Десятый аркан. Часть 1

Джулия (2024)

Амели — одарённая скрипачка, готовая покорить мир музыки, если бы не одно «но»: неизлечимая болезнь сердца, которая угрожает жизни. Тень скорого конца нависает над ней, но это не мешает воплощать мечту. Судьба Юро заключается в том, чтобы сопровождать души людей в последний путь, когда приходит их час. Он оберегает хрупкий баланс, но в его родном мире назревает конфликт, который изменит всё. Когда случай сталкивает Амели и Юро, они обнаруживают, что их пути переплетены не случайно. Объединившись, двое становятся союзниками в борьбе против общего врага. Смогут ли они найти любовь в переплетении судьбы и музыки, когда грозы войны и тайны прошлого всё ближе?

Глава 1: Происшествие

Наше время

Мир Творцов Равновесия.

«Какой же у него скверный вкус», — подумал Юро, окинув скучающим взглядом рисовавшего его портрет художника напротив. Оглядел мрачную, практически непроглядную комнату без окон, где под ногами ровным слоем, будто водная гладь, стелилась иссине-чёрная дымка.

Сам хранитель баланса жизни и смерти, закинув косу на плечо, восседал на огромном каменном троне, украшенном скульптурами черепов и костей; спинка стремилась к потолку и напоминала коренастое дерево. При таком освещении виднелся лишь силуэт юноши и его светящиеся тёмно-синие глаза.

Рядом гордо лежал чёрный лев с лазурным взглядом и узором того же цвета вдоль спины.

— Долго мне ещё позировать? — всё-таки решил спросить Юро.

— Потерпите, вы всего полдня здесь сидите. Это ведь тысячелетняя традиция.

Хранителю оставалось лишь тяжело вздохнуть и продолжать смотреть вдаль.

— Знаю, знаю…

— Что есть неделька на фоне вечности, запечатлённой на картине?

— Было бы здесь капельку светлее, а то слишком мрачно.

— Как по мне, под стать вашему образу.

— Стереотипы, да и только.

— Я бы назвал это бессмертной классикой.

— Ты художник — ты так видишь.

Он ничего на это не ответил, лишь ещё глубже погрузился в рисование.

Минуты тянулись как часы, да и постоянно поддерживать эту «загадочную дымку» на полу было весьма утомительно. Люди назвали бы её магией.

С каждого, кто находился на вершине иерархии, однажды была написана картина. Их вывешивали в местном историческом музее. Стоит заметить, что коллекция там собралась немаленькая, хотя ввели эту традицию всего сотню тысяч лет назад.

Спать им требовалось всего пару раз в неделю, так что на усталость художника полагаться не приходилось. Оставалось надеяться, что он хотя бы проголодается, но этого всё не происходило.

Процесс мог затянуться надолго, если бы снаружи не раздался вопль, а сразу следом крик о помощи.

— Что там происходит? — спрашивал художник.

— Не знаю, самое время разобраться, — отвечал Юро, спрыгивая с трона. Положил ладонь на голову льву. — Пойдём, Нерон.

В эту же секунду оба исчезли. Дымка на полу моментально рассеялась.

Оказавшись на улице, он осмотрелся. Снова раздался крик. Доносился из сада у его дома. Метнувшись туда, хранитель обнаружил сидящую на земле перепуганную горничную. Та, не в силах вымолвить и слова, указывала вглубь деревьев и кустарников.

Укрывшись в зелени, десять тварей окружали садовника. Морды все разные: и обезьяньи, и птичьи, и напоминающие грызунов. Когтистые лапы, у некоторых заострённые крылья и хвосты.

Взбесившиеся химеры были готовы кинуться на прижавшегося к дереву мужчину. Но Юро, замахнувшись косой, буквально за пару секунд промелькнул между ними, и на землю упало три головы. Они начали исчезать, распадаясь на чёрную пыль.

Тем временем Нерон с разбегу запрыгнул на одну из тварей. На солнце блеснули клыки. Она повалилась под весом льва и больше не встала.

Ещё несколько выверенных движений, взмахов смертоносным оружием, и рычание, вопли стихли. Пыль, оставшуюся от химер, разносило ветром до тех пор, пока она не исчезла вовсе.

Садовник одновременно с ужасом и изумлением смотрел в сторону спасителей. Молодо выглядящего парня, смахивающего с неестественно чёрных волос липкую субстанцию, оставшуюся после сражения, и его отряхивающегося пушистого компаньона.

— С-спасибо большое. Если бы не вы…

— Пустяки. Откуда они пришли?

Он указал в сторону густого хвойного леса, окружавшего всё поселение.

— Понятно. Передай остальным, чтобы пока сидели дома.

— К-конечно.

Юро пытался проанализировать ситуацию, но понять не мог, что эта нечисть здесь забыла. По логике вещей там должен стоять не пропускающий её барьер. Если твари сумели пробраться даже к нему домой — дело плохо.

Он отбросил косу, и та исчезла в пространстве. Поморщился от резкого движения и перевёл взгляд на руку. Из глубоких царапин, оставленных когтями, лилась красная кровь.

— Придётся сначала к Доку наведаться… — обращался он ко льву.

Нерон почти мяукнул в ответ.

Запищали наручные часы. Это означало только то, что в мире людей вскоре должно произойти событие, выбивающееся из глобального плана.

— Ну что за день?

На вопрос никто не ответил. Игнорируя царапины, Юро направился к себе в подвал. Там находилась машина, помогающая контролировать баланс жизни и смерти. Принцип работы прост: раз в столетие необходимо задать множество числовых значений, суть которых сводится к соотношению рождаемости и смертности, а устройство дальше само определит, кому какой срок будет отведён.

Правда, оборудование относительно новое, оттого и несовершенное. Даёт раз от разу сбои. В таком случае необходимо отправиться в мир людей и решить проблему собственноручно. На простые задания он посылал своих подчинённых.

И вот уже спускался по каменной лестнице вниз, дабы понять, в чём дело.

Непохожа машина ни на одно из человеческих сооружений. Она занимала почти целую комнату, располагаясь буквой П по трём стенам. Уровень тревоги показывал световой детектор, отображая градиент от зелёного, то есть нормального состояния, до красного, возвещающего о грядущих катастрофических последствиях для всего баланса. Но последнее возможно только в том случае, если человечество окажется на пороге полного уничтожения.

Сейчас она едва ли отдавала оранжевым, значит, дело пустяковое. Проблема в том, что некий выдающийся музыкант через семь часов окажется там, где не должен быть, из-за этого столкнётся с группой беглых заключённых, вследствие чего погибнет. Он ещё не завершил свою миссию на Земле. А этих бандитов, в свою очередь, должен сбить грузовик на большой скорости, когда они не глядя выбегут на проезжую часть, но из-за того, что они отвлекутся на музыканта, этого не произойдёт.

Вопрос решается минут за пять, можно послать хоть новичка, но так не хотелось возвращаться в мрачную комнату, где поджидал художник. Да и не лишним было бы удостовериться, не проникли ли к людям твари.

Нерон всё это время внимательно наблюдал за хозяином.

— Чего ты сверлишь меня взглядом? Прогуляться, думаю.

Лев склонил голову на бок. Он не понимал словесной речи, но всегда делал вид, что внимательно слушает.

— Когда вот мы в последний раз в человеческом мире были? Во время Второй Мировой?

Нерон рыкнул будто бы в знак согласия.

— Много, наверно, поменялось…

Лев никак не отреагировал, вместо этого позвал уже пойти обратно наверх, не по душе ему замкнутые пространства.

— Да-да. А ты дома посиди. По-любому тебя какой-нибудь вкуснятиной накормят.

Услышав слово «дома», зверь ненадолго расстроился, а потом умчал куда-то прочь. Скорее всего, развалится в своей лежанке напротив камина и будет безмятежно дремать.

Юро же направился к своему старому другу, доктору Хосе, но все звали его просто Док, наверняка ему самому так уже намного привычнее. Подлечит царапины, и можно очень заранее выдвигаться.

Стоит заметить, что он является самым надёжным и грамотным врачом на весь этот мир, и у простых существ язык бы не повернулся перейти грань формального общения.

Правда, посещаемость у него низкая. Редко здесь жалуются на недуги, да и заболевания весьма специфические. Всё-таки чаще требуется психотерапевт.

Связано это с продолжительностью жизни. Пускай и период взросления у здешних обитателей куда более длительный, чем у людей, но рано или поздно наступает зрелость, осваиваются все необходимые и желаемые навыки, а затем неминуемо наступает скука. С ней приходится учиться бороться и находить новые стимулы жить, а не существовать.

Медицинское учреждение Дока находилось близко от дома Юро. Постройка совсем небольшая, доктор работал там один, смысла не было кого-то нанимать.

Открыв дверь, хранитель шагнул за порог, и зазвонил колокольчик, возвещающий о посетителе. В белый, пахнущий спиртом, стерильный коридор выглянул Док — маленький седовласый мужчина с большим носом, лицом, покрытым морщинами, ростом чуть выше четырёх с половиной футов; он постоянно носил халат в пол, отчего был похож на привидение.

— Заходи, — говорил он, уже скрывшись в кабинете.

Юро проследовал за ним и оказался в небольшой белой комнатке с примечательным столом, заваленным какими-то бумагами, в которых вечно копошился Док, а напротив два кресла. Помимо них здесь стоял стеллаж в потолок с мензурками и пробирками, наполненными жидкостями разных цветов, а рядом стремянка и лаборатория на колёсиках. По левую сторону комод с наиболее популярными препаратами и раковина с зеркалом. Справа кушетка и ширма.

В большинстве случаев этого было достаточно, чтобы обеспечить лечение, но если случай серьёзный, то есть операционная, а помимо неё имеется палата для стационарного и амбулаторного лечения. На этом, пожалуй, список заканчивается.

Без предисловий доктор усадил пациента на кушетку, стёр салфеткой кровь, а затем его ладони засветились бледным зеленоватым цветом. Жжение проходило, на ранах моментально стала образовываться корочка. Для верности Док перемотал руку бинтом со спиртовой прослойкой.

— Что там стряслось? — обеспокоенно спрашивал он, закончив с лечением.

— Да нечисть умудрилась ко мне во двор залезть.

— Странно. Куда ж Эирин смотрит!

— В бутылку.

Док цокнул, но никак не прокомментировал.

— Она ещё не заходила? — спрашивал Юро.

— Нет, но должна скоро явиться.

— Я тут подожду?

— Для этого есть улица.

— Как скажешь.

Юро перебрался с кушетки в кресло и по-барски развалился. Док настолько увлёкся чтением, что даже этого не заметил.

Бросилась в глаза пиала на его столе, наполненная странными конфетами. С виду просто белые шарики, облепленные кокосовой стружкой в фантике с нарисованной красной лентой. Юро потянулся, чтобы незаметно стащить одну, но доктор шмякнул свёрнутыми бумагами ему по руке.

— Ну-ка брысь! Это моё.

— Да я одну хотел…

— Ты почему ещё здесь?

— Где ты их достал? — продолжал он, игнорируя вопрос.

— Коллега у людей купил.

— Чего-то не припоминаю таких.

— Ещё бы, сидишь тут как затворник. Производят их почти шестьдесят лет.

— Понятно… Я как раз думал в мир людской наведаться.

— Серьёзное что-то? — Док даже оторвался от чтения.

— С одной стороны, любопытно просто, что да как, с другой — не мешало бы узнать, насколько обострилась проблема с нечистью.

Внезапно раздался какой-то грохот, а затем отворилась входная дверь. Ещё бы чуть-чуть, и она врезалась ручкой в стену. На пороге кабинета показался долгожданный посетитель.

Девушка среднего роста с длинными каштановыми волосами, хищным взглядом с радужкой красного цвета и измученным выражением лица. Это и есть Эирин. Ещё один из трёх хранителей. Она отвечала за грань между смертными и бессмертными, в том числе и за то, чтобы твари не пересекали барьер. По совместительству — подруга детства.

— О, и ты тут, Десятый, — обратилась она к Юро.

Его имя буквально означало «десятый», да и родился он десятого октября.

— Угу, к счастью, не сожрали, — он говорил это в шутку, но серьёзный взгляд намекал, что дело нуждается во внимании.

— Кто посмел?

— Представляешь, нечисть.

— Слабак! — от своего же собственного крика она схватилась за раскалывающуюся голову.

— Чисто к слову, её там не должно было быть. Это не первый раз. Вчера они устроили дебош на улице, сегодня у меня во дворе, завтра где?

— Какая разница? Укокошим и дело с концом.

— Юро прав, — заговорил Док. — Если они нашли способ пересекать барьер, стоит отнестись к проблеме с бóльшим вниманием.

— Куда им! Они ж тупые.

— Тогда дела обстоят ещё хуже, — констатировал Юро. — Если так, то у нас под боком завелась крыса. Уж лучше пусть обзаведутся интеллектом.

— Ой, всё, потом разберёмся, — съехала Эирин. — И вообще, ты чего здесь сидишь?

— Тебя жду. Вообще-то ты сегодня поздновато.

Кажись, её малость задело, что место, где её могут поджидать, — больница.

— Эй, вообще-то я здорова как бык. — Она прошлась и театрально села в кресло, приставив ладонь ко лбу. — Только вот башка раскалывается.

— Может, это знак, что не надо каждый вечер торчать в баре?

— Но почему? — Она залезла коленями на кресло, опёрлась обоими локтями на подлокотник и уставилась на Юро, внимательно слушая аргументацию.

— Как минимум потому, что я за тебя делаю твою работу.

— Ну справляешься же?

— Как сказать. Отправить пару тварей на тот свет — пустяк, но полное решение подобных вопросов совсем не мой профиль. Займись уже этим. Я не могу мониторить нечисть круглые сутки.

— Не грузи. И так башка болит.

— Слышал, Док, дедовщина, беспредел, да и только.

— Не втягивайте меня в свои распри! Эирин, ты уже сама знаешь, где какие таблетки взять.

— Как же забота о пациентах? — возмутилась она.

— Ты мне платишь за приёмы?

— Своим безмерным очарованием и великолепием.

— Видимо, ещё скромностью, которая так красит женщин, — выдал Юро.

— Мне это боком каждый раз выходит, — сказал доктор.

— Как? — удивлялась Эирин.

— Например, именно это кресло мне только сегодня вернули из ремонта, — он указал на место, где она сидит. — После того, как ты на нём театрально упала.

— Ну не всегда же так… — засмущалась она, а затем перевела взгляд на пиалу. — О, конфетки! — и потянула к ней руку.

— Эй, не трожь!

Юро, пользуясь моментом, успел утащить одну.

— Отдай! — Док выбежал из-за стола, грозно махая скрученными бумагами.

— Не злись, я тебе ещё принесу.

Он вроде бы успокоился.

— Это ж вроде из людского мира? — уточнила Эирин.

— Угу.

— И она очень хочет пойти с тобой, — буркнул доктор. — Найдите себе экскурсовода и дайте мне полгодика спокойно поработать.

— Нетушки, обойдусь, что там делать-то? — отказалась она.

Юро лишь пожал плечами, догадываясь, что твари могли добраться и до людей. Но затем сделал глубокий вдох и выдох. Решил не развивать дальше спор, который, скорее всего, ничем не кончится.

— Экскурсовода, говоришь… — он поднялся с кресла и лениво потянулся. — Спасибо за прикольную мысль.

— И ты собрался бросить меня здесь с моим дурным самочувствием? — драматизировала Эирин.

— Вообще-то до вечера время ещё есть.

— Бар?

— Нет.

— Ну тогда…

— Нечисть всё ещё бродит по улицам. Мы пойдём их кромсать, пока кого-нибудь не сожрали.

— Окей, окей. И где вообще шляются мои бездельники?

Она имела в виду своих подчинённых.

Вопрос так и остался висеть в воздухе, которого у Дока стало намного больше, когда ушли эти двое. Не хранители, а мигрень сплошная, думалось ему. Но на самом деле, несмотря на свою характéрную сердитость, он был рад их видеть.

Идя по улице, Эирин внимательно смотрела по сторонам и крутила в обеих руках кастетные ножи, потом вдруг спросила:

— И что это вдруг тебя людишки заинтересовали?

Юро не хотел дальше давить на тему с нечистью, мол, на сегодня хватит. Озвучил одну из других причин:

— Отчасти это просто предлог, чтобы смыться от художника. Сварганил какой-то склеп и сказал: «Сиди тут неделю».

— Соболезную. И надолго покидаешь нас?

— Без понятия. Гляну хоть одним глазком, что они там понастроили.

— Да-да. Тут вспоминаются анекдоты про короткую дорогу или «ушёл за хлебом и не вернулся».

— Так и передай этому живописцу, если спросит.

В ответ она лукаво сощурила глаза и хихикнула. Это с вероятностью в миллион процентов означало, что по возвращению стоит ожидать какого-то подвоха.

Первая нечисть показалась только под вечер, пришло время откинуть разговоры и заняться делом.