Дети Зари. Время доблестных

Живиль Богун (2022)

Вторая книга серии «Дети Зари». Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Эмилия, Носительница магического Ключа, открыла вход в убежище единорогов. Герои новой истории — повзрослевшие дети Эмилии и её Стража, Теренса Эрхарта, а также дети их друзей и соперников. Это их называют Детьми Зари: поколением, которое выведет человечество из застоя. Юные и отважные, они жаждут приключений. А Элинор, приёмная дочь Эрхартов, девочка-телепат, ещё и не прочь выяснить тайну своего рождения… А тут вдруг начинают исчезать люди — потомки Великих Мастеров Дхама, древней расы, укрывшейся от нынешних землян в параллельном мире. И наши юные герои спешат на помощь! Любовь и дружба помогает им творить настоящие чудеса…

Глава 5. Эрхарт-холл встречает гостей

Ева отщипнула несколько веточек петрушки и принялась за укроп, густо зеленевший рядышком. Нежные перья были сочными и душистыми. Пожалуй, горсти вполне достаточно. Она ещё раз оглядела грядку с пряными травами: разнообразие оттенков зелени радовало глаз, хотя лето еще только началось. Что еще подойдет к сегодняшнему обеду? Сельдерей? Вряд ли. Фенхель точно нет. Базилик еще только-только нарастает…

— Эль! — Ева окликнула сестру, которая промывала рукколу в кадке у теплицы. — Что еще нужно?

Эль молча кивнула в сторону настурции вдоль тропинки: мама выращивала ее рассадой с марта, и среди круглых листочков, таких нежных на вид, но острых на вкус, уже пестрели первые оранжевые, желтые и багровые цветы. Ева сорвала с десяток листьев и несколько разноцветных «воронок» для украшения салата. Ну вот, теперь вроде все.

— Тебе помочь? — спросила она сестру.

Но та уже закончила возиться с рукколой. Выплеснув воду под буйно цветущий махровый пион — овощи у них росли вперемежку с цветами, с первого взгляда и не поймёшь, то ли это цветник, то ли грядка — Эль взяла корзинку, но повернула не в сторону задней двери, ведущей прямо на кухню, а в глубь сада.

— Эй, ты куда?

Загадочно улыбнувшись, Эль поманила Еву за собой.

— Так ведь мама ждет! Пора на стол накрывать — папа с минуты на минуту вернется…

— Через двадцать минут, — тихо, почти шепотом бросила через плечо Эль и исчезла за кустами садовой жимолости, длинные фиолетовые ягоды которой уже наливались сладостью.

— Ну тогда ладно…

Ева поспешила за младшей сестрой и застала ее в двух шагах от задней калитки. Она сидела на корточках рядом с округлым кустиком, обильно усыпанным нежно-розовыми цветами.

— Понюхай, — сказала Эль. — Только осторожно — колючий!

Ева послушно склонила голову: розовые лепестки отчетливо пахли корицей!

— Что за растение? С виду похоже на шиповник…

— Роза мультифлора, многоцветковый шиповник, — подтвердила Эль. — К осени будет в ягодках. Этой весной посадила, а уже цветет!

— Это-то как раз неудивительно — было бы странно, если бы не зацвел, — заметила Ева, с наслаждением вдыхая необычный аромат. Даже старый пень давал ростки, стоило малышке Эль этого захотеть. Поэтому мама и доверила ей уход за наиболее ценными растениями в саду. — Ладно, пошли в дом, пока Надин нас не потеряла.

Однако Надин была так увлечена приготовлением салата, что долгого отсутствия кузин даже не заметила. Она успела настрогать миску огурцов, а теперь училась нарезать лук-перо — разумеется, под чутким руководством мамы. Точнее, тети Эмилии, маминой сестры — иногда они казались так похожи, что можно было и перепутать.

— Мама, рукколу в этот салат? — спросила Ева, кладя зелень на кухонный стол.

— Нет, к брынзе! — отозвалась мама из гостиной, где застилала стол нарядной белой скатертью. После приезда ребята подкрепились чаем с пирогом, торжественный обед в честь парижской гостьи отложили до возвращения хозяина. — Виктор должен был заехать за сырами на хутор. Не видела, куда он поставил сумку-холодильник?

— Вроде в кладовку.

— Отлично… Кто-нибудь скажите Вику, чтобы закруглялся, обед через десять минут! — мама, как и Эль, всегда чувствовала приближение отца.

— А где Вик?

— Подрезает розы, пока они снова весь фасад не затянули…

Мама исчезла в кладовке, а Ева пошла было во двор, однако Эль ее опередила. Ну понятно, соскучилась по брату. Всего-то за полдня. Страшно даже представить, как малышка тосковала по нему от каникул до каникул!

Наблюдая в окно, как Эль подлетела к стремянке, на верху которой балансировал Вик, Ева в очередной раз убедилась, что их мама обладает уникальным талантом привлекать помощников по хозяйству. Не успели они приехать, а уже все при деле! Даже Надин, которая у себя дома палец о палец не ударит, в Эрхарт-холле с удовольствием училась готовить. Да и школьные подруги Евы всеми силами увиливали от домашних обязанностей. А детям Эрхартов такие мысли и в голову не приходили. Очевидно, Эмилия Эрхарт знала парочку-другую особо действенных магических заклинаний…

Когда в столовой появились взъерошенный Виктор и сияющая Элинор, Ева отсчитывала приборы.

— Куда это? — Вик держал в руках охапку еще не распустившихся роз. — Жалко выбрасывать.

— Оставь на террасе, я засушу бутоны… — Ева глянула на брата и улыбнулась: — Ты себя в зеркале видел? Вылитый Дионис!

— У Диониса были не розы, а виноград…

Когда появилась Надин с большим блюдом, Элинор, встав на цыпочки, вытаскивала из волос брата запутавшиеся зеленые веточки. Для этого ей пришлось стянуть резинку и распустить довольно длинный хвост.

— О, наш красавчик прихорашивается к обеду! — не преминула съязвить Надин. — Косы-то какие отрастил!

— Завидуешь? — хмыкнул Вик. — Свои-то не растут!

Кузина не соизволила ответить, поскольку водружала на стол собственноручно приготовленный салат.

— Оля-ля, у нас сегодня салат по-парижски? — не отставал Вик. — Надеюсь, улиток туда не добавила?

Надин резко повернулась к нему, собираясь дать отпор в своем стиле, но ее опередила малышка Эль. Она ничего не сказала, просто глянула на брата с легким недоумением. И этого оказалось достаточно.

— Пардон, сморозил глупость! — Вик виновато улыбнулся. — Салат выглядит очень вкусно, правда! — и поспешно удалился, вроде как мыть руки.

Элинор собрала забытые им побеги роз и тоже вышла.

— Пошли переодеваться, — Ева дернула за рукав двоюродную сестру.

Как она и ожидала, напоминание о смене туалетов охладило гнев гостьи. Эмилия всегда переодевалась к обеду и к ужину, а дочери с удовольствием ей подражали: какая девочка не согласится два-три раза в день менять наряды?

— Что это с Виктором? — шепотом спросила Надин, поднимаясь по лестнице на второй этаж, в комнату сестер. — Случаем, не заболел?

— С чего бы? — пожала плечами Ева. — Просто сказывается благотворное влияние малышки Эль. При ней даже Барбос мышку не тронет — постесняется…

Барбосом или просто Боссом звали большого рыжего кота, который наведывался в усадьбу в свободное от своих кошачьих дел время: летом два-три раза в неделю, зимой каждый день. В Эрхарт-холле его кормили, поили и всячески ублажали, однако не считали домашним питомцем. Барбос был полноправным членом семьи. Когда хозяин усадьбы уезжал по делам, кот не отходил от хозяйки ни на шаг и даже ночевал в ее спальне. «Мой страж» — говорила про него мама, а папа загадочно улыбался.

Ева отчетливо помнила, как Барбос появился в доме, хотя ей тогда еще и пяти не было. Крошечного котенка принес в зубах Барбаросса, огромный котяра, который поселился у Эрхартов более десяти лет назад, еще до рождения детей. Пушистый комочек был того же ярко-рыжего цвета, что и старый разбойник, и вывод напрашивался однозначный: это был его собственный отпрыск. Маленькая Ева и семилетний Вик тут же принялись хлопотать вокруг котенка: налили ему молока, потом сливок, потом сметаны, но глупыш только вертел мордочкой и все норовил улизнуть. Конфликт интересов разрешила Эль. Авторитетно заявив: «Он хочет спать!», двухлетняя малышка положила нового жильца себе в фартучек и уселась в плетеное кресло на кухне, где и просидела весь вечер, не позволяя брату и сестре даже дотронуться до зверька.

Ева тогда побежала жаловаться родителям и нечаянно увидела картину, которую ярко помнила до сих пор: мама сидела на полу террасы и нежно гладила старого Барбароссу, спящего у нее коленях, а у самой слезы ручьями текли по щекам, капая на рыжую косматую шерсть. Папа молча сидел рядом, обняв маму за плечи. Потом мама встала и ушла с котом на руках в гостиную, к камину, даже к детям не поднялась — в тот вечер их уложил отец. Это был последний раз, когда они видели старого кота. А Барбосом котенка назвала Эль: попросту не могла еще выговорить «Барбаросса»…

Когда хлопнула входная дверь, Ева и Надин уже спускались по лестнице, догоняя Эмилию: та успела не только переодеться в синее шелковое платье, но и красиво уложила свои гладкие, блестящие волосы. Ева тоже воспользовалась случаем продемонстрировать стильный наряд, который привезла ей из Милана тетя Лидия.

— Сколько же времени и денег твоя мама тратит на омолаживающие процедуры? — на ходу шепотом спросила Надин.

— Да нисколько! — рассмеялась Ева.

— Быть того не может! Думаешь, я не знаю, чего стоит сохранить такое лицо и фигуру? Моя маман отдает этому куда больше сил, чем репетициям и съемкам.

На это Ева ничего не ответила. Глупо спорить о том, чья мама красивее, особенно если мамы — двойняшки…

Встречать отца в прихожей было привилегией мамы. Но как только он появился в гостиной, на нем повисли все девочки, включая Надин — парижская кузина благоговела перед дядей Теренсом. Дождавшись, пока рассосется куча-мала, Виктор тоже подошел к отцу:

— Привет. Как там дела?

— Все хорошо, — отец похлопал его по спине: они были уже одного роста, только Эрхарт-старший по-прежнему оставался намного шире в плечах. — В следующий раз пойдем вместе.

— Отлично! — заулыбался Вик, и они бок о бок прошли в столовую, куда девочки уже несли горячее.

— Сколько же вы наготовили! — подивился Теренс, окидывая взглядом стол.

— Девочки постарались, — сказала Эмилия, кладя себе на колени льняную салфетку.

— А этот салат готовила Надин! — Виктор показал на блюдо в центре, украшенное цветками настурции.

— Тогда с него и начнем, — Теренс протянул свою тарелку Надин. — Положи мне две ложки, пожалуйста.

Тут все начали просить того же салата, сияющая Надин едва успевала накладывать.

— Очень вкусно, — сказал Теренс, улыбаясь племяннице. — Чувствуются французские нотки…

Собравшиеся за столом засмеялись, загалдели. Но даже в таком шуме все отчетливо услышали негромкий голос Эль:

— К нам гости.

Сразу стало тихо. Теренс глянул на младшую дочь, на мгновенье прикрыл глаза, словно прислушиваясь, затем неспешно встал и направился к выходу, жестом подозвав Виктора. Тот стремглав кинулся следом.

Девочки тоже повскакали из-за стола. Но их остановил ровный голос Эмилии:

— Оставайтесь на своих местах. Думаете, мужчины без вас не справятся?

Все послушно уселись обратно.

— Трое? — Эмилия вопросительно посмотрела на Эль.

Та кивнула.

— Подождем гостей здесь, девочки. Незачем толпиться у дверей.

Не прошло и двух минут, как в прихожей раздались возбужденные голоса и топот ног. Надин и Ева сидели как на иголках, глаза Эль блестели от любопытства, и только Эмилия выглядела совершенно безмятежной.

Но когда дверь отворилась, пропуская первого из гостей, даже с хозяйки Эрхарт-холла слетела маска спокойствия.

— Рауль! — Эмилия кинулась навстречу вошедшему, тот шагнул к ней, и они застыли, крепко обнявшись.

С трудом оторвав от них взгляд, Ева повернулась к остальным вошедшим. Это была невысокая женщина лет тридцати пяти и рослый парень: не считая роста, они были так похожи, что только слепой не догадался бы, что это мать и сын. Парня Ева, конечно же узнала, Виктор и Надин тоже, однако все трое, не сговариваясь, промолчали. Теренс сам представил гостей:

— Знакомьтесь, это наши соседи из ближней деревни — Аглая и Клим Галицкие. А это наши отпрыски — Виктор, Ева, Элинор — и племянница Надин. Надеюсь, дети, дядю Рауля вам представлять не надо?

Только тогда ребята засуетились, стали здороваться — кто радостно, кто робко.

— Вы очень вовремя — мы как раз собирались обедать, — сказала Эмилия, уже полностью совладав с волнением. — Прошу всех к столу!

Виктор принес еще три стула, Ева — дополнительные приборы, и наконец все уселись за большой овальный стол, даже тесниться особо не пришлось. И тут в неожиданно наступившей паузе отчетливо прозвучал насмешливый шепот Надин:

— Что, Клема, уже успел соскучиться?

Все так и замерли. Ева прямо кожей почувствовала, как напряглись мама и Аглая, сидевшие по обе стороны от нее. А бедный Клим аж съежился под перекрестными взглядами папы и дяди Рауля. Надо было спасать парня, пока они его не испепелили!

Вик первым пришел на помощь новому знакомому:

— Мы подвезли сегодня Клима до деревни. Он приехал на том же автобусе, что и девочки.

— Оказывается, Клим тоже учится в России, а сюда приезжает на каникулах. Жаль, что мы раньше не познакомились, — добавила Ева, преодолев, наконец, свою вечную робость.

Ее усилия не пропали даром: Клим благодарно глянул на нее, и это было очень приятно. Аглая тоже вздохнула с облегчением и быстро проговорила, словно оправдываясь:

— Так я ведь только в прошлом году здесь поселилась — получила дом в наследство. А сын остался доучиваться в Калининграде.

— Он там один живёт? Такой самостоятельный? — спросила мама, улыбнувшись сначала Аглае, затем Климу, и атмосфера за столом сразу разрядилась.

— Нет, с моими родителями. Мне так спокойнее, конечно — имею в виду, за родителей.

— Наши дети во время учебы тоже живут в Москве с родителями Эмилии, — с пониманием кивнул Теренс, и тема была исчерпана.

Только виновница недоразумения как ни в чем не бывало попивала сок и переводила взгляд с одного говорящего на другого, хлопая длиннющими ресницами. Ева искренне любила Надин, но не могла не признать, что порой та бывала просто несносной. Похоже, мама подумала о том же, потому что сказала отцу, наклонившись к самому уху:

— А девочка — копия Лидии. Та в юные годы тоже была остра на язычок!

Отец лишь улыбнулся краешком губ и незаметно погладил маму по руке. Свидетельницей этой сцены была только Ева. Эль, сидевшая на плетеном табурете с другой стороны от родителей, не спускала глаз с дяди Рауля: никто другой, казалось, ее не интересовал.

И это больше всего поразило Еву. Когда они в прошлом году всей семьей ездили на концерт «Ювенты» в Санкт-Петербурге, Эль не проявила особого интереса к руководителю оркестра: они уже привыкли к мысли, что Рауль Кауниц — дальний родственник мамы и тети Лидии. Тем более, что сама тетя Лидия была не меньшей знаменитостью. К счастью, никто в школе не знал, что девичья фамилия Евиной мамы — Ристич, иначе замучили бы расспросами и просьбами достать автограф… Так вот, малышка Эль на последнем концерте «Ювенты» неотрывно следила за первой скрипкой — обаятельной смуглой девушкой… И как раз после той поездки решила стать скрипачкой. Решила — и сделала! За рекордное время освоила столь сложный инструмент…

На самом деле Элинор уже исполнилось двенадцать. Но она была такой миниатюрной, что домашние по-прежнему ласково звали ее малышкой Эль. Хотя прекрасно знали, какая сила кроется за видимой хрупкостью. А незнакомые люди замечали только ее необычную внешность: волосы цвета гречишного мёда, изумрудно-зеленые глаза и очень светлую, почти белую кожу без единой веснушки; последнее было настолько нетипично для рыжих, что у многие считали, будто волосы у нее крашеные…

Пока Ева предавалась раздумьям, обед шел своим чередом. Вик и Клим живо болтали между собой, сходу найдя общий язык. Надин ковырялась в тарелке, то и дело бросая на Еву скорбные взгляды, которых та нарочно не замечала: пусть кузина немного помучается, ей будет только на пользу. Взрослые вели неспешную учтивую беседу, а малышка Эль продолжала исподтишка следить за дядей Раулем.

Идиллия закончилась весьма неожиданно. Мирный щебет птиц, долетавший в открытое окно, вдруг прервало разъяренное шипение, а затем громогласный лай.

— Боня!

— Босс!

Гости и хозяева дружно вскочили из-за стола и гурьбой ринулись в сад. И увидели просто классическую картину: крупный рыжий котяра сидел на ветке яблони — глаза горят, шерсть дыбом! — а под деревом лежал огромный сенбернар, флегматично уставившись на кота.

Эль с отцом совместными усилиями отцепили Барбоса от ветки, пока Клим двумя руками удерживал пса. Хохотали все.

— Бонифаций у нас большой, но смирный, он просто сидел, где ему было велено, — виновато пролепетала Аглая, когда смех утих.

— Зато наш Барбос — знатный вояка! Всех котов в округе держит в страхе, даже хуторских крысоловов, — похвасталась Эмилия.

— Бонифаций — это потому, что он добрый, как тот лев из мультика? — спросила Ева Аглаю. — Можно, я принесу ему что-нибудь вкусненькое?

— Думаю, он не откажется! — улыбнулась гостья.

— И воды, — попросил Клим.

Через минуту Ева вернулась с ломтем хлеба, куском сыра и двумя вареными яйцами, Надин же принесла полную миску воды. Остальные вернулись на террасу, чтобы собака могла спокойно поесть.

— Папа, можно, мы с Климом пойдем на озеро? — спросил Виктор. — И собаку с собой возьмем, а то Барбос никак не успокоится.

Кот, свернувшийся на коленях у Эль, все еще грозно зыркал в сторону культурно обедавшего пса.

— Конечно, сходите, — кивнул Теренс.

— Девочки помогут убрать со стола и тоже к вам присоединятся, — добавила мама и, обняв за плечи Еву, увела ее на кухню. — Намекни кузине, что хорошо бы извиниться… — успела шепнуть она дочери.

Следом пришли Надин, Эль и Аглая.

— Я могу помыть посуду, — вызвалась гостья.

— Лучше отдохните с дороги. Хотите принять ванну? — предложила Эмилия.

— Да, если можно.

— Пойдемте, я вас провожу…

Девочки быстро справились с уборкой, даже Надин безропотно полоскала и вытирала тарелки. Когда Эмилия вернулась, они уже заканчивали мыть пол на кухне.

— Эль, малышка, покажешь Аглае сад, когда она спустится? И предложи ей чаю. А я сейчас сварю кофе мужчинам…

— Мам, лучше иди к ним! — Ева чувствовала, что мать не на шутку взволнована, хоть и старается выглядеть спокойной. — Я сама сварю и принесу кофе.

— Спасибо, доченька… — Эмилия поцеловала ее в висок и едва слышно вздохнула. Затем стремительно развернулась и пошла в кабинет отца, шурша длинной шелковой юбкой.

Когда пять минут спустя Ева подошла с подносом к двери кабинета, то ясно услышала удивленный бас отца:

— Магистр так и сказал — «только Эрхарт»?