Межпланетные туристы

Кристина Выборнова (2024)

Не очень далекое будущее. Бывшая школьница Лиана Машкина провалила экзамены в институт, ничего не умеет и стесняется разговаривать даже с роботами. Строгие родители устраивают ее на работу в турфирму, которая организует туры на другие планеты. Там ее коллегами становятся инопланетяне: похожая на гориллу Уби, жуткий Брр и красивый, но странный Вартасар… Их первый тур — на теплую планету Сиусья, где, однако, царит полная темнота, а местные почему-то наотрез отказываются использовать фонари… Интересно, почему это? Их второй тур — на гостеприимный Лайлой с дружелюбными… СЛИШКОМ дружелюбными жителями. Что скрывается за этим дружелюбием? И, наконец, третий тур — на страшную послевоенную планету Крло, на которой найдется разгадка огромной вселенской тайны — а эта тайна касается того, в кого Лиана впервые влюбилась.

Глава 11 Свет

Мне стало нехорошо, так что я даже забыла вдохнуть и отнять руки от ушей. Обадеец не в себе после обморока?! Или вообще свихнулся?! Мои мысли в более скромной форме озвучил бестелесный туристический голос из тьмы:

— Вы что все тут, издеваетесь над нами? Я вас, как на Землю прилечу, по судам затаскаю!

— Вы сначала прилетите, — буркнула в ответ Уби.

— Что вы все тут сидите?! — пожелал знать Вартасар тем же громовым голосом.

— А куда нам идти в темноте!!!! — закричала я.

— Не надо кричать!! — гаркнул Вартасар с достоинством. — Я и так все пойму! Но сам я могу говорить громко, у меня нет пластин, а здесь очень шумно!!!

— Какие шумы вы имеете в виду? — послышался вопрос активной бабульки.

— Ментальные, — объяснил Вартасар уже чуть потише и вдруг спросил у меня лично:

— Лиана, что у тебя с ушами? Зачем ты их закрываешь?

— Да потому что ты громко… — начала я, опуская руки, и тут до меня дошло: — Ты что, меня видишь?!

— Я всех тут вижу, — недовольно уточнил Вартасар. — И вижу, что все сидят на корточках у стен, а Уби и Саша вообще лежат на полу, вместо того, чтобы встать и идти к выходу, раз уж сиусийцы отвязались от нас и включили свет.

— Вартасар, тут нет света, — сказала Уби. — Но я и правда лежу на полу, значит, ты каким-то образом нас видишь… Говоришь, здесь светло?

— Даже слишком, — подтвердил обадеец и чем-то зашуршал — похоже, потер глаза.

— А выход есть? — уточнила я.

— Есть, судя по указателям… Сильная тут ноосфера, особенно по сравнению с присутствием глушилок!

— А, поэтому вы в обморок шлепнулись, когда их с вас содрали! — догадалась Сашка.

— Ну да, — ответил Вартасар очень недовольно. — Это как удар чем-то тяжелым по голове. Выходить будем?

— Будем, будем! — обрадовались туристы.

— Только как? — докончила я. — Наверное, ты, как обадеец, видишь через эту… Ноосферу, а мы-то нет.

— А ведь Лиана права! — сказала Уби. — Вартасар, сильный телепат, как все обадейцы, видит мир Сиусьи глазами самих сиусийцев! Потому они и говорили, что тут светло!

— Кто-нибудь послушает, что я скажу?! — прервал ее Вартасар. — И перестаньте все так истерично радоваться, это меня сбивает… Так вот: если вы еще ничего не видите, сцепитесь руками так, чтобы получилась цепочка, и я вас проведу за собой к выходу.

— А может, воспользоваться вашей… Сумкой и произвести фонарик? — спросила Уби.

— Синтезатором? Материал надо будет очень долго собирать, здесь же везде жесткие покрытия. Просто выйти быстрее. Вставайте! Я скажу, кому с кем сцепиться!

В темноте послышались его шаги, он отошел к стене, делать паровозик из туристов. Судя по витающей в воздухе радости, все шло благополучно, так что я тоже приободрилась и кое-как поднялась с пола, стараясь не потерять равновесие. Тут послышался топот, сопение, и к моей руке прицепили чью-то безымянную конечность. За другую руку взялся, судя по всему, сам Вартасар — по крайней мере, он закричал прямо над моим ухом:

— А теперь пошли! Чтобы не падать, держитесь вдоль стен и не отрывайте ног от пола!

Невидимый лабиринт наполнился старательным шарканьем. Мы поползли за Вартасаром на первой скорости, как большая неуклюжая гусеница. По-прежнему было темно, и из-за шарканья я периодически ушибала пальцы ног об торчащие из земли камни, но обадейская и еще чья-то рука не давали мне упасть.

— Поворот! — кричал Вартасар, периодически, видимо, забывая о том, что обещал стараться говорить тише. — Так! Теперь тут лестница! Аккуратнее! — меня потащили вниз по невидимым ступенькам. — Не бойтесь потеряться, я вас вижу!

— Я тоже, — вдруг раздался какой-то молитвенный голос нашей активной бабульки. — Я тоже вижу! Ох, какая красота! А у меня фотоаппарата нет!

— Где красота? Какая красота? — тут же завистливо занервничали остальные. Я поморгала, но передо мной по-прежнему была темнота.

— Да тут все стены в росписях! И так светло! Свет как из ниоткуда идет! А, вот и стрелочки куда идти!

— Значит, сиусийская ноосфера действует на всех? — оживилась я, дернув Вартасара за руку.

— Значит, на всех, — согласился он не очень приветливо, но я, видимо, на радостях, снова почувствовала ощутимый приступ любви к нему.

Наша сцепка дрогнула — бабулька выпрыгнула из нее и затопала самостоятельно, быстро говоря:

— А у меня ведь здесь и до того бывало — засыпаю или что — и вдруг кажется, что кругом светло! А потом опять ничего не вижу!

— Да, у меня так тоже было! — радостно отозвалась я. — Пока я не начала носить прибор ночного видения…

— И я вижу! — завопил еще чей-то счастливый голос. — Ух ты-ы, красота! Ой, гляньте! Ого!

Под смесь счастья и зависти мы поползли дальше по коридору. Но процесс пошел уже быстро — то один, то другой турист выскакивал из сцепки с диким воплем «я вижу!», как будто до этого он был вообще слепым от рождения, и начинал восхвалять красоты лабиринта. Перед моими же глазами стояла прочная тьма… Мамочки, а может, я вообще ослепла?! Какая-нибудь мышь двинула меня чем-нибудь…

— Сомнительно! — вдруг гаркнул Вартасар мне в ухо так, что я споткнулась и, чуть не подвернув ногу, спросила дрожащим голосом:

— Что сомнительно?

— Что ты ослепла. Я не очень разбираюсь во всех этих научных вещах, но, скорее всего, ноосферное зрение быстрее проявляется, если пару дней провести в полной темноте. А вы все носили приборы, поэтому у вас процесс идет медленнее. Уби и Саша наверняка тоже ничего не видят.

— Точно, — подтвердила Уби мрачно под крики очередного прозревшего туриста. — Эти мыши были правы, надо было их сразу слушаться. Но могли бы и понормальнее сказать, а не темнить!

— Темнить — это точно сказано, — одобрил Вартасар и даже рассмеялся, правда не вслух, а где-то у меня в голове ближе к левому виску.

Скоро в сцепке нас осталось всего трое: туристы обрели зрение и носились по лабиринту туда-сюда, как стадо коней, восхваляя мышиные достижения. Я мрачно сопела, устав шаркать, и думала о том, что мне опять не повезло. Небось, Уби и Сашка сейчас тоже прозреют, а я останусь… И, будто в доказательство этих мыслей, я услышала радостный голос Сашки:

— Ой! Ух ты! Лианк! Представляешь — я вижу!

— Да чего вы все заладили — вижу, вижу, — проворчала я. — Как будто ты до этого не видела ничего!

— Я видела, но тут так… В общем, сама увидишь!

— А может, нет. Может, у меня мозг какой-то невосприимчивый.

— Чепуха, — сказал Вартасар и дернул меня за руку, поворачивая вправо. Тут мне в лицо повеяло слабой теплой струей воздуха.

— Дует, дует! — оживилась туристы. — Скоро выйдем?

— Похоже на то, — вдруг подтвердила Уби, и ее большая рука отцепилась от моей. — Вот теперь и я точно могу сказать, что мне все видно. А то вначале как-то рябило.

— Красиво? — спросила я уныло.

— Неплохо, — отозвалась меянка деловито. — Росписи чем-то похожи на пещеры дельты Альтаира, куда мы в том году экскурсии возили. Вот что надо фотографировать-то было, а они нам что послали? И объяснить ничего нормально не могут, сразу хватают… Одним словом — инопланетяне! Лиана, напомни мне, как придем, штрафик им начислить.

— Как бы нам самим, — пробормотала я, спотыкаясь в по-прежнему беспросветной тьме, — чего не начислили. Кто-то из туристов обещал в суд подать.

— Ой, не бери в голову, это каждый раз так, — отмахнулась меянка. — Как чего немного не понравится, сразу про суд. Вот увидишь, они уже забыли все. Брр говорит, что память среднего туриста не длиннее, чем у новорожденного низери…

Я глубоко вздохнула, выпучила глаза и усилием воли попыталась прозреть. Не получилось. Приток свежего воздуха становился все сильнее. Каким-то образом я точно поняла, что перед нами — широкий прямой коридор, а в его конце что-то очень знакомое и хорошее…

— Море!!! — завопил туристический хор. И тут у меня в голове словно кто-то повернул выключатель: все вокруг залил яркий ровный свет, который шел, кажется, со всех сторон. На миг мне показалось, что я ослепла в обратную белую сторону, но вскоре светлота начала проясняться. Я увидела фигуры туристов, скачущих впереди нас по ровному широкому коридору с каменными стенами, которые переливались крупными разноцветными узорами, переходящими друг в друга, как в бесконечном калейдоскопе. Опустив глаза, я ахнула, увидев пол, который состоял из небольших полупрозрачных розовых, синих и желтых камушков, вкрапленных в прозрачную основу типа стекла. Повернув голову, я увидела на стене огромную стрелку и нарисованную возле нее убедительную картинку, где изображался этот же коридор, в конце которого виднелось небо и блестящее на солнце море. Ну конечно, указатель на выход! Тут я посмотрела вперед и увидела ту же картинку, что и у стрелки, только воочию: ярко-розовое солнце, заходящее за фиолетовое гладкое море — все в точности, как в моем сне!

— Ура, я вижу!! — взвизгнула я и рванулась вперед, забыв выпустить руку Вартасара. Таким образом последние метры до выхода из лабиринта мы с обадейцем проскакали галопом и выкатились к покрытому розовой травой подножью горы в самой гуще туристов.

— А я-то удивлялась, когда мне Брр сказал, что Фаюк в переводе с сиусийского значит «розовая звезда», — задумчиво сказала Уби и одернула юбку. Туристы, тоже весьма взъерошенные, принялись приводить себя в порядок. Я задним числом вспомнила про обадейца, ойкнула и повернулась к нему. Но Вартасар не выглядел недовольным: он спокойно стоял рядом со мной, свободной рукой доканчивая размазывать подводку вокруг правого глаза; вокруг левого этот процесс был уже завершен. Теперь он был похож на древнего египтянина, которому поставили два фингала.

— Глаза слезятся, слишком светло, — вдруг ответил моим мыслям Вартасар, и я порадовалась, что он не обиделся на сравнение с подбитым египтянином. — Хорошо бы сиусийцы догадались не выкидывать мои диски после того, как их оторвали. Видеть я теперь буду что в них, что без…

— Какое-то знакомое место, — заметила туристка с мелкой дочкой и пощупала ногой песок пляжа, который начинался сразу за полосой травы.

— Естественно, — отозвался Вартасар. — Мы просто прошли сквозь гору и оказались на пляже, где вы все эти дни купались. Значит, вон там, справа, наш отель.