В ловушке мажора

Вивиан Фокс (2024)

— Чего ты хочешь? — вскрикиваю нервно, глядя на мажора. — Разве это не очевидно, котенок? Я хочу играть. — И во что ты собираешься играть? — В тебя. Безжалостный. Циничный. Холодный. Лев Плахов привык играть человеческими жизнями. В этот раз он назначил меня объектом своих безжалостных игр. И мне не сбежать…

Глава 11

Лев

Сначала в наш общий чат падает видео. Я смотрю, как Полину отталкивает каждый из парней, когда она к ним приближается. Жалкая, с мешком на голове и скованными руками. Мечется, запинаясь, из стороны в сторону. Но не сдается, что странно. Не просит пощады. Она просто не знает, что все могло бы закончиться уже давно, если бы она была чуть сообразительнее.

Зак заводит ее в подвал. Адам ведет репортаж и оттуда. Усаживают на стул, Зак что-то бормочет ей на ухо, перед этим бросив ключ на пол подальше от Полины. Потом пацаны разворачиваются и уходят. Последний кадр вылавливает темную фигурку на стуле.

Дальше прилетает ссылка, и я сразу перехожу по ней. Это онлайн-трансляция из подвала. Там две камеры, реагирующие на движение. Установлены временно ради моего развлечения. Сегодня я сам не смог поучаствовать в похищении, которое мы планировали последние пару дней. Отец срочно вызвал домой.

Когда пришло первое сообщение в чат, я закрылся в ванной, чтобы посмотреть. И сейчас наслаждаюсь тем, как Полина ерзает задницей по бетонному полу и шарит по нему руками в поисках ключа. Жаль, что в подвале нет нормального света, чтобы все было видно. Но мне хватает и того, на что я могу полюбоваться.

Эта девочка, сама не подозревая, стала моим самым приятным развлечением за последние полгода. Я истосковался по таким эмоциям. Чистым, открытым. Я вообще жадный до эмоций красивых девочек. Обычно они сами дарят их мне. Преподносят на блюдечке восторг и благоговение. А это не интересно. Настоящие, пробивающие грудину эмоции — вот что вкусно. Они будоражат и заставляют волоски на теле встать дыбом.

— Лев! — зовет отец с той стороны двери, и мне приходится закрыть сайт с трансляцией и смыть унитаз, которым я не пользовался, а потом открыть кран, имитируя мытье рук. — Ты идешь?

— Иду, пап! — выкрикиваю и полоскаю руки, глядя в зеркало.

На лице расплылась дьявольская улыбка. Сейчас, когда в моей семье происходит полный пиздец, мне нужны эмоции Полины. Они, словно хорошее топливо, будут помогать мне держаться на плаву. Заправят полный бак, чтобы я пережил армагеддон в семье Плаховых, и вышел из этого дерьма с наименьшими повреждениями.

Открыв дверь, направляюсь в отцовский кабинет. Мама уже не рыдает, но пока еще всхлипывает. Отец смотрит на нее брезгливо, когда она подносит ко рту бокал с вином. Далеко не первый за этот вечер.

— Что будет дальше? — спрашивает мама, поворачивая голову и глядя на отца.

Я сажусь на диван и, закинув щиколотку на согнутое колено, упираюсь локтем в подлокотник и накрываю губы пальцами. Тоже сверлю папу в ожидании ответа.

— Все, что записано на тебя, ты перепишешь на Льва. Все равно все это покупалось и строилось ради его будущего. А потом соберешь свои вещи и пойдешь к своему нищеброду жить.

— Рома…

— Не обсуждается! — рявкает отец. — Ты поставила меня в унизительное положение. Ты заслужила такое отношение.

Я солидарен с отцом. Сколько себя помню, они оба трахались на стороне. Но никто не вел себя настолько вызывающе, чтобы попасть на злые языки сплетников из высшего света. А это уже залет. И никто не хочет мараться, выставляя проблемы в семье напоказ.

— Хотя бы квартиру в городе мне оставь, — просит она, снова всхлипывая.

— Пап, я точно нужен? — кривлюсь.

Эти выяснения отношений сильно царапают грудную клетку изнутри. Я всегда жил и живу в ожидании того, что рано или поздно момент выяснения отношений и развода родителей наступит. И я уже вроде как взрослый, живу отдельно, и их жизнь меня не касается. Но вся эта поебень ковыряет что-то такое болезненное внутри, что хочется сбежать.

— Я хочу, чтобы ты понимал, какое имущество будет на тебя переписано.

Встаю и поправляю пояс джинсов.

— Я погнал, пап, — произношу твердо. — Мы говорим не об имуществе, а о ваших отношениях. Я тут точно лишний. Можешь потом скинуть список. Ну, или будет сюрприз у нотариуса.

— Лева, — зовет мама.

Я молча пожимаю ее плечо и сваливаю.

Во дворе прыгаю в тачку, только сейчас отмечая, как противно и неровно колотится сердце. Как будто мне есть дело до того, будут ли мои родители вместе. Уже должно быть похуй, но, оказывается, еще не совсем.

Срываю тачку с места. Автоматические ворота едва успевают открыться прежде, чем я вылетаю со двора. Делаю музыку погромче, чтобы басы прошивали насквозь. Чтобы грудная клетка содрогалась не от неровного биения сердца, а от музыки.

Прикурив, открываю окно и спокойно доезжаю до трассы в сторону города. Понимаю, что ни музыка, ни никотин не спасут. Притормаживаю перед перекрестком, щелчком выбрасываю окурок и, втопив тапку в пол, вырываюсь на трассу. Проскакиваю между внедорожником и грузовиком, мчащихся навстречу друг другу, чудом не оказавшись зажатым между ними и смятым до размеров консервной банки.

— Юху-у-у! — ору в открытое окно.

Сердце разгоняется на максимум, дыхание вырывается из груди рывками.

— Фух, блядь, — выдыхаю, когда первая доза немного отпускает.

Чутка полегчало. Но только самую малость.

Сейчас я бы еще отпиздил кого-то и трахнул кого-то другого. Жоденько, чтобы сорвала голос до хрипа, а потом вышвырнул бы за ненадобностью. Но вместо этого заезжаю в город, снова закуриваю и медленно двигаюсь в сторону своей квартиры наблюдать за мечущейся по подвалу жертвой.

Дома, бросив ключи в коридоре на комод, сбрасываю кроссовки и сразу направляюсь в ванную. Открываю воду и наполняю ванну, добавив в нее ароматную пену. Сегодня у меня вечер увлекательного кино, ни одну секунду из которого я не хочу пропускать. Ставлю на ванну подставку, на нее — планшет.

Пока посудина наполняется, открываю общий чат.

Адам: Видел?

Зак: Она так верещала, у меня аж встал

Яр: Да, у меня даже была мысль позвонить тебе и спросить, включим ли дополнительный пункт в план?

Зак: Какой?

Яр: Девочка по кругу))

Адам: Придурок

Яр: Может быть, но я бы не отказался. Пока усаживал ее в машину, успел немного потискать. Сочная девочка

Ян: Кто-то видел? Она уже отстегнулась? Не могу посмотреть

Адам: Она быстро нашла ключ

Ян: Еще и сообразительная девочка

Адам: Лео, долго будешь ее там держать?

Лео: До утра

Вырубаю телефон, чтобы пьяная мать не пыталась до меня дозвониться. Она всегда так делает. Как только ссора с отцом — начинает бухать, а потом наяривать мне, чтобы рассказать, как он ее унизил.

Первое время я связывался с отцом, ругался с ним по этому поводу. Раз чуть не втащил ему. А потом понял, что это манипуляции с ее стороны. И теперь не беру по вечерам и по ночам от нее трубки.

Сбросив вещи, погружаюсь в ванну и запускаю трансляцию. Полина стучит в дверь и кричит о помощи. Уже даже хрипит, а не кричит. Но это музыка для моих ушей. Широко улыбнувшись, кладу голову на бортик ванны и из-под полуопущенных ресниц любуюсь своей пленницей.

Может, не выпускать ее утром? Будет кормить моих ебанутых демонов.

Облизываюсь и склоняю голову набок, рассматривая только серые контуры ее перекошенного от ужаса лица на камере ночного видения. Красивая. И эмоции у нее вкусные. Давно я не жрал такой отменный деликатес.

— Помогите же кто-нибудь! — рыдая, выкрикивает она, а я довольно облизываюсь.