Без надежды

Колин Гувер (2013)

Колин Гувер — автор, которому читатели доверяют свое сердце. Она — мировой тренд, литературный феномен нашего времени, троекратная обладательница премии Goodreads Choice Award в номинации «Любовный роман». Ее произведения переведены на десятки языков. Продажи книг Колин Гувер превысили продажи Стивена Кинга и Джорджа Мартина. Более 5 000 000 000 просмотров в TikTok. Красивый и практичный подарок только в первом тираже. «Без надежды» — это захватывающая история о двух молодых людях с разрушительным прошлым. Они отправляются в страстное и интригующее путешествие, которое навсегда изменит их жизни. Трогательный и одновременно бьющий наотмашь роман. Такой же, как первая любовь. Звезды — главный символ этой книги. Скай, чье имя переводится с английского как «небо», любила считать звезды на потолке своей комнаты. Это было тяжелое время, но потом Скай встретила Дина. Так звезды появились у нее внутри. В один день жизнь Скай переворачивается с ног на голову — она встречает Дина Холдера. Он пугает и завораживает девушку. И хочет знать о ней все. Дину удается дотянуться до струн ее души, которых никто другой даже не смел коснуться, — и Скай теряет броню. Так на поверхность всплывает то, что девушка прятала глубоко внутри; воспоминание о болезненном прошлом, которое снова начинает ее беспокоить. Только столкнувшись с правдой лицом к лицу, не отказываясь от любви и доверия, Скай и Холдер смогут спасти друг друга. «Я прожила маленькую жизнь с этой книгой и отдавала ей по мере прочтения по кусочку сердца, чтобы под конец вручить его целиком. Это было волнительно, трогательно, местами очень больно, но пленительно ярко и прекрасно, как звезды на ночном небе». — СОФИ АНРИ, писательница.

28 августа 2012 года. Вторник 07:55

Первый урок. Брекин сидит на последней парте во всем своем ярко-розовом великолепии. Как я умудрилась вчера не заметить этих ослепительно-розовых ботинок и торчащего из них парня?

— Привет, красавчик, — шепчу я, скользнув на пустующее место рядом с ним.

Беру у него из рук стаканчик с кофе и делаю глоток. Брекин не возражает, потому что знает меня недостаточно хорошо. Или понимает, чем чреват отказ в дозе самопровозглашенному кофеману.

— Я многое о тебе узнал вчера вечером, — говорит он. — Жаль, что мать не разрешает тебе пользоваться интернетом. В этом удивительном месте можно узнать о себе такое, о чем даже и не подозреваешь.

— А надо ли мне об этом знать? — смеюсь я, потом, запрокинув голову, допиваю кофе и возвращаю ему стаканчик.

Он смотрит на пустой стаканчик и ставит его на мой стол.

— Ну, полазив по Фейсбуку^[9], я узнал, что в пятницу вечером ты встречалась с неким Дэниелом Уэсли и теперь боишься, что забеременела. В субботу у тебя был секс с Грейсоном, которого ты потом выгнала из дома. Вчера… — Он барабанит пальцами по подбородку. — Вчера после школы ты была на пробежке с парнем по имени Дин Холдер. Меня это слегка тревожит, потому что, по слухам, он не любит… мормонов.

Порой я рада, что у меня, в отличие от остальных, нет интернета.

— Так, — говорю я, мысленно пробегая по списку слухов, — я понятия не имею, кто такой Дэниел Уэсли. В субботу Грейсон и в самом деле приходил, но едва он начал меня лапать, как я выгнала прочь его пьяную задницу. И да, я вчера и впрямь бегала с парнем по имени Холдер, только знать не знаю, кто он такой. Так уж получилось, что мы вышли на пробежку в одно и то же время, а он живет недалеко от меня, вот и…

Жаль, что приходится принижать значимость пробежки с Холдером. Однако я его еще не раскусила и не уверена, что хочу впускать в наш с Брекином альянс, которому уже сутки.

— Если тебе станет легче, то от одной чики по имени Шейна мне удалось узнал, будто я потомственный финансовый магнат и богат до неприличия.

— Здорово! — смеюсь я. — Тогда тебе не составит труда приносить мне кофе каждое утро.

Открывается дверь, и мы оба смотрим в ту сторону. Входит Холдер в белой футболке и темных джинсах, с вымытыми после нашей утренней пробежки волосами. При виде него мой кишечный вирус, он же бабочки в животе, он же жар возвращается.

— Вот черт, — бормочу я.

Холдер подходит к столу мистера Маллигана и кладет на него какой-то документ. Затем идет к задним рядам, поигрывая телефоном. Садится прямо перед Брекином, а на меня даже не смотрит. Выключив звук на телефоне, сует его в карман.

Я так потрясена его появлением, что не могу даже заговорить с ним. Неужели он из-за меня решил возобновить учебу? Радует ли меня то, что я, быть может, как-то повлияла на его решение? Скорее я жалею об этом.

Входит мистер Маллиган. Кладет свои вещи на стол, затем пишет на доске дату и свое имя. Он что, и впрямь думает, будто мы со вчерашнего дня успели его забыть? Или просто хочет напомнить, что считает нас тупыми?

— Дин, — произносит он, стоя лицом к доске. Затем поворачивается и смотрит на Холдера. — С возвращением, пусть и на день позже. Надеюсь, в этом семестре ты не доставишь нам неприятностей?

Я аж рот открыла, услышав столь высокомерное замечание, сделанное, что называется, с ходу. Если Холдеру постоянно приходится мириться с подобным вздором, неудивительно, что он не хотел возвращаться. Я-то хотя бы от соучеников такое слышу. На учеников мне плевать, но учителя никогда не должны вести себя покровительственно. Это должно идти первым пунктом в руководстве для педагогов. Вторым — что учителю нельзя писать на доске свое имя для учащихся старше третьего класса.

Поерзав на стуле, Холдер не менее ехидно отвечает:

— Надеюсь, вы не станете говорить то, что может меня спровоцировать доставить вам неприятности в этом семестре, мистер Маллиган?

Что ж, словесная перестрелка по определению не может быть односторонней. Возможно, в следующий раз я научу Холдера уважать вышестоящих.

Опустив подбородок на грудь, мистер Маллиган сердито смотрит на Холдера поверх очков.

— Дин. Может, выйдешь к доске и представишься своим одноклассникам? С прошлого года здесь появились новые лица.

Он, похоже, рассчитывает на его согласие. И Холдер его не разочаровывает: вскочив со стула, он быстро идет к доске. Эта внезапная вспышка активности заставляет мистера Маллигана отступить на шаг. Без колебаний и смущения Холдер поворачивается лицом к классу.

— С радостью, — говорит он, глядя в упор на учителя. — Я Дин Холдер. Многие зовут меня просто Холдером. — Он переводит взгляд на учеников: — Я здесь учусь с девятого класса, не считая полутора лет академического отпуска. Со слов мистера Маллигана, я обожаю доставлять неприятности, так что будет весело.

Кое-кто смеется, но мне не до смеха. Стоило лишь мне засомневаться, что слухи о нем правдивы, как он тут же подтверждает их своим поведением. Холдер открывает рот, чтобы продолжить, но, заметив меня на заднем ряду, широко улыбается и подмигивает. Подавив желание залезть под парту, я мимолетно улыбаюсь ему, не разжимая губ, и тут же опускаю взгляд — многие поворачиваются, чтобы увидеть, на кого это он глазеет.

Полтора часа назад он ушел от меня в паршивом настроении. А теперь лыбится так, будто встретил лучшего друга, которого не видел много лет.

Да уж, у парня определенно проблемы с психикой.

Брекин наклоняется ко мне и спрашивает шепотом:

— Что это было, черт возьми?

— Расскажу за обедом.

— Это вся мудрость, которой ты хотел сегодня с нами поделиться? — спрашивает Холдера мистер Маллиган.

Холдер кивает и, не сводя с меня глаз, возвращается на место. Сев, он оборачивается и смотрит на меня. Мистер Маллиган начинает урок, и все сосредоточиваются на нем. Все, но не Холдер. Я опускаю взгляд на учебник и открываю его на нужной главе, рассчитывая, что он тоже так сделает. Однако подняв глаза, вижу, что он по-прежнему пялится на меня.

— Что? — спрашиваю я одними губами, недоуменно разводя руками.

Прищурившись, он какое-то время молчит.

— Ничего, — наконец произносит он, отворачивается и открывает учебник.

С любопытством взглянув на меня, Брекин шлепает карандашом по костяшкам моих пальцев и снова утыкается в учебник. Если он ждет объяснения происходящему, то будет разочарован — мне нечего ему сказать. Я вообще не понимаю, что это было.

Во время урока я несколько раз украдкой смотрю на Холдера, однако он больше не оборачивается. Когда звенит звонок, Брекин подскакивает и барабанит пальцами по моему столу.

— Я. Ты. Обед, — поднимая брови, произносит он и выходит из класса.

Я смотрю на Холдера. Он сверлит взглядом дверь, за которой скрылся Брекин.

Схватив свои вещи, направляюсь к выходу, не давая Холдеру шанса завязать разговор. Я искренне рада, что он вернулся в школу, но меня тревожит то, как он на меня смотрит, — будто мы лучшие друзья. Не хочу, чтобы Брекин или кто-нибудь другой, думал, что я одобряю выходки Холдера. Я бы предпочла вообще с ним не связываться, вот только, боюсь, он окажется против.

Я иду к своему шкафчику, меняю учебники и беру английский. Интересно, а Шейна/Шейла меня сегодня узнает? Наверное, нет, мы ведь виделись аж сутки назад. Вряд ли у нее мозгов хватит, чтобы вспомнить такую старую информацию.

— Эй, привет.

Я малодушно зажмуриваюсь, не желая оборачиваться и видеть Холдера во всей его ослепительной красе.

— Пришел все-таки. — Положив книги в шкафчик, я поворачиваюсь к нему. Он с улыбкой прислоняется к соседнему шкафчику.

— Умытая ты хорошо смотришься, — говорит он, смерив меня взглядом снизу доверху. — Но и потная версия тоже ничего так.

Он тоже чистым выглядит хорошо, но я не скажу ему об этом.

— Ты следишь за мной или действительно вернулся к учебе?

— И то и другое. — Холдер с ехидной улыбкой барабанит пальцами по шкафчику.

Нет, пора завязывать с шуточками про слежку. Они хороши, когда не думаешь, что он на это и впрямь способен.

Я обвожу взглядом пустеющий коридор.

— Ладно, мне пора на урок. С возвращением.

Прищурившись, он смотрит на меня, словно чувствуя мое смущение.

— Ты сегодня какая-то не такая.

Я закатываю глаза. Откуда ему знать, какая я? Он меня даже не знает. Заглядываю в шкафчик, стараясь не думать о том, почему я сегодня «не такая». И о том, почему его прошлое меня уже не пугает. И откуда в нем столько злости, что он набросился на бедного парня в прошлом году. И зачем он решил бегать со мной. И зачем расспрашивал обо мне… Вместо того чтобы задать эти вопросы вслух, я лишь пожимаю плечами и говорю:

— Просто не ожидала увидеть тебя здесь.

Он качает головой:

— Нет, есть еще какая-то причина. Что не так?

Я вздыхаю и прислоняюсь спиной к своему шкафчику.

— Хочешь, чтобы я ответила честно?

— Только этого и жду от тебя.

Поджав губы, я киваю.

— Прекрасно, — говорю я, поворачиваясь к нему лицом. — Пойми правильно, ты флиртуешь и общаешься так, будто у тебя есть намерения в отношении меня, на которые я не готова ответить взаимностью. И ты… — Я умолкаю, подыскивая нужное слово.

— И я? — спрашивает он, пристально глядя на меня.

— Ты… настойчивый. Слишком настойчивый. И настроение у тебя постоянно скачет. Еще ты меня слегка пугаешь. Но есть и другая причина, — говорю я, не уточняя, — просто не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное мнение.

— Какая еще причина? — говорит он с таким видом, словно точно знает, о чем речь, но хочет, чтобы я сказала это вслух.

Я со вздохом опираюсь спиной о шкафчик и смотрю в пол.

— Ты знаешь, — отвечаю, не желая больше обсуждать его прошлое.

Холдер встает напротив, опирается рукой о шкафчик рядом с моей головой и наклоняется. Его лицо всего в шести дюймах от моего.

— Нет, не знаю, потому что ты избегаешь об этом говорить, будто боишься чего-то. Просто скажи.

Ощущаю себя в ловушке, и в груди нарастает тревога, как после нашей первой встречи.

— Я слышала о том, что ты сделал, — отрывисто говорю я. — Знаю о парне, которого ты побил. О том, что тебя отправили в колонию. За два дня нашего знакомства ты успел трижды напугать меня до чертиков. Раз уж мы стараемся быть честными друг с другом, я знаю также, что если ты расспрашивал обо мне, то узнал и о моей репутации, из-за которой, скорее всего, и пытаешься за мной ухаживать. Жаль тебя разочаровывать, но я не собираюсь с тобой трахаться. Даже не думай, будто между нами произойдет что-то еще, помимо того, что уже есть. Мы вместе бегаем. И все.

Его челюсть каменеет, но выражение лица не меняется. Опустив руку, Холдер отступает, и я облегченно вздыхаю. Не понимаю, почему каждый раз, когда он оказывается рядом, у меня перехватывает дыхание. И уж тем более не понимаю, почему мне это нравится.

Прижав к груди книги, я начинаю протискиваться мимо него, и вдруг чья-то рука обвивает мою талию и оттаскивает в сторону. Обернувшись, я вижу Грейсона, который меряет Холдера взглядом.

— Не знал, что ты вернулся, — холодно произносит Грейсон, крепче прижимая меня к себе.

Холдер не обращает на него внимания. Какое-то время он смотрит на меня, затем переводит взгляд на руку Грейсона на моей талии. Коротко кивнув, он улыбается, точно придя к какому-то выводу, затем снова смотрит на меня.

— Вернулся, — резко произносит он, не глядя на Грейсона.

Что происходит, черт возьми? Откуда здесь взялся Грейсон и почему он обнимает меня за талию так, словно решил застолбить территорию?

Холдер отводит взгляд и поворачивается, чтобы уйти, но вдруг резко останавливается и снова смотрит на меня.

— В легкоатлетическую команду принимают по четвергам после уроков. Приходи.

Он удаляется.

Жаль, что Грейсон остается.

— Ты занята в субботу? — шепчет он мне в ухо, притискивая к себе.

Толкаю его в грудь и отворачиваюсь.

— Перестань! — раздраженно требую я. — Кажется, я довольно ясно высказалась в прошлый выходной.

Захлопнув шкафчик, я ухожу. Удивительно — всю жизнь жила без драм, а за последние два дня их приключилось столько, что хватило бы на целую книгу.

* * *

Брекин садится напротив и толкает ко мне банку с газировкой.

— Кофе у них не было, но кофеин я нашел.

— Спасибо, мой самый-пресамый лучший друг на всем белом свете! — с улыбкой говорю я.

— Не благодари, у меня дурные намерения. Хочу подкупить тебя, чтобы выведать все пикантные подробности твоей интимной жизни.

Я со смехом открываю банку.

— Жаль тебя разочаровывать, но у меня нет интимной жизни.

Он с ухмылкой открывает свою банку.

— Сомневаюсь. Не просто же так плохой парень пялится сейчас на тебя. — Он кивает вправо.

Через три стола от нас сидит Холдер и пристально на меня смотрит. Он в компании парней из футбольной команды, которые, похоже, рады его возвращению. Ребята хлопают его по спине и болтают, даже не замечая, что он не участвует в разговоре. Не сводя с меня глаз, Холдер отпивает воду из бутылки, резко ставит ее на стол и, поднявшись, кивает вправо. Я смотрю в ту сторону и вижу выход из кафе. Холдер идет туда, ожидая, что я последую за ним.

— Ха! — говорю я скорее себе, чем Брекину.

— Ага. Ха. Сходи узнай, что ему нужно, потом расскажешь.

Отпив газировки, я ставлю банку на стол.

— Слушаюсь, сэр!

Иду за Холдером, обмирая от волнения. Сердце ушло в пятки еще тогда, когда он мне кивнул. Можно бы притвориться перед Брекином, но я, черт возьми, сейчас себя почти не контролирую.

Холдер в нескольких футах от меня. Он распахивает двери, и они закрываются за ним. Я кладу руки на створки и замираю на миг, затем толкаю их и выхожу в коридор. Я бы лучше позволила себя арестовать, лишь бы не говорить с Холдером. От волнения даже живот подводит.

Я оглядываюсь по сторонам, но Холдера не вижу. Дойдя до конца ряда со шкафчиками, заворачиваю за угол. Он стоит, сложив на груди руки и опершись о шкафчик спиной и ступней согнутой в колене ноги, и смотрит прямо на меня. В ясных голубых глазах плещется злость.

— Ты встречаешься с Грейсоном?

Закатив глаза, прислоняюсь к шкафчику напротив. Я уже подустала от перепадов его настроения, а ведь мы знакомы всего два дня.

— Ну и что?

Какое ему до этого дело?

Он многозначительно молчит — я заметила, он частенько это делает перед тем, как что-нибудь сказать.

— Он кретин.

— Ты тоже порой таким бываешь, — тут же произношу я — мне не требуется столько времени, как ему, чтобы найтись с ответом.

— Он тебе не пара.

— А ты, значит, пара? — спрашиваю я, издав раздраженный смешок.

Если бы мы вели счет, было бы два ноль в мою пользу.

Опустив руки, Холдер поворачивается и со всей силы бьет по шкафчику ладонью. Звук удара эхом разлетается по коридору и отдается даже у меня в груди.

— Давай оставим меня за скобками этого уравнения, — говорит он, поворачиваясь ко мне лицом. — Речь о Грейсоне, не обо мне. Ты не должна с ним встречаться. Ты понятия не имеешь, что он за тип.

Я смеюсь. Не потому, что Холдер смешной… а оттого, что он говорит всерьез. Парень, которого я едва знаю, не шутя пытается указывать, с кем мне встречаться, а с кем нет? Я откидываю голову назад и упираюсь затылком в шкафчик.

— Два дня, Холдер. Мы знакомы всего два дня. — Лягнув шкафчики, я подхожу к нему. — За эти два дня я успела увидеть пять разных сторон твоей личности, и лишь одна оказалась привлекательной. Абсурдно даже думать, будто ты имеешь право высказывать свое мнение обо мне или моих решениях. Это просто нелепо.

Играя желваками и скрестив руки на груди, Холдер смотрит на меня в упор. Затем с вызовом делает шаг вперед. По жесткому, холодному взгляду я начинаю подозревать, что передо мной шестая сторона его личности — более гневливая и собственническая.

— Мне он не нравится. И когда я вижу подобное, — Холдер ласково проводит пальцем по синяку под моим глазом, — а затем то, как он тебя обнимает… Уж прости, если это кажется нелепым.

Он прикосновения его пальцев у меня перехватывает дыхание. Я борюсь с желанием закрыть глаза и прильнуть щекой к его ладони, но беру себя в руки и остаюсь непоколебима. Похоже, я вырабатываю иммунитет к этому парню. Ну, хотя бы пытаюсь. В любом случае это моя новая цель.

Я отхожу от Холдера, и его рука повисает в воздухе. Он сжимает пальцы в кулак и опускает.

— По-твоему, мне не следует встречаться с Грейсоном оттого, что он вспыльчивый? — Сузив глаза, я наклоняю голову набок. — Несколько лицемерно с твоей стороны, не находишь?

Какое-то время он глядит на меня, потом со вздохом еле заметно закатывает глаза. Отведя взгляд, качает головой и потирает шею. Несколько мгновений спустя он медленно поворачивается, снова скрещивает руки на груди и смотрит в пол.

— Это он тебя ударил? — ровным тоном произносит Холдер и, не поднимая головы, наблюдает за мной сквозь ресницы. — Он когда-нибудь тебя бил?

Опять он смиряет мой нрав переменой собственного настроения.

— Нет, — уже спокойно отвечаю я. — И еще раз нет. Я же говорила тебе… это была случайность.

Мы смотрим друг на друга в полной тишине. Но вот раздается звонок на второй обед, и коридор заполняется учениками. Я первой отвожу взгляд и, не оборачиваясь, возвращаюсь в кафе.

Примечания

9

Facebook — проект Meta Platforms Inc., деятельность которой запрещена в России.