Игрушка моего сына. Запретная страсть. 2

Лана Пиратова (2024)

— Чего ты боишься? — спрашиваю я, рукой проводя по майке. Повторяя изгибы тела Ники. — Вас, — шепчет девчонка и облизывает губы. — Тебя, — поправляю я. Веду руку вниз и просовываю ее под майку. Касаюсь нежной кожи. — Тебя, Клубника, — опять касаюсь ее губ. — Не надо меня бояться, девочка, — хриплю ей в губы. Задираю дурацкую майку, немного спускаюсь и целую ее в живот. — Не надо, — опять просит она. Глупенькая. Меня уже не остановить. Моя жизнь была идеальна. Пока в ней не появился Он. Он старше. Он считает меня лгуньей. Он ненавидит меня и не скрывает этого. Это взаимно. На дух не переношу таких снобов. Главное — меньше встречаться. Но как сделать это, если он — отец моего парня, а взаимная ненависть оказывается лишь прикрытием чего-то запретного. Чего-то, что сильнее нас.

16. Илья

Со всей накопившейся за эти дни злостью разворачиваюсь и прямым ударом попадаю кому-то в скулу. Раздается характерный звук. Я даже не смотрю, что там. Просто срываюсь с места и бегу на выход. Больше никто не встает на моем пути — наоборот, все расходятся. И гробовая тишина в зале.

Выбегаю на улицу и вижу, как машина скрывается за поворотом. Оглядываюсь — Ники нигде нет. Значит, она в той машине.

— Сука! — кричу я и со всей силы ударяю кулаком о стену. Достаю телефон, чтобы позвонить Володе, но тут чувствую, как кто-то кладет мне руку на плечо.

Оборачиваюсь — там стоит Марат с подбитой губой.

— Отойди, — рычу я. — Иначе добавлю, — и стряхиваю его руку с себя.

— Может, поговорим как цивилизованные люди? — вдруг спрашивает он. — Кулаки ты свои уже показал. Для моего человека «скорую» вызвали.

Я сжимаю кулак и чувствую резь. Похоже, удар был такой силы, что у меня тоже ссадины и порезы.

— Тебе еще проблемы нужны? — продолжает Марат.

Опять смотрю в ту сторону, куда скрылась машина с Никой. Нет, уже не догоню. Возможно, Марат и прав — надо поговорить. Пусть отдает Нику по-хорошему.

Он понимает без слов мои намерения. Кивает в сторону, пальцами трогая место удара и морщась. И идет. Я подношу кулак к губам и чувствую вкус крови. Иду за Маратом.

Мы оказываемся в каком-то кабинете.

Марат подходит к шкафу, достает бутылку и пьет прямо из горла. Потом падает в кресло.

— Садись. Что стоишь-то? — кивает мне на кресло напротив.

Но я не принимаю приглашения. Так и стою.

— Отпусти девчонку, — произношу жестко.

— А я не держу ее силой, — хмыкает он.

— Зачем она тебе? Она же чужая. У тебя жена, дети. Вторая жена. Вероника зачем тебе?

— Хм. А ты подготовился, — приподнимает бровь Марат. — Все узнал обо мне.

— Девчонка моя, — твержу упрямо. — Не отдашь по-хорошему…

— И что? Что ты мне сделаешь, Илья? — усмехается он. — Тебе напомнить о твоих проблемах? Ты сам почти под следствием, а стоишь и угрожаешь мне. Скажи «спасибо», что я полицию не вызвал. Пожалел тебя. За тяжкие телесные срок-то реальный. Под арест хочешь?

— Да пошел ты, — тру сбитые костяшки на кулаке. — Думаешь, напугал? Думаешь, я отступлю от девчонки?

— Да мне плевать, — ржет он, отпивая еще из бутылки. — Мне вообще ровно на это. Я могу вообще ничего не делать — ты все сам делаешь, Илья. Девчонка тебя боится. Не хочет к тебе. А хочет ко мне в дом. Я стал для нее защитником. Не ты. Давай, сейчас поедем и спросим ее, хочет она пойти с тобой или нет? Что, думаешь, она ответит?

— Она еще глупая, — зло цежу я. — Если она окажется у меня, то уже не уйдет.

— Почему? Запрешь ее? Вот я ее не запираю. Сама хочет быть в моем доме. Помогать. Я спас ее от этого мудака Бронницкого. А что сделал ты? Трахнул ее?

Я с ненавистью смотрю на него исподлобья.

— Девчонка не глупая, — продолжает он. — Вон, как тебя раскусила. Не то, что твои шлюхи. Да, Илья? Если она твоя, что же она так убегала от тебя сегодня? Что-то не заметил в ее глазах счастья от встречи с тобой. Надеюсь, это послужит ей уроком, что нельзя доверять кому попало.

— Заткнись! — вскипаю я и сжимаю кулаки. — Что ты знаешь? Вероника просто напугана. Ну да, ты вовремя оказался в нужном месте. Но ты нихуя не знаешь. Поэтому молчи! Я сейчас поеду и заберу ее. Какого хуя вообще должен выслушивать тебя?!

— Приблизишься к моему дому и пойдешь под арест, — Марат встает и в упор смотрит на меня. — Пока — под домашний. Вероника останется в моем доме.

— С чего это? — ухмыляюсь я. — Нахера она тебе, Марат? Ты же никогда просто так ничего не делаешь. Только не пизди мне, что пожалел бедную девочку.

Он ржет.

— Ну, хоть тут ты не дурак, — говорит немного погодя. — Не безнадежен.

Потом его лицо делается серьезным и он произносит, четко выговаривая каждое слово:

— Мне нужен Бронницкий. Ясно? Девчонка мне поможет.

— А о ней ты подумал? — спрашиваю я. — Ей что делать потом? Как жить? Кто ее защитит, когда ты получишь свое и выкинешь ее из дома?

— А с чего ты решил, что я ее выкину? — усмехается он. — Она останется.

Я хмурюсь и с интересом смотрю на него.

— Вероника очень нравится моему сыну, — говорит он.

Меня прямо холодный пот прошибает. Этот малолетний сучонок. Руслан, кажется? А что если они уже?!

От одной мысли меня начинает трясти.

— Чтобы не мешал пока мне, отправил сына военному делу учиться, — добавляет Марат. — А то кровь горячая. Натворит дел, а мне девчонка непуганая нужна. Чтобы помогла мне. А уж потом…

У меня камень с сердца — значит, не было ничего. Да нет, конечно! Ника не такая! Она не стала бы! Немного расслабляюсь.

— Ты же так борешься за чистоту рода, — усмехаюсь я. — Неужели все поменялось и ты дашь «добро» на их брак?

Марат запрокидывает голову и громко смеется. Это опять злит меня.

— Ты, можно подумать, ее в жены взял, прежде чем в постель затащить, — произносит, немного успокоившись. — Или ты с каждой, с кем спишь, брак регистрируешь?

Сердце начинает бешено колотиться. Делаю шаг. Я не знаю, что меня сдерживает от того, чтобы еще раз вмазать ему.

— Мой сын женится на приличной девушке, — говорит Марат уже серьезно. — И продолжит традиции рода.

Смотрю на него в упор.

— Но ничто не мешает ему иметь вторую жену, — добавляет с усмешкой и я тут же оказываюсь рядом с ним. Хватаю его за лацканы пиджака.

— Если твой сын притронется к ней! Если он хоть пальцем! — рычу я и трясу его.

И он ржет. Чем еще больше злит меня.

— Думай о себе, Илья, — стряхивает мои руки с себя. — Помни об аресте. Нападение на меня следствие будет расценивать, как попытку оказать давление. Добавить тебе проблем?

Сука! Сука! Сука!

Стискиваю зубы так, что, кажется, они сейчас раскрошатся.

— У тебя дефицит баб? — спрашивает уже более спокойным тоном. — Что ты к девчонке прицепился? Поверь, ей будет лучше с Русланом. Он молодой. Нравится она ему искренне. Он ее не обидит. Ну, взять первой женой не может, но второй точно возьмет. Она будет хорошо жить. Ни в чем нуждаться не будет. И о тебе не вспомнит. Ну, мало ли, не повезло немного. Все допускают ошибки в молодости. Главное — вовремя понять это и не повторять ошибок. А Вероника, похоже, это уже поняла. Ты ей не нужен Илья. Она ни разу, пока живет у меня, не заговорила о тебе. Ни разу не попросила меня о встрече с тобой. Не мучай ее. Отпусти. У тебя другие вкусы. Сам же знаешь. Она никогда не станет шлюхой, к каким ты привык. И тебя со временем это будет только еще больше раздражать в ней. В итоге ты бросишь ее максимум через пару месяцев. И вот тогда ей действительно ничто и никто не поможет. Ты уже чуть не испортил жизнь одной хорошей девушке. Пожалей эту.

Сам не знаю, почему я стою и слушаю все это. Смотрю в пол и слушаю.

Каждое его слово вонзается в самое сердце. Почему? Потому что он прав? Или по другой причине?

Я не могу дать ему в морду. Не могу позволить себе сесть под арест. Кто тогда решит проблемы? Но почему стою и слушаю его?

— Вероника — хорошая девушка, Илья. Будь с ней честным. Отпусти.