Край заблудших

Ксения Левонесова (2024)

Не пересекай границу города на Лете, иначе — смерть. Здесь поля охраняет женщина-змея, а дома выращены из семян. Жителей этого странного места зовут заблудшими. Они падают с небес и не помнят ничего, даже собственного имени. Так и происходит с Орфом. Забыл все слова, знает лишь то, что назначен почтальоном. Разнося послания, юноша выясняет, что у многих горожан есть тайны. Впрочем, как и у него самого. Почему Орф оказался в этом месте? А самое главное — как отсюда выбраться?

Идти вперед, не оборачиваться!

Автор обложки prommaste

Иллюстратор Lieyana

Издание подготовлено при участии литературного агентства «Флобериум».

© Левонесова К. А., текст, 2024

© ООО «ИД «Теория невероятности», 2024

Глава 01

Вспомнить слова

— Очнулся? Видишь что-нибудь? Помнишь? Или ничего?

Ничего…

— Говорить-то можешь? Я тебя спрашиваю. Давай, посмотри на меня. Я — лекарь. Хм… выглядишь сносно. А чувствуешь себя как?

— С… сносно?

— Понимаю. Ты из заблудших. Валитесь с неба на землю, ничего не помните. Даже слов обычных связать не можете. Попробуй со мной поговорить, давай. Поначалу будет сложно, но в голове что-то должно остаться. Вспоминай слова!

Вспоминай… Заблудший? Я? Ничего не помнил. А лекарь… выглядел сносно. Я не помнил слов.

— Говорить будешь?

— Бу-уду…

— Хорошо, хотя бы повторять в состоянии. Карл-то до сих пор едва два слова связать может. Давай-ка ты посмышленее него окажешься? Не хочу возиться еще с одним дураком. Ты кто? Помнишь? Скажи, если да.

— Н… не помню. Дурак?

— Это я дурак или ты? Шучу, все я понял. Ты, значит, совсем слов не знаешь. Ничего. Ходи, слушай. Чем больше будешь слушать, тем быстрее научишься говорить. И думать, наверное. В голове сейчас пусто поди? Даже сформировать мысли не можешь? Ничего, это бывает. Давай основные слова повспоминаем. Я буду показывать разные предметы, а ты их называй. Вот это что?

Лекарь показал. Что-нибудь. Нет. Не что-нибудь — что-то.

— Ничего.

— Ложка это, дурень! Сейчас как щелкну тебя ей по лбу. Повтори.

— Ложка это.

— Верно. Дай-ка голосовые связки посмотрю. Открой рот… Скажи: «а-а-а-а».

— А-а-а.

— Молодец. Только это не слово, ты его не используй. Вот на это посмотри. Что показываю?

Не помнил.

— Не ложка?

— Это уж точно, дурень. Ложку от карандаша отличить смог, молодец. Слушай, неудобно как-то с тобой общаться. Мне всех заблудших записывать надо. Понимаю, что сложно, но попробуй вспомнить свое имя. Как звать тебя?

Не помнил. Ложка? Нет. Карандаш? Нет. Лекарь? А-а-а-а! Что я?

— Давай помогу, — сказал лекарь. — Меня, например, зовут Лем. Ко мне всех заблудших приводят. Вас не так много, но и у меня время не резиновое. Не могу ходить за всеми да память восстанавливать, так что придется самому как-то выкручиваться. Память будет возвращаться постепенно. Или нет… тут уж как повезет. Но ты хоть говорить можешь, повторять. Уже получше, чем у некоторых. Так как, говоришь, тебя зовут?

— Не говорю. Не знаю.

— Ух ты! Два осознанных предложения подряд сказал. Хоть и коротких. Ты молодец, дурень. Но имя-то вспомнить надо.

Не помнил я. Не помнил!

— На, в зеркало посмотрись. Вдруг поможет.

Посмотрел.

— Давай подскажу. Вот это глаза. А эта странная штука посреди лица — нос. А говоришь — ртом.

— Лоб. — Я показал.

— Отлично!

— Ложки. — Я показал на глаза. — Ложки с небом.

— Не проведешь меня, дурень. Ты не вспоминаешь, а слова мои в разном порядке используешь. Так у нас дело не сдвинется… Имя давай, имя!

Я посмотрел лекарю в глаза. У него — ложки с землей.

— Давай повспоминаем, — сказал я.

— Дельное предложение. Давай. Как тебе помочь?

— Помоги… говори. Имена говори. Я вспомню.

— Марк? Кристоф? Максим? Каин?

— Не мое имя.

— Называю, какие знаю! Ишь ты, умный какой… Давай еще разные предметы назову. Это стол. Стул. Человек. — Лекарь показал на себя. — И ты человек. Мы это недавно вспомнили… Впрочем, ладно, до этого еще дойдем. По бокам — стены. Сверху потолок, а снизу пол. Ну как, словарный запас пополняется?

— Сверху небо, а снизу — человек, — сказал я.

— Глубокомысленно. Вот тетрадь, у нее страницы, листы иначе говоря…

Показался человек. Не лекарь.

— Как состояние? — сказал.

— Нормально. Бывало и хуже, — сказал лекарь. — Это Марк. Он тебя притащил. Марк, подойди, пообщайся. Мы пока слова учим.

Марк подошел. Посмотрел.

— Ну, скажи что-нибудь? Совсем тупенький или нам повезло?

Я сказал:

— Ты тупенький дурень. Я тебе сейчас ложкой по лбу дам. Ишь ты, умный какой. Не проведешь меня!

Марк открыл рот. Сказал: «ахаха». И я сказал: «ахаха». Поговорили.

— Я упал с неба?

— Ага. Я нашел тебя возле пруда. Знаешь, что такое пруд? Это такое место с водой…

— Он понимает, — сказал лекарь Лем. — Слова знает, сочетает хорошо. Просто не помнит их совсем. Вот уже несколько минут бьемся. Ты, Марк, как свое имя вспомнил?

— Да меня такого же тупого притащили. Сидишь как бревно, голова пустая. Кто-то что-то говорит — и память наполняется, как будто в пустое ведро по капле воду вливают. А пустоты еще полно. У тебя еще голова потом заболит. Будет больно — ищи Лема. Сейчас он у нас главный лекарь. Прошлый за границу ушел, сбрендил…

— Сбрендил? — сказал я.

— Ну да, с ума сошел, раз решился уйти. Или не надо ему еще про границу рассказывать?

— Не надо, — сказал Лем. — Сейчас бы с простыми словами разобраться. Возвращаемся к имени. Я-то могу тебя дурнем хоть постоянно звать, но если другие спросят… Ну хотя бы придумать ему что-нибудь. Я другим заблудшим придумывал.

— Нет, — сказал Марк. — Имя лучше вспомнить. Это важная часть нашего сознания, так Каин говорит. Вставишь не ту деталь — и вся картина испорчена. Не туда сознание повернет, совсем иначе судьба сложится. Вот был бы ты не Лем, а, например, какой-нибудь Мем — и не лекарем, может, стал бы.

— А кем?

— Шутом!

Лекарь и Марк сказали: «ахаха». Мой рот повернул вверх.

— О, ты улыбаться умеешь, дурень!

— Умею. Говорить умею. Смотри: судьба лекаря — помогать человеку. Шут какой-нибудь может землю ложкой таскать. Таскает землю, а пустоту не заполнит. Такая судьба у шута.

— Тебе бы книги писать, — сказал Марк. — Так мало слов знаешь, а такую тираду выдал. Талант!

— Талант с неба валится на человека. А тот может не помнить этого. Судьбу испортить. Нет памяти — нет человека.

Лем и Марк посмотрели. Я все испортил? Рты не открывают. Я, дурень, вставил не ту деталь. Сказал пустые слова.

— Знаешь… вспомнит он свое имя. Пока не трогай его, ладно? — сказал Марк. — Вижу в нем что-то… Пока пусть безымянным ходит. Лучше так, чем мы ему голову не тем забьем. Кажется, понимает он многое, просто слов пока не хватает.

— Не хватает, — сказал я.

— Вот именно. К Каину его отправить не забудь. Хотя знаешь… Нет, Лем, я сам его отведу. Поболтайте еще, книжки с картинками покажи ему. Пусть запомнит хоть что-то, что для общения пригодится. А то выдаст он такое при Каине… Может, хорошим обернется, а может, плохим. Выбор-то он всем предлагает.

— Всем. — Глаза Лема стали как пустота в ложках. Плохо лекарю? — Зайди через час, Марк. Я с ним слова подучу. Так, что у меня из книг есть… Ну, дурень, пока придется по нашим записям об анатомии работать. Читать ты еще вряд ли сможешь, но я могу вслух. Организм человека состоит из…