Solo

Гео Коваленко (2024)

Аделина Алмайя пытается спасти своего отца с помощью музыки. Несколько недель назад его сразил инфаркт прямо на сцене, и теперь жизнь двадцатилетней девушки, заядлой тусовщицы, остановилась. Болезнь любимого отца заставила ее по-новому взглянуть на многие вещи, пересмотреть свои отношения с окружающими и задуматься над тем, что же по-настоящему важно. Время протестов, поисков себя и бездумных поступков закончилось. Пришло время признать свои ошибки и попытаться их исправить, пока не поздно…

Глава 8

Прошло несколько часов с тех пор, как мать и дочь вернулись домой. Аделина неподвижно лежала на кровати в полной тишине. Ее мама, всегда включавшая телевизор только войдя в квартиру, сегодня делать этого не стала и уже долгое время в полной тишине копалась в каких-то документах в гостиной. Вдруг раздался ее голос:

— Андрей Викторович, добрый вечер. Я звоню по поводу наследства. Вы знаете, какая беда случилась? Да… Ой, беда… Уйдет — такая потеря будет… Я хочу просто спросить о том, как будут делить его наследство, если он… Ну, вы поняли. Кому достанется это все… Да я не опережаю события, вы что. Но лучше ко всему быть готовым заранее. Как говорится, надейся на лучшее, а жди… Ага… Ага… Так… А по новому закону? Ага…

Аделина встала. Под доносившийся из-за стены приглушенный голос матери, говорившей о разделе имущества, девушка стала собирать вещи. Она достала сумку на колесиках и первое, что туда положила — свою фотографию с отцом, которая стояла на столе. Затем пошли куртки, штаны, джинсы, кофты, майки. Голос за стенкой смолк.

Аделина продолжала собираться, когда в комнату зашла улыбающаяся мама. Увидев открытую дорожную сумку на колесиках и сложенные в нее вещи, мать резко изменилась в лице и сделала глубокий вдох, чтобы накричать на свою дочь. Но осеклась. Девушка игнорировала все ее охи-вздохи и продолжала складывать вещи. Стараясь выглядеть и говорить спокойно, мама Аделины начала беседу:

— Далеко собралась?

Аделина не ответила.

— Я вопрос задала.

— Я услышала, — тихо сказала Аделина, продолжая складывать в сумку свои вещи. Мария смотрела на это с минуту, затем села на стул у стола.

— Когда-то я тоже уходила из дома.

Аделина игнорировала маму и молча складывала последние вещи в сумку. Но вот очередь дошла до денег и документов, и это стало проблемой — некоторые документы хранились у матери в одном из внутренних ящиков старого шкафа, другую часть вместе с деньгами Аделина спрятала у себя в комнате и не хотела показывать это место матери.

— Знаешь, иногда человек совершает ошибки, за которые потом расплачивается всю жизнь, — тихо произнесла мама.

Аделина села на кровать и стала закрывать сумку.

— Я не хочу с тобой разговаривать.

— Адель, ты ведь уже собирала так вещи. Один раз, второй… И всегда возвращалась.

— Больше не вернусь.

— Я так не думаю.

— Я не вернусь сюда больше! — вдруг вспылила Аделина. — Я устала жить под твоим бесконечным контролем. Ты думаешь, мне этим пользу приносишь?

Мама на это лишь рассмеялась:

— А что толку тебя контролировать, ты все равно делаешь, что захочешь. Да так, что тебя уже скорые стали возить с вечеринок. «Молодость все прощает» — так вы говорите? А однажды не простит. Набухаешься с какими-нибудь уродами и домой не вернешься. Тебя используют и прибьют, чтоб не вякала. Или залетишь от имбецила какого-нибудь.

— Да о чем ты вообще? За кого ты меня держишь?

— Думаешь, я не знаю, что у вас там происходит на этих ваших «тусах»?

Молчание длилось всего секунду.

— Я не хочу больше жить в этом доме, пока ты здесь, мама. А раз ты отсюда не уедешь — уеду я. — Аделина вдруг покраснела и опустила глаза, избегая встречаться взглядом с матерью. Мать же стала дышать чаще, будто ей пережимают горло.

— И чем же я тебя не устраиваю, Адель? Давай, раз ты отсюда собираешься валить — говори. Говори, как есть.

Аделина схватила смартфон и стала судорожно нажимать на экран, зачем-то открывая разные приложения.

— Говори! — закричала Мария на всю квартиру, и звук ее голоса глухим эхом отозвался в старой гитаре. От неожиданного крика Аделина вздрогнула. Мать резко встала, пнула сумку с вещами с такой силой, что она откатилась на другой конец комнаты, и направилась к двери, но тут же развернулась и встала в дверном проеме.

— Что тебя не устраивает? Да ты хоть понимаешь, какой ценой все вот это досталось? — И мать постучала рукой по косяку двери.

— Да! — Аделина встала с кровати и оказалась напротив матери. — Через твоих непонятных мужиков, из-за которых я домой приходить боялась, не зная, что меня ждет! Через твою постель в соседней комнате!

— А то, что я пахала на трех работах ради тебя — этого ты не помнишь? Как я одна тянула нас в тяжелое время? Ты мелкая тут жрала и веселилась, пока я голодала. Я делала все, чтобы ты не чувствовала, как хреново мы жили. А надо было дать почувствовать! Надо было! — Тут Мария заплакала. Аделина вернулась на кровать и снова уткнулась в смартфон. Сквозь слезы мама продолжала:

— Ты обижаешься на меня из-за тех мужиков, которые бывали у нас дома, а я среди них искала нормального, но так и не смогла найти! А пока они тут были — один, второй, третий, у нас хоть что-то было. К тому же с работой тогда было хреново, люди вешались, потому что зарплаты ни на что не хватало. А я после развода и с тобой мелкой на руках, отец алименты не платит, чем мне тебя было кормить? Когда мы развелись с твоим отцом, мои родители отвернулись от меня и перестали помогать. Поэтому мы жили так, как жили. Это уже потом я нашла одну работу, потом вторую, третью… Сейчас и одной работы хватает, чтобы заработать на жизнь, но важно не это. — Мария немного успокоилась, вытерла рукой крупные слезы и продолжила: — Когда мои родители умерли, все их деньги и имущество перешли другому человеку, потому что они были обижены и ненавидели меня за то, что я разошлась с Ленькой и тем самым сломала их планы. Это несправедливо. И я не хочу, чтобы сейчас имущество твоего отца тоже досталось кому-то другому, если он решил поступить так же, как мои предки. Тем более какому-то пацанчику, рожденному вне брака.

— Что?

Аделину как будто ударило током. Девушка недоверчиво посмотрела на маму, и Мария рассказала дочери то, что вчера услышала от Артура.

— Ты видела этого ребенка?

— Я не видела, но Артур…

— Он видел этого ребенка? — перебила Аделина.

— Нет.

— Тогда не спекулируй.

— Я не за себя переживаю, я за тебя волнуюсь и за твое будущее. — После этих слов мама ушла к себе в комнату.

Девушка поджала под себя ноги и долго смотрела на собранную сумку. Услышанное казалось Аделине настолько неправдоподобным, что она просто не могла в это поверить. Итогом долгих размышлений стала ее фраза, произнесенная вполголоса: «Да ну, чушь какая-то». Через час, когда мама пошла принимать ванну, Аделина забрала все свои документы, подхватила тяжелую сумку с вещами и, тихо закрыв за собой входную дверь, уехала на такси в дом своего отца.