Рыночные отношения

Анатолий Алексеевич Гусев (2024)

Роман «Рыночные отношения» можно условно назвать любовно-производственным. Действия в нём происходят в «святые» девяностые. Молодые люди пытаются выжить в тех непростых условиях, сохранить свою любовь и завоевать себе место под солнцем.

Глава 2

Вечером 30 декабря в квартире Татьяны зазвонил телефон. Она сняла трубку:

— Алло.

— Привет, это я, Роман.

— Привет. Не стёрся номер?

— Нет. Я его записал везде, где только можно и выучил наизусть, на всякий случай.

— Как дошёл до дома?

— Хорошо дошёл, спасибо. Ты завтра что делаешь?

— Новый Год встречаю.

— Подумать только какое совпадение! Я тоже. И хочу его встретить вместе с тобой. Я тебя приглашаю.

— Куда это?

— Ко мне домой. В смысле к нам домой. Мы с другом и его женой квартиру снимаем, я тебе говорил. Мы с ним с детства дружим, выросли, так сказать в одной песочнице. Он тоже из Ташкента.

— Да? — неопределённо произнесла Таня.

— Так ты принимаешь приглашение?

— Ну не знаю. А вдруг ты всё врёшь? Заманиваешь меня в свои коварные сети. Вдруг там меня ждут десять усатых дядечек-грузин из твоей фирмы? И будете вы меня всю ночь сексуально использовать.

— Какая у тебя богатая фантазия, оказывается. Усатый только я один. А использовать будем, конечно. Ради этого тебя собственно и приглашают. Кэт сказала, что не будет одна на нас готовить и требует себе помощь. Ты представляешь себе, какая наглость! Тим свою жену совсем в руках не держит. Но ты представляешь, где мы, а где кухня. Нет, если шашлык, то это другое дело. Шашлык женских рук не любит. Вот на майские пойдём на шашлык в лес, и ты узнаешь, что такое шашлык, приготовленный лично мной. А здесь какие-то салаты!

Таня слушала его монолог и улыбалась, понимала, что Роман так много и сбивчиво говорит, потому что волнуется и боится, что она откажет ему и, понятно: она ему действительно нравится.

— Ты представляешь, — продолжал Рома, — Катя грозится приготовить «селёдку под шубой»! Это такая гадость!

— Она плохо готовит?

— Нет, готовит Кэт хорошо, просто мне лично этот салат не нравится.

— Потому что ты не ел хороший.

— Так ты придёшь? — с надеждой в голосе спросил Роман. — Выручи нас, пожалуйста. Я в знак благодарности буду всю ночь стоять перед тобой на коленях и петь серенады.

— И будешь мешать, людям встречать Новый Год.

— Люди потерпят, а у меня судьба решается. Так придёшь?

— Ох, не знаю я.

— Приходи. Катя обещала нас убить сковородкой, если мы ей не поможем. Она нас убьёт и это будет на твоей совести. А у Тима с Катей маленький ребёнок…

— А где будет маленький ребёнок?

— Маленький ребёнок у бабушки. Так придёшь?

— Приду, что с тобой поделаешь?

— Отлично! — искренне обрадовался Роман.

— Куда и во сколько?

— Я за тобой приду в половине шестого. Этаж я знаю, квартиру скажешь?

— Нет, жди меня у подъезда.

— Нет, моя дорогая, я оставлю твоей маме мой телефон с адресом, чтобы ты ничего такого не подумала.

— Ты обиделся?

— Нет. Наоборот, я рад, что у меня будет умная жена. Так скажешь номер квартиры?

— Скажу.

Ровно в половине шестого 31 декабря Роман позвонил в дверь Таниной квартиры. Открыла ему сама Таня, мельком взглянула на него, сказала:

— Я сейчас.

И умчалась вглубь квартиры. Рома зашёл в коридор, прикрыл за собой дверь и со вздохом вынул букет цветов из-за спины и произнёс в пустоту глупую фразу:

— Ты ещё не готова?

Коридор уходил направо, до ванной комнаты и сворачивал налево, судя по всему на кухню, куда и скрылась Татьяна. Закрытая дверь перед Ромой и ещё две двери: слева и справа.

Вышла пожилая женщина, Танина мама из комнаты, которая справа.

— Это вам, — сказал Рома, улыбнулся и протянул женщине букет.

— Ой, спасибо, — расплылась она в морщинистой улыбке.

В коридор из комнаты напротив вышел шестилетний мальчик, застеснялся, увидев незнакомого дядю. Роман вынул из кармана «Киндер-сюрприз» и сказал:

— Это тебе.

Мальчик взял шоколадное яйцо и скрылся в своей комнате. Выглянула Таня:

— А мне?

Рома вынул из-за пазухи небольшой букетик с синими цветочками.

— О-о!

— Да.

— Спасибо.

Наконец, Татьяна собралась. Надела сапоги, дублёнку и крикнула:

— Мама, мы пошли.

Пожилая женщина вышла проводить их. Роман вынул бумажку с адресом и телефоном:

— Это на всякий случай, чтобы вы не волновались. Как вас зовут?

— Нина Андреевна.

— До свидания, Нина Андреевна. За дочь не волнуйтесь, — рассыпался в любезностях Роман. — С Новым Годом.

— Мама, я позвоню, — пообещала Таня.

Они подошли к лифту.

— У тебя какая квартира?

— Трёхкомнатная.

— Ого!

— Ага. Ладно, пошли. Нам далеко идти?

— Нет, километров пять.

— Ну, это близко, — улыбнулась Таня.

Роман жил в пятиэтажной «хрущёвке», в обыкновенной двухкомнатной квартире. Он снимал её на пару с другом. Всё бы ничего, но друг женился, а потом у него родился ребёнок. И жить там стало совсем не выносимо, тем более что большая комната — проходная, то есть маленький коридорчик от входной двери, справа ванная, совмещённая с туалетом, одновременно проход на кухню и в большую комнату, а уж из неё дверь в маленькую комнату.

— На каком этаже? — спросила Таня.

— На пятом.

— Лифт?

— Откуда?

Поднялись на пятый этаж, Рома открыл дверь своим ключом.

В квартире громко говорил телевизор. Из кухни выглянула далеко не хрупкая девушка чуть младше Тани с русыми длинными волосами, забранными в хвост, а из комнаты вышел плечистый парень, выше среднего роста.

— А это мой друг с довольно-таки распространённым русским именем, — сказал Рома.

— Тимофей, — представился парень, — а это моя жена Кэт.

— Катя, — представилась девушка, — Ром, что ты как не родной? Раздевайтесь. Ром, помоги девушке.

Ребята стали снимать верхнюю одежду.

— Катя у нас будущий педагог, — сообщил Рома, — любит покомандовать.

— И что? — с вызовом спросила Катя. — Это плохо?

— Иногда напрягает, — сказал Рома.

Таня сняла сапоги, надела туфли. Прошли в комнату.

— Телевизор у вас как громко орёт, — сказала Таня.

— Это чтобы мне на кухне слышно было, — пояснила Катя. — Ладно, я пойду, мне готовить надо. Мужчины, развлекайте девушку.

— Можно, я тебе помогу? — спросила Таня.

— Неудобно гостью сразу впрягать в работу.

— Я переживу.

— Ну, как хочешь, от помощи не откажусь. Пошли.

Катя и Таня ушли на кухню, где принялись готовить праздничный ужин, распределив между собой, что будет делать каждая. Какое-то время они молчали, потом Катя спросила:

— Ты давно Ромку знаешь?

— С пятницы.

— Он хороший парень, — сообщила Катя.

— Я надеюсь.

— Но слегка бесшабашный.

— Это как?

— Ну, как? Может во что-то влезть, не думая о последствиях. Например, вырвать малознакомую девушку из лап шефа, — улыбнулась Катя.

Таня тоже улыбнулась и перевела разговор на другую тему:

— Ты чуть заметно гэкаешь, Катя. Ты откуда?

— С Тульской области, город Ефремов, самый юг области.

— Понятно. Кто у вас? Девочка, мальчик?

— Девочка, Томочка, три годика.

— Где она?

— У мамы в Ефремове.

— И у меня сын с мамой. Ты на каком курсе.

— На последнем.

— На заочном?

— Конечно. Работать приходится. На строительном рынке мёрзну.

— Нет обогревателей?

— Есть. Но в клетушке всё время не посидишь, к покупателям выходить надо. А ты где работаешь?

— О, я менеджер высшего звена. Была ещё в пятницу.

— Ой, расскажи подробней, Ромка толком-то ничего не знает.

Татьяна рассказала.

— Ромка он такой, вспыльчивый. Я же говорю — бесшабашный. Да и правильно сделал. Может быть, на самом деле твой начальник ничего не помнит. Третьего января узнаешь, как на работу придёшь. Что зря переживать? И ты тут причём? Не ты же его била. Или у тебя что-то было с начальством?

— Ничего у меня не было ни с каким начальством, — возмутилась Татьяна.

— Да я так спросила, на всякий случай. Тогда что ты переживаешь? У тебя вполне мог быть молодой человек, который за тебя заступился.

— А ведь верно. Я тут при чём?

У Татьяны появилась надежда, что последствий от корпоративного вечера никаких не будет.

Так за разговорами они сделали мясо по-французски, бутерброды с красной икрой, отварили картошки, порезали сыр, колбасу, красную рыбу и два салата: оливье и «селёдку под шубой».

— Ой, что-то селёдки много получилось, — всплеснула руками Таня.

— Ничего, съедим, — успокоила её Катя.

Они разделили два салата напополам, красиво выложили его на большие тарелки в виде усечённого конуса и сверху на розовом слое майонезом написали: на одном «С Новым Годом», а на другом — «УРА!»

Время приближалось к десяти часам.

— Мальчики, — спросила Катя, — а что сидим?

— Телевизор смотрим, — ответил Тим.

— Стол пора накрывать.

Стол ребята уже выдвинули на середину комнаты, накрыли скатертью и поставили на середину вазу с фруктами.

Стол, совместными усилиями накрыли быстро.

— Хлеб забыли порезать, — вспомнила Катя, — Тим, припасы достань с балкона.

— Какие припасы? — не поняла Таня.

— Вино-водочные, — пояснила Катя.

Молодые женщины вернулись на кухню, а Тимофей полез на балкон. Оттуда он достал заснеженную бутылку шампанского, бутылку сухого вина и спросил через плечо:

— Роман, ты водку будешь?

— Водку?! — с возмущением в голосе воскликнул Роман и тихо добавил: — Водку буду.

Это они вспомнили фильм уходящего года — «Особенности национальной охоты». Тимофей достал водку и поставил её на стол. Тут появились девчонки с хлебом.

— Ну, что? — сказал Тим, — Можно приступать к проводам старого года.

Расселись за столом парами. Стали наполнять тарелки.

— Ром, — спросила Катя, — тебе оливье или «селёдку под шубой»?

— Да не ем я вашу селёдку.

— Зря, — сказала Таня, — я сама готовила. Давай я тебе положу.

— Из ваших рук, сударыня, можно и отраву принять, — сказал Роман обречённо.

— Вот и ешь.

— Девчонки, чего будем пить? — спросил Тимофей.

— Вино, — ответила Катя.

— А когда кончится вино — водку, — притворно вздохнула Таня.

— Слушай, Ром, а ведь наш человек, — серьёзно сказал Тим.

— Да шучу я, ничего я пить не буду, кроме вина.

— Не важно, давайте и выпьем на нашего человека, — сказал Роман, поднимаясь с места, — за знакомство, за нашу прекрасную гостью.

Татьяна густо покраснела от удовольствия. Выпили и стали сосредоточенно закусывать.

— А не такая уж и плохая эта ваша селёдка, которая под шубой, — сообщил Роман.

— Да, — оживилась Татьяна, — все её делают классически и Катя тоже. То есть на самый низ кладут селёдку, а сверху уже слой картошки и прочее. А я кладу вниз слой картошки, а на неё уже селёдку. Так картошка пропитывается селёдкой и весь салат в целом становится вкусней.

— Да, — согласилась с ней Катя, — действительно вкусней. Я теперь тоже так делать буду.

Потом выпили ещё за старый год, потом ещё. Рома с Таней вышли на лестничную площадку покурить, Катя с Тимой не курящие. Они опустились на пол этажа и встали у подоконника, на нём стояла банка полная окурков. Закурили.

— Ну как тебе мои друзья? — спросил Рома, пуская дым.

— По первому впечатлению — хорошие ребята.

— Первое впечатление самое верное. Хотя говорят, что первое впечатление обманчиво, но я считаю — это не так. Ты мне сразу понравилась, как только тебя увидел. И надеюсь, что первое впечатление меня не обмануло.

— Я тоже надеюсь.

— На что ты надеешься?

— Что не обмануло.

— Я тебе тоже понравился?

Таня мило улыбнулась и слегка пожала плечами.

— Или тебе больше нравится тот мужик в синем в полоску костюме, с кем ты танцевала?

— Ой, не надо сейчас о нём, — взмолилась Таня.

— Это я его что ли?

— Да. Катя меня немного успокоила, но я всё равно боюсь.

Роман потушил сигарету и обнял девушку за талию, привлёк к себе.

— Не бойся, я тебя в обиду не дам и никому не отдам.

Таня потушила сигарету и положила свои ладони ему на грудь и посмотрела Роману в глаза с надеждой. А он наклонился и нашёл своими губами её губы.

— Ладно, пойдём, — она отстранилась от него, — а то Новый год пропустим.

— Где вы ходите? — спросил Тим, — сейчас президент нас поздравлять будет. Ромка, открывай шампанское, разливаем, вспоминаем желания, которые будем загадывать.

Под бой курантов Татьяна загадала, чтобы в этом году всё-всё было хорошо.

— Ну, вот и новый год, — сказала Катя.

— Да, давайте выпьем, чтобы все желания исполнялись, — сказал Тим.

Они выпили. Чуть позже, Таня поднялась из-за стола и пошла к телефону, звонить маме. В коридоре над аппаратом она увидела написанный на обоях её номер телефона.

— Что это вы на обоях-то пишете? — бросила она в комнату.

— А там записаны самые важные для меня телефоны, — откликнулся со своего места Роман.

— А тут только мой номер.

— Ну, правильно. Остальные для меня не важны.

Татьяна улыбнулась, набрала номер, позвонила матери, поздравила её с Новым годом и сообщила, что с ней всё в порядке.

— Я приду домой ночевать. Нет, меня не жди, ложись спать.

— Рома, — сказала Таня, положив трубку, — ты своей маме звонил?

— Успею ещё.

— Иди звони.

— Слушаюсь и повинуюсь, госпожа.

Таня улыбнулась, Ромка позвонил матери, а потом и отцу.

Вечер продолжался. Они пили, ели, болтали и смеялись. На Татьяну напало лирическое настроение, и она чуть хриплым голосом душевно затянула:

Ромашки спрятались, поникли лютики,

Когда застыла я от горьких слов:

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Непостоянная у них любовь.

Катя стала подпевать, и они красиво на два голоса выводили с грустью:

Ему сказала я: — Всего хорошего,

А он прощения не попросил.

Ребята песню дослушали до конца и Роман сказал:

— Что-то вы тоску какую-то нагоняете, девчонки. Что-нибудь повеселей есть в репертуаре? Что-нибудь массовое: «Тили-тили, трали-вали»?

— Есть, — улыбнулась Таня.

Хитро стрельнула глазами на Романа и запела лукаво, покачивая головой в такт мелодии:

В роще пел соловушка там вдали,

Песенку о счастье и о любви,

Песенка знакомая и мотив простой,

— Ой, — подхватила Катя, и они дружно продолжили:

Ой, как ты мне нравишься, ой-ой-ой-ой.

Губы твои алые, брови дугой,

Век бы целовала тебя милый дорогой,

Мой!

С чарами не справишься, век ты будешь мой,

Ой, как ты мне нравишься, ой-ой-ой-ой.

— Смотри, Тимох, — весело толкал Роман в бок приятеля, — могут же, когда захотят.

Компания развеселилась.

— Всё! — вдруг сказал Тимофей. — Хватит прозябать дома. Все на улицу! Будем петарды в небо — пых!

— О, да вы нажрались, ваше благородие, — сказал Рома.

— Спокойно. Всё под контролем.

Дружно стали собираться. В сумку, кроме петард, положили водку, не допитую бутылку вина, стопки и кое-какую закуску.

— Это на случай, если вдруг захочется выпить, — пояснил Тим.

— Ни разу не было, чтоб вдруг не захотелось, — проворчал Рома.

Вышли на улицу, вдохнули свежий морозный воздух.

— Воздух-то какой!

— А звёзды!

— Сейчас мы их достанем, звёзды эти, — пригрозил Тим.

Достали ракету, палку воткнули в сугроб, направили в небо, подожгли шнур. Ракета с визгом унеслась в чёрное небо и там разорвалась разноцветными брызгами.

— Как здо́рово! — с восторгом сказали Таня и Катя.

Петарды уносились в небо и рассыпались салютом. Девчонки визжали от восторга и хлопали в ладоши. Через пять минут всё кончилось.

— И это всё? — удивилась Катя.

— А до утра финансы не позволяют, — ответил её муж.

— А что, разве плохо было? — спросил Роман. — Не одни мы такие.

И действительно, то там, то здесь уносились в небо ракеты и там взрывались.

— Давайте по чуть-чуть, — предложил Тимофей, — а потом пойдём, посмотрим, как другие пускают деньги на ветер.

Достали, разлили, выпили, закусили. Парни шёпотом спели:

— Под крылом самолёта о чём-то поёт…

По дороге резвились, дурачились во всю: кидались снежками, валялись в снегу. Тимофей с Романом носились козлами по сугробам, руками поднимали снежную пыль, изображая метель. Девчонки хохотали как сумасшедшие.

Сделали круг по району и вернулись к своему подъезду.

— Ну, я домой, — сказала Таня, — спасибо вам, ребята, было очень весело.

— А то может, зайдёшь? — предложил Тим. — Там ещё «УРА!» не тронутое осталось.

— Ничего, доедите.

— Само собой. Ну, тогда, пока.

— Пока.

Таня взяла Рому под руку, и они направились к её дому.