В поле всеобщего зрения

А. Шафи-Ги (2024)

Тихая и спокойная жизнь во Фламинго Таун постепенно начинает меняться, когда в пустующую виллу в северной части города заселяется внук покойного друга мэра Грег. Грег нравится всем, однако Астра видит в нём некую угрозу для окружающих. Является ли всё это паранойей? Или же её подозрения верны, и миру предстоит перевернуться с ног на голову?

Глава 4. Жанна взмахивает крылом

Damnant quod non intellegunt.

Осуждают то, чего не понимают.

Квинтилиан,"Обучение оратора", X, 1, 26

Взмах крыла бабочки способен повлечь за собой череду непредсказуемых событий. А сорванная травинка порой сотрясает целую вселенную. Иными словами — какие-то незначительные действия оказывают влияние на нечто прочное и незыблемое. Добрые слова уберегают от отчаяния, неожиданный комплимент вселяет надежду, немощная искра разжигает могучий огонь, нелепые ошибки разрубают кровные узы, пустые слухи рушат семьи, удивительные совпадения поднимают на вершину успеха, а случайно оказанные услуги чудом спасают от немыслимых проблем.

Примерно такие мысли вертелись в голове у Жанны, когда она неспешно удаляла все переписки с Грегом. Этим ублюдком, который вдруг ни с того ни с сего уехал из города в неизвестном направлении. И это после того, как в наглую познакомился с её родителями и дал ей дубликат ключей от квартиры! Нет, она, конечно, всё понимает (он человек непоследовательный и всё такое), но как можно вот так просто исчезать без каких-либо объяснений?! Да, она допускала ошибки в общении с ним. Ну, так и он ничем не лучше.

От подобных размышлений у Жанны безумно болела голова. И она машинально налила в стакан холодной воды, вытащила из сумки обезболивающие таблетки и выпила сразу две за раз, чтобы абсолютно ничего не чувствовать. Как бы всё сложилось, если бы она была с Грегом чуть мягче? Если бы она повалялась перед ним на коленях и убедила не уезжать из Санрайз Сити. Если бы молча проглотила обиды и сделала вид, словно всё хорошо. Такой «взмах крыла бабочки» перевернул бы ход событий.

Однако смысла о чём-либо сожалеть не было. Ровно как и времени на то, чтобы предаваться печали и отчаянию. Следовало решить, нужен ей Грег или нет. А затем разработать план, способный обернуть ситуацию в её пользу. Прежде всего не мешало собрать информацию. Но сие было не так уж просто, ибо возлюбленный предпочитал держать абсолютно каждого на расстоянии от себя и своих близких. Это всегда злило Жанну, так как эти Грег создавал между ними дистанцию и словно показывал, что не настроен на что-либо серьёзное.

Казалось бы, что всё просто: раз она ему неинтересна, можно смело обрубать с ним все связи. Но не тут-то было — всякий раз, когда она пыталась уйти или начать новые отношения, он мгновенно появлялся в поле зрения и начинал эффективно решать все её многочисленные проблемы. Это было удобно и выгодно, а потому мешало отказаться от его присутствия в её жизни. Гораздо приятнее и престижнее ехать на чьих-то крепких плечах, чем самостоятельно прогрызать себе дорогу к счастью.

Жанна нервно заёрзала на стуле от ноющей боли в голове и в спине. Обезболивающему лекарству требовалось время, чтобы начать действовать. А потому оставалось лишь терпеть. Порой ей казалось, словно всё её тело разваливается на части и словно магнитом тянется к земле, вызывая желание лечь и больше никогда не вставать. Возможно сие было следствием слишком уж быстрого ритма жизни и вечной усталости. В самом деле, когда она в последний раз давала себе право на отдых?

В голове роились болезненные воспоминания о любимом человеке и неприятные мысли о множестве дел, которые нужно сделать как можно быстрей и качественней: отредактировать статью, правильно оформить список использованной литературы на трёх языках (уж такие требования в странах с двуязычием), разобрать бардак на столе, приготовить себе что-нибудь полезное и низкокалорийное на ужин, позаниматься йогой, натянуть ту дурацкую струну на скрипке и подготовиться к репетиции, найти свой загранпаспорт и сбегать в посольство Нигерии за визой — через месяца полтора ей позарез нужно быть в городе Лагос, чтобы принять баптизм, а затем крестить троюродную племянницу.

Подобная тонна дел казалась огромной горой, которую невозможно сдвинуть с места. А потому Жанна отрешённо разглядывала подарки Грега. Да, он определённо решил, будто бы его «френдзонят» — то бишь держат на коротком поводке. Потому и предпочёл больше с ней не общаться. А окончательно его добили её шуточки. Вот какого хрена все мужчины такие обидчивые и ранимые?! Хрупкие и непоследовательные, словно их из тонкой бумаги сделали, ей-Богу! А может их слишком избаловали в детстве? Внушили им, будто нужно их на руках носить. Вот они и ходят с завышенными стандартами: не понимают юмора и считают, будто ничего не обязаны делать по дому. Мечтают о чём-то нереальном, а потом остаются с носом к сорока годам. Как говорится: «Эээх, понарожают и понавоспитывают мамсиков, а потом вся жизнь по одному месту».

Нет, Грег, конечно, совсем не такой. Но он мог бы быть менее строг к ней. Что плохого в том, что она пару-тройку раз сбегала налево? У неё ведь есть естественные инстинкты и потребности, разве она должна сдерживаться?! Капец у них критерии и запросы, конечно.

Мысли подобного рода роились в голове Жанны ровно до того момента, как подействовали таблетки. Спазмы пропали, боль уменьшилась, существование показалось менее обременительным. Она размяла плечи и сменила гнев на милость. Ладно, так уж и быть. Никого лучше Грега в этом мире просто не найти. Он весьма суров и не склонен к прощению недругов, однако в глазах его словно прячется целая вселенная.

И почему её спина всё время болит? Неужели всё дело в сидячем образе жизни? Она исправно таскает себя за шкирку в спортзал и даже заставляет себя заниматься йогой по вечерам. Жир давно заменили мышцы, а фигуре могут позавидовать даже именитые модели и актрисы. Так от чего зона между лопаток каждую секунду ноет так, словно туда воткнули самый острый нож в мире?

Жанна устало вздохнула, нехотя поднялась со стула и направилась на кухню. Было уже три часа дня, а готовую статью необходимо было отправить заказчику уже завтра утром. Больше всего тяготила мысль о том, что список использованной литературы должен был быть на трёх языках. Следовало расставить всё в алфавитном порядке при том, что алфавит всех трёх языков отличался — латиница, кириллица и (какой осёл вообще до этого додумался) руническая вязь. И это было лишь вершиной айсберга, ведь правила оформления библиографии также имели отличия: для кириллицы действовали постсоветские стандарты, для латиницы европейские, а для рунической вязи свои.

Неудивительно, что студенты бакалавриата и магистратуры впадали в ужас и нанимали таких, как она.

Радовало лишь то, что заказчик говорит на том же языке, что и она. Истинное благословение! Особенно учитывая то, что после отмены института прописки в Санрайз-Сити хлынул поток бывших жителей деревень, которые максимально плохо знали как родной язык, так и «чужой». Впрочем, везде были свои исключения. И с каждым годом Жанна встречала всё больше людей, имеющих достойные культурные познания. Отдельным благословением была терпимость культур.

Следовало выпить крепчайший кофе с топлёным молоком и написать самую шикарную научную статью. А потом…

А потом найти загранпаспорт, принять душ, выполнить комплекс упражнений по йоге и подумать о том, как бы отыскать Грега. Ведь не мог же он просто провалиться сквозь землю?