Рыночные отношения

Анатолий Алексеевич Гусев (2024)

Роман «Рыночные отношения» можно условно назвать любовно-производственным. Действия в нём происходят в «святые» девяностые. Молодые люди пытаются выжить в тех непростых условиях, сохранить свою любовь и завоевать себе место под солнцем.

Глава 5

Утром в квартире Татьяны раздался телефонный звонок.

— Спишь? — голосом Романа спросила трубка.

— Сплю, — сонным голосом ответила Таня.

— Просыпайтесь, сударыня, нас ждут великие дела. В девять часов я буду ждать тебя у твоего подъезда.

— А сколько сейчас время, — зевая, спросила Татьяна.

— Восемь. «Дети в школу собирайтесь, петушок давно пропел».

— Какая школа? Какой петушок? Ты отцу звонил?

— Звонил.

— Что он сказал?

— Что ты — это моё личное дело, денег даст.

— Ура! — закричала в трубку Таня.

— Что «ура»? Договориться ещё нужно.

— Договоримся. А куда мы едем?

— Ко мне на работу, нам факс нужен. Бестолковая. Вчера же говорили.

— Жди меня, в девять выйду, — и кокетливо добавила: — Ну, может, опоздаю минут на пять.

Опоздала Татьяна на десять минут. У подъезда её ждал ничем не примечательный старенький грузопассажирский автомобиль ИЖ 2715 в просторечии «Каблук» бледно-голубого цвета, а около него стоял и курил Роман.

— Поехали?

— Поехали, — ответил Роман, выкинул недокуренную сигарету в сугроб и сел за руль.

Он завёл машину, стали выруливать со двора.

— А чья это машина, Ром? Твоей фирмы? — спросила Таня.

— Если ты возьмёшь меня в свою фирму, то да, это будет машина твоей фирмы.

— Не в свою, а в нашу, Рома. В нашу фирму, — проговорила Таня многозначительно, — ерунду какую-то говоришь, слушать такое странно. Твои деньги, моя работа. Так что, это если ты меня возьмёшь в свою фирму. Сотрудника ты можешь и другого найти или другую, как наёмного рабочего. Я права?

— Права.

— Ты меня берёшь компаньоном?

— Ты сомневаешься? Конечно, беру. Не нужна мне никакая другая.

— Но пока об этом рано говорить, фирму мы ещё не создали. Так чья это машина?

— Моя и Тима, но езжу на ней в основном я. Тиму некуда ездить. Но, в том числе она и машина фирмы, где я работаю. Меня и брали на условии, что у меня есть машина. С другой стороны, всё неплохо: на бензин дают, не жадничают, на амортизацию. Можно ездить по своим делам на их бензине.

— Вы такие богатые с Тимофеем? Машину купили.

— Ну, да. А ты сомневалась?

— Вот так, — с возмущением сказала Таня, — приехали тут, не пойми откуда и на автомобиль наработали. А мы, москвичи… Действительно что ли лентяи?

— Нет, Тань, и приезжие разные и москвичи разные. Сколько приезжих сломалось, спилось, умирали в полной нищете? А этот, твой бывший начальник, он, разве не москвич?

— Москвич.

— И у него, наверное, не такой автомобиль, а гораздо лучше.

— Лучше, — согласилась Таня, — «мерин», «Мерседес», в марках я не разбираюсь, но говорили, что дорогой.

— Вот видишь.

— Вижу. Но у вас же с Тимом машина, а у меня, москвички — нет.

— Но муж-то от тебя уехал на машине, — напомнил Рома.

— Да, точно, а я и забыла.

— Всё гораздо проще, Таня. Тим хороший автослесарь и автомеханик, из металлолома собрали. Нет, купили, конечно, развалюху, зарегистрировали. Всё чин по чину. По дешёвке купили, почти даром. Документы в полном порядке. Ради них в основном и покупали. Но возились мы с ней, конечно…

Рома задумчиво покачал головой.

Ехали они меньше пяти минут и оказались на территории какого-то завода, где здания цехов сдавались под склады. Офис фирмы, где работал Роман, находился на втором этаже. Там никого не было, кроме секретарши. Секретарше этой было, наверное, лет тридцать пять — сорок, но Рома смело обратился к ней по имени.

— Лена, вот этой девушке, нужен факс. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Возражаю.

— Елена Андреевна, а я тебя расписывал: какая ты добрая, хорошая…

— Врёшь, Ромка, ой, врёшь. Ладно, давайте быстрей, пока начальства нет.

Такие просьбы, видно, ей выполнять было не впервые.

— Куда звонить собрались?

— В Казахстан, — ответил Роман. — У фирмы же есть партнёры в Казахстане?

— Есть, но с тебя, Рома, шоколадка.

— Само собой.

— Нет, Елена Андреевна, — сказала Татьяна, — это с меня хорошее кофе. Хорошее, — подчеркнула она голосом.

— Это было бы прекрасно, но это как бы дорого? Факс-то передать, это мелочь, фирма не разорится. Факс того не стоит, а хорошее кофе стоит дорого.

— Кому как, — скромно сказала Татьяна, — я в накладе не буду, Елена Андреевна, не беспокойтесь.

— Рома, ты нашёл миллионершу?

— Почему миллионершу? — притворно удивился Рома. — Ты как-то обо мне плохо думаешь? Миллиардершу. Просто у неё факса нет.

— Ладно, давайте быстрей, — улыбнулась Елена.

Татьяна позвонила в Казахстан, получила факс, он вышел довольно-таки большим.

— Вы кофе, с каким привкусом предпочитаете, Елена, — сказала Таня, скручивая в рулон факс. — С горчинкой, с кислинкой?

— Пусть кофе будет горьким, а жизнь — сладкой.

— О! Надо запомнить, — улыбнулась Таня. — Классный слоган, пригодится.

Татьяна и Роман вышли из офиса.

— У тебя с ней что-то было? — спросила Таня.

— С кем?

— Ну, с этой Леной.

— С чего ты взяла?

— Ну, вы так мило беседовали, ты шутил.

— А что я должен был делать? Ты её вообще-то должна была видеть на новогоднем корпоративе.

— Да? Ну, может быть, не помню. А точно, была, в сером платье с блёстками.

— Ну, в каком платье она была, я, честно говоря не помню, но это и не важно, а важно, то, что, если ты меня ревнуешь, значит я тебе не безразличен.

— Дурак ты, Ромка, ничего я не ревную, так просто спросила.

— Ладно, спросила и спросила.

— А кем ты там работаешь?

— Водителем-экспедитором.

— И для этой должности, надо было заканчивать институт?

— Прикалываешься? — с раздражением в голосе сказал Рома. — Кому сейчас нужны инженеры?

— Извини, не обижайся.

— Я не обижаюсь. Теперь с нашими делами всё хорошо?

— Всё плохо, — грустно сказала Таня.

— Что опять? — не понял Рома.

— У меня нет даже пишущей машинки. Как писать коммерческие предложения? И запросы. От руки, что ли?

— Это у тебя нет пишущей машинки, а у меня есть.

— У тебя дома есть пишущая машинка? — удивилась Таня.

— Почему, дома? Не дома, но есть. Пока пиши от руки, а вечером у тебя дома будет машинка. «Ятрань» называется, старенькая, но в рабочем состоянии.

— Ещё бумагу и копирку.

— Слушаю и повинуюсь, моя госпожа.

Роман слегка поклонился, Таня улыбнулась.

Рома отвёз Татьяну домой, а сам поехал работать. Вечером он появился у Татьяны дома с пишущей машинкой и пачкой простой и копировальной бумаги.

— Ох, и тяжёлая эта машинка, — пожаловался он, — все руки оборвала.

— Вот сюда на стол ставь, — равнодушно сказала Татьяна.

Машинку водрузили на стол, заправили бумагой. Татьяна сначала долго разбиралась со своими записями. А потом приступила к печати, сверяясь с листочками, исписанными красивым аккуратным почерком.

— Ты домой пойдёшь или останешься? — спросила она, не оборачиваясь.

— Если оставишь — останусь. Мне всегда нравилось наблюдать, когда кто-нибудь работает.

— Наблюдай, — разрешила Таня.

Рома опустился в кресло и с удовольствием наблюдал, как Татьяна работает.

— Ты ел? — спросила она через некоторое время.

— Да, спасибо, я из дома, — ответил Роман, а про себя подумал, — «Заботливая».

Вошёл Татьянин сын Славик, с какой-то тонкой книжкой с картинками в руках, положил её на колени Роману.

— На.

— Что это?

— Федолино голе, — ответил Славик.

— Что? — не понял Роман.

— «Федорино горе», — пояснила Татьяна. — Почитай ребёнку.

Рома тяжело вздохнул и начал читать:

— Скачет сито по полям, а корыто по лугам.

Роман читал, Славик слушал внимательно.

— А за ними блюдца, блюдца —

Трынь-ля-ля! Трынь-ля-ля.

— Дзынь-ля-ля! — поправил Славик.

— Точно. Дзынь-ля-ля. Извини, приятель.

— Он эту книжку наизусть знает, — сообщила Татьяна.

— А зачем же тогда её читать?

— Ну, нравится ребёнку. Читай, — скомандовала Таня.

Роме пришлось покориться. Он прочитал книжку ещё раза три.

Наконец, Славика увели спать, а Татьяна закончила печатать. Она собрала подлинники в одну стопку, а копирку и копии в две других, встала из-за стола. Роман тоже встал с кресла, Таня протянула ему листы:

— Вот этот прайс-лист надо отправить по факсу в Казахстан Ивану Игнатьевичу. Номер его я вот тут написала и свой домашний для связи. Если он согласиться, то у нас появятся неплохие деньги. Но, к сожалению, на реализацию товар никто не даёт, правда скидки обещают. Надо машину и склад на несколько дней.

— Это ерунда, найдём, — беспечно сказал Рома и уточнил, — склад холодный?

— Конечно, а иначе шоколад растает.

— А что на реализацию не дали — чему удивляться? Кто ты им? Деньги отец прислал — купим.

— Страшно. А вдруг, что-нибудь не так пойдёт?

— Что может пойти не так? Твои же оптовики не продавцы воздуха, а проверенные люди. В крайнем случае останусь без квартиры. У меня и сейчас её нет.

— А папа твой будет вкалывать на севере ещё несколько лет.

— Это минус, да, — согласился Роман.

— Кстати, Ром, о продавцах воздуха, — Татьяна взяла со стола диск. — На, распечатай его содержимое.

— А что там?

— Оптовики и покупатели. Зачем ты заставил меня скопировать их, если у нас всё равно нет компьютера.

— Я собирался это продать людям, у которых есть компьютер. А как ты обошлась без них?

— У меня математическая память, я помню почти все телефоны.

— О-о-о, — уважительно произнёс Роман, — а у меня с этим проблемы.

— Сочувствую. Если Иван Игнатьевич согласится, я дам тебе знать, ты отправишь вот эти листы, телефоны я написала. Это продавцы.

— Как их много.

— Да где ж много? Всего четверо. У одних есть одно, у других — другое.

Татьяна вдруг положила ему руки на плечи и посмотрела в глаза:

— Ты останешься?

— Останусь, Танюша, если оставишь.

— Оставлю, а то мне страшно. Я очень волнуюсь: а вдруг не получится?

— Опять? Ты это уже говорила. Всё будет хорошо, моя хорошая.

Рома стал целовать её и гладить по голове, а Таня всё тесней и тесней прижималась к нему.

Утром Рома ушёл на работу, а Татьяна занялась домашними делами, всё время, прислушиваясь к телефону. Наконец раздался долгожданный звонок.

— Здравствуйте, Татьяна Александровна.

— Здравствуйте, Иван Игнатьевич.

— Это точно всё будет?

— Точно.

— Что ж, тогда меня всё устраивает, кроме цены.

— Чем же цена не устраивает, Иван Игнатьевич? — удивилась Татьяна. — Вы же всегда брали по такой цене у Владислава Евгеньевича.

— Так это я у него брал, а теперь беру у тебя. А риск? А вдруг у тебя ничего не получится? Поэтому десять процентов скидки.

Тане стало как-то обидно:

— Почему ничего не получится? В крайнем случае, возьмёте у Владислава Евгеньевича.

— А он цену задерёт, — Иван Игнатьевич явно улыбался, это чувствовалось. — Я просто пользуюсь твоим положением, Татьяна Александровна. Ничего личного, девочка, это просто бизнес. Тебе некуда деваться и придётся согласиться. Учись извлекать выгоду из любой ситуации, а иначе прогоришь. Сожрут. Это я тебе как будущей бизнес-леди советую. Рыночные отношения по неписанным законам рынка. В бизнесе нет друзей, и врагов, если подумать, тоже нет. Есть бизнес интересы. Выгодно будет убить — убьют, выгодно будет поддержать — поддержат. Евгеньевич зазнался, крутым себя возомнил. Думаю, что с тобой или с тем, кто за тобой стоит, будет легче работать.

— Спасибо.

— Не за что. Это бизнес. Цену скинешь, мне будет выгодно с тобой работать. Нет — поищу другого или вернусь к Пронину.

— Хорошо, я согласна, я скину десять процентов.

Вечером Татьяна жаловалась Роману:

— Надо же, с какой стороны люди открываются. Так сразу и не подумаешь.

— А что ты хотела? Ты работала наёмным работником, а теперь ты хозяйка. С тобой и разговаривают по-другому. Он прав — это бизнес, ничего личного. Если твой бывший хозяин зазнался, то его накажут, поэтому тебе и скидки дали. Кстати, сколько?

— По-разному, в среднем те же десять процентов.

— А чего ты тогда плачешь? Если всё будет хорошо, то мы ему пятнадцать процентов сделаем, пусть он у нас на крючке сидит.

— Откуда ты всё это знаешь, Ром? Ты же не бизнесмен.

— Как это? Я же мороженым в электричке торговал. И, потом, я наблюдательный.