Господин Грех. Власть гормонов. Антирассказы

Валерий Павлович Евстигнеев

Незаражённым ВИЧ-инфекцией посвящается!Моя фишка — предельная искренность. Говорят, я злой писатель. Я зол ровно настолько, насколько зла наша реальность.Эта книга написана, чтобы предупредить читателя о негативных последствиях, к которым ведут человеческие пороки. В частности, беспорядочные половые связи.Купи и прочти.Гражданам, склонным к хандре, депрессиям, нервным срывам от чтения рекомендуется отказаться.

САМОДУР-БОГОХУЛЬНИК

На планете земля не уменьшается количество изобретателей и творцов. Но разрушителей и злодеев тоже не становится меньше.

Букин обладатель большого живота, за что среди знающющих его имел прозвище «ЖАБА». Всеми фибрами души он стремился к совершенству. Хотелось быть человеком, обладающим тонким вкусом, чтобы нарочито кичиться пониманием классической музыки, разбираться в тонкостях живописи и прочее и тому подобное. Первый шаг к само совершенству Букин уже сделал — работая на бойне, он научился профессионально резать свиней.

В сей момент Букин пребывал в благостном состоянии исповедуясь перед образами. В сей блаженный и редкостный для него миг покоя, он не смог бы убить даже смиренно ползущего у него по лицу муравья, ни занудную муху, норовящую сесть на него. В недавнем прошлом, казалось он, только и делал, что грешил. А что будет с ним завтра, каким он станет. Может во сто крат хуже, чем был. А сейчас, в сей чудный для него час покоя Букину о любом грехе и подумать противно. Хоть он совсем не раскаивался из-за избитого вчера Василия и двух застреленных псов его. Поскольку такую ерунду и за грех считать нельзя.

Жена Клава постоянно по жизни ворчала на Букина, что он в доме палец о палец не ударит. Деньги ему спекулянту торгующему ворованной свининой, достаются практически на халяву. Дома жена и мать как прислуги. А он просто лодырь, бездарь, тунеядец.

Букин так рассудил, избив ворчливую Клаву: «Все блага, что у меня есть — это мне Бог дал, а Клава меня ругает, значит самого Бога ругает. За такое богохульство Букин и мать родную придушить может».

Зима на юге Крыма выдалась дождливая, ветреная, за унылая. Самое время увлечься пьянством развратом. Для этого есть все предпосылки и много желания. Не хватает главного — денег. И тогда, как каждый последний день недели, шагая под порывами сырого ветра, промокая под бесконечным дождем, Букин шлепал в городскую библиотеку. Где пока еще платить не надо и можно в тепле, жуя сдобную булочку, почитать о разных ужасах, изощренном разврате и наёмных убийцах. Там в библиотеке Букин и познакомился с заказчиком, который пообещал много денег.

Трудно описать, насколько приятно присесть в удобное кресло, на свежем открытом воздухе. Сняв тяжелые солнцезащитные, очки, положить их на столик. Помассировать переносицу и, прикрыв глаза, слушать шум моря, отключаясь от внешнего мира, проблем и неприятностей.

Вот именно в такой момент, незаметно и тихо куспешному предпринимателю подкрался Букин, с тесаком для умершвления свиней.

Закзчик был удовлетворён. Конкурент умер от того, чего сильнее всего при жизни боялся. Почему? Как это понимать? Что это? Судьба, предчувствие, закономерность? Увы, все банально просто. Заказчик знал убиенного мно лет и велел укокошить так, как приговорённый и боялся. Покойный ни за что бы ни выбрал такую смерть. Потому как однажды ему приснился сон в котором ему перерезали горло.

Все подавало признаки чего то плохого, когда заказчик, подымаясь, шел в гору. Мучила одышка, колотилось сердце. Пакостно и уныло было вокруг. На дороге попадались зловещие предметы, такие, как части челюстей каких-то кошачьих. А то, кости более крупных животных, то ли коров или лошадей. Он, как старенький автомобиль, кряхтя и напрягаясь, проклинал себя за любовь лазить по скалам. Наконец он достиг перевала и выйдя из теневой стороны на солнечную, пошагал вниз.

В лицо светило солнце, ветерок был нежен, а панорама вдохновляла на радость. Он даже побежал. Сначала медленно, но верно набирая скорость. В теле появилась легкость, на душе радость. Хотелось жить.

Но за поворотом ему навстречу шёл Букин. Он своим тесаком и поставила точку.«Бережёного Бог бережёт» — завернув тесак в мешковину — подумал Букин.

Самец лягушки — полупрозрачный, ярко желтого окраса, названный Букиным «пузырем», лежал на дне большого аквариума. Проглотив очередную рыбку, то ли переваривал, то ли грустил. Так можно было подумать со стороны. На самом деле «пузырь тосковал по подруге. Он недавно созрел в половом плане, а проявить себя не мог — было не с кем. Никогда до половой зрелости «пузырь» не подавал голоса, а сейчас по тихой комнате разносился странный звук, больше похожий на щелчки, чем на кваканье. Пузырь тосковал и звал не слышащую его самку.

Лежащий на диване, Букин перевернувшись на большой живот и, уткнувшись рыхлым лицом в подушку, не реагировал на новый звук, исходящий из аквариума. Куда он, «жаба» давно уже не броса корма, не менял воду и не постукивал толстым пальцем по стеклу.«Жаба» неделю как мертв. Он отравился грибами оставленными на сковородке женой, ушедшей жить к матери.