Шоумен. Баксы для Магистра

Владимир Васильевич Гриньков (2024)

После разгрома финансовой пирамиды её лидер по прозвищу Магистр бесследно исчез. А все его приближённые были убиты. Но ребята-телевизионщики, снимающие свои смешные розыгрыши скрытой камерой, случайно напали на след неуловимого Магистра. И теперь они в опасности.

*Гарри Каспаров признан иноагентом на территории РФ, также Гарри Каспаров включён в

Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму

Миша резким движением взял пачку писем, нервно развязал верёвку. Шмудяков смотрел на пачку так, будто это был как минимум ларец с сокровищами Марии Медичи. Но Каратаев, уже прошедший в этой жизни и Крым, и Рим, и не привыкший верить на слово абсолютно никому, первым делом изучил оказавшийся сверху конверт. Кому: понятно кому, Шмудякову. Вот адрес его. От кого: от Каспарова Гарика*, город Москва, улица Ленина, дом четыре, квартира один. Тень сомнения легла на чело Миши. Он с особым пристрастием изучил почтовые штемпели. Сделанное им открытие окончательно его обескуражило. Судя по штемпелю, письмо отправлялось из райцентра. Из того самого, откуда как раз и приехал Миша Каратаев в сопровождении представителя местной администрации по фамилии Иванов. Мише уже всё было понятно. Но он всё-таки спросил:

— Так это Каспаров* вам прислал? Да?

— Лично Гарик*! — с готовностью подтвердил лживый шахматист Шмудяков.

— Ну, давайте почитаем, что ли, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, предложил Каратаев.

Вытащил из конверта листок бумаги с неровно оборванным краем, с жировыми пятнами и следами куриного помёта. На листке неаккуратным почерком было написано: «Здрастуйте, дарагой таварищ Шмудикоф я очинь был рат прачитать тваё письтмо откуда я взял многа интереснава асобина для будусчий фстречи с Карпавым и ево бандай который у мене уже вот где в пичёнках сидят и ноги свесили дарагой таварисч Шмудикоф если ба не ты и ни твая помащь в падгатовки к мачам ябы ни знал чиво мне с етим Карпавым и делать а с тваей помасчью таварищ Шмудяков я их перемагну и выграю и тада ужо мы с табой встретимся и выпим тваво самогону за вашу и нашу пабеду…»

Репортер Каратаев оторвался от столь увлекательного текста и спросил печально:

— От Каспарова*, говорите, письмо?

— От Каспарова*! — подтвердил шахматист Шмудяков с видом человека, которому отступать уже всё равно некуда, и хоть ты режь его на куски, а всё-таки письмо это от Гарика Каспарова* и ни от кого другого.

— Саша! — с тихой яростью в голосе сказал Каратаев своему оператору. — Давай-ка сюда камеру! Ох, мы сейчас сюжетец снимем!

Пока оператор нёс камеру, Миша Каратаев допрашивал лжешахматиста, уже особо с ним не церемонясь.

— А вы с Волобуевым, случайно, не знакомы? — спрашивал он.

— Это с каким таким Волобуевым? С гроссмейстером? — валял ваньку Шмудяков, жутко похожий на того самого Волобуева.

— Ага, — благосклонно кивал стремительно укрепляющийся в собственных подозрениях Миша. — Он вроде как гроссмейстер, но всё же комбайнёр.

— Это как? — старательно изображал непонимание Шмудяков.

— А вот так! — в тон ему отвечал всё более озлобляющийся Миша.

Оператор уже установил свою камеру. Шмудякова сначала сняли просто на фоне его дома. Потом снова на фоне дома, но уже с пачкой писем в руках. Потом обозлённый Миша заставил Шмудякова перед камерой читать одно из каспаровских* якобы писем. Потом снимали те письма крупным планом, Миша Каратаев особенно настаивал на том, чтобы отчётливо были видны уличающие бедного Шмудякова почтовые штемпели. Затем прошли в дом и снимали уже там. Шмудяков за шахматной доской. Шмудяков читает шахматный справочник. Шмудяков расставляет фигуры. Шмудяков собирает фигуры.

_____________________________________________________________________