Сделка. Надежда на тебя

Кейт Файер (2024)

Отпустить ее было самым сложным решением в его жизни. Забыть — непосильной задачей. Джейкоб обрек себя на одиночество, лишь бы уберечь любимую от тьмы, что скрывалась в его душе. Но новая сделка переворачивает его мир с ног на голову, даря призрачную надежду на искупление. Сможет ли он, сражаясь с демонами прошлого, обрести спокойствие и, быть может, вернуть утраченную любовь?

Глава 5

Бостон. 10 лет назад.

— Думаешь, я всегда мечтал стать архитектором? — сжимаю кулаки, чтобы сдержать гнев. — Это же ты навязал мне свою мечту! Специально водил меня на работу ребенком, но я уже вырос, отец! Я хочу жить своей жизнью и делать то, что мне интересно!

— Джейкоб, прекрати это. — ответил он, вставая со своего кресла. — Мы с мамой хотели для тебя только лучшего. Ты же знаешь, что мы оба любим тебя…

— Того, что я сделал недостаточно, чтобы отплатить вам? — мои зеленые глаза искрились от каждого слова. — Я сделал, как ты хотел, получил гребаный диплом в Стэнфорде, но сейчас понял, что мне нравится совершенно другое.

— Например? — его голос был наполнен непониманием. — Неужели, ты хочешь бегать со своими друзьями, пытаясь выжить в нищете?

— Как раз таки благодаря Райану я не буду знать это слово. — стойко оставался на месте я, отстаивая права. — И не буду жить по твоим правилам. Я свободный, ясно?

— Свободный? — его голос стал еле слышным. — Ты думаешь, что свобода проявляется в том, что ты делаешь то, что приносит миг удовольствия? Но ты ошибаешься…

— Я ошибаюсь? — перебил отца я, наполняя пространство иронией. — А ты считаешь, что свобода — это приковать меня к креслу в твоей компании?

— Ты любил эту работу. — становился все мягче и мягче он. — Мы проводили здесь много времени, и ты сам просил научить тебя. Так что изменилось?

— Я вырос. — сухо ответил я. — И теперь не вижу в этом счастья.

— Давай оставим этот разговор на потом… — помахав головой, он старался прийти в себя. — Я всегда буду надеяться на тебя…

— Я ухожу. — твердо решил я. — И пожалуйста, не надо перетягивать Мию на свою сторону. Она останется со мной.

Выскочив из кабинета отца, как из клетки, я ощутил, как дверь позади меня захлопнулась, а стены компании начали давить на меня, словно хотят поглотить. Со злобой оглянув суетящихся работников, которые замерли, наблюдая за мной со стороны, я прошел мимо них, оставляя все в прошлом.

С этой минуты у меня новая жизнь.

Спустившись на лифте, я оказался на подземной парковке, бросая взгляд на свою новую машину. Мощная Porsche Panamera выглядит настолько же стильно, как и я. Теперь это мое новое отражение — темная сторона капо Бостонской мафии.

Рев мотора разорвал тишину, и я сразу же вдавил педаль газа в пол, не оглядываясь назад. Я свободен. От отца, от глупых правил жизни и собственных ожиданий. И даже от самого себя.

Я мчусь по улицам Бостона, разрезая поток машин своими шипованными колесами. Не сбавляя оборотов, я не замечал сигналы светофоров и не обращал внимание на опасные повороты. Полностью погрузившись в гнев и ненависть, я двигался только вперед, отпуская прошлую жизнь.

Чувствуя себя властелином этого района, я пересекал проспекты, не думая о риске и авариях. Ехал с такой наглостью и дерзостью, что все остальные уступали мне дорогу, явно боясь попасть под мою горячую руку.

Проносясь по городу как вихрь, я оставлял за собой след шума и безумия. До тех пор, пока резко не притормозил у темного здания, пропитанного кровью. На фасадах не было ни вывесок, ни знаков, которые могли бы выдать его настоящее назначение.

Тени сгущались вокруг, создавая ощущение зловещей тайны. В воздухе витал запах сырости и старой кирпичной кладки, добавляя ещебольше мрачности этому месту. Я чувствовал, как адреналин пульсирует в моих венах, и каждый шаг к этому зданию был наполнен страхом и решимостью.

Подпольный клуб, известный среди семьи, предназначенный для места сбора капо — главных руководителей бостонской мафии.

Выйдя из машины, я обернулся назад, убедившись в безопасности. Я чувствую, как волнение смешивается с уверенностью, потому что мое нахождение здесь уже не случайность. Я в семье и теперь хочу занять свое место в этой темной иерархии.

Оказавшись в просторном зале, заполненном дымом от сигар и шумных разговоров, я иду вперед, ища Крестного отца. За столиками сидят мужчины в дорогих костюмах, но их лица скрыты в тени. Они настоящие хищники, готовые в любой момент наброситься на жертву.

— Слушайте внимательно! — в самом центре стоит Донован, наш отец. — На этой неделе мы получили сигнал от «нью-йоркцев». Они не довольны нашим расширением на их территорию. Нам нужно показать им, что Бостон — это не место, где можно взять то, что тебе не принадлежит.

— Мы уже готовы отправить их назад. — вмешался в его монолог я. — Туда, откуда они пришли. Я приведу в порядок все неполадки.

— А вот и мой любимчик. — он похлопал меня по плечу. — Но поступай с умом. Не нужно задевать лидеров. Только тех, кто нарушает правила, понял?

— А как же полиция? — Кевин всегда был осторожнее всех. — Слышал, что они усилили наблюдение за нашими ребятами.

— Полиция… — со вздохом произносит Донован, облокачиваясь о барную стойку. — Они всегда как мошки летом. Неприятны, но не смертельны. Не делайте резких движений, не бросайтесь в глаза. И все будет в порядке.

— Что насчет «Товарной линии»? — отвожу отца в сторону, стараясь не задеть остальных. — На этой неделе у нас встреча с «мексиканцами».

— Мы говорили с тобой о расширении. — он двигается со мной к выходу. — Но не забывай о правилах. Не перегни палку. Возьмешь с собой Кевина, и он поможет с документами. Он отлично соображает, но никогда не пойдет на риск.

Мой взгляд переходит на друга, явно обеспокоенного за мой разговор с отцом. Он покорно ждет в самом углу, чтобы я наконец-то смог рассказать ему, что происходит.

— А где чертов Митчелл? — крикнул неожиданно отец, оглядываясь по сторонам. — У него сегодня переговоры.

— Позвольте нам с Кевином заняться этим. — принял удар на себя я. — Мы обязательно найдем Райана и поможем ему с этим сегодня.

— Я рассчитываю на тебя. — сурово произнес он, направляясь к выходу. — Я ухожу. Работайте.

Мы на самом деле не просто организация. Мы семья. И я чувствую это на инстинктивном уровне, будто должен был родиться в мафии. Мы стоим друг за другой горой, готовые отдать жизнь за своего «босса», за правила и «семью».

За тот последний месяц, что я провел в Стэнфорде с капо, я видел, как они взаимодействуют между собой, как понимали каждого без слов. Я чувствую, что они единая сила, которая не поддается никакому внешнему влиянию.

Ладонь Крестного отца на плече — жест доверия. И я каждый раз с уважением принимаю это, пока внутри просыпается необъяснимая тяга к покорному выполнению обязанностей. Но они не сковывают, а освобождают.

Я не знаю и половину из этих людей и их истории, но понимал суть происходящего. Я знаю, что это не про бизнес и деньги, это что-то глубокое, более темное. Меня затянуло в эту дыру, и я понимаю, что теперь хочу контролировать часть Бостона самостоятельно.

Без чьей-либо помощи.

— Решил с отцом? — обеспокоенно подошел ко мне Кевин, явно переживая больше меня. — Виделся с Мией?

— Еще нет. — отрицательно покачал головой. — Отец не слышит меня или не хочет слышать. Но мне плевать. Если надо будет, я откажусь от настоящей семьи, в пользу этой.

— Где Райан? — заваливал меня вопросами он. — У меня как-то неспокойно на душе…

— Звонил ему? — наклонившись ближе, я убедился, что нас не подслушивают. — У него сегодня сделка. Если он не явится, придется ехать нам с тобой.

— Договорились. — тихо произнес он, отодвигаясь дальше. — Встретимся у места назначения через час. Пока попробую позвонить ему еще раз.

Изначально, я загорелся мафией не из-за денег и власти. Хотя, они тоже сыграли свою роль. Ведь благодаря банкнотам, я купил себе пентхаус, в котором сейчас идет ремонт, и новую машину, явно лучше подходящую под мой статус.

Вспоминая те дни, когда я только начинал, я осознаю, что это было нечто большее, чем просто жажда богатства. Это было стремление к признанию, к ощущению контроля и силы, которые давали мне уверенность в себе. Каждый шаг на этом пути был продиктован не только желанием заработать, но и стремлением доказать себе и другим, что я способен на большее.

Меня привлекло чувство принадлежности, которого я не испытывал раньше. Я окружен людьми, но не чувствую с ними такой связи, которая есть здесь. Учеба в Стэнфорде, на таком огромном расстоянии, отдалила меня от семьи, оставив только Мию.

Поэтому, мафия стала для меня отдушиной. Меня приняли таким, какой я есть. Мне доверяют и защищают. Мне нравится чувство силы, которое появилось благодаря части этой мощной организации.

Я могу изменить свою жизнь. И могу достичь в этом успеха.

Мне нравится опасность, которая окутала меня, как вторая кожа. Это делает меня живым, настоящим. И пока я приближаюсь к центру этого темного мира, забываю о страхах и прошлом, живя лишь будущим.

В уютной кафешке на окраине Бостона царила тишина, нарушаемая лишь легким шуршанием страниц газет и тихим звоном чашек. Я сидел за столиком у окна, где лучи от фонарей мягко освещали деревянный стол. В руках у меня была чашка черного кофе, пар поднимался вверх, создавая атмосферу уюта и спокойствия. Я медленно крутил пальцами по краю, погружаясь в свои мысли.

В этот момент на пороге появились двое статных мужчин. Они выделялись на фоне спокойной обстановки своим уверенным шагом и внушительными фигурами. Один из них был в строгом темном костюме, с аккуратно зачесанными волосами и серьезным выражением лица. Второй, чуть более расслабленный, в светлой рубашке и джинсах, с легкой улыбкой, словно пытался разрядить атмосферу. Их появление привнесло в кафе нотку напряженности, и я невольно отвлекся от своих размышлений, наблюдая за ними.

Мужчины обменялись коротким взглядом, и я заметил, как их разговор стал более оживленным. Они подошли к стойке, и бариста, с любопытством глядя на них, приготовил им напитки. В этот момент я почувствовал, как тишина вокруг наполнилась ожиданием, словно что-то важное вот-вот произойдет.

Кевин сидит напротив, пока его взгляд бегает по пространству, ища что-то потерянное. Он не сосредотачивался на моих словах, а лишь бессмысленно крутил головой из стороны в сторону.

— Где Райан? — уже более сурово спросил Кевин. — Что за подстава?

— Наверняка, у него была причина. — мои глаза поднялись выше, вместе с ногами. — Пошли.

Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, я бросил бесполезный взгляд на дверь, из которой так и не появился Митчелл. Но затем, я собрал всю волю в кулак и двинулся к двум мужчинам, сидящим неподалеку.

Они оба типичные представители бизнеса: дорогие наряды, непоколебимые лица и холодный взгляд.

— Джейкоб. — с полным безразличием протянул ладонь я. — Извините, что заставил ждать.

— Мы знаем. — ответил взаимностью один из мужчин. — Донован предупредил нас, и мы готовы обсудить сотрудничество.

— Прекрасно. — произнес я, присаживаясь за стол вместе с Кевином. — Что нужно?

— Защита. — с ноткой беспокойства ответил второй. — Мы занимаемся не самым лучшим бизнесом. Нам нужны гарантии, что нас не тронут.

— Понимаю. — натянув улыбку, я вытянул руку в сторону Кевина, чтобы он подал документы. — Мы знаем, как защищать наших клиентов.

— Мы готовы заключить сделку. — сразу же включился первый мужчина. — Контракт, который гарантирует нам безопасность и поможет развивать бизнес.

— Хорошее предложение. — я почувствовал, как в кармане брюк завибрировал телефон. — Но у нас есть свои правила.

— Мы согласны на любые условия. — моментально выдали оба. — Главное — безопасность.

Настойчивая вибрация начинала раздражать меня не на шутку.

— Тогда перейдем к деталям. — перевел взгляд на Кевина я. — Прошу…

Незаметно просунув руку в карман, я достал мобильный, увидев на экране «Мия». Впервые за долгие годы, я сбросил вызов, кладя телефон на место.

— Вот все условия. — робко рассказывал Кевин. — Прочитайте внимательно.

— Мы знаем условия. — его ручка оказалась в самом низу для подписи. — И согласны на них.

Бедро снова пронзил достающий звук. Я сделал глубокий вдох, вновь достав телефон из брюк.

— Все нормально? — наклонился ко мне друг. — Не ответишь?

— Отлично. — сбросив вызов, я положил мобильный в карман пиджака. — Тогда приятной работы вам. Ведь вы под нашей защитой. Вам ничего не угрожает.

Обменявшись рукопожатиями, они сложили все документы в папки, делая это так медленно, словно растягивали резину. Я продолжал сидеть на месте, не поддаваясь панике. Но, настойчивая вибрация, уже в кармане пиджака, начала рвать мою грудную клетку.

— Было приятно познакомиться, Джейкоб. — улыбнулся один из мужчин, открывая перед собой дверь. — До встречи.

В этот момент, когда я почувствовал облегчение, словно сбросил невидимый груз, мир вокруг меня стал ярче и четче. Я глубоко вдохнул, наполняя легкие свежим воздухом, который, казалось, напоминал о том, что все трудности позади. В кафе по-прежнему царила тишина, но теперь она казалась более уютной, как будто сама атмосфера одобряла мой выбор.

Я посмотрел на своих соседей по столикам, которые продолжали заниматься своими делами, не подозревая о том, что в этот момент я переживаю внутреннюю победу. Бариста, с легкой улыбкой на лице, подал очередной заказ, и я заметил, как его движения были уверенными и спокойными, в отличие от напряженности, которая царила в моем сердце всего несколько мгновений назад.

Затем, я почувствовал, как сердце забилось быстрее, а холодный пот выступил на лбу. Казалось, все вокруг растворилось, и осталась только Мия. Я провел рукой по лбу, пытаясь прогнать возникающую волнение, но это было нелегко. Каждый пропущенный звонок был как гвоздь, вбиваемый в мою грудь, напоминанием о том, что она была одной из немногих, кто действительно важен для меня.

Я быстро открыл список пропущенных звонков, при этом в голове прокручивались мысли о том, что могло произойти. Сколько раз я уже проигрывал в своей голове различные сценарии — какой-то из них мог казаться незначительным, но в свете происходящего он становился все более серьезным.

Я набираю номер снова и снова, но в ухе звучат только одинокие гудки, как удары в сердце. Пробовал еще раз и еще раз, но выходил один и тот же результат. Она оставляет звонки без ответа.

— Ты куда? — вылетел следом за мной Кевин. — Что-то с Мией?

— Не знаю. — отвечаю я, садясь в машину. — Позвоню позже.

В этот момент тревога нарастала, как волны, накатывающиеся на берег. Холодная рука сжимала грудь, и я пытался успокоить себя, убеждая, что все в порядке. Но нога, словно сама по себе, давила на педаль газа, предчувствуя что-то плохое.

Каждая секунда тянулась, как вечность, и мысли о Мии не покидали меня. Я представлял, как она могла себя чувствовать, и это добавляло мне беспокойства. В голове крутились образы: ее улыбка, ее смех, и вдруг они сменялись на тени тревоги и неопределенности.

Я понимал, что должен сосредоточиться, но страх за ее безопасность не давал мне покоя. Внутри меня разгорался огонь — желание узнать, что с ней все в порядке, и одновременно страх, что что-то могло пойти не так.

Собравшись с мыслями, я снова взглянул на телефон, готовый сделать все, чтобы восстановить связь с ней. Это был не просто звонок — это была возможность вернуть в свою жизнь ту, кто могла стать моим спасением в этом хаосе.

Она просто занята, Джейкоб. Это точно.

Красные сигналы светофоров теперь лишь цвет. Я не вижу других машин, не слышу гудки и сирены. В моей голове лишь она. Ее образ, голос и беспокойство. Я кусаю пальцы на левой руке, чтобы прийти в себя, но это не помогает.

Я не могу успокоиться.

Когда я добрался до нашей съемной квартиры, сердце колотилось в груди, как будто пыталось вырваться наружу. Я бросил машину на обочине, не обращая внимания на то, что парковочное место было не совсем подходящим. Двигатель продолжал гудеть, но мне было не до этого — паника захлестнула меня, и я не стал даже запирать двери.

Сквозь шум в голове я быстро поднялся по лестнице, пока каждый шаг давался с трудом, как будто ноги были тяжелыми, а воздух вокруг сжимался. Я чувствовал, как холодный пот стекает по спине, и в голове крутились мысли о том, что могло произойти. Открыв дверь, я влетел в квартиру, не обращая внимания на привычный уют, который обычно меня успокаивал.

Внутри царила тишина, и это только усиливало мою тревогу. Я огляделся, искал ее, но везде было пусто. Сердце колотилось, и я закричал ее имя, надеясь, что она ответит. Каждый звук, каждый шорох казался мне значительным, и я ловил себя на мысли, что даже самые незначительные детали могли рассказать о том, что произошло.

Но в ответ молчание. Глубокое и пронзительное, давящее на уши, словно поглощает тебя целиком. Я перестаю слышать шум воды крана из ванной, в которой никого нет. Не слышу тиканье часов и даже собственного дыхания.

Сердце замирает, а ноги пытаются идти дальше. Мой взгляд проходится по комнате, ища хоть что-то, что могло бы объяснить эту удручающую картину. Но я будто потерял зрение. Ничего, кроме пустых стен, которые кажутся теперь враждебными.

— Мия! — кричу я, почти умирая от собственного голоса. — Мия!

К векам подступили слезы, а голос звучал как последние слова умирающего, оставшиеся без ответа.

— Мия! — повторил я, поднимаясь в ее комнату. — Мия!

Когда я осознал, что моя надежда начинает угасать, в груди раздался болезненный щемящий звук, словно сердце пыталось вырваться из груди. Я чувствовал, как тяжесть на душе давит на меня, и каждый вдох давался с трудом. Ноги словно стали ватными, и я едва удерживался на них, чтобы продолжать двигаться вперед.

Внутри меня бушевали эмоции: страх, тревога и безысходность. Я пытался сосредоточиться, но мысли путались, как будто в голове царил хаос. Я не знал, что делать дальше, и это чувство беспомощности только усиливало мою панику.

Врываясь в ее комнату, я чувствовал, как адреналин бурлит в венах, словно я был на грани безумия. Ничто не могло меня остановить — ни страх, ни сомнения. Я готов был разрушить все на своем пути, если это поможет мне понять, что произошло и где она. Свет фонарика на телефоне пронзал темноту, выхватывая из нее детали, которые казались призрачными в этом тревожном свете.

Пустые стены смотрели на меня безучастно, как свидетели моего страха и отчаяния. Я заметил, как на полу раскиданы вещи — ее одежда, неподобранные книги, журналы, забытые среди хаоса. Каждый разбросанный предмет в комнате давал понять, что что-то не так, что здесь царит беспорядок не только внешне, но и внутри. Мое сердце колотится в груди, словно пытается выбраться наружу, чтобы найти ее.

Я хватаю телефон с пола, осторожно переводя свет фонарика на кровать, расположенную прямо по центру. Ноги застывают на месте, и я едва в силах понять, что все это не сон, а суровая реальность, бьющая меня прямо в спину.

— Мия… — шепчу я, задыхаясь от бега. — Моя Мия…

На белоснежных простынях разливается алая кровь, идущая из ее запястья. Она лежит на спине, а руки опущены вдоль стройного тела. Лицо бледное, а глаза закрыты. Я теряю равновесие и падаю с телефоном на пол, роняя его на ковер.

Фонарь, освещающий ее бездыханное тело, выделял каждую деталь: нежные губы, длинные ресницы, мягкие волосы, разлетающиеся по подушке. Но в ней больше нет жизни. Я не чувствую ее тепло. И не слышу ее дыхания.

— Нет… — отрицаю я, реально ползя к ней на коленях. — Нет, Мия…

Едва поднявшись на ноги, я дошел до нее, падая рядом, как сломленный человек. Кровь была буквально повсюду, ееалые потоки растекались по полу, создавая жуткую картину. Но я всеравно продолжал пытаться разбудить ее, тряся за плечи, словно это могло вернуть её к жизни. Мои руки дрожали, а голос срывался на крик отчаяния.

— Пожалуйста… — кричу я, глядя на нее. — Я умоляю, Мия…

Мои ладони обхватывают ее холодные пальцы и притягивают к своему лицу, словно пытаясь передать ей свою жизнь, свою энергию. Кровь моментально покрыла мои щеки, но я, как сумасшедший, пытался оставить на себе как можно больше следов, будто это могло вернуть ее к жизни.

Слезы смешивались с кровью, создавая жуткую картину отчаяния и боли. Я шептал ее имя, надеясь на чудо, на то, что она откроет глаза и вернется ко мне. Внутри меня бушевала буря эмоций — страх, гнев, отчаяние — все смешалось в один невыносимый коктейль. Я не мог поверить, что это происходит, что я теряю ее прямо сейчас, в этот момент. Мир вокруг меня рушился, и я был готов на все, чтобы вернуть ее, чтобы спасти ее.

Я не отрывался от нее даже на секунду, но пальцы сами бессмысленно набрали 911, словно в автоматическом режиме. Слезы лились рекой, заливая лицо и пытаясь заполнить ту пустоту, которая образовалась во мне.

Голос дрожал, когда я пытался объяснить оператору, что произошло, но слова застревали в горле. Внутри меня бушевала буря эмоций — страх, отчаяние, беспомощность. Я чувствовал, как мир вокруг рушится, и единственное, что я мог сделать, это держать ее руку, надеясь на чудо.

— Мия! — продолжал кричать я. — Мия! Проснись! Проснись, черт возьми!

Обхватив ее лицо двумя руками, я пытался поднять ее с кровати, начиная сходить с ума. Ее тело стало намного тяжелее, чем раньше, и больше не поддавалось никаким моим уговорам.

Она мертва.

— Я люблю тебя, слышишь? — покрывал ее щеки поцелуями. — Только умоляю, проснись!

Боль была настолько невыносимой, что проникла в каждую клеточку тела, заставляя дрожать от бессилия. Крепко прижимая к себе Мию, я перестал дышать, чтобы не тратить лишние вдохи.

Острая, нестерпимая рана давила так, что крик сам по себе вырвался из груди, заставляя умереть вместе с ней прямо на этой гребаной кровати. Но я, стойко сижу с ней, в последний раз обнимая ее бездыханное тело.

Она не могла бросить меня.