Избранное. Стихи, рассказы, поэма, пьеса

Елена Белогор

Современность и в то же время взгляд в прошлое; попытка осознания себя в этом мире — и мир в себе. Философия, православие — это понятия, которые охватывают в той или иной степени творчество Елены Белогор.В сборник вошли также уже ранее опубликованные в отдельных изданиях: поэма «Ритмы свечения», поэма «Царская», рассказы «Вспомним прошлое?», «Были-небылицы» и драма «Продам живого волка».

1. Дебют

ххх

Вот он, мой век!

С клюкой на чёрном фоне.

Он позвал меня, уходящий…

Как так вышло, что меня он позвал?

В образе седой…

В морщинных ссадинах от пуль-лет.

— Сядь ближе. —

И замерцали словесные слайды.

Я вижу: пустыни сабель змеиных.

Я вижу: солнце льющейся крови.

Я вижу: приподнятую чью-то голову —

И слова: «Нет, какие вы счастливые, вы ничего не знаете!»

Я говорю, что не тороплюсь больше никогда.

«Говори, говори же, моё Прошлое!»

Улыбка: «О, сколько историй! Сколько истории, ей-богу!..

Я расскажу ещё про Павлика моего….»

Наползающие сумерки.

Переполненная встречей.

Мимо слова, люди… которых давно нет.

ххх

Только ночь. И сверчок в ночи.

Кто там шепчется? Всё — молчи.

Кто там время торопит вспять?

Всё равно ничего не понять.

Звёзд просыпалась с неба горсть —

Долгожданный нейдёт к нам гость.

Туго стянута кожей дней

Тайна вглубь уходящих корней.

Скоро ль, скоро пробьют ключи?

Ночь. И громко — сверчок в ночи.

ххх

Мальчик лет десяти.

А может и ста десяти.

Без возраста, имени и печали.

Инстинкту радуясь

невидящими косыми глазами,

Бежал по скользкой планете лишённых…

Памяти…

разума…

стопы…

Сердца…

Мальчик бежал — и разбег был тяжёл, —

Размахивая руками-крыльями,

перебирая ступнями-наоборот.

Птица-подранок!

Казалось, взлететь хотел.

И уродства в нём не было.

Кровоточащая рана затмевала всё.

В виде глубоких следов

исчезал его путь

повторяющимися

кругами.

ххх

Младенец — месяц молодой,

Безумья всходы

Взрастут в тебе вместе с тобой

Грехом природы.

И все ступени — сон любви

Слепой и властной —

Пройдёшь — и страх, что на крови

Безмерно красной;

И стук в незапертую дверь,

В её никчёмность,

И ожиданием потерь

Порабощённость;

И будет смерти близкий час

Ступенью высшей

Безумья, вперившего глаз

Средь звёзд притихших…

А дальше? Дальше света —

Тьма-старуха,

знает всё сама.

Младенец — месяц молодой

Из тьмы проглянет.

Как сумасшедший за спиной

Тихонько встанет.

ххх

И в небо щерились уже куски скелета,

Большим подобные цветам.

(Ш. Бодлер)

В них жизнь, иль смерть, в цветах на стеблях тонких? —

Контраста яркого в пылу не превозмочь.

Вот жгуче-красным из конечностей бьёт ломких…

Какая выгнала их ночь?

Гнала наверх их ткань и влагу,

На вечность, иль на краткий миг.

Но прежде… прежде, чем полягут,

Откроет всё прощальный лик.

Как продирались телом худосочным,

И как изломаны и кровью истекли…

И лжёт мой бедный разум и порочный:

Расцвели!

О расцвели волной неизгладимой!

О, прокатились памятью под стон…

Что лепестки? Слетают на пол, мимо,

И тень к окну отбросил круглый стол.

Мимолётное

Когда душой не в состоянии

Свои невзгоды превозмочь,

Ты видишь, вглядываясь в ночь,

Луну во вдовьем одеянии.

И нервной кажется звезда

И мрачным предзнаменованьем.