Solo

Гео Коваленко (2024)

Аделина Алмайя пытается спасти своего отца с помощью музыки. Несколько недель назад его сразил инфаркт прямо на сцене, и теперь жизнь двадцатилетней девушки, заядлой тусовщицы, остановилась. Болезнь любимого отца заставила ее по-новому взглянуть на многие вещи, пересмотреть свои отношения с окружающими и задуматься над тем, что же по-настоящему важно. Время протестов, поисков себя и бездумных поступков закончилось. Пришло время признать свои ошибки и попытаться их исправить, пока не поздно…

Глава 3

Вечеринка была в самом разгаре, но Аня сидела хмурая. Почти полная тарелка с едой осталась нетронутой. Девушка расспрашивала своих знакомых, видел ли кто-нибудь из них Аделину, но никто не заметил, когда и куда она пошла. Наконец, проходя мимо группы незнакомых парней, Аня случайно услышала фразу: «В той комнате лежит баба, которая невминосе, и можно ее поиметь». «Только посмотрите в ту сторону, я вас сама…» — коротко и весьма доходчиво предупредила их Аня и тут же пошла к Андрею, своему знакомому, очень крепкому парню.

— Андрей, помощь твоя нужна срочно.

— Кому морду набить? — улыбаясь, с готовностью спросил молодой человек.

— Не, бить никого не надо, надо помочь Аделину отвезти. И посторожить ее, пока я водителя ищу. Тебе, кстати, тоже пора домой, сам просил пораньше тебя забрать.

— А че ее сторожить?

Аня что-то начала шептать ему на ухо. Улыбка с лица Андрея пропала, взгляд стал свирепым, а потом он перевел его на незнакомых парней. Те наблюдали за происходящим и шутили, собираясь отправить в комнату следующего желающего «развлечься». Заметив тяжелый взгляд Андрея, они перестали шутить, с их лиц моментально сползли гнусные улыбочки. Они отвернулись и продолжили общение в своей маленькой компании, изредка оборачиваясь и наблюдая за тем, что происходит.

Аня вместе с Андреем и еще двумя парнями ворвались в комнату, но Аделина уже была одна и спала. На ней была второпях натянутая одежда, рядом с кроватью на полу валялся использованный презерватив. Аня изо всех сил ударила кулаком по двери и громко выругалась.

— Да чего ты? — с удивлением спросил Андрей. — Это нормально…

— Да? Она же невменяемая, ее использовали, можно сказать, изнасиловали, а для тебя это нормально?!

И Аня в бешенстве вылетела из комнаты.

— Чего это она? — спросил один из помогавших им парней. Андрей знал, почему она себя так вела, но ничего не стал говорить.

Среди гостей вечеринки Аня стала искать кого-нибудь трезвого с машиной. Она по-прежнему избегала общения с незнакомыми, но именно среди них нашелся водитель, который согласился отвезти девушку и еще пару человек. Парень представился Степаном и сразу спросил, кому куда надо. Аня привела его в комнату. Увидев лежащую без чувств девушку, он немного испугался.

— Ее тоже?

— Ее в первую очередь, — не терпящим возражений тоном ответила Аня и стала будить Аделину, аккуратно потрясывая ее за плечи.

Девушка сначала никак не реагировала на попытки привести ее в чувство, потом стала отбиваться и что-то бессвязно говорить про институт. Наконец, Аня, приложив максимум усилий, смогла растормошить подругу, которая села на кровати и стала смотреть в одну точку. Она явно ничего не понимала и не принимала никакого участия в том, чтобы собраться. Аня, тихо ругаясь, собирала вещи Аделины по квартире.

Аня прихватила с собой в машину ведро из квартиры Ники, понимая, что может произойти в дороге. Степан то и дело посматривал на Аделину, потом на ведро, потом снова на Аделину, напряженно вздыхал и чесал затылок. В пути он старался лишний раз не нажимать на тормоз, ехал очень медленно и почти ни разу не остановился на светофорах. Дорога из Мичуринского района в Гольяново заняла больше часа по ночной Москве. При каждом торможении Аня подставляла ведро прямо к голове Аделины, но девушку не тошнило.

— Боишься? — засмеялся Андрей.

— Ага, себя вспомни год назад, когда мы тебя так везли.

— А че такого?

— Ты тогда не сдерживал себя, — язвительно заметила Аня.

— Ой, да ладно тебе, будешь вспоминать это всю жизнь?

— Ту Ниагару из тебя забыть невозможно. Спасибо, что не на ноги.

— Да че ты начала-то опять…

— А смеяться не надо.

— Да как же не смеяться? У нас без смеха не выживешь. — И Андрей отвернулся к окну.

Дома их встретила мама Аделины — полноватая женщина с короткой стрижкой в розовом халате. Когда она открыла дверь, то цокнула и тяжело вздохнула:

— Опять перепила, чума болотная…

— Да все нормально, Мария Викторовна, — ответила Аня. — С кем не бывает…

— Да с ней постоянно!

Аня промолчала и стала помогать Аделине снять обувь. Степан остался стоять у порога, Андрей зашел в квартиру и помог Ане довести Аделину до кровати. Пока друзья укладывали девушку, Мария Викторовна заметила Степана, переминавшегося у порога. Она окинула его с головы до ног вопросительным взглядом и поинтересовалась:

— А ты кто, таксист?

— Нет, я их просто довез. Трезвый был на дне рождения и с машиной.

В квартире было душно. Аня дула себе на лоб и дергала футболку, чтобы хоть немного охладиться. Андрей это заметил, взял папку с тумбочки и стал махать на Аню, пока та укладывала Аделину. Ребята уложили подругу и вышли в коридор.

— Чаю хлебнете или поедете сразу? — спросила мама Аделины.

— Да поедем. Спасибо, — ответила за всех Аня. Она была очень хмурой и торопилась уйти.

— Как хотите. Спасибо, что вернули непутевую, — сказала на прощание мама.

Аня, Степан и Андрей вышли на улицу, там Аня задышала очень часто и села на скамейку у подъезда.

— Ты чего? — Степан испуганно взглянул на нее.

— Да нормально все, сейчас приду в норму. Степа, можешь подождать в машине? Две минуты?

— Да не вопрос. — И Степа оставил ребят одних.

Андрей сел рядом с Аней и закурил. По лицу девушки покатилась слеза, которую она поспешила смахнуть, а потом шмыгнула носом. Андрей повернулся к Ане, потом быстро отвернулся, чтобы выдохнуть дым в сторону, и снова посмотрел на подругу.

— Ты че?

— Вспомнила опять все. И после сегодняшнего осадок остался. Специально старалась, чтобы Аделина никуда не уходила, чтобы с ней хотя бы такого не произошло, чтобы ее не использовали, как меня.

— Она сама туда пошла.

— Андрей, она же ничего не соображала! И я год назад тоже была в таком состоянии, и сама пошла с ними. Но помню все, что потом было! И это травма для меня, я теперь боюсь всего. У меня перед каждой вечеринкой тремор начинается.

— Да понятно. Но это не первый раз, когда она уединяется с кем-то на тусовках. Для нее это нормально.

— Нет, ненормально. Мы с ней разговаривали на этот счет.

— И что она сказала?

— Что она все помнит и ей плохо.

— И продолжает так делать?

— Да, когда напьется. Потому что не контролирует себя. Ничему ее жизнь не учит. Ладно, пошли.

В комнате Аделины стоял стойкий запах алкоголя. Девушка лежала на кровати в той же одежде, в которой была на вечеринке. И хотя было утро, а окно ее комнаты выходило на восток, здесь царил мрак: светонепроницаемые шторы были наглухо закрыты. Закрыто было и окно, поэтому в комнате было еще и невыносимо душно. Тишину нарушало только тихое посапывание девушки и негромкие голоса, доносившиеся из работающего за стеной телевизора.

В комнату девушки вошла мама, в руках она держала старенький, весь исцарапанный планшет. От запаха Мария скривилась и сразу прошла к окну, чтобы раздвинуть шторы. Сначала свет залил правую половину комнаты, где у окна стояли стол со стулом и шкаф. На стене над столом было много фотографий с разных вечеринок, на самом столе валялись какие-то смятые бумажки, салфетки и открытая пачка с чипсами. Дальний угол стола украшала фотография Аделины и Леонида Алмайи, стоящих рядом вполоборота друг к другу.

Потом свет залил левую часть комнаты, где стояла кровать. Горячее летнее солнце ударило в лицо Аделины, она застонала, как можно крепче сжимая веки, и уткнулась в подушку.

— Подъем, чума болотная, у нас че-пэ, — громко сказала женщина.

— У нас всегда че-пэ, — ответила девушка в подушку.

— Деля, на этот раз все серьезно. — Голос у Марии был очень встревоженный. — Отец твой при смерти лежит.

Сначала наступила тишина. Затем Аделина повернулась к матери, сонными глазами посмотрела на нее и тихо произнесла:

— Сегодня не первое апреля, мам.

Мария села на кровать и положила перед девушкой планшет. Аделина вяло протерла рукой глаза и села на кровати. На открытой странице браузера виднелись логотип известного новостного издания, имя и фамилия Леонида Алмайи и коллаж из его представительской фотографии и снимка, сделанного во время концерта: ее отец лежит на сцене после падения. Аделина побледнела. Она не стала читать статью, а вместо этого включила видео. В нем сначала играла музыка, потом Леонид начал фальшивить, потом упал, оркестр замолк, и в зале началась паника. Пока Аделина смотрела видео, мама молчала и перебирала пальцы. Аделина досмотрела видео до конца и отложила планшет. Через секунду мама заговорила:

— Надо бы в больницу съездить, узнать, что там и как…

— Меня не пустят, — почти шепотом произнесла Аделина.

— Да с чего бы, ты его дочь! Паспорт у тебя есть, ты родной человек ему. Съезди, узнай.

И мама вышла из комнаты, оставив Аделину наедине с планшетом. Девушка схватила его и стала читать статьи об отце и смотреть разные видео. Везде было одно и то же. Оглядевшись, Аделина увидела, что ее смартфон лежит на столе, и вскочила с кровати, но почти сразу у нее подкосились ноги, и она упала. До стола девушка доползла, взяла смартфон и легла на пол. На звонок папа не ответил. Аделина встала, постанывая и держась за голову. Дошла до шкафа и стала переодеваться.