Девушка18+

Лолита Моро (2024)

Я живу в большом Городе. Люблю жизнь и деньги, куда же без них. Думать не люблю, особенно вслух. А как еще выжить в мире альфа-самцов? Еще люблю, чтобы было горячо и весело! Без ерунды про любовь, ревность и верность. Тут я — пас. Это без меня. Есть среди моих любимых пара-тройка самых близких. Кто из них единственный? Как определить, кто самый, самый, самый? Жалею всем сердцем кошек, собак, стариков и детей. Своих не предаю. Ни при каких обстоятельствах! Это абсолютно. Хотя жизнь постоянно пытается попробовать мою нежную, красивую кожу на зуб, я смеюсь! Не все события и имена вымышлены мной. Встречаются подлинные. 18+Осторожно! Приятные и неприятные откровенные сцены насилия и любви. Всенародная лексика.

ГЛАВА 10. Бабушки

У моего Миши было четыре бабушки. Все генеральские вдовы. Когда я возникла четырнадцатилетней задницей в постели их обожаемого внука-умницы с красным дипломом Самого Высокого Университета, старушки повели со мной партизанскую войну. Теперь, когда их внуку стукнуло тридцать и занимался он непоймичем, просиживая целыми днями у компьютера, практически нигде не бывая, не видя живых людей неделями, старые дамы развернули свои штыки и сабли на сто восемьдесят градусов и стали загонять меня в брачные узы. На самом деле, мы здорово привыкли друг к другу и считали себя семьёй.

— Почему бы тебе не переехать сюда, Лолочка? — спросила Руфина Львовна, широким жестом старой руки обводя шестикомнатные генеральские просторы.

— Свобода ещё манит её своим вольным ветром, — ответил за меня Миша, обнимая нас обеих сразу. — Доброе утро, девочки. Кто готовит завтрак?

— Я проехала два часа в электричке! — законно возмутилась добрая бабушка.

— Я в душ. Мне на работу! — отмазалась я.

— Понятно. Было бы гораздо лучше, если бы вместо вас двоих, приехала одна баба Софа, — заметил Миша и ушёл на кухню.

— У тебя вся спина в засосах, — сказал Миша, входя ко мне в ванную.

— Где? — я изогнулась, чтобы увидеть себя.

— Шучу. Как ты? Сорвалась вчера, умчалась. Я тоже, между прочим, твой парень, — он завернул меня в полотенце и вынул из старого корыта. Поднял к лицу и поцеловал. Долго, страстно.

— Миша, что это?

Подобных вещей он не делал почти никогда. Особенно трезвым и с бдительной бабушкой за дверью. Я с изумлением смотрела, как он опускается на край ванны, усаживает меня сверху, целует. Потом, забыв про противозачаточные средства, берет, как обычную женщину, бурно разряжаясь после десятка фрикций прямо в меня. Прижал к гулко стучащему сердцу.

— Спасибо, — прошептал в макушку.

— Да не за что. Обращайся.

Я аккуратно слезла с его колен. Села на унитаз и заставила себя помочиться. Чтобы хотя бы таким, древним как мир, способом выгнать из себя миллиарды веселых его сперматозоидов.

— Давай, я помою тебя, — предложил мой необычный сегодня друг.

— Мойша, идите к бабушке на кухню. Вы меня сегодня удивляете до смерти, — меня хватило на то, чтобы пошутить под взглядом его печальных глаз.

— Ты стала отвратительно красивой, — сообщил он мне, выходя за дверь.

Телефон заблямкал стаей сообщений. Клиника, куда возил меня рыжий Антон, сообщила, что я не беременна, не заражена по длинному списку известных болезней. Пронесло.