Без права на ошибку. Спасти свою дочь

Кэти Свит

— Отойдите от кроватки! Это моя дочь! — влетаю в палату. — Биологически она вам никто, — хмыкает мужчина. — Вы всего лишь суррогатная мать! — Я ее выносила и родила, а вы от нее отказались! — Я передумал, — заявляет. — Сколько вам заплатить, чтобы забрать ребенка прямо сейчас? –Нисколько! — внутри все пылает. — Малышка моя! Я не отдам ее! Никому! — Я отец, а ты никто. Подпишешь отказ и ничего не сможешь сделать! — шипит зло. Мурашки по коже. — Зато я смогу! Прочь из палаты и из отделения! Ребенка вам никто не отдаст! — на пороге палаты появляется единственный, кому я могу верить. Тот, кто уже однажды спас мою дочь.

Глава 5. Настя

«Кризис миновал. Ваша дочь начала дышать самостоятельно, ее отключили от аппарата. Сегодня мы ее переводим в палату, можете приезжать».

Слова врача неустанно крутятся в голове, а в сердце рождается надежда на скорую встречу. Мне так не терпится поскорее попасть к дочке, что я готова хоть на крыльях к ней прилететь. Не удержаться.

Прижать к своей груди, вдохнуть запах своей малышки, сказать, как сильно я ее люблю, и никогда-никогда больше не отпускать. Она должна знать.

Моя маленькая девочка за свою короткую жизнь уже так настрадалась…

Но теперь все будет хорошо. Я верю в это!

Моя доченька больше никогда не будет одна, теперь я буду с ней вместе, и на душе от этого появляется светлая радость. Она затмевает предстоящие трудности, страх перед неизвестностью и грядущие проблемы. Мне банально становится на них всех плевать.

Мы со всем справимся. Я в этом не сомневаюсь.

Легко, конечно, не будет, но страшен всегда первый шаг. Дальше уже буду разгребать то, что имею. И вытаскивать, вытаскивать, вытаскивать… До тех пор, пока по здоровью все не станет в порядке.

Маленькая моя, любимая моя, мамочка уже совсем скоро будет рядом! Она уже едет. Ты только совсем чуть-чуть подожди.

— Насть, ты точно решила? — Юлька снова заводит неприятную для меня тему.

Блин, мы же поговорили, и я все объяснила. Неужели так тяжело с первого раза понять?

Не откажусь я от дочери. Все. Решила! Она только моя.

— Ты поругаться хочешь или как? — спрашиваю у нее открыто. Моментально завожусь.

Я сейчас прекрасно понимаю тигриц и медведиц, которые никого не подпускают к своим малышам. Конечно, есть еще другие дикие звери, но я почему-то подумала именно об этих.

— Да я не об этом, — отмахивается, смеясь, Юлька. — Твоя, твоя Викуся, — произносит прямо и, ухмыляясь, качает головой. — Вот завелась, — добавляет чуть тише.

Теряюсь. В голове нет никаких других предположений.

Все мои мысли о доченьке. Я сейчас способна думать только о ней.

— А о чем? — не понимаю подругу. Какими-то загадками говорит, попробуй угадай.

— По пути будет гипермаркет. Можно заехать и докупить необходимое, — предлагает, показывая рукой на здание торгового центра. — Я бы на твоем месте все же воспользовалась предложением. В больницах кормят не ахти, а у тебя из еды ничего с собой нет.

— Я туда еду не есть, а дочку лечить, — напоминаю подруге. Она улыбается.

— Но сытая мать — счастливая мать, — подмигивает.

— Ох, Юлька, Вы неисправима! — не могу сдержать улыбки.

Да и как здесь удержаться, когда рядом с тобой едет любительница поесть? Юля кушает и не толстеет. Поражаюсь ее метаболизму!

— Вообще не понятно, как и что будет, — признаюсь, печально вздыхая. Про то, что мне дико страшно решаю не говорить.

— Боишься? — с осторожностью интересуется Юлька. Она что, мысли мои прочитала?

Я опять дико удивлена.

Но подруга толком не смотрит на меня, следит исключительно за дорогой, там довольно напряженная ситуация. Да и не удивительно! Разгар рабочего дня.

Мне повезло, что у Юли свободный график работы, и на сегодня не запланировано встреч. В противном случае пришлось бы ждать, когда она освободится, и только после этого ехать к дочке.

— Есть такое, — говорю, немного покопавшись в себе.

Меня страшит неопределенность и минимальное наличие информации. Во всемирной паутине такого понаписано, что как начнешь читать, аж волосы шевелятся на голове. Причем, у лысого человека тоже.

Лечащий врач моей малышки просил не читать непроверенные статьи и обещал сам рассказать о пороке, поделиться подробностями и прогнозами на дальнейшую жизнь.

А еще он заверил, что каждый случай уникальный, и он подробно объяснит все, что касается нас.

Детки у всех разные, степень поражения тоже, а способности детского организма просто поражают, да и компенсаторную функцию никто не отменял.

Он считает, что при должном подходе к питанию, физической нагрузке и при грамотной реабилитации, моя малышка в конечном итоге ничем не будет отличаться от остальных детей.

«Вам в некотором роде повезло», — в голове снова звучат слова врача. — «После комплексного обследования мы обнаружили, что у вашей дочки единичный порок. Да, он хирургически сложный, но мы знаем как с этим работать, не переживайте на этот счет».

После общения с ним ловлю себя на мысли, что не переживаю. Да, страшно, но это не то.

Я верю лечащему врачу своей дочки. Мне почему-то кажется он даже каким-то родным. Словно мы хорошо знаем друг друга, словно он — часть моей жизни.

Ох, какой же бред порой я несу!

— Все будет так, как должно быть, — продолжаю озвучивать свои мысли. — Я могу биться головой об лед сколько угодно, но если мне не дано, то ничего не добьюсь.

— Хочешь подискутировать на эту тему? — лукаво улыбаясь, интересуется Юля.

— Нет, спасибо, — отказываюсь, прекрасно понимая, к чему это все приведет.

— Тогда не будем, — смягчается подруга. — Насть, не боишься, что родители малышки отойдут от первого шока и приедут к тебе, — Юлька резко переводит тему и, сама того не подозревая, попадает в самую точку. Она озвучивает мои глубинные страхи.

— Боюсь, — нет никакого смысла скрывать свои чувства, ведь они вполне объяснимы и логичны. — Если честно, то очень сильно.

В машине на некоторое время повисает тишина, а я понятия не имею, как справиться с бушующими в груди эмоциями. Стоит только представить, что появится хоть один из родителей малышки, как у меня внутри все замирает, сердце перестает биться, стынет кровь.

Нет-нет-нет! Не отдам. Она моя и точка!

Заставляю себя проглотить ком, что встал в горле, и сделать глубокий вдох.

Отпускает немного.

— Юль, они отказались от дочери, — произношу с нажимом. — Им нужен здоровый ребенок, который не будет приносить проблем, вот и все.

Не знаю, кого я хочу больше заверить себя или ее, но сказанное вдруг помогает.

— Беспроблемных детей не бывает, — констатирует факт подруга, словами бьет не в бровь, а прямо в глаз.

— Ну да, — произношу без ноющей боли в груди. — Но все же одно дело получить их, когда ребенок уже относительно взрослый и совсем другое, когда такой родился.

— Точнее, когда тебе его родили, — подмигивает игриво.

— Это да, — не могу не согласиться с ней.

Молчу. Думаю над тем, что послужило причиной такого поступка с малышкой…

Ведь если бы на моем месте оказалась другая, она б тоже отказалась, и маленькая кроха отправилась сначала в больницу, где прошла все этапы одна, а затем уже в детский дом.

На глаза наворачиваются слезы. Всхлипываю.

Ну нафиг! Лучше не думать о таком.

У моей Викули есть я. Я не брошу ее! Выхожу.

У моей маленькой девочки все будет хо-ро-шо!

— Насть, у тебя все получится. Ты даже не сомневайся! — ни с того, ни с сего говорит Юлька. — А если вдруг понадобится помощь, то знай, ты не одна!

— Знаю, — тепло улыбаюсь, мысленно снова возвращаясь мыслями к своей малышке.

Я теперь никогда не буду одна.

Подъезжаем к гигантскому медицинскому центру, останавливаемся на парковке и кое-как добираемся до нужного входа. Их здесь несколько, у меня в вызове прописан конкретный подъезд.

Юля остается со мной так долго, как это в принципе возможно, но, когда приходит медсестра и грузит на тележку вещи, то дальше говорит подруге, что ей проход закрыт.

В отделение нельзя посторонним.

Наспех попрощавшись с Юлькой, спешу за женщиной в медицинской форме, захожу следом за ней в лифт, поднимаемся на нужный этаж. Проходим в отделение, меня заводят в палату.

— Располагайтесь, разбирайте вещи, — произносит спокойно. — Скоро к вам зайдет врач.

Медсестра уходит, а я начинаю осматривать палату, от волнения усидеть на месте не могу.

— Анастасия Яковлева приехала? — из коридора доносится уже ставший таким родным мужской голос.

— Я здесь! — выскакиваю из палаты.

Встречаюсь взглядом с врачом, и у меня все обмирает внутри.

Нет. Этого не может быть!

Злая шутка какая-то…

— Ты? — в шоке смотрю на стоящего перед собой мужчину.

— Мы с вами знакомы? — летит в ответ, и я окончательно теряю дар речи.