Отыщи меня в своей памяти

Королева Ульяна (2025)

Работа по серии книг «Вечники» Е. Булгановой Сентябрь. Лиде семнадцать, и она идёт в новую школу после того, как частично потеряла память. Девушка пытается не зацикливаться на забытом, не ищет новых знакомств, хочет всецело сосредоточиться на учёбе. В это время старый друг, наоборот, ищет всевозможные способы вернуть то, что было. Да и не только он ищет встречи с позабывшей всё Наследницей.

Глава 7. Лида

Потекла непрерывная череда однообразных серых дней, скрашиваемых только тёплым солнцем, которое светило по-летнему, будто идя наперекор наступившей осени. Уже сразу после первого сентября атмосфера праздника растворилась в омуте из уроков, непрекращающихся нотаций учителей, шума и нескончаемой домашки. Теперь Лида, придя домой сразу садилась за учебу, а освобождалась уже ближе к ночи.

Девушка не могла назвать себя особенно прилежной ученицей, до этого года оценки её ни коим образом не волновали, но «четверки» и «пятерки», как следствие крепких знаний, регулярно появлялись в дневнике, лишь изредка разбавляемые «двойками». Но сейчас всё должно быть иначе, этот класс выпускной, от его окончания и результатов ЕГЭ зависит, будет ли она учиться в университете на бюджете, ведь иных вариантов у неё, в сути своей, не было. Но эти тяжёлые мысли мелькали не часто и надолго не задерживались, отгоняемые оптимистичным «времени ещё предостаточно». Однако подготовку стоило начать уже сейчас.

Мила полностью понимала её, ибо сама мучалась с экзаменами: не знала, к чему готовиться, на какую специальность идти и как заниматься. Ей, имеющей трудности только с техническими предметами, по сути, были открыты все дороги, и она разрывалась между гуманитарными и естественными науками. Родители не облегчали выбор, сказав, что поддержат любое решение дочери. Девушка решила взять себе месяц на размышления и ровно первого октября озвучить итоговые предметы, а пока бросить все силы на подготовку к математике и русскому. Правда, ей пришлось отказаться от обожаемого всем сердцем фотокружка, так как здраво оценивала свои силы и понимала, что не потянет всё сразу.

На прогулки времени у обеих недоставало, и две недели сентября им приходилось довольствоваться лишь регулярными звонками по видеосвязи, во время которых они жаловались друг другу на школу, окружение, да на что угодно. В один из таких созвонов Лида поделилась с подругой тем, что новенький из их класса на самом деле ведет себя странно: постоянно подсаживался к ней, пытался завести разговор или аккуратно вклиниться в её беседы с Аминой, кидал на неё долгие, то ли печальные, то ли ожидающие взгляды из другого угла кабинета и каждый день неизменно предлагал проводить её до дома, каждый раз получая отказ, сначала робкий, а потом уже более решительный.

Такое поведение разве может не раздражать? Оно любого смутило бы, а Лиду, которую в лучшем случае не замечали, а в худшем — нарочито избегали, так и вовсе ставило в тупик. В целом, в новом коллективе девушка чувствовала себя комфортно, не считая некоторых моментов: одноклассники не обращали на нее повышенного внимания, за исключением, разве что, Лазаря и Никиты Дикопольцева. А с Аминой Климовой, миниатюрной доброй девочкой с турецкими корнями, они даже подружились. Так что, если задуматься, дела обстояли даже лучше, чем могли бы.

Но с Аренским все же стоило серьезно поговорить и без обиняков сказать, что такие действия крайне неуместны. Честно говоря, её такое его отношение даже пугало, хоть и не это должна чувствовать девушка, когда к ней проявляет симпатию яркий молодой человек. По современным стандартам красоты, воспевающим худобу и миловидные черты, его вряд ли можно было считать идеальным, но в его образе крайне гармонично сочетались сила и спокойствие, высокий рост и широкие плечи выдавали в нём спортсмена. Но самой чудной была улыбка, такая открытая и искренняя, готовая поддержать любого, кто в этом нуждается. А за всем этим ещё и скрывалась масса знаний: на любой вопрос педагога, будь он по пройденной теме или по ещё даже не начатой, он отвечал полно, не просто поверхностно затрагивая тему, но погружаясь в неё, да так, что все заслушивались. Всё это создавало образ не легкомысленного мальчика-красавчика, а скорее серьезного юноши. Но всё портила его навязчивость… Не будь её, не касались бы души девушки тревожные мысли, и их знакомство не сводилось бы на нет.

Поведение Милы, после рассказа о сложившейся ситуации также немало озадачило Лиду. Подруга обеспокоилась и попросила прислать его фото. И зачем это нужно? Разве оно может изменить что-то? Девушка сначала хотела прислать ей общий снимок с линейки, но, как оказалось, классная руководительница или забыла отправить его детям, или просто не планировала это делать. Так что ей пришлось расстроить Журавку отсутствием снимка, а та в свою очередь пыталась скрыть волнение. Как ещё можно понять, что этот Лазарь и их друг Лазарь — не один и тот же человек, если Лида с ним не разговаривает?

Но если этот новенький на самом деле их вечник-профессор, это ещё более удивительно. Во-первых, зачем он, самый молодой профессор Стэнфордского университета, пришел учиться в обычную российскую школу? Во-вторых, почему он так странно себя вел? То, что описала подруга было абсолютно не похоже на него, ведь Лазарь обладал необычайной способностью располагать к себе любого и был чуть ли не самым тактичным человеком в мире. Тогда из-за чего они с Лидой не могли найти общий язык, если ранее за считанные дни стали не разлей вода? Слишком много вопросов и никаких ответов. Остается лишь надеяться, что это и правда он.

***

В понедельник Лида снова чуть не проспала первый урок и только за несколько секунд до звонка влетела в маленький и тёмный кабинет математики. Посещаемость уже не была такой блестящей, и несколько парт пустовали. Но педагога тоже ещё не было, поэтому девушка уже более спокойно подошла к своему стулу.

Её соседка уже сидела на месте, что-то печатала в телефоне и улыбнулась только что подошедшей. Как только она села, Лазарь повернулся к ней, наклонился через ряд и с приветливой улыбкой сказал: «Ты как раз вовремя! Александр Дмитриевич вышел в учительскую, обещал, что вернётся минут через десять, может, не заметит твоего опоздания». «Хорошо», — девушка быстро кивнула и стала доставать вещи из рюкзака. «Да я сама нелюбезность», — невесело подумала Лида.

Математик на самом деле скоро вернулся и стал уныло объяснять тему, давать задания для повторения. Все, мягко говоря, скучали, и ребята, над чьими умами ещё властвовал сон, создавали иллюзию бурной деятельности, водя ручками по тетрадным листам, мысленно возвращаясь каждый к своим грезам.

Унылый день заканчивался физкультурой, и по случаю хорошей погоды физрук вывел своих подопечных на улицу и «порадовал» их зачетом по бегу. И крайне недовольные одиннадцатиклассники, отсидевшие шесть уроков мозгового штурма, теперь разминались перед тем, как бежать два километра по асфальтированной дорожке вокруг школы. Кто вообще додумался поставить физкультуру последним уроком?!

«На старт. Внимание. Побежали!», — крикнул молодой физрук, и ребята рванули с мест. Сначала мальчики вырвались вперёд, а девочки оставались позади, пытаясь сохранить дыхание и распределить силы, но потом старшеклассники рассредоточились по всей длине дорожки.

Лида заканчивала седьмой круг из восьми, когда к ней подбежал Лазарь, который выглядел отнюдь не уставшим, а скорее бодрым и довольным. До этого момента он двигался быстро, но сейчас сбросил темп, чтобы поговорить с ней.

–Ты как, ещё живая? — лёгкая ироничная, но всё равно добрая ухмылка была обращена к девушке.

–Возможно частично, — ноги пока не устали, но дыхание сбилось, а тут ещё и одноклассник решил поболтать. Вовремя он, ничего не скажешь.

–Как ты сегодня смотришь на то, чтобы я проводил тебя до дома? Дай угадаю, опять откажешь? — он говорил так, будто они сейчас не бежали, а спокойно прогуливались по парку.

–Раз сам знаешь ответ, то зачем спрашиваешь? — Лиде не доставляло удовольствия разговаривать во время физических нагрузок, но сегодня беседа повернула в другую сторону.

–Надежда никогда не умирает, — ухмылка стала обычной лучезарной улыбкой.

–Ты же не отстанешь, пока я не соглашусь, верно?

–Лида, ты прямо читаешь мои мысли!

–Хорошо, тогда ты проводишь меня сегодня? В первый и последний раз, — девушка подумала, что это может его успокоить, возможно он даже перестанет так навязываться. Конечно, она могла ошибаться, но попробовать стоило.

Его лицо словно засияло изнутри. «Чудесно», — было видно, что он хотел сказать что-то ещё, но что именно так и осталось непонятно: парень продолжил свой бег с прежней скоростью. «И что, это всё? Так просто?» — мысль пронеслась в голове, но не задержалась, вытесняемая усталостью.

–Весна, отличный результат! Если с остальными нормативами всё будет так же хорошо, можешь зимой сдать ГТО.

«А идея неплоха, если идти в Первый мед, то это, при золотом значке, два дополнительных балла, а для Северо-Западного так и вовсе пять! Надо будет задуматься над этим».

Физрук сжалился над подростками и отпустил сдавших домой. Лида и ещё несколько ребят, выжатых как лимоны, на ватных ногах поплелись в раздевалки. Только Аренский был бодр и шёл так, будто и не бежал только что два километра по неподходящему для этого покрытию.

Девушка быстро сменила вещи, порадовалась, что по совету матери всё же положила в спортивную сумку небольшое полотенце, и, закинув рюкзак на плечо, вышла из школы. На крыльце её уже ждал Лазарь: руки в карманах, лицо спокойное, даже серьёзное, взгляд устремлен к двери. Сейчас он не был похож на юношу, скорее на мужчину, сильного и взрослого, незнакомцу даже в голову не пришло бы, что ему всего семнадцать. Когда он увидел её, глаза радостно залучились, развеивая иллюзию старшего возраста, будто он до конца не верил, что она на самом деле согласилась.

Девушка спустилась по ступеням, проталкиваясь через шумную толпу школьников, и встала рядом с ним. Парень сразу же забрал её портфель, закинул на спину к своему и галантно предложил ей руку, которую Лида с благодарностью приняла. Так они и вышли за территорию учебного заведения.

Парк встретил их медленным дождем из жёлтых листьев, опадающих на землю, застилающих её плотным ковром. Какие-то деревья стояли ещё по-летнему зелёными, когда как другие роняли крупные рыжие, янтарные и красные капли на головы прогуливавшихся школьников, между которыми повисло неловкое молчание. «И о чем же с ним говорить? И стоит ли? Может так он перестанет ко мне подходить?» — последнее обнадеживало, но не делало ситуацию менее дискомфортной.

–Лида, ты сдаешь экзамены по химии и биологии, куда хочешь поступать с ними? — да, вопрос банальный, но ему, похоже было на самом деле интересно.

–В медицинский, в какой именно ещё не решила. Ты тоже их сдаёшь, куда сам хочешь пойти? — она уже и забыла, что он будет ходить на те же дополнительные, что и она. Впрочем, запамятовать было не трудно: учитель отменила уже четыре занятия из тех четырех, что должны были пройти за это время.

–Ты не поверишь, но, по великому совпадению, тоже в мед. Но до этого думал идти на биофак СПбГУ.

–А почему передумал? Расхотелось идти в науку?

–Да нет, я бы и сейчас с радостью готовился к поступлению туда и посвятил жизнь биологии. Да только отец настаивает на том, чтобы я освоил, по его словам, «реальную» профессию.

–И что, даже не сопротивляешься? Не боишься, что будешь жалеть? — грудь сжало нечто, похожее на сочувствие. Лида даже подумала, как ей повезло с матерью, которая поддерживала любое её решение.

–Нет, медицина меня привлекает не меньше, в её рамках можно заниматься исследованиями и работать на пользу людям, в ней тоже можно совершить великие открытия, — уголки его губ приподнялись. — А зачем жалеть? Какие мои годы, ещё успею заняться чем угодно! Могу освоить сколько угодно специальностей, времени ещё море!

Лазарь повернулся к ней. Лида снова почувствовала себя маленькой девочкой, когда с высоты к ней обратились глаза цвета кипящего шоколада, в которых, словно в зеркале, она видела себя. Только сейчас она поняла, что едва ли достает макушкой ему до плеча. Все слова будто пропали, в горле пересохло. Она видела себя в тёмных глазах, но и непостижимую глубокую печаль не увидеть было невозможно.

Стук крови в жилах. Пустота в голове. Волнение. В романах этот момент зачастую становится ключевым, судьбоносным. Но девушка опустила взор, что все равно не помогло унять сердце, так и рвущееся из груди.

–А что сподвигло встать на эту благородную стезю? — парень, тоже смутившийся, попытался как-то сгладить возникшую неловкость, но выбрал он для этого не самый удачный вопрос. Но как ему было знать, что за этим кроется невеселое прошлое, в котором Вера Весна была инвалидом, и о котором девушка никому не рассказывала кроме, разве что, Милы.

–Просто детская мечта, ничего больше, — лукавить было неприятно, но и вдаваться в личную тему крайне не хотелось.

Но Лазарь хоть и не знал точно, но был уверен, что только что им услышанное — маленькая ложь. Но виду он не подал, чтобы не вызывать подозрений и не провоцировать негатив. Почему-то разговор о планах юной вечницы на будущее не поднимался, отодвигаемый стремительными событиями, нарушившими размеренный ход их жизней.

–Наверное здорово осознавать, что от исполнения мечты тебя отделяет лишь год, — для него уже само слово «мечта» перестало быть употребляемым, остались только цель и методы её достижения. Но девушка ещё так юна и, «спасибо» Призрачному Суду, не обременена непомерно тяжёлыми воспоминаниями и должна иметь какие-то грёзы и стремления.

–Да, конечно, но этот год ещё надо пережить и в клинику неврозов не попасть, — губы растянулись в ухмылке на прежде безэмоциональном лице.

–Ну, это да, — повторил выражение собеседницы парень, но показалось, что он хотел сказать нечто другое.

–А ты очень серьёзно готовишься к этим экзаменам? Или так, для галочки? — глаза выражали искренний интерес.

–Достаточно серьёзно, в неделю решаю по два-три варианта, пособия читаю. Только с задачками по генетике есть проблемы, — Лида пожала плечами, будто вопрос её абсолютно не интересовал.

Глаза Лазаря сразу загорелись энтузиазмом: было видно, что в этой теме он разбирался хорошо и был готов поделиться своими знаниями, помочь с трудностями и теперь мог рассказать буквально всё, что он не преминул сделать.

Парковая брусчатка сменилась поселковым гравием, приятно шуршащим под ногами. Аллея закончилась, оставив место серым поребрикам, также усыпанным яркой листвой. Улицы поселка были тихими и пустыми: ни взрослых, до сих пор сидящих на работе, ни детей, вышедших поиграть, ни животных.

«Осталось дойти до перекрестка, повернуть и пройти пару сотен метров, и всё, нужно будет расставить точки над «Ї», — если полчаса назад эта перспектива радовала девушку, то сейчас думать об этом не хотелось, хотя надо было. Почему-то пропало резкое желание отвадить этого парня, захотелось, чтобы путь до дома волшебным образом удлинился, а Лазарь продолжал улыбаться и вдохновленно, активно жестикулируя, рассказывать ей про генетику и про различные способы решения задач. Его речью можно было заслушаться: искренний, неподдельный интерес к теме, подробность в сочетании с уделением внимания каждой детали и безудержная позитивная энергия, целиком и полностью направленная на неё. Это завораживало, не давая отвлечься ни на секунду. Но забыть о предшествовавшем его поведении, странных взглядах не получалось, и при мысли об этом сердце сдавливало неприятное беспокойство.

Одноклассники повернули на улицу, на которой жила Лида, расстояние, оставшееся до её дома, неумолимо сокращалось, не оставляя времени на раздумья. Гравий перешел в мягкую пыльную дорогу, шаги по которой были почти беззвучными. Вот и старый, даже слегка покосившийся забор. Аренский лишь бросил быстрый взгляд на строение, будто он и так уже был тут много раз.

Одноклассники встали у калитки, парень остановился на полуслове и посмотрел в глаза Лиде. Он, похоже, не собирался заговаривать первым, просто стоял и молча смотрел на нее.

–Спасибо, что проводил.

–Надеюсь, ты будешь не против, если я буду делать это чаще, — он смотрел на неё с надеждой.

–Прости, но я буду. Пожалуйста, не приглашай меня больше, — неловкость и смущение заставили её потупить взор, не было сил смотреть на это доброе лицо, которое будто потускнело после её слов.

«Чёрт, зачем я это сказала?! Может это надо было сделать иначе? Но я же его не обидела, тогда почему я уже начинаю жалеть?» — вопросы вспыхивали в сознании, ухудшая и без того очень нехорошую ситуацию.

–Позволь спросить: почему? — шоколадные глаза смотрели серьезно и внимательно, голова была слегка наклонена. Ему удалось быстро скрыть разочарование обыкновенным выражением непоколебимого спокойствия, но печаль всё равно притаилась чертах.

«И как ответить? «Ты классный, но твое поведение меня пугает» или «Твоя навязчивость меня раздражает». Ни так, ни так сказать нельзя. Зачем всё так сложно?!»

–Просто я не хочу сейчас распыляться на новые знакомства, выходящие за рамки школы, а одного общения в школе тебе, понятно, не будет доставать, — девушка перевела дыхание. — Не пойми меня неправильно, ты хороший парень, но просто сейчас не то время.

–Конечно, я всё понимаю, — губы растянулись в горькую усмешку. — Ты тоже не пойми меня превратно: я не хотел… просто хотел познакомиться, подружиться, ничего более. Прошу прощения, если был слишком навязчивым. До завтра!

–Пока…

Лазарь развернулся и, ссутулившись, быстро пошел в обратном направлении. Плечи его поникли, а фигура будто съёжилась.

Вроде, ничего страшного не произошло, у каждого в жизни бывает такое. Но тогда почему в сердце скребутся кошки и хочется упасть да не вставать?