Ателье Мадам Пикок

Кристина Юрьевна Юраш, 2023

Угодила замуж без своего согласия и ведома!Он не пропустит ни одной юбки. Я не пропущу ни одних штанов. Он – богатый кутила, владелец газеты, а я – простая швея Винаретта.И все бы ничего, только мой супруг влюблен в таинственную, эпатажную мадам Пикок. Ею увлечен весь высший свет во главе с самим принцем. Никто не знает кто она, никто не видел ее лица. И по счастливой случайности, это незнакомкой оказалась тоже я.

Глава десятая

В королевском дворце все было намного поскромнее. Алый бархат, оббивающий стены, золотое тиснение, подсвечники из чистого золота, горящие уютными магическими огнями. Все вокруг прямо вопило о богатстве хозяина. Причем, вопило до хриплоты. А потом выдыхалось и устало поскуливало.

–… мадам Розмари услышала, как кто-то воет! Она подумала, что это соседская собака! — читал Фогс. — Она спросила у соседей, и они тоже слышали вой. Мадам Розмари легла спать. К утру вой стих. Вот! Я тут усилил, что к утру вой стих! Хотел написать, утром все закончилось. Но подумал…

Говорил он быстро, скороговоркой, и я слушала его в пол уха.

— И ты хочешь за это три риаля? — спросил Дитрих, усмехаясь и отпуская меня на роскошный диван.

Сколько — сколько?! Три риаля? Заметка стоит три риаля?! Ничего себе! Я превратилась в слух. Три риаля! Три!

— Ну да! — смутился Фогс, глядя на свои почеркушки.

— Во-первых, кто такая мадам Розмари? — спросил Дитрих. — Кто-нибудь кроме соседей о ней знает?

— Ну, это хорошая женщина… Она вдова… У нее двое сыновей… — залепетал Фогс.

— Плевать! Где она живет? — спросил Дитрих, небрежно падая на диван. Он сидел рядом со мной в той позе, которую я уже видела камере. Одна нога стояла на полу, а вторая лежала на ней горизонтально.

— На Мэйн Стрим Авеню… — замялся Фогс, пряча глаза и переминаясь с ноги на ногу.

— Это была страшная ночь для всех окрестных домов. Душераздирающий вой раздавался в темноте, разбудив добропорядочных горожан, — лениво, словно нехотя цедил Дитрих. — Как я тебя учил писать про происшествия? Ты должен заставить каждого, читающего газету подумать, что это произошло рядом. Но место называешь в последнюю очередь.

— Да, да, я помню, — пролепетал Фогс, смущенно краснея.

— Теперь нам нужен авторитетный источник, — лениво вздохнул Дитрих, пока я все внимательно слушала. — В статье всегда должен быть авторитетный источник с его мнением. Но его можно не называть. Пиши. Старый охотник сказал, что это явно не собака… Собаки воют по-другому. «И, похоже, что не волк!», — добавил он, опасливо глядя по сторонам.

— Такого он не говорил, — заметил Фогс, что-то записывая. — Он только про собаку…

— Запомни. Смешно, страшно, интересно — это три слова, которые приносят тебе деньги, — усмехнулся Дитрих, рассматривая свои ногти. — Однако, мы ничего не утверждаем. Продолжим. Жители вынуждены были закрыть все окна и двери. Они боялись выходить на улицу. К утру вой стих так же внезапно, как и появился.

Дитрих поднялся и направился в кабинет. Часы на стене показывали три часа ночи.

— Жители Мейн Стрим Авеню обеспокоены. Догадки разные. Одни думают, что это чудовище, сбежавшее от какого-нибудь мага. Другие полагают, что это чей-то любовник, сломавший ногу при падении с балкона, а третьи уже подыскивают жилье в другом районе, если вой снова повториться.

Дитрих закончил, толкнул роскошные двери, и мы вошли в кабинет. Шикарный письменный стол был уставлен стопками бумаг. Слегка протертое кресло было отодвинуто.

Дитрих остановился, достал портмоне, а потом высыпал себе на ладонь три золотые монетки. Он замер, делая вид, что хочет протянуть их Фогсу, но внезапно передумал. Бедняга Фогс даже дернулся, но деньги Дитрих ссыпал себе в другую ладонь.

— Это мне? — спросил Дитрих, осматриваясь по сторонам. — Неужели? Какой я молодец! Дитрих, ты просто гений! Не устаю тобой восхищаться. Какая хорошая заметка! Вы просто талант!

Он усмехнулся, погладив себя по голове и ссыпал золото себе в карман.

— Что-то еще? — спросил Дитрих, подходя к столу и рассматривая бумаги. Некоторые он сразу комкал и бросал на пол. Некоторые задумчиво откладывал.

Я решила поговорить с ним, чтобы выкупить помещение. Пусть размещает типографию где угодно! Ну раз мы муж и жена, то пусть выкупит! Иначе, я уйду от него, и по городу пойдут слухи, что брак фиктивный. А ему это не выгодно.

— Да, есть! Тут мистер Сэрдон вернулся из Авильона. Там видели, как дракон летал над городом с девушкой в лапах. Представляете? Это сенсация! И еще новость из Авильона! Герцог Аддерли убил своего компаньона, обанкротил, и женился на его дочери! Представляете! — воодушевленно выпалил Фогс.

— Новости Авильона, нас ностриакорцев, не волнуют, — произнес Дитрих, поморщившись. — Пусть авильонские газеты об этом пишут. Запомни, ностриакорцев волнуют новости Ностриакора.

— Понял, — обреченно кивнул Фогс, отчаянно листая блокнот. — И еще одна новость! У графини Флери завелся любовник!

— Так, а вот это уже интересно, — потер руки Дитрих. — Учишься, парень, учишься… Дальше. Я требую подробностей! Так же как и все жители города! Как я тебя учил писать про сплетни?

— Эм… У меня тут записано! — зашуршал листиками Фогс. — Скандально! Сначала громкий факт с именами и фамилиями, потом подробности. Подробности смаковать! Я записал!

— И… — оживился Дитрих.

— Все, — сознался Фогс, вздыхая. — Я больше ничего не смог узнать! Ну, еще то, что их застукал муж. И все…

— Понятно, — разочарованно протянул Дитрих. — И ты еще здесь? Иди, вынюхивай! Завтра это должно быть в вечернем выпуске.

— Могли бы дать хоть риаль, — взмолился Фогс. А потом опустил глаза, заливаясь румянцем. Тихим голосом он добавил. — Вы не заплатили за мои стихи, которые я принес три дня назад.

— Ах, стихи… — нахмурился Дитрих, словно что-то вспоминая. — Это те, которые я вчера выбросил?

— Выбросили? — ужаснулся Фогс, нервно что-то царапая в блокноте пером. Он покраснел до кончиков ушей.

— Вот скажи мне, — снисходительно заметил Дитрих, глядя на несчастного Фогса. Он даже по дружески обнял его за плечи. Мне показалось, что в душе Дитриха что-то зашевелилось! — Что принесет мне больше денег? Твои страдания о безответной любви к дочери барона? Или скандал с оставленной в залог служанкой? Только честно? Ответ очевиден! Иди, работай!

И Фогс понуро отправился добывать ценные слухи и сплетни. Когда дверь за ним закрылась, я услышала, как кто-то споткнулся на лестнице и ойкнул.

— По поводу тебя! — заметил Дитрих, падая в свое роскошное и любимое кресло. — Итак, правило первое. С этого момента ты живешь здесь. Я не хочу, чтобы тебя лишний раз видели на улице.

— Это с чего это? — с вызовом спросила я, глядя на свое платье. Обычно я одеваюсь прилично!

— Ерунда, — отмахнулся Дитрих, смяв очередную бумагу и ловко забросив ее в дорогую вазу. Его дорогие сапоги лежали на столе среди кучи съехавших стопок и сверкали застежками. — Это я не тебе. Ты будешь изображать экономку.

— Я? Экономка? — ужаснулась я, глядя на его невозмутимый профиль. Я никогда не пойду никому в услужение! Ниже пасть уже некуда!

— Посмотри на себя! Ты очень экономная женщина! Экономишь даже на нормальном платье, — заметил он, а я сжала кулаки от негодования.

— Я не собираюсь работать здесь служанкой! — отрезала я, глядя на часы. Ой, не успеваю. Что же делать? Скоро клиенты придут, а у меня ничего не готово!

— Хорошо. Представлю тебя, как бедную родственницу. Ты приехала с окраины. Родители умерли, замуж ты не вышла. Будешь сидеть в доме безвылазно, — махнул рукой Дитрих, явно не желая видеть меня своей женой. — Оплакивать какого-нибудь своего погибшего жениха, как и полагается старой деве! На глаза лишний раз не попадайся. Мы тебя даже, как незамужнюю вдову оденем. Это я беру на себя. Ты согласна? Ни с кем не разговариваешь, ни с кем не общаешься. Так продолжается до тех пор, пока мы не разведемся. А это будет после того, как король успокоится, и отвлечется на какой-нибудь другой скандал. Потом ты так же тихо исчезнешь, как и появилась.

— За что король так не любит вас? — спросила я, решив, что сейчас или никогда.

— За правду, — улыбнулся Дитрих, невозмутимо перебирая бумаги. Большая часть из них уже валялась мятая на полу. — Понимаешь, аристократия — это опора короля. А я пишу про них правду. Сплетни, скандалы… То, что они хотят утаить, я вытаскиваю наружу. Они бояться меня, а я пишу правду про его сторонников, постепенно подбираясь к его семье.

Может дело в полумраке, разрушаемом падающими в окно лучами рассвета, но в этот момент зловещая улыбка озарила Дитриха. В этом полумраке он казался страшнее, чем все бандиты, убийцы, разбойники, воры, которые обшиваются в моем ателье.

— Почему? — ужаснулась я его улыбке.

— У меня с ним личные счеты. Это все, что тебе полагается знать, — отрезал Дитрих. — Есть то, что я никогда ему не прощу. И не успокоюсь, пока не ударю его в самое больное место, не вырву заметкой его сердце, не брошу его на пол, и не растопчу.

Не знаю, о чем это он, но у меня тоже были условия.

— Итак, я согласна играть твою родственницу. Но! — подняла я палец вверх. — При условии, что ты дашь мне десять тысяч риалей! Я хочу выкупить свою лавку. После того, как все закончится, мне нужно будет куда-то возвращаться. Я думаю о своем будущем.

— По факту меня не интересует твоя мастерская. Меня интересует подвал, — заметил Дитрих, разбирая бумаги. — Там вполне поместится еще одна моя типография. А что? Сверху какой-нибудь магазинчик, кафе, мастерская, а внизу — надежно спрятанная типография. И то, и другое приносит мне прибыль. У меня половина города так живет. Так что я предлагаю тебе остаться на своем месте, когда все закончится.

— Ну уж нет! — представила я, глядя на Дитриха. — Лучше деньги. А типографию размещай, где хочешь!

— Мне проще выкупить помещение и посадить туда другую швею! — заметил он, морщась и брезгливо отстраняя от себя бумажку.

Я посмотрела себе под ноги. Это были заметки, которые приносили и присылали Дитриху.

— Мне проще заработать деньги и никакой типографии там не будет! — гордо произнесла я. — И вообще, я могу сказать об этом королю!

— Тебя же первой и заметут, — заметил Дитрих, вскинув бровь. — Королевской благодарности не существует. А тобой очень заинтересуются. Сейчас казна переживает не лучшие времена, поэтому король стал ужасно жадным до чужого имущества. Король не любит быть кому-то обязан, так что если я однажды будут проезжать мимо твоей опустевшей лавочки, я глубоко вздохну и задерну штору.

— Тогда я заработаю эти деньги! И вам моя мастерская не достанется! — твердо сказала я. — А теперь, позвольте мне уйти! У меня много работы! А скоро придут заказчики!