Тёмные судьбы. Intro

Андрей Зверев (2024)

Судьбы этих четверых связаны. Девушка, сбежавшая от мести оборотней на другой континент и вынужденная скрывать свою истинную суть. Адвокат, против которого ополчился ведьминский ковен. Преступник в прошлом, а ныне частный детектив, втянутый в опасную игру. И охотник на чудовищ, что живут среди людей. Однажды их пути пересекутся…

Глава 4 Ангел

Сейчас

Последний мой «выход в свет» наделал много шума. Хоть и не сразу. Я, как обычно, оставил кое-что для полиции. Поняв, с чем имеют дело, копы стали копать. Дом жертвы был перерыт вверх дном, вся жизнь изучена под микроскопом. Естественно, они нашли и склад на окраине города, куда он привозил детей. Нашли и то, что от детей осталось. Трофеи.

Новость о том, что маньяк, виновный в десятках смертей, был убит — и то, как он был убит — стала сенсацией. Кто-то проговорился журналистам и о моём послании — знаке, который я оставляю всякий раз, отправляя в мир иной того, кто этого заслуживает. Маленькое белое пёрышко.

Вот это да! Ангел вернулся!! Снова вышел на охоту!!!

Газеты соревновались в броских заголовках, снова задавая всё те же вопросы. Кто такой Ангел? Как ему, чёрт возьми, удалось выследить очередное чудовище под маской благопристойного семьянина? И наконец, кто будет следующим? Некоторые спрашивали, когда же Ангел возьмётся за, например, Синдикат, продажных копов или грязных политиканов? В ток-шоу обсуждалось, благо несёт Ангел или его стоит пристрелить, как бешеного пса. На этот счёт мнения разделились. Но всё же моих сторонников было значительно больше.

Одна кинокомпания объявила о скором выходе сериала по мотивам. Забавно будет посмотреть. Интересно, кого пригласят на главную роль?

Самое время начать писать мемуары. Пусть когда-нибудь люди узнают правду. К тому же, говорят, авторы бестселлеров неплохо зарабатывают. Не то, что бы я сильно нуждался, но деньги лишними не бывают. Ангелам тоже нужно платить по счетам. Во всех смыслах.

С чего бы я начал автобиографию? Первые воспоминания детства, школа, непростые взаимоотношения с родителями? Быть может. Но так, в несколько лёгких штрихов. Уверен, моим будущим читателям это будет малоинтересно. То ли дело, с чего всё по-настоящему началось…

Двадцать лет назад

— Надо уходить, майор, — капитан Саммерс отёр пот с покрытого копотью лица, — их слишком много.

— Что с местными?

— Никого не осталось. Только что ушла последняя повозка с гражданскими.

— Это хорошо, — раскуриваю трубку, — но, боюсь, с отступлением не выйдет, капитан. Мы сможем уйти. Наверно. Но гражданские… Каратели нагонят их, без вариантов.

— Сэр, а как же приказ?! — встревает молоденький лейтенант. Никак не могу запомнить его имя.

— Спасибо, что напомнили, — киваю, выпуская в сторону лейтенанта струю дыма. Тот брезгливо кривится.

Час назад мы получили приказ отступать, тогда ещё не все мирные жители успели покинуть деревню. Мы собирали, подгоняя баб и мужиков, один обоз за другим. Я отправил с последней группой беженцев отделение с подрывником. Нужно ещё полтора-два часа, чтобы они успели перейти реку. Потом наши уничтожат мост. Подадут сигнал. Всё просто.

Час назад мы ещё могли уйти.

Я доложил ситуацию в штаб. Теперь нам обещали поддержку с воздуха и эвакуацию. Но опять же — минимум через два часа. Как-то так всё сошлось.

— Однако, приказ немного устарел, лейтенант. Ждём «птичек», — продолжаю как можно спокойнее, — Нам нужно продержаться ещё два часа. Только-то.

— При всём уважении, майор, — Саммерс смотрит мне в глаза, — Батальон «Черепов» будет здесь через пятнадцать минут, от нашей роты осталась едва ли половина. Каковы шансы?

— Там женщины и дети, Саммерс.

— А что насчёт моих детей, майор? Я вообще-то рассчитывал к ним вернуться.

Несколько долгих секунд смотрю на него. Наконец Саммерс отводит взгляд:

— Твою ж мать!

— Всем построиться! — отдаю приказ. Вытряхиваю потухшую трубку. Убираю в карман, собираясь с мыслями.

Со всех сторон подтягиваются бойцы. Грязные, усталые, измотанные многодневными боями. Последние дни мало кому удавалось толком поспать. Враг почти не давал передышки. Зато мы увели гражданских. Почти тысяча жизней. Это чего-то да стоит.

— Собрать оружие и боеприпасы, занять позиции! Если кто ещё не в курсе, скоро здесь будут «Черепа»!

Короткий общий вздох. Кто-то закрыл лицо руками. Бледный лейтенант, который всегда морщился от табачного дыма, просит у Саммерса закурить.

— Да, ребятки, если вы думали, что тяжко было вчера — это ни хрена не так! Нам дали приказ отступать, верно. Мы ещё можем выполнить его. Вот только в этом случае нас попросту перебьют, как разбегающихся кроликов. Каратели слишком близко. Мы примем бой. Здесь, в стенах домов у нас есть шанс продержаться до прилёта транспортников, — я перевожу дыхание.

Все молчат. Похоже, никто не верит, что доживёт до «птичек». Я и сам не особо…

— Я не понял, а чего притухли, братцы?! — из толпы выскакивает сержант Линч, за глаза именуемый бойцами «Кабаном». Здоровенный под два метра ростом, с вечной недельной щетиной и перманентным перегаром, сейчас он выглядит жутко. Через левый глаз повязка из какой-то не очень чистой тряпки. Рана, кажется, до сих пор сочится кровью. Сержант, грязный, как чёрт, и такой же злющий, подмигивает мне правым оставшимся глазом. Сейчас этот единственный цвета малярийного болота глаз сверкает на чумазом лице, как чистейший изумруд в выгребной яме.

— Слыхали майора, бойцы? Отступать, значит, некуда, мать вашу! Занимаем дома, по два рыла в каждый. Работаем спокойно, как в тире, блять! Сами, значит, не высовываемся. Эти хератели-каратели только с бабами воевать горазды. А тёлок я здесь вроде не вижу!

Раздаются неуверенные смешки…

— Ну, есть среди вас бабы? — орёт Линч, вглядываясь в нестройные ряды, — Может ты, рядовой Хорёк? — обращается к бойцам по прозвищам, которые сам же им и раздал когда-то. — Или ты, рядовой Пупс?

Те усмехаются, качают головой.

— А может быть у тебя, рядовой Бомба, между ног не фитилёк, а мохнатая норка?

Раздаётся громкий смех.

— Сержант Линч, уверяю вас, что… — отвечает было интеллигентный Бомба, он же рядовой Блейк, поправляя указательным пальцем очки.

— Молчать, зародыши! — обрывает его Кабан, взрёвывая с новой силой, — Это был, мать вашу за ляжку, это самое… литрорический вопрос!

Взрыв хохота.

— Так-то лучше! — скалится Кабан, — Встретим наших «гостей» как следует, долбоклюи! Ну! По местам, чо встали?!

— Вы слышали! — говорю я, — Выполняйте. Скоро начнётся. Лейтенант, Саммерс, распределите бойцов!

Кабан поворачивает ко мне раскрасневшуюся морду:

— Сэр, простите, что влез… Просто, это самое… — начинает оправдываться.

Кабан, родной ты мой, спасибо тебе, дружище!

— Всё в порядке, сержант. Вы всё сделали правильно! — хлопаю его по плечу.

Он наклоняется чуть ближе, обдавая меня перегаром, и шепчет доверительно:

— Я знаю, что на самом деле правильно — риторический.

Натягивает каску и убегает.

Долго ждать не пришлось. Вскоре показались каратели, приближающиеся к деревне под прикрытием трёх броневиков.

Мы продержались. Дольше, чем было возможно.

Смертельно раненый Саммерс улыбается, указывая на красную падающую звезду вдалеке — выстрел из сигнального пистолета. Мост уничтожен.

— Они ушли, — его последние слова.

Лейтенант, чьё имя я никак не могу запомнить, заскакивает на бронетранспортёр, первым въехавший в деревню. Распахивает люк и бросает туда гранату, выигрывая нам ещё несколько драгоценных минут до прилёта «птичек». Спрыгивает на землю. Он почти успевает добежать до укрытия. Почти.

Сержант Линч расстреливает последний рожок и отбрасывает в сторону бесполезный автомат.

— С-с-сука! — поудобнее перехватывает сапёрную лопату.

У меня половина обоймы. Я успеваю уложить двоих, прежде чем затвор щёлкает вхолостую. Остался только нож.

Движение на улице, совсем близко.

— Твою мать, майор! — орёт Кабан, бросаясь в смежную комнату. Подальше от гранаты, только что брошенной нам в окно. Сейчас она медленно катится в мою сторону. Всё что я успеваю сделать — укрыться за перевёрнутым обеденным столом.