Без права на ошибку. Спасти свою дочь

Кэти Свит

— Отойдите от кроватки! Это моя дочь! — влетаю в палату. — Биологически она вам никто, — хмыкает мужчина. — Вы всего лишь суррогатная мать! — Я ее выносила и родила, а вы от нее отказались! — Я передумал, — заявляет. — Сколько вам заплатить, чтобы забрать ребенка прямо сейчас? –Нисколько! — внутри все пылает. — Малышка моя! Я не отдам ее! Никому! — Я отец, а ты никто. Подпишешь отказ и ничего не сможешь сделать! — шипит зло. Мурашки по коже. — Зато я смогу! Прочь из палаты и из отделения! Ребенка вам никто не отдаст! — на пороге палаты появляется единственный, кому я могу верить. Тот, кто уже однажды спас мою дочь.

Глава 10. Настя

Вика уснула, и я тоже ложусь. Ставлю будильник на сорок минут, закрываю глаза и моментально проваливаюсь в сон.

Сквозь него слышу шум в коридоре, короткие обрывки ничего не значащих фраз, звуки каталок… А еще я слышу каждый вдох и выдох своей дочери.

Быть мамой — это всегда нелегко, особенно в первые месяцы.

Перед глазами стоит мой четырехлетний сын. Тимоша, мальчик мой, мамочка очень сильно по тебе скучает.

Ах, как же я виноватой чувствую себя перед ним! Чтобы выразить чувства к сыну, мне не хватит слов.

Тим, мы обязательно со всем справимся. Я изо всех сил стараюсь ради тебя, но сейчас так складывается ситуация, что я гораздо нужнее своей дочери. Потерпи еще немного, родной. Мама скоро к тебе приедет.

Звенит будильник. Он выдергивает меня из сна, но я устала настолько, что едва нахожу в себе силы открыть глаза. Сажусь только потому, что нужно сесть, с трудом вспоминаю, что должна сделать.

Действую на автомате, ведь голова не соображает от слова совсем. От перенапряжения, стресса и нереального количества информации я уже ничего не понимаю.

Не знаю сколько еще протяну в таком авральном режиме, но понимаю, что не отступлю. Вика останется со мной, от нее я не откажусь и уж тем более одну никогда не оставлю.

Да, будет у меня двое детей. Да, буду растить их одна. Ничего страшного! Справлюсь.

Отец Тимоши вообще не в курсе, что у него есть сын. У нас с ним была лишь одна случайная ночь, о которой я жалела ровно до тех пор, пока не увидела две полоски на тесте для определения беременности.

Все вышло банально и просто. Бывший мне изменил, я его застукала в квартире с лучшей подругой. Ну а потом… Просто взяла и отправилась в клуб, где отдала свою невинность первому попавшемуся мужчине.

С тех пор мы не виделись несколько лет. Пусть я не знала о нем ничего, кроме имени, но внешность не забуду никогда. Наш сын растет точной копией своего отца, каждый день в нем я вижу лицо своего первого и до сих пор единственного мужчины.

Отбрасываю воспоминания прочь, сейчас не до них. С трудом поднимаюсь с кровати, все тело ломит.

Пересиливая боль в мышцах, встаю. Проверяю дочку, поднимаю пеленку и смотрю на экраны инфузоматов. Нужно четко понимать, через какое время они запищат. Я должна быть готова подскочить и тут же нажать на кнопку, иначе Викулю разбудят.

С радостью понимаю, что капельницы не закончатся еще в течение нескольких часов, лекарства достаточно, и поэтому я спокойно могу приготовить дочурке еду.

Открываю термос, наливаю в бутылочку и понимаю, что вода остыла. Пытаюсь вспомнить, как давно наливала в него кипяток, но память отказывается помогать.

Поэтому выливаю остатки остывшей воды в раковину и, убедившись, что дочка спит, выхожу из палаты. Направляюсь в буфет.

Набираю воды, ставлю чайник и жду, пока тот закипит.

Каждую секундочку думаю о дочери, поэтому то и дело подхожу к приоткрытой двери. Слушаю, не заплакала ли. Ведь если заплачет, то я брошу все и сразу же побегу к ней.

— Сань, ты издеваешься? Какая, нафиг, операция? Ты анализы видел вообще? — вдруг доносится до моего слуха. Застываю.

Я без труда узнаю того, кому принадлежит голос. Дима.

И понимаю, что он очень зол.

— В том-то и дело, я видел анализы, — произносит другой мужчина. — А еще я прекрасно вижу динамику и четко осознаю, что если мы не возьмем его на операционный стол прямо сейчас, то утром уже брать может быть некого, — говорит на эмоциях.

— Сань, ты в своем уме? — возмущается Ланской. — Лечащий врач напрямую запрещает оперировать, а ты…

— Да плевать мне на лечащего врача! Кисляков — дебил! — рычит тот, кого называют «Саней». — Значит так. Я готовлю ребенка к экстренной операции, — чеканит зло. — Ты со мной? — пауза. — Или нет?

Щелкает чайник, я вмиг отвисаю. Не расслышав ответа Ланского, наливаю полный термос воды.

Дрожащими от волнения руками закручиваю крышку, но получается у меня это только с третьего раза. Ах, вот почему я все близко к сердцу принимаю? Теперь еще сильнее буду переживать.

Еще раз наливаю в чайник воды, снова его ставлю. Мало ли кому понадобится кипяток или просто остывшая кипяченая вода, пусть лучше чайник будет полным. В отделении помимо меня еще полным-полно других мам и малышей.

Глубоко погрузившись в свои мысли, направляюсь к выходу из буфета и иду в палату. Открываю дверь, переступаю порог и со всей силы врезаюсь в широкую мужскую грудь. Резко отступаю, теряю равновесие, взмахиваю руками, пытаясь удержаться, но устоять не могу. Лечу.

Зажмуриваюсь, готовясь к неминуемому столкновению с жестким холодным полом, собираю всю волю в кулак, чтобы не заорать. Секунда. Мгновение. Сейчас будет больно.

Но боли не наступает. Меня подхватывают сильные руки, поднимают, фиксируют и прижимают к груди.

— Настя? — удивленно произносит Ланской.

— Дима? — в шоке смотрю на него.

Наши взгляды встречаются, на глубине его глаз буквально на миг мелькает узнавание, но тут же затухает. Все-таки не узнал.

Аккуратно выбираюсь их кольца стальных рук, делаю глубокий вдох.

— Дмитрий Владимирович, извините, — обращаюсь к нему официально. — Не ожидала кого-то встретить в столь поздний час.

— Не ударилась? — Ланской игнорирует мой официальный тон. — Все в порядке? — пытливо смотрит мне в глаза.

Сердце пропускает удар.

Ах, Дима… Знал бы ты…

Если бы ты только знал.

— Все хорошо, — отвечаю дежурно. — Я за кипятком ходила, — приподнимаю термос, показывая причину своего появления посреди ночи в буфете. — Нужно Вику кормить. Время уже подошло.

— Ты уже делала перерыв? — задумчиво смотрит на часы.

— Да, — киваю и продолжаю придерживаться нашей темы. Сейчас нет ничего важнее ее. — Только что.

— Отлично, — говорит витая в своих мыслях. — Идите, кормитесь, — кивает в сторону палаты. — Я позже зайду.

— Утром? — уточняю на всякий случай.

— Нет, — заявляет. — Я сейчас в операционную, как закончу там все — приду.