Полутона

Марго Арнелл (2025)

Николас Куинн — агент Департамента полиции и один из лучших следопытов Ирландии. Во всяком случае, был таковым до тех пор, пока его дар не начал давать сбой. А потом кто-то и вовсе стер его из памяти родных и близких ему людей… Из памяти всего мира. Пытаясь разобраться в истоках поразившего его проклятия, Нику предстоит приобрести неожиданных союзников. И ответить на главный вопрос: кому выгодно, чтобы его не существовало вовсе?

Глава первая

Николас Куинн замер возле тела молодой женщины, красоту которой не смогла стереть даже смерть. Бледная кожа, широко раскрытые зеленые глаза, в которых застыл страх. Обнаженное тело убитой покрывали странные символы, нанесенные ее же кровью, вытекшей из раны на горле.

Неприятное, но, признаться, не самое редкое для этого города зрелище. Порой Нику казалось, что все отступники Ирландии жили именно здесь, в Кенгьюбери. Подозрение, может, и преувеличенное, но не лишенное оснований.

По слухам, именно здесь, в столице прекрасного графства Колуэр, прятался вход в Пропасть. Город отступников — ведьм и колдунов, практикующих запрещенные полуночные чары. Город, окутанный вуалью таинственности, опутанный сетью недомолвок и слухов. Город, спрятанный настолько надежно, что слугам закона отыскать его до сих пор так и не удалось.

Не город, а целая мистерия, открывающая свою суть лишь посвященным.

Близость к Пропасти и манила отступников со всех уголков Ирландии. Они слетались сюда, словно мотыльки — на свет. Часть из них либо не пускали в Пропасть, либо они и вовсе не могли ее обнаружить и были вынуждены осесть в городе. А может, не хотели совершать свои разрушительные обряды среди новообретенных единомышленников. Как бы то ни было, последствия приходилось разгребать агентам Департамента Полиции.

И одно из них находилось прямо здесь.

С первого взгляда, с первого шага по дому стало ясно, что здесь жила женщина и, скорее всего, одна. Слишком много украшений повсюду — тяжелые бархатные портьеры с золотыми кистями, хрустальные вазы с живыми цветами, кружевные скатерти и накидки на кресла. Все было выдержано в пастельных тонах — от бежевого до нежно-персикового. Столько внимания деталям могла уделять только женщина.

Судя по материалам дела, лежащей на полу жертве — Мирне Кларк — недавно исполнилось двадцать пять. Присев на корточки возле нее, Ник внимательно изучал символы, плотной вязью покрывшие тело. На мгновение закружилась голова, дыхание перехватило. Не от вида крови, к которому он давно уже привык, а от витающей в воздухе и пропитавшей весь дом эфемерной тьмы.

— Тэны столько, что нечем дышать, — пожаловался вернувшийся из другой комнаты Алан.

Неулыбчивый молодой блондин с недавних пор был напарником Ника. Работой он не то что бы горел, да и для старшего агента знал поразительно мало. С практикой все ясно — в Департаменте Алан служил от силы несколько месяцев, став его частью сразу после совершеннолетия. Откуда ему набраться опыта? А вот промашки в теории Ник как старший по званию (и просто старший) ему не прощал. Даром, что ли, архив Департамента ломился от мемокардов, книг и даже изъятых у полуночных колдунов гримуаров с ценнейшей информацией?

— Но если здесь побывали отступники… Ей же перерезали горло. Зачем тогда убийце понадобилась магия?

Коснувшись рукой еще теплой кожи, Ник сосредоточился на ощущениях. Тэна была смешана с кровью убитой — кровавые рисунки на теле были заряжены магией. Темной, запрещенной Трибуналом.

— Это ритуальный обряд, как и в трех предыдущих случаях.

Когда убили первых трех жертв, Алан еще не был напарником Ника. И все же он мог изучить подробности его предыдущих дел. «Особенно, — подумал он, слегка помрачнев, — все еще не закрытых».

Впрочем, мрачный настрой лишь вредил присутствию духа и прибавлял возраста из-за углубляющихся морщин, так что Ник старался избавляться от него при малейшей возможности.

— Во всех трех случаях жертву убивали, а затем использовали ее собственную кровь, заряжая ее полуночной магией.

— Что это дает? — полюбопытствовал Алан.

Ник пожал плечами, изучая узор на женском теле.

— Все зависит от самого обряда. От умений и магической силы отступника. Однако в случае с колдунами крови набор стандартный — жизненная энергия, сила или молодость. Либо желание привлечь демонов из мира теней, чтобы стребовать с них чары или помощь в чьем-то… м-м-м… умерщвлении.

Выпрямившись, Ник перенес запечатленный в памяти образ жертвы на покрытую спектром бумагу. Для рук, груди и живота он выделил по отдельному снимку — на коже убитой оказалось слишком много символов. С самими спектрографиями поработают чтицы, а вот распознавать, записывать символы и пытаться их трактовать придется ему. Чем бы ни кончилось дело, архив Департамента пополнится новыми знаками, или явившимися прямиком из мира теней или способными стать ключом к его разгадке.

Ник окинул жертву взглядом уже не агента Департамента, а молодого мужчины, не равнодушного к женской красоте. Да, смерть еще не стерла ее, но скоро это изменится. Мирна Кларк будет терять свою привлекательность по капле, будто красоту можно слить в бутылек и позволить алхимику сварить из него колдовское зелье.

Уже к концу этого дня она перестанет быть сама на себя похожа.

— Мне кажется или она меняется? — недоверчиво хмыкнул Алан.

Что ж, хоть в наблюдательности ему не откажешь. На этом этапе признаки трансформации были едва заметны: черты лица чуть оплыли, словно огарок свечи, и огрубели, зелень уходила из глаз, сменяясь противоестественной бесцветностью.

— Все четыре жертвы — привлекательные молодые женщины. Судя по отпечатку чар, мы имеем дело с отступницей, которая за счет обряда крадет чужую красоту, — сказал Ник.

Взъерошил темные волосы и лукаво подмигнул Алану.

— Хорошо, что я не женщина, да?

Алан ответил ему озадаченным взглядом и шутку, кажется, поддерживать не собирался. Ник обреченно вздохнул. Повезло же ему с напарником…

— Ладно, за дело.

Тряхнув плечами, он сосредоточился. Темная энергия, заполонившая пространство, стала еще ощутимее.

— Хм-м…

— Что такое? — воскликнул Алан, опасливо озираясь по сторонам.

— След. Он был неощутим раньше, но не сейчас. Видимо, спешка помешала отступнице полностью его развеять.

Полуночной ведьме просто не повезло. Выбранная ею жертва, Мирна Кларк, жила всего в нескольких домах от младшего агента Департамента, который имел привычку прогуливаться перед сном, чтобы насытить организм кислородом. Неторопливо обходя район, он почуял резкий всплеск тэны. Остановить отступницу он бы не смог, но, к его чести, хотя бы попытался.

Ведьма, впрочем, оказалась не столь покладиста, чтобы дожидаться, когда ее поймают и в колдовских цепях приведут к Трибуналу. Как только она поняла, что в доме есть посторонний, скрылась через окно.

Однако кое-что после себя (помимо жертвы) она все-таки оставила.

Измененным от природы внутренним зрением Ник ощущал тэну в виде черного клубящегося тумана, посреди которого сверкала тончайшая серебристая нить — След. Способностью распознавать темную энергию, оставшуюся после применения запрещенной Трибуналом магии, и тем самым отличать полуночную магию от рассветной, обладали пусть и не все агенты Департамента, но многие. Куда меньше тех, кто способен видеть След. И не просто видеть, а идти по нему прямиков в логово заклинателя. При хорошем, конечно, раскладе.

Тому, что к двадцати двум годам Ник дослужился до ранга младшего инспектора, он был обязан особому восприятию, обостренному, на грани уникальности, видению Следа. Недаром он слыл одним из лучших следопытов во всем Кенгьюбери.

Однако дело все же не только в природной одаренности. Мастерство приходило со временем, и умению распознавать тонкую нить Следа посреди гущи тэны Ник учился несколько лет. К тому же, у него был лучший учитель из всех возможных — его собственный отец.

Ник прикрыл глаза на мгновение. Когда-нибудь мысли о нем будут приносить лишь светлую грусть и ни толики горечи. Когда-нибудь.

Что ж, он мог гордиться своей выдержкой — Алан, который смотрел на напарника в нетерпеливом ожидании, так ничего и не заподозрил. Впрочем, умению прятать отравляющие дух и разум эмоции внутри себя Ника тоже научил отец.

Серебристая нить с идеально четкими очертаниями, плотная и отчетливая, прильнула к протянутой ладони. Ник схватил ее пальцами и торжествующе улыбнулся.

— След у меня, — сообщил он Алану. — Этой твари больше не удастся от нас ускользнуть.

Напарник воодушевился — засидевшись в офисе, жаждал наконец поучаствовать в настоящей охоте за отступником.

Ник принялся ткать След — наматывать сверкающую серебром энергию на палец, чтобы потом идти по нему, разматывая, словно клубок. Процесс этот почти не заметный, но оттого не теряющий своей ценности.

Во всяком случае, для него.

Ориентируясь на собственные ощущения, Ник вышел из дома Мирны Кларк и направился вниз по улице. Изредка он замирал и сосредотачивался, чтобы удостовериться, что серебряная нить все еще находится в его руках.

Дорога заняла гораздо больше времени, чем он рассчитывал. Увлеченный преследованием, он не сразу понял, в какой момент покинул район жертвы. Алан не отставал, время от времени бросая на Ника любопытствующий взгляд — должно быть, агента, идущего по Следу, он видел впервые. Порой в его взгляде Нику чудилось и раздражение с легкой ноткой зависти.

Поняв, что След привел его в Центральный квартал, Ник насторожился. Полуночные ведьмы и колдуны, не представляющие своей жизни без запрещенных ритуалов, проживали в Ямах или, на худой конец, на Окраинах — в тех районах города, где преступность наряду с отступничеством и без того зашкаливала. Конечно, и там хватало переодетых в штатское ищеек, «вынюхивающих» нарушителей, и патрулирующих улицы агентов. И все-таки в подобных местах концентрация тэны, несмотря на все усилия Департамента и Трибунала, была неизменно высока. Оттого отступники предпочитали селиться там, время от времени вливая в эту чернильную гущу тэны ту, что порождена их собственными ритуалами.

Как показывал опыт Ника и многих инспекторов до него, на одном-единственном ритуале практически ни один из колдунов не останавливался. Им всегда хотелось еще и еще.

В теории, конечно, можно жить и в центре Кенгьюбери, а полуночные чары творить и вовсе за городской чертой. Вот только жизнь в стеклянных высотках, упорно теснящих двухэтажные каменные дома, когда-то характерные для всего Кенгьюбери, весьма дорога.

Быть может, отступница решила просто скрыться в толпе? Но разумно ли это? Впрочем, если она запаниковала…

Вместе с Аланом они миновали портал-зеркало. Стоящий там страж почтительно им кивнул, разглядев на черном пальто Ника нашивку младшего инспектора. След, однако, вел не к порталу, а к выстроившимся рядком нежилым зданиям. Не тем пресловутым стеклянным высоткам справа, а к наследию старого города — занимающим огромную площадь продолговатым каменным коробкам.

Еще больше Ник насторожился, когда сформированный им из тэны След привел его прямиком к одному из зданий. Трехэтажному, классической формы, украшенному колоннами и пилястрами.

— Алан, — напряженным голосом проговорил Ник. — Нам сюда.

— В Департамент? — изумился тот. — Ты… уверен?

Ник еще раз взглянул на След. Ошибки быть не могло: серебристая нить, несколько потускневшая, но все еще отчетливая, вела его в здание Департамента полиции Кенгьюбери.

Вместе они миновали тяжелые деревянные двери, а после и турникет. Дежурный — высокий грузный мужчина — вперил в Ника озадаченный взгляд.

— Лью, скажи Робинсону, что у нас тут ЧП. Одна из отступниц проникла в здание.

Пока побледневший дежурный вызывал главу Департамента, Ник лихорадочно размышлял: зачем ей это? Зачем ведьме, крадущей чужую красоту, проникать сюда?

А может, он ошибся изначально, и план полуночной ведьмы был куда сложней? Что, если ей была необходима не красота девушек, а просто иное обличье? Она забирала по капле чужие черты, впитывая их, помещая их или в филактерий, или в некий другой колдовской сосуд. А после нацепила чужую личину как маску и проникла в здание Департамента?

О чарах такого рода Ник никогда не слышал. Но порой казалось, ему и вечности не хватит, чтобы узнать их все. Каждый день полуночные колдуны создавали все новые заклинания и проводили неизвестные прежде обряды. Некоторые вели к печальным последствиям, другие оказывались успешны. Беда в том, что в сотворении новых чар помощниками колдунов нередко становились самые знающие и прекрасно разбирающиеся в подобных вопросах создания. Фоморы, демоны мира теней. За плату — энергию, боль, кровь или вовсе доступ к человеческому телу — они нашептывали колдунам чары и заклинания.

Что, если полуночная ведьма, по следу которой шел Ник, была одной из колдунов, не гнушающихся помощью демонов? И, конечно же, как и любые отступники, она всей своей запятнанной душой ненавидела агентов и трибунов. Возможно, один из них однажды убил кого-то из ее близких — такого же отступника, нарушителя закона, как и она сама. И теперь она горела жаждой мести.

Беда в том, что Ник понятия не имел, какие еще чары или ухищрения есть у нее в арсенале. Одна ли она или у нее есть сообщник, тоже прячущийся под чужой личиной? Расспросить бы Лью о всех, кто недавно прошел мимо него… Впрочем, этим непременно займутся другие агенты по приказу Робинсона. Его же ждала работа следопыта.

Ник моргнул. «Проклятье». Он потерял концентрацию. След, еще видимый прямо перед его носом, в паре шагов растворялся.

Впрочем, это не обязательно означало то, что его дар дал сбой. Проникнув в Департамент, конечную цель своего пути, отступница могла потратить часть времени и энергии на то, чтобы ее обнаружение стало невозможным. А может, она чувствовала — или видела — Ника, идущего по ее пятам. И это заставило ее действовать.

Как бы то ни было, теперь с помощью Следа Ник ее уже не найдет. Не дожидаясь указаний Робинсона, он взлетел на третий этаж, где располагался офис чтиц. Даже не смотрел, идет ли Алан следом. Сейчас не до него.

Он поднял на уши всех находящихся там чтиц. До рези в глазах они вглядывались в установленные по всему Департаменту зеркала, но так и не обнаружили никого подозрительного. Заглядывая через плечо Лулы, он вместе с ней изучал лица находящихся в здании людей через призму зеркальных отражений, хотя зеркальным даром, как его старая знакомая Морриган Блэр, не обладал вовсе.

Лула, дородная дама неопределенного возраста, никогда не упускала возможности построить ему глазки. Сегодня, однако, был не тот случай. От нее волнами исходило напряжение. Волновалась, впрочем, не она одна. Как Ник и ожидал, после того, как известие дошло до главы, среди агентов поднялся переполох. До него долетали обрывки их разговоров. Агенты строили самые разные версии — вплоть до своеобразного террористического акта.

Ник негодовал — выдавать свою осведомленность так рано не стоило. Они могли попросту вспугнуть отступницу. А без Следа отыскать ее в огромном городе будет ой как непросто. Еще заляжет на дно… До следующего проникновения в Департамент или, на этот раз, в резиденцию Трибунала. Если его догадки верны… Такие, как она, так легко от своей мести не отказываются.

После часа бесплодных поисков отступница все еще оставалась недосягаема. Робинсон рвал и метал. А Ник… Спустившись на первый этаж, чтобы задать Лью пару вопросов, он вдруг обнаружил знакомый ему, правда, уже изрядно потускневший След.

Одно из умений следопыта, отличающее его от всех остальных, кто мог видеть тэну в виде чернильного облака, но не мог использовать ее, чтобы найти заклинателя — отличать Следы друг от друга, распознавать каждый из них. Объяснить это отличие Ник не мог. Он просто видел его, чувствовал. Ведь След представлял собой не какую-то обычную, хоть и колдовскую, нить. Это совокупность энергии, которую следопыты учились улавливать и трактовать. И Ник мог поклясться, что он вошел в Департамент, держа в пальцах именно этот След.

Вел тот к камерам, в которых держали правонарушителей и отступников — до выяснения личности и заполнения разного рода документов. Тех, кого было решено арестовать за преступление или правонарушение немагического характера, увозили в тюрьму. За отступниками приезжали агенты Трибунала и забирали в свои тюрьмы, окруженные не менее впечатляющим ореолом секретности, нежели пресловутая Пропасть.

И только замерев у одной из камер, Ник понял, что дело нечисто. Сидящий на койке небритый доходяга никак не мог оказаться нужной ему отступницей. И дело даже не в его обличье. Энергия была не та.

— Кто это? — спросил Ник у дежурного по камере.

Тот поморщился.

— Какой-то аферист, имя пока выясняем. Уилсон привел его в участок часов пять назад. Поймал его с карманами, набитыми «магическими артефактами». Тот выдавал их за настоящие, хотя эти пустышки и полпенни не стоят.

Мошенник что-то оскорблено забормотал, однако Ник его не слушал.

Этого не может быть… Он слил воедино две нити Следа — свежий След отступника, за которым охотился он, и утренний След колдуна, пойманного и отведенного в участок его коллегой Раском Уилсоном.

А это значит, что его дар все-таки дал сбой.

И хотел бы Ник сказать, что прежде такого никогда не случалось. Вот только врать не стоило хотя бы самому себе.