Внучка. Роман

Виктор Юнак

В небольшом провинциальном городе удивительным образом пересеклись судьбы нового губернатора, миллиардера, приобретшего не совсем честным образом акции крупнейшего завода, и сотрудницы этого завода, оказавшейся бывшей женой сына миллиардера, которую последний давно вычеркнул из своей жизни, и, соответственно, матерью его внучки.О любви и ненависти, дружбе и предательстве, политических заговорах и криминальных разборках в романе Виктора Юнака «Внучка».

4

Фёдор Максимович Кольчугин собрал Совет директоров корпорации. На повестке дня один-единственный вопрос — выбор места для инвестиций. Трое вице-президентов корпорации, вернувшиеся из командировок, уже подготовили свои отчеты и предложения. Весь совет директоров сидел в зале заседаний за большим, полированным красного дерева столом со встроенными микрофонами и планшетами, рядом с которыми лежали несколько листов чистой бумаги и ручка. Прямо над столом висели две люстры, в зале работал кондиционер. Во главе стола восседал президент корпорации. Справа от него — вице-президенты, исполнительный директор и глава управляющей компании Чумаков. Слева — первой помощница Ирина Филатова, готовая в любой момент найти шефу нужный документ или подсказать какие-то цифры или данные, а далее — все остальные.

Тихонов, как первый вице, так же, как и сам Кольчугин, ознакомился с подробными отчетами и презентациями своих коллег и был спокоен, понимая, что его проект — лучший. Поэтому он спокойно выслушивал их доклады, время от времени делая какие-то пометки в своем планшете. Докладчиков внимательно выслушивали, задавали вопросы. По просьбе самого Тихонова, Кольчугин поставил его выступление последним. По принципу — последнее запоминается лучше всего.

Наконец, презентации вице-президентов и вопросы к ним закончились. Обсуждение, разумеется, должно было быть в конце после того, как будут выслушаны все доклады.

— Ну и напоследок, третий наш докладчик, господин Тихонов, — Кольчугин повернул голову в его сторону. — Прошу, Евгений Петрович.

Тихонов поднялся, взял указку и джойстик управления презентацией. На экране высветилась виртуальная карта сначала области, затем увеличенная карта Воровайского района.

— Постараюсь быть как можно более краток. Пресс-релиз моего отчета вы получили заранее. Поэтому перейду к самой сути. Как видите, Воровайский район — самый дальний из всех нами рассматриваемых. Чуть менее трехсот километров от центра. Тем не менее, я бы не назвал район, а тем более райцентр деструктивным. В последние годы там экономика стала оживать, поэтому, в случае принятия решения об инвестициях в Воровайск, на окупаемость проекта, по моим расчетам, уйдет не более трех-четырех лет. Теперь коротко о самом Воровайске. Город с населением около ста тысяч жителей, расположен на небольшой речке Воровайке — всего около ста километров длиной. Мне, кстати, так и не удалось выяснить, почему у реки такое название. По одной из версий, когда местный князь переправлялся через реку по одному из бродов, у него слетела шапка, которую течение тут же унесло вниз, и которую слуги княжеские так и не смогли найти. Получается, что река — воровка.

В городе сейчас действует три предприятия, но меня заинтересовало одно, крупнейшее еще с советских времен — завод электронно-механических инструментов (ЗЭМИ). Инструменты там выпускаются еще, мягко выражаясь, совковые (электродрели, шуруповерты, а также молотки, напильники и прочая дребедень), которые, впрочем, при соответствующих инвестициях и новейшей технике можно вполне сделать конкурентоспособными. Но главная изюминка ЗЭМИ — закрытый (раньше чисто военный) цех, сегодня выпускающий продукцию двойного назначения. У начальника этого цеха двойное подчинение — генеральному директору завода и куратору из Ростеха. Цех участвует в тендерах гособоронзаказа и периодически выигрывает их. Сами понимаете, господа и дамы, при наших возможностях (и желании, естественно) данные тендеры можно будет выигрывать чаще.

— Ты точно уверен, что этот завод — то, что нам нужно? — спросил Кольчугин.

— Абсолютно, Фёдор Максимович!

— А какие у него преимущества перед теми заводами и городами, о которых нам рассказали Бауман и Швец? Ведь и на тех предприятиях можно организовать производство продукции двойного назначения.

— Ну, во-первых, в ЗЭМИ это производство уже есть, а там придется все начинать с нуля. А во-вторых, в Воровайске есть одна фишка, которой нет у других.

— Что за фишка?

— Как я уже отметил в пресс-релизе, места там красивые, интересные — река, лес, чистейший воздух. Но самое главное, — Тихонов красиво выдержал театральную паузу, обежав взглядом всех присутствующих и остановившись на Кольчугине. Это как раз то, что Тихонов специально не отразил в пресс-релизе, оставив сюрпризом для заседания Совета директоров. Филатова, разумеется, посвященная во все тайны, улыбнулась, опустив голову. — Самое главное, — повторил он, — всего в тридцати километрах от Воровайска расположено небольшое охотничье хозяйство Красилово. Я переговорил с егерем — там водятся кабаны, волки, лоси, глухари. Словом, мечта охотника, Фёдор Максимович.

Тихонов знал слабость Кольчугина — тот был заядлым охотником, и при этих словах давно выцветшие от старости и болезни глаза президента корпорации вдруг вспыхнули зеленым (по-прежнему цвету) блеском.

Пока Кольчугин переваривал сказанное, взял слово директор управляющей компании Чумаков.

— О каких инвестициях идет речь?

— Порядка 10—15 миллионов долларов. Причем, я имею в виду не только инвестиции в завод, но и район в целом.

— Окупаемость?

— Как я уже докладывал здесь, максимум три-четыре года.

— Ну что, господа, предлагаю высказываться по проектам. Соответственно, по порядку — Бауман, Швец, Тихонов.

Кольчугин завел такой порядок в совете директоров, что не только не возбранялось, но даже поощрялось возражать, сомневаться, при этом, конечно же, аргументируя свои соображения. Но в данном случае проголосовали практически единогласно за вариант с Воровайском и ЗЭМИ. Хотя Тихонов ни секунды не сомневался, все же после голосования он облегченно выдохнул.

— Ну что же, Женя, жду от тебя план дальнейших действий, — пожимая руку Тихонова, Кольчугин улыбнулся. — Знал, ведь, мерзавец, чем меня можно зацепить. Охота — это моя страсть.

Он хлопнул Тихонова по плечу и посмотрел на Филатову.

— Ира, зайди-ка на пару минут ко мне в кабинет.

— Хорошо, Фёдор Максимович.

Филатова тут же встретилась взглядом с Тихоновым и слегка кивнула головой. А Тихонов, понимая, о чем пойдет речь, еле заметно недовольно поморщился.

— У тебя вечер свободен сегодня? — спросил Кольчугин.

— Абсолютно, Фёдор Максимович.

— Отлично! Значит, в восемь поедем в ресторан поужинаем. А потом к тебе. Как говорится, на огонек! — он засмеялся дребезжащим смехом.

Филатова молча воспринимала все сексуальные потуги Кольчугина, который, несмотря на свои семьдесят был еще тем ловеласом. Понятно, что с помощью специальных средств. Но все же!

Но сегодня он как раз был не очень доволен поведением Филатовой, ее демонстративным безразличием. Он откинулся сначала на спину, затем повернулся к ней боком, подперев голову согнутой в локте рукой.

— Ты мне сегодня не нравишься, Ира. Чем-то недовольна? Или со мной что-то не так?

Он смотрел на нее в упор, она выдержала его взгляд, но через несколько секунд откинула одеяло и встала, на ходу подцепив халат. За эти пару секунд Кольчугин в очередной раз залюбовался ее стройной, точеной фигурой, высокой упругой грудью с торчащими сосками и крутыми, как наливные яблоки, ягодицами.

— Да нет, это со мной не так! — сказала она на ходу.

— Что не так?

— Я приму душ, потом все скажу.

Когда она вернулась с накрученным на голове полотенцем, Кольчугин уже сидел в кресле в теплом, махровом полосатом халате за маленьким спальным столиком. Перед ним стояла бутылка бренди и два бокала, а также бутерброды с черной икрой и красной рыбой и ваза с крупными кистями винограда. Пока Филатова устраивалась в соседнем кресле, Кольчугин наполнил на треть бокалы бренди. Поставив бутылку на стол, он взял свой бокал в руку и вопросительно посмотрел на любовницу.

Филатова взяла свой бокал, поднесла его к носу, насыщаясь запахом, потом слегка пригубила его. Поняв, что она специально тянет, Кольчугин недовольно произнес:

— Я жду, Ира.

— Давай сначала выпьем, Федя.

— Она снова пригубила. Кольчугин также сделал несколько глотков и взял в руку бутерброд с икрой.

— Я хочу сказать… Короче, влипла я, Фёдор Максимович.

— Что значит, влипла? — у Кольчугина от догадки даже мурашки по коже побежали.

— У нас с тобой будет ребенок.

— Это точно?

— Да! Тест показал, что я уже на третьем месяце.

Она знала, что дети — это больное место Кольчугина. Много лет назад его единственный сын трагически погиб. Утонул. С тех пор прямых наследников у него не было. И этот ребенок от любовницы мог бы стать настоящей отрадой стареющего Кольчугина. На этом Филатова с Тихоновым и решили сыграть.

Переварив услышанное, Кольчугин снова наполнил бокалы.

— Смотри, Ириша, если это не шутка и не подстава…

— Ты меня обидеть хочешь, Федя? — теперь уже она устремила на него взгляд своих больших синих глаз. — Закажи ДНК-тест, чтобы без всяких сомнений.

— Не обижайся, дурочка! — он протянул к ней руку и провел по лицу. — Я только рад этому. И не волнуйся! Наш ребенок ни в чем не будет нуждаться. Вот за это нужно выпить еще по одной.

— Ну, знаешь ли, Федя! — она отщипнула несколько крупных виноградин и послала их в рот. — Ты сам мне говорил, что врачи дают тебе от силы год жизни. И что я потом буду делать? Кому я потом буду нужна, да еще с ребенком?

— Ничего, рыбка, ты женщина не бедная, найдешь себе мужа… С такими-то деньгами.

— Нет, милый! Меня такая перспектива не устраивает.

— А что же ты хочешь?

— Я хочу, чтобы твой… наш ребенок стал твоим наследником, и в будущем возглавил бы корпорацию.

— И как ты себе это представляешь? — Кольчугин допил свой бренди и поставил бокал на столик.

— Женись на мне!

— Но я тебе уже не раз говорил, что это невозможно. Я не могу развестись с Ниной. Я слишком многим ей обязан. К тому же через четыре месяца мы с ней отметим золотую свадьбу. А ребенка я признаю, дам ему свою фамилию и отчество…

— Тогда перепиши на меня завещание. Ведь Нина Павловна также не молода, ей столько денег не нужно. А наследников у тебя нет.

Кольчугин сразу помрачнел, вспомнил трагическую смерть своего единственного, но непутевого сына. Он вместе с женой поехал на отдых на Ибицу, но страсть к зеленому змию тоже взял с собой. Она, эта страсть, его и погубила. На море был легкий шторм, но Дмитрий, в очередной раз повздорив с женой, пошел сначала в бар, а затем на берег. Плавал он неважно, и не смог справиться с волной — кричать было бессмысленно — в такую погоду, да еще в сумерки на пляже никого не было. Лишь на вторые сутки его труп выбросило на берег.

Поняв, что немного перегнула палку, Филатова перебралась к Кольчугину на колени, стала прижиматься к нему и ласкаться.

— Прости, пожалуйста, я не хотела разбередить твою рану. Случайно вырвалось.

— Да нет, ты права насчет наследника. Я подумаю.