Любовь уходит в полночь

Анна Алеванс (2024)

Головокружительная история любви продолжается! Бурный роман с Маркусом безвозвратно меняет жизнь Алиссы. Но вскоре она понимает, что ждёт ребёнка. Алисса считает это грандиозной ошибкой, тогда как для её возлюбленного ребёнок — подарок судьбы. Однако трагедии и горести преследуют влюблённых по пятам. Отвергнутая пассия Стелла не желает мириться с «отставкой» и пытается вернуть Маркуса. В то же время к Алиссе проявляет внимание богатый и красивый бизнесмен Эйдан, желающий заполучить красавицу во что бы то ни стало. Что же ждёт героев в конце: любовный триумф или душераздирающая трагедия?

Глава 8. Счастье обращается в пепел

Утром накануне похода ко врачу Алисса проснулась от противного дребезжащего звука. Будильник напомнил ей про так называемый «день чистоты»: по сложившейся традиции, примерно один день в месяц она посвящала домашней уборке, стирке, посадке новых цветов и другим хозяйственным заботам. Не то что бы она была блюстительницей чистоты и стремилась содержать жилище в идеальном порядке — просто этот ритуал был напоминанием о детстве, о тех днях, когда она жила с матерью и могла позволить себе быть беззаботной хотя бы изредка.

Она быстро позавтракала кашей и яблочным пирогом с кофе, приготовила одежду и бельё для стирки, пропылесосила, помыла полы, навела чистоту в ванной и отполировала до блеска все поверхности в квартире. Надев свободный кардиган поверх футболки и джинсов, Алисса направилась в прачечную с корзиной наперевес. Во вторник утром здесь было пустовато: соседи, в большинстве своём, пропадали на работе. В течение часа её одиночество нарушила лишь старенькая соседка миссис Брикс, да ещё молодая женщина с кричащим младенцем, накрытым пелёнкой — кажется, она поселилась здесь совсем недавно.

Алисса сразу почувствовала чрезмерное внимание незнакомки. Что-то в её облике внушало резкое неприятие: то ли наглый вызывающий взгляд, пронизывающий насквозь, то ли неряшливый облик — испачканная едой одежда и грязные волосы. При всех внешних огрехах, она не выглядела бедной и неблагополучной: скорее всего, с младенцем на руках у неё не было времени следить за собой.

— И какой у тебя срок? — поинтересовалась женщина, перекрывая шум стиральных машин.

Алисса оторвалась от своей книги и удивлённо воззрилась на неё.

— Что, простите?

Обычно одного её тона было достаточно, чтобы остановить вторжение постороннего человека. Даже люди с невысоким эмоциональным интеллектом вполне неплохо улавливали этот ментальный сигнал и быстро понимали, что лезть не в своё дело не стоит. Но эта незнакомка, видимо, принадлежала к тому типу людей, которые совершенно не улавливали границ.

— Я спросила, какой у тебя срок, — чётко повторила она. Не обращая при этом внимания на заливающегося криком ребёнка. — Я же вижу, что ты беременна. Нужно быть слепой, чтобы не понять. Ну так что?

— Сомневаюсь, что это вас касается, — ответила Алисса.

Женщина в ответ фыркнула и недовольно пробурчала что-то. К счастью, спустя несколько минут стирка была окончена. Алисса сложила свои вещи в корзину и направилась на выход. У самого порога она услышала, как незнакомка обратилась к миссис Брикс: «Какая нервная девушка! По ней сразу видно, что она на сносях». Любопытная старушка навострила уши — она была та ещё сплетница. Весть о том, что молодая особа из квартиры 205 решила обзавестись ребёнком, наверняка разнесётся по дому со скоростью света.

Алисса была раздосадована чужой наглостью и на редкость взбудоражена. Она планировала хранить этот секрет как можно дольше. Но, с учётом стремительного роста её живота, речь шла, в лучшем случае, о двух-трёх неделях. В дальнейшем её спас бы только плащ-невидимка.

— Ну и чёрт с ней, — решила она, развешивая бельё. — Пусть все узнают! Что мне с того?

Она ненавидела находиться в центре сплетен. Ей было прекрасно известно, что болтают на своих чаепитиях некоторые соседки бальзаковского возраста с полным отсутствием личной жизни и совести. Раньше парочка наглых особ изображала неподдельную жалость к ней и высказывала надежду, что одинокой и несчастной девочке удастся встретить свою любовь. Теперь, когда её одиночество закончилось, о ней судачили как о вертихвостке, нашедшей богатого ухажёра, чтобы выбраться из бедности. Для этих глупых сплетниц не существовало никакого баланса: либо презрительная жалость к человеку, которого они считали несчастным, либо злоба и зависть, если этому несчастному всё же улыбалась удача.

Алиссу здорово утомила домашняя работа. Она прилегла вздремнуть. Маркус обещал зайти к ней вечером. На днях у них состоялся очередной разговор о предстоящих переменах. В этот раз речь зашла не о женитьбе, а о совместном проживании.

— Нужно что-то менять. Мы должны жить вместе, — сказал он твёрдо и упрямо. — После рождения ребёнка мы не сможем курсировать между нашими квартирами. Нам потребуется определённость и стабильность.

Алиссу приводила в ужас мысль жить вместе на постоянной основе. Она не боялась обязательств, не боялась склок на бытовой почве, как это часто бывало у многих пар. Но, отказавшись от квартиры, она бы отказалась от последнего своего права на свободу и личное пространство, которое было ей жизненно необходимо, как вода или еда.

— Я не хочу отказываться от своей квартиры, — заявила она. — Это мой дом. Здесь я чувствую себя спокойно.

— Ты можешь не отказываться. Оставь её при себе и продолжай платить за аренду. Ты сможешь приходить сюда, когда захочешь. Но жить мы должны вместе.

Алиссу сильно покоробил его уверенный властный тон. Конечно, властность в определённой степени нравилась ей — пожалуй даже, это была одна из тех черт, которые она уважала в нём. Но подчиняться беспрекословно девушка не намеревалась.

— Мы вовсе не обязаны жить вместе. Меня устраивает всё, как есть сейчас.

— Ты упрямишься, — констатировал он.

— Да, — отрезала она. — А ты пытаешься подчиняться общепринятым правилам. Что-то совсем на тебя непохоже! Обычно ты смеёшься над этими условностями. А теперь выходит, будто мы должны жить так же, как и все!

Маркуса возмутило это заявление. Они немного повздорили, но быстро примирились в постели. После нежных и пылких любовных утех они пришли к выводу, что лучшим решением станет компромисс. Правда, в чём он будет заключаться, они ещё не придумали.

Алисса не заметила, как уснула. Сон был мрачным и тревожным.

Она открыла глаза с ощущением лёгкой дурноты. Как и всегда после долгого дневного сна, её немного подташнивало. Алисса склонилась над раковиной, чтобы умыть лицо ледяной водой, и тут же ощутила тянущую боль чуть ниже пупка. Изо рта вырвался громкий стон.

У неё и прежде наблюдались подобные приступы — она обычно придерживалась диеты, чтобы не провоцировать боли в животе. Но во время беременности такое случилось впервые: если её и мучило что-то в последние недели, то только тошнота и быстрая утомляемость. Алисса осела на пол, прижимаясь к холодной стене, в слепой надежде, что боль прекратится.

Через пять минут ожидания стало лишь хуже. На смену ноющей тяжести внизу живота пришли острые волнообразные судороги. Ей было больно даже дышать. Алисса с трудом поднялась, держась рукой за живот, и бросилась к телефону. Но на секунду, буквально на секунду её разум словно отключился — мир заплыл, превратившись в сгусток разноцветных красок, а затем и вовсе растворился во тьме.

Сознание быстро вернулось к ней. Но тело, внезапно отяжелевшее в стократ, не слушалось разума. Так, лёжа на жёстком ворсяном ковре, она чувствовала себя пьяной и беспомощной. Причудливые разноцветные узоры в её воображении превращались в безумные пугающие картины. Алисса знала — ей нужно встать, нужно добраться до трубки и позвонить в «Скорую», и плевать, во сколько тысяч долларов ей обошёлся бы этот вызов. Очередной приступ кинжалообразной боли заставил тело скрючиться. Из глаз потекли горячие слёзы.

Горячее и влажное она ощутила и на бёдрах. Это была кровь.

Алисса издала беспомощный крик и поднялась, сцепив зубы. Теперь у неё не было времени, чтобы рыдать — возможно, она теряла последние минуты. Пальцы набрали номер. После череды гудков раздался голос диспетчера. Алисса сказала чётко и быстро всё, что ему следовало знать — убедившись, что врачи скоро прибудут, она положила трубку и опустилась на пол.

Конец ознакомительного фрагмента.