Десятый аркан. Часть 2

Джулия (2024)

Несмотря на все испытания, тайны мира Творцов равновесия продолжают манить Амели. В магии ли причина? Или в запретных чувствах, которые не дают покоя? Отказавшись от путей, ведущих к нормальной жизни, она твёрдо решает найти ответы на все волнующие вопросы, но ещё не подозревает, что самые опасные испытания только ждут впереди.

Глава 25: Под тонкий лёд, да в согревающее лето

Кажись, уже в третий раз запиликал надоевший рингтон будильника. Амели из-под прикрытых век рассматривала катающийся от вибрации по кофейному столику смартфон. Фоном продолжал болтать телевизор. Она протянула руку к телефону, и палец замер над кнопкой, откладывающей сигнал на десять минут. Пора было взять себя в руки и наконец проснуться. Скоро выезжать в студию звукозаписи.

По привычке попыталась встать рывком, но тут же повалилась обратно. Она перевела взгляд на свои ноги. Оказывается, всё это время на ляжках безмятежно дремал Юро, который сейчас резко приподнялся, переполошился и пытался осознать, что произошло. Всё-таки вчерашний вечер не был сном.

Надоело в какой-то момент смотреть на пустой город, и они переместились за телевизор, где по одному из каналов показывали фильмы ужасов. Правда, воспринимались они как комедии из-за постоянных комментариев про призраков, демонов и прочую нечисть. Суровая реальность, так сказать.

— В чём, собственно, сыр-бор? — Юро всё ещё озирался по сторонам, пытаясь высмотреть причину столь внезапных телодвижений.

Его непринуждённый тон заставил сердце замереть. Словно всё шло ровно так, как и должно. Будто не было никаких ограничений, разлуки и тягостного ожидания.

— Думаешь, это правильно? — спросила она.

Юро поднялся и встретился с ней взглядом. Стал чуточку серьёзнее.

— По-твоему, существует какая-то негласная истина, которой все должны следовать?

— Тогда спрошу по-другому: не жалеешь, что остался?

— Не-а. С чего бы?

Она лишь пожала плечами. В конце концов спрашивала только из-за непривычки и непонимания, правильно ли поступала, позволяя ему шагнуть за грань дружбы, когда прекрасно знала, чем это, скорее всего, кончится. Он и сам, окончательно проснувшись, призадумался.

— О чём-то таком ты запретила себе мечтать?

— Да, но…

— Значит, точно не жалею. А на последствия пока забей. Если бы не был к ним готов, то ноги моей здесь бы не было.

Легко было поверить, ведь взгляд, настроение Юро так и не поменялись со вчерашнего вечера. Всё те же тёплые, но в то же время решительные глаза, заглядывающие прямо в душу, и спокойный тембр голоса.

— Тогда пока закроем этот вопрос. На годик.

— Вот и правильно. Меньше думай и живи, как хотела.

Придвинувшись почти вплотную, он её приобнял, прильнул лбом ко лбу и легонько потянул за подбородок. Закралось жгучее предвкушение. Раздался звук уведомления на телефоне, заставивший вздрогнуть и перевести взгляд на экран. Сразу следом мобильник звякнул ещё трижды. Кто-то эсэмэсил в общий чат группы. Ладно бы по делу, но Амели краем глаза уловила пару мотивационных фраз. Смотрела на гаджет так, словно в студии сегодня произойдёт убийство.

— Видно, не судьба. — Сменив гнев на милость, она чмокнула Юро в кончик носа и встала с дивана. — Пойду кофе сварю.

Он так и замер с немым вопросом «А куда?», пропустив её маршрут мимо ушей.

Кофейный аромат разносился по всему дому, заранее мотивируя проснуться и вспомнить, насколько сегодня важный день. Сам напиток вышел как всегда, зато какой крепкий и насыщенный аромат, заставляющий поморщиться от горечи ещё до первого глотка.

В местных кофейнях такой не подавали даже, если заказывать пятерную порцию. Там всё разбавленное, в отличие от того, что довелось попробовать за границей. Привычка варить сверхкрепкий кофе — даже когда в нём не было нужды — прижилась настолько, что про слово «перебор» Амели напрочь забыла.

Лучи утреннего солнца разливались по кухонным тумбам и грели спину. Тепло. Да настолько, что хотелось запеть да станцевать. А ещё лучше взять в руки скрипку и играть не прекращая. Жаль, что время не позволяло.

— Сколько запись продлится? — спрашивал Юро, косо поглядывая на чашку с чёрной ядрёно-крепкой жижей.

— Хм… Знала бы я, как это происходит, сказала бы наверняка. Вообще нормальные люди разбивают процесс на несколько дней, но мы хорошо подготовились, уломаю, чтоб закончить сегодня. Дальше флаг в руки аудиомонтажёрам и PR-специалистам.

— Не замори бедных человеков. Переработки плохо на здоровье сказываются.

— В их же интересах подняться, пока дают возможность.

— Так-то оно так, но какой прок от успеха, если переутомление сожрёт всю мотивацию?

— Есть ли у меня время сильно заботиться об окружающих?

— Смотря какие у тебя приоритеты.

— Хочу, чтобы моё творчество прожило ещё века.

— Тогда представь, что мы не встретились вовсе и ты до сих пор думаешь, что проживёшь десяток лет. Если будешь трудиться с чуть бóльшей интенсивностью, чем раньше, этого уже будет достаточно.

— Не верю. Как по мне, этого мало.

— На самом деле можешь продолжать батрачить как сейчас, результат будет соответствующий. Но в таком случае есть пара нюансов, которые ты должна учитывать.

— Каких?

Он забрал у Амели чашку и отодвинул на край столешницы. Перед собой положил десятый старший аркан.

— Извини, сейчас буду портить аппетит.

Вместо колеса с вращающимися вокруг него дисками карта подобно голограмме показывала портрет лежащего на каменном полу мужчины. Впалые скулы, въевшиеся чёрные синяки вокруг глаз и тонкие посиневшие губы делали его лицо похожим на голый череп. Взгляд совсем пустой, без единого блика.

— Он мёртвый?

— Живые не по моей части. Узнаёшь этого человека? — Девушка отрицательно помотала головой, прикрывая рот рукой. К горлу подступил рвотный ком. Мутить начинало сильнее от вида, как Юро преспокойно продолжает пить разбавленный кофе.

— Это Алан, скрипач твой через одиннадцать лет.

— Почему?

— Привыкнет к деньгам и плотному графику, потом из-за хронической усталости бросит музыку. Через знакомых, которых встретит благодаря тебе, выйдет на барыг и свяжется с наркотрафиком.

— Не хочу…

— Правильно. Дальше едем.

Показался следующий портрет. Если можно так сказать. Определённо это женщина. На уцелевшей части лица не было видно ни одной морщинки. А вот второй половины головы практически не осталось. Кусочки мозга валялись вокруг на залитом кровью асфальте, а поломанные пальцы торчали букетом в разные стороны.

Амели отбежала в уборную. Желудок всё-таки не выдержал. Одно дело фильм смотреть, другое — на людей, с которыми видишься почти каждый день.

— Прости, — выдавила из себя она, вернувшись обратно.

— Это нормально. — Юро махнул рукой, показывая, что для него это житейское дело. — Могу убрать. Наверное, ты поняла мою мысль.

— Да, но продолжай. Хочу знать. Это Мия? — Нетрудно было догадаться, потому как пианистка являлась единственной девушкой в группе, не считая Амели.

— Угу. Вообще-то, как и ты, она о любви мечтает. Только вот счастливые отношения в судьбе были прописаны. Её роль на Земле заключается в том, чтобы в этой паре родить полезных будущему детей. Но из-за загруженности совсем не будет времени на личную жизнь, суженого упустит, утратит предназначение и совершит суицид.

— Это ужасно…

— А-то. Вот, собственно, и её суженый.

На этот раз хотя бы понятно, кто на изображении. Тайлер, контрабасист. Застыл, сидя в дорогом кожаном кресле. Брызги крови из раны в груди покрывали все ближайшие предметы, а на лице застыла гневная гримаса.

— Быть не может.

— Очень даже может. Вскоре, хапнув популярности, уйдёт из «Дороги в вечность», будет пробоваться в разных музыкальных проектах и остановится на одном из них. Повздорит с ребятами, учинит им проблем, а они окажутся весьма мстительными. На этом всё.

Юро убрал карту обратно в карман и выдержал молчаливую паузу в разговоре, давая Амели возможность переварить новую информацию. Она лишь мотала головой, не удавалось унять дрожь в руках.

— А Кайл? — Спросила о молодом парнишке-флейтисте.

— Раз глаз мне не мозолит, значит, переживёт.

Девушка вздохнула, но облегчения не испытала.

— Не верю. Не бывает так, чтобы почти всех взяло и не стало.

— Уверена? Это мы ещё наперёд не забегаем. Много людей через тебя пройдёт. Но стоит заметить, они будут стрессоустойчивее.

— Почему тогда именно эти ребята? Они же сами выбрали такую карьеру.

— Если бы не я, вы бы вообще не встретились. Не писан им был такой подъём. Жизнь не готовила, вот и не справятся.

— Выходит, продолжу стоять на своём, стану убийцей?

— Из такой логики каждый человек — убийца. Но я тебе это показываю не для того, чтобы ты отступила. Хочешь жить по-нашему, учись принимать решения, осознавая незримый для человеческого глаза спектр последствий.

— Этого можно избежать?

— Как и говорил в начале, просто представь, что не надо тебе скоро умирать, и всё само встанет на свои места.

— Но результата будет меньше… — Он кивнул. — Как ты вообще живёшь с этими знаниями?

— Также, как и ты без них. — Юро глянул на часы. — Пятнадцать минут до записи осталось. Идём?

— Да…

Сверившись с картой, удалось найти небольшой безлюдный закуток, в который без проблем можно было переместиться. И вот тишина большого дома сменилась на городской гул. В этот раз Юро не отпускал её руку. Так и проводил до студии звукозаписи. Будто и не было мрачной беседы. Хотя только Амели видела разговор в таком свете. Для хранителя это часть рутины, которой он занимается вот уже триста пятьдесят сознательных лет.

Возможно, это и к лучшему. Можно без эмоциональных комментариев со стороны постыдиться своего эгоизма, которым была пропитана каждая репетиция.

— Хочешь послушать? — спрашивала Амели, остановившись напротив входа.

— Не-а. Концерта подожду.

— Тогда, если надо, можешь сидеть у меня дома.

— Не боись, у человеков всегда есть чем заняться.

— В таком случае со спокойной душой удаляюсь.

— Подожди. Удачи.

— У вас же так не принято.

— Я пока здесь. Хотя бы сделаю вид, что мне не чужды ваши традиции.

Он притянул её к своей груди, зарылся пальцами в шелковистых волосах с нежным ароматом жасмина и весенних цветов, едва ощутимо коснулся губами макушки и, уходя, с полоборота одарил самой светлой улыбкой. Амели поёжилась от вдруг окатившей с ног до головы прохлады и, проводив взглядом, скрылась за дверью.