Род Эвата. Мифы Аталии

Анна Петушкова (2024)

Город Иса стоит на пороге катастрофы. Ясных магов приносят в жертву в ритуалах, нежить прорывается через городские ворота, а Департамент защиты ясных скрывает истинную угрозу. Дарка, ясный маг, связана клятвой крови со своими братом и сестрой — тёмными магами. Эта нерушимая связь заставляет их ощущать её боль и делить судьбу: если Дарка погибнет, они умрут вместе с ней. После смерти их отца, великого некроманта восточной границы, его воины покинули опасные земли, оставив семью без защиты. Брат и сестра вынуждены бежать с Даркой в столицу, надеясь, что там она будет в безопасности. С проблемами они столкнутся ещё в пути, когда сказки и мифы Аталии, о которых им рассказывала в детстве мать, окажутся реальностью. Первая книга цикла «Мифы Аталии» — фэнтези о ментальной магии, древних проклятиях и борьбе за власть. Цикл будет состоять из трёх частей.

Глава 9. Дарка в Доме Света

Мяун проснулся с тяжёлой головой и скверным настроением. Ночь выдалась мучительной: разгребая погром в лавке, он едва ли успел прилечь и поспать пару часов. Его плечи ныли от усталости, а ноги казались ватными.

Спустившись вниз, он остановился на пороге. Дарка хозяйничала в его лавке, словно у себя дома. Она уже открыла ставни и расставила столы на улице. В руке девушка держала тряпку, которой энергично протирала столешницы.

— О, доброе утро, господин Мяун! — весело помахала Дарка.

Мяун только поморщился. Утро для него добрым не было. Не ответив, он прошёл на кухню, включил огонь и поставил вариться кофе.

— Ты своим присутствием распугаешь всех клиентов, — пробурчал он.

Девушка стояла у стены, рассматривая майки, которые висели на гвоздиках. Услышав его слова, она повернулась к нему, и на её губах появилась насмешливая улыбка.

— Это правда, — подтвердила она приглушенным голосом. — Я как вышла на улицу, так толпа покупателей тут же разбежалась.

Она рассмеялась собственной шутке и вернулась к изучению маек. Такие вещи ей ещё не попадались. На каждой были изображены пейзажи и существа из мира тёмной магии — нечисть, леса Синама. Особенно её привлекла майка с пейзажем пустырей Таммории. Настолько реалистично они изображены, что Дарка ощутила лёгкий укол ностальгии.

— Родные края… — пробормотала она, затем громче спросила: — Сколько стоит эта майка?

Мяун едва успел снять кофейник с огня, прежде чем напиток сбежал. Он налил себе кофе и нехотя плеснул в кружку для Дарки.

Дарка сняла майку с гвоздика, подошла к зеркалу и приложила её к платью. Как она и думала, эти майки были созданы для неё. Её не волновало, что они имели мужской крой и были на несколько размеров больше нужного.

— Мы оттуда, — произнесла она, слегка улыбнувшись. Девушка опустилась за стол к Мяуну и пододвинула к себе кружку с кофе, вдохнула любимый аромат и улыбнулась.

— Из пустырей Таммории? — спросил Мяун, покачал головой на её глупость. Вот где ясные жить не могли.

— Почти, — сказала девушка. — Восточная граница. Окна моей комнаты выходили на пустыри. По утрам я любила сидеть на балкончике, пить тёплое молоко с мёдом, смотреть на пустыри и любоваться рассветом… Разумеется, большую часть года там пасмурно, но иногда бывает очень красиво, — торопливо добавила она, прежде чем он успел её одёрнуть. Старшие часто перебивали её, когда она начинала рассказывать что-то особенно интересное.

Мяун, нахмурившись, рассматривал рисунок на майке, когда его озарило.

— Земли Сонах! Вы из земли Сонах? — удивлённо произнёс он. Мяун ошеломлённо посмотрел на девушку. И перевёл взгляд на её брата, который спустился вниз и подошёл к ним.

— Дарка Сонах, — представилась девушка. Потянувшись, она подхватила последнюю печеньку, посмотрела в голодные глаза Мокши и, сломав ее пополам, протянула половину ему. Вторую часть она предложила своему любимому брату, который, к счастью, отказался.

Мяуну ничего не предложила — не заслужил.

— Вы дети Акмата Сонаха? — присвистнул Мяун.

На его лице появилась косая улыбка, ведь Акмат Сонах имел определённую репутацию в кругах некромантов, и стало огромным шоком узнать, что у него была ясная жена и дочь. — «Вот бы четвёртый взвод удивился», — подумал Мяун.

Пока Дарка что-то шёпотом рассказывала брату, Мяун погрузился в свои мысли. Время шло. Артефактор посмотрел на ясную и спросил: собиралась ли она сидеть весь день в его лавке?

— Нет, — улыбнулась девушка. — Я собираюсь в библиотеку, чтобы найти свод законов для ясных. — Она бросила выразительный взгляд в сторону Мяуна и уверенно произнесла: — И показать тебе… — Она ткнула пальцем в него. — …что отказать мне здесь жить ты не можешь.

Мяун пожал плечами. Он прекрасно знал все права ясных. О них вещали направо и налево в каждом уголке их города. Он не знал только, какой идиот их придумывал.

— Воспитание тёмных ясным не идёт во благо, — произнёс Мяун, обращаясь к Акиму.

— А ты из какого рода? — с интересом спросила Дарка. Мяун посмотрел в её глаза и слабо улыбнулся, качнув головой. У него не было рода.

Закончив с кофе, Дарка хлопнула в ладоши и, наклонившись над столом, спросила, где находится библиотека.

Мяун долго смотрел в глаза ясной. Наконец, тяжело вздохнув, поднялся со своего места и направился вглубь лавки. Его взгляд скользнул по пустым полкам. Подойдя к угловой стойке, он взял карту и, вернувшись, бросил её на стол.

— Два серебряника, — озвучил Мяун цену.

— Нам теперь за любой вопрос тебе платить? — спросил Аким, наблюдая за тем, как его сестра с интересом разворачивала большой и тяжёлый пергамент. На пергаменте была начерчена карта со всеми корпусами и факультетами.

— Конкретно для вас троих у меня всё платно, — сухо ответил Мяун. — Четыре серебряника, — произнёс Мяун. — Два за майку и два за карту.

Дарка взяла свой маленький мешочек с личными деньгами, достала оттуда монету в пять серебряников и протянула её Мяуну. Он скривился, глядя на деньги, и машинально потёр руку — от её близости снова начала зудеть кожа.

— Ему дай, — буркнул он, кивнув в сторону Акима.

Брат лениво подхватил монету и протянул её артефактору. Но Мяун не спешил брать деньги.

— Пусть немного побудет у тебя.

Дарка нахмурилась, глядя на монету в руке Акима. Затем её глаза блеснули, и она громко рассмеялась:

— Ты хочешь, чтобы его энергетика перебила мою? — Она кивнула на брата и снова рассмеялась. — Но моя энергия в разы лучше! Правда ведь? — с вызовом спросила она у Акима.

Аким пожал плечами, показывая, что и его была неплоха.

Голодный Мокша вновь бесцеремонно забрался на стол. Лемур внимательно осмотрел пустую тарелку из-под печенья, а затем повернул мордочку к Мяуну и недовольно зашипел, как бы спрашивая, куда подевалось его печенье.

— У вас даже шэвен наглый, — прокомментировал Мяун.

— Если он не будет наглым, — пояснил Аким с безразличием в голосе, — то умрёт от голода в нашей семье.

— Нет у меня больше ничего, позже схожу за продуктами, — раздраженно бросил Мяун лемуру, который издавал негромкие, но крайне недовольные звуки.

Мокша медленно повернул голову к артефактору, его длинный хвост дёрнулся, и он показал ему свои зубы, выражая своё недовольство. Мяун лишь поморщился и отвёл взгляд.

Шэвен в лавке… Если его семья узнает, то от него открестятся, — думал он.

Дарка аккуратно сложила карту и, поднявшись со своего места, обратилась к брату:

— Я ухожу. Пойдём, Мокша.

Мокша сделал вид, что совсем её не слышал. Он тоже устал и не хотел никуда идти. Он улёгся на стуле и, устраиваясь удобнее, прикрыл глаза.

Дарка лишь пожала плечами:

— Ну и ладно.

Она двинулась к выходу. Мокша приоткрыл один глаз, проследил за ней взглядом и, убедившись, что она не ждёт, снова закрыл его.

Аким кинул Мяуну монету, и тот ловко её подхватил.

— Мне нужен чёрный пристав, который избавит мою лавку от её энергии, — поморщившись, сказал он и поднялся со своего места, собираясь начать разбирать артефакты.

***

Мяун занялся реорганизацией своей лавки. В голове у него уже сложилась чёткая система, которая обеспечивала бы ясной полную безопасность. Поэтому первым делом он построил стеллажи и расставил их подальше друг от друга.

После чего разделил артефакты на три категории: опасные, менее опасные и очень опасные.

Аким сидел за столом, просматривая списки предметов, на которые нужно было записаться ему и Рин.

— Странно, что у профессора Фи так мало учеников, — заметил он. Напротив имени профессора по боевой некромантии значилось всего десять записей, тогда как у других преподавателей все места были заняты.

«Это не дело», — подумал Аким, быстро поставив галочку напротив имени профессора Фи, чтобы поддержать друга отца. Он сделал то же самое и в списке Рин.

— Потому что Тамас учит против своей воли, — ответил Мяун, не отвлекаясь от своих дел.

Мяун задумчиво вертел в руках небольшой артефакт — тот самый, из-за которого съехала семья Ли. Запечатанный внутри демон-крысёныш не представлял серьёзной угрозы, пока не насытится и не наберёт силу. Мяун всегда успевал его запечатать, до этого момента.

Молодой человек поджал губы и перевёл взгляд на пустые стеллажи, обозначенные как «безопасные». Демон не был настолько опасным, насколько страшным…

И тут Мяуну в голову пришла гениальная идея. Он быстро поставил артефакт с запечатанным демоном на самое видное место, уже жалея, что так категорично запретил ясной их трогать. Помедлив, он слегка ослабил печать, чтобы артефакт быстрее вышел из строя.

— Почему? — спросил Аким. Он нагнулся вперед и заглянул в лавку, чтобы видеть артефактора. — Потому что он хочет служить в Ордене, а не учить?

— Там он тоже ничего не хочет делать. Говорят, он скинул все свои обязанности Головы на помощника, — рассеяно ответил Мяун, направляясь к следующему ящику с артефактами.

Подхватив коробку, он вышел наружу и устроился за столом рядом с Акимом. Собираясь разбирать их там. Достал из коробки большую медную звезду, не припоминая, для чего она предназначалась.

— А кто такой профессор Стоун? К нему стоит идти? — поинтересовался Аким. Он никак не мог выбрать предметы: все, кроме боевой некромантии, казались ему неинтересными, а названия ни о чём не говорили.

Мяун поднял на него удивлённый взгляд и, не поверив, нахмурился, а после выхватил у юноши лист, выискивая имя.

— Не может быть… — удивлённо произнёс он. Его взгляд моментально остановился на двух предметах под преподаванием профессора Стоуна. — Я слышал, что он бежал из своей страны, но никогда бы не подумал, что он будет учить у нас…

— Кто это?

— Учёный… Гений нашего мира, посланный Мунэ, — с восторгом ответил Мяун, всё ещё не веря, что Академии удалось заполучить такого человека.

Аким нахмурился, не понимая, о чём шла речь. Между тем, глаза Мяуна горели. Он вдруг понял, что ему срочно нужно было бежать в Академию, проситься на классы профессора Стоуна.

— Он специализируется в рунной магии, — поспешно объяснил Мяун. — Я слышал, что его последняя работа была посвящена самобытной магии народа Аталии.

— Что это? — скривился Аким.

— Видимо, он недавно пришёл в Академию, раз так мало людей записались к нему, — предположил Мяун, его мысли на мгновение унеслись в сторону. На лице появилась привычная приветливая улыбка продавца, и он тут же мягким, певучим голосом обратился к Акиму:

— Мир! — воскликнул он, заставив Акима поднять на него удивлённый взгляд. — Посмотри за лавкой, десять минут! Я хочу записаться на несколько классов. Никому ничего не прод…

Мяун осёкся, его взгляд упал на артефакт, который он всё ещё держал в руке. За это время звезда, наполнившись его энергией, потемнела, а её середина засияла ярким красным светом.

— Ох, твою мать! — выругался он, внезапно вспомнив, что это был за артефакт.

Молодой человек поспешно откинул его от себя в лавку. Только тогда заметил, что оттуда выходила сонная Рин. Девушка едва успела шарахнуться, когда артефакт взорвался рядом с ней, обдав её тёплой волной.

— Смотрю, ты не шутил. Артефакты у тебя и правда летают, — спокойно заметила она, сладко зевнув. Не придавая происшествию значения, Рин равнодушно продолжила свой путь.

— Ты хотя бы умылась? — покосившись на сестру, спросил Аким.

Рин выглядела помятой: на её лице отпечатались следы подушки, и она даже не удосужилась сменить пижаму.

— Успею, — сладко зевнув, ответила она и беззаботно уселась на свободное место между Мяуном и Акимом.

Мяун с недоверием посмотрел на них обоих, переводя взгляд от одного Сонах к другой. Почему у них не было никаких претензий? Артефакт мог серьёзно ранить Рин, но это, похоже, никого не волновало.

— Ты ничего не хочешь сказать? — недоверчиво спросил он, уже готовый отбить любые возможные обвинения.

— Хочу, — кивнула Рин, поднимая на него свои всё ещё сонные глаза. — Почему моя дверь не запирается изнутри? Я хочу, чтобы она запиралась. И ещё я хочу не слышать весь этот утренний шум города через окно. Если окно закрыть — слишком жарко, а если открыть — так никто заткнуться не может! — возмутилась она, недовольно причитая.

Мяун неотрывно смотрел на Рин, затем перевёл взгляд на Акима. Но и тот не собирался придавать происшествию значения. Семья Ли на их месте уже устроила бы истерику. «Чёрт с ними, неадекватными!» — мысленно фыркнул он.

— Пять минут! — воскликнул Мяун, резко вскочив и направляясь к забору, явно собираясь его перепрыгнуть.

Однако он остановился на мгновение, подумав, что должен сделать Акиму одолжение — раз тот согласился присмотреть за лавкой. Мяун вернулся к столу, склонился над списком предметов Акима и быстро поставил ещё две галочки.

— Сказали выбрать три, максимум четыре предмета, — заметил Аким, нахмурившись, когда увидел лишние отметки в своём списке.

— С этого ты уйдёшь после первого занятия. А с этого тебя выгонят через десять… нет, через две минуты, — объяснил Мяун, бегло оценивая список.

Аким с какой-то радости выбрал Морта. Артефактор сомневался, что Морт позволит зайти в свой класс некроманту, но сделал скидку на то, что тот не сразу его заметит.

— А мой кофе? — удивлённо спросила Рин, осознав, что Мяун уходил. Словно он не знал, что она спустилась вниз только ради кофе.

Артефактор с трудом сдержал порыв сказать, куда она должна идти со своим кофе, и бросился к административному корпусу перемирия.