Из грязи в князи

Игорь Зябнев

Начало XXI века не совсем нашей эры. ВсяЗемля — единое государство. Объединённоечеловечество только начинает исследоватьдальний космос. Но на его пути встаётагрессивная инопланетная цивилизация.Перед вами — одна из версий того, что можетпроизойти, если человеческое обществоне будут раздирать внутренние противоречия.

Глава 7

…Инженер Скворцов, включив в очередной раз бортовую рацию на приём, меланхолично вслушивался в треск помех. «Опять ничего», — подумал Олег Владимирович и хотел уже выключить рацию, как незнакомый мужской голос чётко произнёс:

— Я — «Ливерпуль», я — «Ливерпуль». Вызываю исследовательскую «тарелку» с «Бирмингема». Приём.

— «Тарелка» с «Бирмингема» на связи! — радостно закричал Олег Владимирович, щёлкнув тумблером рации. — С вами говорит бортинженер Скворцов!

— Рад вас слышать, господин Скворцов! Сообщите, все ли участники экспедиции живы?

— Все! И даже один прибавился!

— Не понял. Повторите ещё раз.

— Ребёнок у нас родился, девочка.

— Понятно. Где вы находитесь?

Скворцов сообщил координаты, после чего попросил:

— Пришлите несколько боевых «тарелок». Мы располагаем важной информацией об инопланетянах.

— Примерно через час ожидайте помощь. Мы направляем к вам шесть боевых «тарелок».

— Вас понял. Но будет гораздо надёжнее, если вы пришлёте больше. На планете три вражеских базы, мы много раз видели их «тарелки».

— Хорошо. Мы приняли вашу информацию к сведению и обеспечим для вас максимальную безопасность. Через пятьдесят минут снова выйдем на связь.

— Вас понял, — ответил Олег Владимирович и отключил рацию. Год назад, чтобы зарядить аккумуляторы, пришлось на полчаса включить двигатель «тарелки». Светлана Александровна опасалась, что штизаны обнаружат участников экспедиции, но Скворцов её заверил, что это маловероятно.

— Если сейчас не зарядить аккумуляторы, — настойчиво говорил он, — то в скором времени мы окажемся в кромешной темноте, перестанет работать вентиляция и, самое главное, мы не сможем связаться со своими, когда они прилетят. Нас просто не найдут, Светлана Александровна, как не нашли штизаны до сих пор. Поэтому придётся рискнуть.

— Хорошо, Олег Владимирович. Действуйте, как считаете нужным, — старший биолог была вынуждена согласиться.

И вот теперь, торжествующе оглядев находящихся в «тарелке» учёных, Скворцов попросил:

— Миша, позови, пожалуйста, Светлану Александровну.

— Сейчас, — отозвался Мышкин и направился к шлюзовой камере. Он подошёл к выходу из пещеры, где на свежем воздухе старший биолог, придерживая за руки годовалую девочку, учила её ходить. Ребёнок, одетый в специально сшитый для него комбинезончик, так и норовил поднять с поверхности почвы и засунуть в рот какой-нибудь мелкий предмет.

— Дана! Нельзя, этот камушек грязный, — сурово говорила мать, но девочку это мало смущало, и она не оставляла попыток узнать об этом мире как можно больше, в том числе и попробовав его на вкус.

— Иди сюда, моя инопланетяночка! — позвал Лемехов, присев на корточки и протянув к ребёнку руки. Услышав знакомый голос, Дана радостно улыбнулась и, смешно раскачиваясь, подошла к отцу. Он подхватил девочку одной рукой, а другой — обнял свою любимую женщину.

Подойдя к ним ближе, Михаил Борисович откашлялся, чтобы обратить на себя внимание, и сказал:

— Светлана Александровна! Вас срочно зовёт Олег Владимирович. Наши прилетели!

— Наконец-то! — в один голос воскликнули Полянская и Лемехов.

— Дождались! — женщина с любовью взглянула на обнимавшего её мужчину, чмокнула в щёчку малышку и поспешила в «тарелку», оставив дочь под присмотром отца.

— Только что вышли на связь, — пояснил Лемехову Мышкин. — Обещали скоро прислать за нами несколько боевых «тарелок».

— Замечательно! — улыбка озарила лицо Александра Петровича. — Даночка, попрощайся со своей родной планетой.

…Через час стоящие на страже Капустин и Приставкин заметили высоко в небе дюжину серебристых точек, которые быстро шли на снижение.

— Однозначно, наши, — сделал вывод Приставкин.

— Да, — согласился Владимир Вячеславович, — «тарелки» штизанов темнее.

— И по форме отличаются, — заметил Роман Игоревич, когда земные «тарелки» опустились ниже. Учёные выбежали на открытое пространство и принялись размахивать руками, пытаясь привлечь к себе внимание. Вскоре их заметили. Три летательных аппарата зависли на высоте шестидесяти метров над лугом. Остальные, выстроившись в круг, расположились гораздо выше.

Мужчины поспешили в пещеру и, пройдя через шлюзовую камеру, заняли свои места. Дождавшись, когда они пристегнутся, Лемехов включил двигатель и, подняв «тарелку» на небольшую высоту, ориентируясь по показаниям приборов, осторожно вывел летательный аппарат наружу.

Скворцов сообщил Александру Петровичу только что полученный по радио расчётный курс, и исследовательская «тарелка», набрав скорость, в сопровождении внушительной охраны, направилась вверх, оставляя планету далеко внизу.

Мышкин, встретившись взглядом с Приставкиным, молча указал ему рукой в иллюминатор, в котором были видны четыре штизанские «тарелки», появившиеся с севера. Однако атаковать землян они не решились и вскоре отстали, скрывшись за облаками.

— Испугались нашего численного превосходства, — прокомментировал ситуацию Роман Игоревич.

Наконец, впереди показалась громада земного звездолёта. В отдалении виднелись четыре его собрата.

— Наша посадочная площадка номер семь, — доложил Скворцов Лемехову.

— Понял, — ответил историк и мягко посадил «тарелку» на пол ангара, на стене которого огненно-красным светом горела большая цифра семь. Дождавшись, когда корпус звездолёта герметически закроется, и выждав ещё несколько минут, необходимых для того, чтобы пространство ангара заполнилось воздушной смесью, Лемехов отстегнул ремни, встал и сказал:

— Нас приглашают пройти дезинфекцию. Просят все личные вещи оставить в «тарелке».

…Минут через сорок участники экспедиции в новых комбинезонах шли по длинному коридору за офицером в чине капитана Межзвёздного Флота. Через некоторое время он остановился и указал прибывшим на их каюты:

— Располагайтесь здесь. — И тут же спросил: — Кто из вас старший?

— Я, — откликнулась Светлана Александровна, выходя вперёд и прижимая к груди дочку, которая, оказавшись в незнакомом помещении, испуганно таращила глазёнки. — Старший биолог Полянская Светлана Александровна.

Офицер широко улыбнулся и произнёс:

— Ближайший сеанс связи с Землёй через два часа, но командир корабля просил вас зайти к нему немедленно.

— Хорошо, — ответила Светлана Александровна, передавая девочку отцу, — я готова.

— Остальные участники экспедиции пока могут отдыхать, — продолжил капитан. — Свои личные вещи вы получите чуть позже. Может быть, вы хотите есть?

— Лично я неимоверно голоден, — признался Скворцов. — Видите ли, господин капитан, находясь на планете, мы питались преимущественно мясом диких животных и ужасно соскучились по земной пище.

— Подумать только: три года без нормальной еды! — посочувствовал офицер. — Идите в столовую и заказывайте, что душа пожелает!

Он приложил руку к козырьку форменной фуражки и вместе со Светланой Александровной свернул в боковой коридор. Учёные во главе со Скворцовым прошли в столовую и сели за три рядом стоящих столика. К ним подошла миловидная официантка и спросила, достав из кармана белого накрахмаленного фартучка электронную записную книжку:

— Что господа будут заказывать?

— Наверное, овощной салат, — ответила Елена Михайловна. — Мы очень соскучились по овощам. — Она обвела взглядом товарищей: — Вы не возражаете? Скажем, салат из огурцов и помидоров с зеленью…

— Хорошо просоленный, — добавил Скворцов, — и картофельное пюре, и хлеба побольше…

— Ладно, — согласилась Елена Михайловна. — А ещё клубничное мороженое и сок…

— Ананасовый! — подсказал Приставкин.

Официантка приняла заказ, после чего передала его молодому мужчине, сидящему за компьютером. Тот вчитался в текст и стал набирать названия блюд. Закончив эту процедуру, служащий нажал специальную кнопку, и за перегородкой послышалось гудение пищевого синтезатора.

Это устройство в нужных пропорциях смешивало различные химические элементы, необходимый запас которых хранился в расположенных поблизости подсобных помещениях звездолёта. За удивительно короткое время на выходе получалась привычная для землян еда. Правда, её нельзя было назвать произведением настоящего поварского искусства, но зато она сохраняла все питательные свойства и вкусовые качества заказанного блюда. Так, салат из огурцов и помидоров с зеленью (хорошо просоленный и заправленный подсолнечным маслом) ничем не отличался от того, который могла приготовить любая домохозяйка.

Вскоре учёные с удовольствием принялись за еду, по которой соскучились до такой степени, что иногда она снилась им по ночам.

Тем временем, сидя в мягком кресле в каюте командира «Ливерпуля», Светлана Александровна заканчивала свой рассказ. Галантный офицер в чине полковника несколько раз переспросил интересующие его моменты, после чего пересел за компьютер и виртуозно набрал длинный текст мыслеграммы.

— Прочитайте внимательно, Светлана Александровна — не упустил ли я что-нибудь существенное? — попросил офицер, передавая женщине лист бумаги с только что отпечатанным текстом.

— Да, господин полковник, всё правильно, — через пять минут, возвращая документ собеседнику, произнесла Полянская и тяжело вздохнула. — Три года жизни поместились на одной странице!

— Я старался, как мог, — улыбнулся командир крейсера. — Может быть, вы не знаете, но, чем длиннее текст, тем труднее приходится «мыслителю». Ведь он всё время вынужден поддерживать высочайшую концентрацию своего внимания. А вообще, Светлана Александровна, я уверен, что Верховный Правитель Империи по достоинству оценит подвиг ваших подчинённых, да и нам здесь, имея столь ценную информацию, полегче будет. Ведь внизу — по-прежнему враги.

…Примерно через час после этого разговора дежурный офицер Секретной Службы сначала тактично, а потом со всё возрастающим упорством нажимал кнопку звонка на входной двери, ведущей в личные апартаменты командующего Межзвёздного Флота.

— Кого там нелёгкая принесла? — недовольно спросил Всеволод. — Два часа ночи!

Спросонок он едва успел накинуть халат и, распахнув дверь, увидел перед собой стоящего навытяжку дежурного полковника.

— А, это вы, — сонно бросил командующий. — Что случилось?

— Всеволод Владимирович! Только что состоялся сеанс связи с «Ливерпулем»! Переданная ими информация настолько важна, что я взял на себя смелость назначить внеочередной сеанс связи через восемь часов! — громко отрапортовал дежурный офицер.

— Что за спешка такая? — поморщился Всеволод и протянул руку. — Давайте сюда мыслеграмму!

— Пожалуйста, Всеволод Владимирович, убедитесь сами.

— Да, действительно, — согласился Всеволод, прочитав текст мыслеграммы два раза: сначала по диагонали, а потом вдумчиво, не торопясь. — Возвращайтесь на вахту, а я пойду будить господина Верховного Правителя.

Полковник отдал честь, повернулся кругом и ушёл. Всеволод вернулся в апартаменты, надел рубашку и костюм, прихватил на всякий случай плащ, и, закрыв дверь на два кодовых замка, направился к лифту. Спустившись на первый этаж, он ответил на приветствие дежурных офицеров Службы. Один из них нажал на кнопку и разблокировал входную дверь.

Когда Всеволод оказался на улице, дверь за ним автоматически закрылась. Поёжившись от густого холодного тумана, командующий оглянулся на большое высотное здание, из которого только что вышел. Раньше тут был жилой дом, но два года назад жильцов переселили, а освободившиеся помещения переоборудовали под штаб Межзвёздного Флота. Теперь здесь были собраны все «мыслители» с соответствующей аппаратурой.

Здание располагалось в пяти минутах ходьбы от Дворцовой площади. Вскоре Всеволод вошёл в вестибюль дворца и предъявил свои документы одному из дежурных гвардейцев. Не то чтобы его не знали, наоборот — знали очень хорошо, но порядок есть порядок. Вдруг это удачно загримировавшийся двойник пытается проникнуть в святая святых Империи?

— Проходите, Всеволод Владимирович! — сказал лейтенант, прикладывая руку к козырьку форменной фуражки.

— У меня срочное дело к Сергею Семёновичу, — счёл необходимым объяснить Всеволод. — Конечно, сейчас ночь, но у руководства Империи рабочий день ненормированный.

Однако, зная о том, что Ярослав сейчас во дворце, Всеволод первым делом пошёл к нему.

— Ну как, будить Сергея или дать ему немного поспать? — спросил Всеволод брата, объяснив ему сложившуюся ситуацию.

— Однозначно буди, а я за Сергеем Сергеевичем пошёл, — ответил Ярослав, направляясь к двери. — Встретимся в «штаб-квартире».

…Я проснулся оттого, что кто-то легонько тряс меня за плечо. Взглянув на светящийся циферблат будильника, резко сел на кровати.

— Что случилось, Всеволод? — спросил я, узнав друга.

— Получена крайне важная информация с планетной системы Ахернара.

— Ну и что? Мог бы и подождать часика четыре со своей информацией!

— Меньше, чем через восемь часов мы должны дать ответ.

— Ладно, понял. Сейчас приду.

— Давай. Мы тебя ждём.

Всеволод ушёл. Всё ещё сидя на кровати, я спустил ноги на пол, нащупал тапочки. Потом встал, надел халат, пригладил руками взъерошенные волосы и прошлёпал в «штаб-квартиру».

Всеволод уже дожидался нас. Я устроился в соседнем кресле и прикрыл глаза. Меня клонило в сон. С трудом разлепив отяжелевшие веки, я повернул голову к другу и вяло поинтересовался:

— Так может, всё-таки скажешь, что, собственно, произошло?

— Подожди немного, дождёмся остальных…

Как раз в этот момент в комнату вошли Ярослав и Сергей Сергеевич. Выглядел мой «сын» на удивление бодро. Едва успев поздороваться со мной и Всеволодом, он сел и тут же у него спросил:

— Так что стряслось, полуночник?

— Много чего, — ответил Всеволод. — Во-первых, на орбите той самой планеты, где погиб «Бирмингем», наши крейсеры уничтожили вражеский звездолёт…

— Я не считаю это событие столь важным, чтобы вытаскивать из постели ни свет, ни заря Верховного Правителя Империи, — сказал я, зевая во весь рот.

— Во-вторых, другому кораблю противника удалось уйти от преследования.

— Это уже хуже, — констатировал я, потягиваясь в кресле. — Значит, через какое-то время следует ожидать в планетной системе Ахернара появления крупных сил противника…

— В-третьих, — Всеволод повысил голос, — наши враги имеют конкретное название — штизаны.

— Ух ты! — от этой новости мне тут же расхотелось спать. — И откуда стала известна эта информация?

— Я и пытаюсь объяснить, да только ты всё время меня перебиваешь, — нетерпеливо сказал Всеволод. — Так вот: обнаружена исследовательская «тарелка» с «Бирмингема». Все учёные живы и здоровы, даже ребёнок родился. Планета называется Дана, и она замечательно подходит для жизни людей. Сами же учёные, ожидая помощи, времени даром не теряли. Они пошли на разведку, сбили штизанскую «тарелку» и взяли в плен инопланетянина. На допросе тот рассказал о некоторых любопытных фактах. Сейчас учёные находятся в безопасности на борту флагманского крейсера «Ливерпуль», а сам крейсер недавно был атакован баллистическими ракетами, выпущенными с поверхности планеты. У врагов там три базы. Крейсер не пострадал, но командир на всякий случай увёл его подальше от планеты. На спутнике Даны существовала ещё одна большая база, однако наши корабли разнесли её в клочья.

— Дай-ка мыслеграмму, — попросил я.

Внимательно прочитав документ, я передал его Сергею Сергеевичу, нетерпеливо ёрзающему в своём кресле. На некоторое время в «штаб-квартире» наступило молчание. Когда с мыслеграммой ознакомился и Ярослав, он восхищённо воскликнул:

— Замечательные люди, эти учёные с «Бирмингема»!

— Как и большинство моих подданных, — не без гордости заметил я. — Исследователям повезло, что противник их не обнаружил. Видимо, Высший Разум на нашей стороне. А штизаны… я уверен, что они эксплуатируют местное население на всех захваченных ими планетах.

— Командир флотилии спрашивает: как поступить с врагами, контролирующими Дану, — невозмутимо продолжил Всеволод. — Собственно говоря, как командующий Межзвёздным Флотом, я и сам мог принять решение, но мне кажется, что совместно это у нас получится лучше.

— Мне тоже так кажется, — согласился я. — Итак, у кого какие мысли? — я обвёл соратников взглядом.

— Поскольку уничтожить штизанов наша флотилия всегда успеет, нам нужно продумать вариант, как попытаться взять ещё несколько пленных, — предложил Ярослав. — Вдруг мы знаем не всю информацию о противнике?

— А что? Здравая мысль, — подключился к беседе Сергей Сергеевич. — Однако, в этом случае неизбежны потери и с нашей стороны.

Снова в «штаб-квартире» наступила тишина. На этот раз надолго. Мои друзья пытались придумать, как лучше организовать штурм одной из вражеских баз. Я же спокойно анализировал полученную информацию. Вскоре пришёл к выводу, что её и так достаточно много, хотя кое-что не мешало бы перепроверить. На минуту я предположил, что пленные уже захвачены. Что же меня интересует о противнике больше всего? Найдя ответ на этот вопрос, я удовлетворённо расслабился в кресле.

— Что-то ничего дельного на ум не идёт, — наконец, сказал Ярослав. — По всему выходит, что штурм любой из вражеских баз приведёт к потерям среди наших бойцов и, вероятно, к гибели всех штизанов, находящихся на этой базе. Ведь они дышат совершенно иной воздушной смесью.

— Можно попытаться сбить несколько их «тарелок», летящих на малой высоте. В этом случае кто-нибудь из инопланетян выживет и попадёт в плен, — предложил Сергей Сергеевич, вопросительно глядя на меня.

Я покачал головой:

— Нет, это маловероятно. Теперь, когда они знают о присутствии на орбите наших крейсеров, их «тарелки», скорее всего, вообще прекратят полёты. А ты, Всеволод, что думаешь?

— Разбомбить их всех, освободить местных жителей и заняться созданием оборонительного пояса вокруг планеты.

— Ты нашёл почти оптимальное решение, — безо всякой иронии в голосе сказал я. — Не зря я назначил тебя Командующим Межзвёздным Флотом.

— Для этого не обязательно было вас будить, — насупившись, сказал Всеволод. — Я-то считал, что вместе мы что-нибудь придумаем.

— Правильно считал, — откликнулся я. — Это ещё раз подтверждает, что ты вполне соответствуешь своей высокой должности…

— Сергей, ты ведь уже принял решение, а теперь экзаменуешь нас, словно школьников, — мягко попрекнул меня Ярослав.

— Да нет же, я действительно хотел знать ваше мнение, — пожал я плечами и, посмотрев на Всеволода, продолжил: — Дружище, отдай приказ командиру флотилии уничтожить две штизанские базы на его усмотрение. Третью окружить и предложить врагам сдаться, взамен пообещав сохранить им жизнь. Если будут слишком долго думать, пусть периодически обстреливают базу, нанося ей незначительные повреждения. Может быть, в этом случае они станут сговорчивее.

— Этот вариант действительно может сработать! — с воодушевлением произнёс Всеволод.

— Всё это я уже применял в прошлом, в очень далёком прошлом… ещё когда «воевал» с Римской империей. Однако твои подчинённые должны чётко знать, какие именно вопросы следует задавать военнопленным.

— Действительно, — согласился Сергей Сергеевич. — О чём же, по-твоему, их нужно спрашивать?

— Обязательно повторить все те вопросы, которые учёные задавали пленному штизанину, а самое главное — узнать, владеет ли штизанская империя мгновенной сверхдальней связью. От этого зависят наши дальнейшие решения.

— Предположим, что ничего из твоей затеи не получится, — высказал сомнение Ярослав. — Штизаны окажутся упёртыми фанатиками и предпочтут умереть. Что тогда?

— Ничего особенного, — обронил я. — Со временем мы всё равно узнаем, есть у противника мгновенная связь или нет.

— Да как же мы это узнаем? — недоумённо спросил Ярослав.

— Ты просто ленишься думать, во всём надеясь на меня. Господин командующий Межзвёздным Флотом, объясни-ка брату, откуда мы почерпнём необходимую информацию!

— Из дальнейших действий противника! — тут же откликнулся Всеволод. Он стал развивать свою мысль дальше: — Они должны нанести ответный удар. Для этого им понадобится значительное количество звездолётов. Если они прибудут в систему Ахернара достаточно быстро — скажем, в течение четырёх-семи лет, — значит, мгновенной связью обладают. Если же появятся значительно позже — то нет.

— Вот, — кивнул я, — правильно. Поэтому в любом случае мы оставим на месте четыре крейсера. Может быть, к ним успеют присоединиться ещё десять крейсеров, ранее посланных в этот сектор. Всеволод, распорядись, чтобы один корабль с учёными с «Бирмингема» вернулся на родину. Я не хочу ещё раз подвергать этих людей смертельной опасности.

— Хорошо, Сергей. А если штизаны всё-таки обладают мгновенной связью?

— Тогда нам очень скоро станет тоскливо. Мы встали у них на пути, и они всеми силами постараются нас уничтожить.

— Сергей! Каковы наши шансы на победу? — мрачно спросил Ярослав.

— Пока они невелики, но всё может измениться в любой момент.

— Ты что-то не договариваешь. Даже нам, — встретившись со мной взглядом, сказал Сергей Сергеевич.

— Просто боюсь сглазить. Но, в любом случае, будет грандиозная война. Хорошо, что штизаны расколоты на два лагеря.

— Получается, что наши корабли в районе Ахернара обречены, — расстроился Ярослав.

— Да, но они не погибнут зря: я ими жертвую, как в шахматной игре, чтобы узнать истинную силу и намерения противника. К тому же враг тоже понесёт определённый урон.

— Это жестоко с твоей стороны.

— Ничуть. Ведь партия уже началась. Первые ходы сделаны. Мы не можем сказать штизанам: «Давайте доиграем лет через сто, а ещё лучше — через пятьсот, когда мы окрепнем ещё больше». Придётся играть сейчас и теми фигурами, которыми мы располагаем. У меня лишь одна надежда: может быть, я смогу изменить правила по ходу этой игры…