Осторожно! Дракон на перевоспитании

Любовь Романовна Белых (2025)

Дарийка и дракон не пара? Тоже мне величайшее открытие. Зато попаданка и дракон — классика! И ничего, что я угодила в тело ненавистной всем графини, ничего, что граф с рогами, ничего, что мне достались не только интриги и тайны дарийской принцессы Сэймы, но и её дар, о котором никому нельзя рассказывать… Ме-ло-чи. Дракона перевоспитаем, в графстве порядок наведём, с проблемами разберёмся. Да, так и будет. …но лучше бы я, конечно, на эту авантюру с обменом телами не соглашалась.

Глава 13

Устроив небольшую ревизию на чужой кухне, я осталась очень довольна. Признаться, я очень сильно боялась, что здесь окажется какой-то совершенно незнакомый и странный перечень продуктов, из которого я могу слепить конфетку, только с чьей-либо помощью и чередой бесконечных расспросов.

Взяв в руки ломоть подмороженного мяса, который при детальном осмотре оказался ещё и без кости, я удовлетворённо кивнула. Не стала спрашивать, каким расчудесным образом в таких условиях, при явном отсутствии холодильника, мясо подвергалось заморозке, прежде чем попасть ко мне в руки. Ссыкотно было, конечно же. Я боялась опростоволоситься на чём-то очень лёгком и банальном, известном вот прям всем-всем.

— Я жду. — криво усмехнулась я, поймав взгляд наблюдающей за мной Лиаши. — Зачем ты добавила яд в мою еду?

Девица выпятила свою впечатляющую грудь вперёд и уверенно заявила:

— А я ничего не добавляла. Зачем мне это? Стала бы я тебе помогать проститься с жизнью?

— И правда. — улыбнулась я, потянувшись к корзинке, где лежали яйца. — Незачем. Не стала бы. — иронизировала я. — Тогда как же так получилось?

— Меня это не интересует. И на твои вопросы я отвечать не собираюсь. Ты для меня никто.

— Ну и ладно. — кивнула. — С мужем моим будешь разговаривать тогда. Он с дороги злой приедет… Ох, что будет.

— Поверь, ничего не будет. Уж я знаю, как прогнать злобу графа.

У меня чуть яйца не выпали из рук от этого заявления.

Стараясь сохранять самообладание, я тихонько хмыкнула и принялась готовить кляр.

— Это мы ещё посмотрим. — взбивая муку с яйцами, протянула я.

Гадкая женщина мне ничего на это не ответила, но мне и не нужно было. Меня уже взбесили её слова до того, что мне миску с кляром этой гадюке на голову надеть захотелось. Я с трудом сдерживалась.

— Масло. — скомандовала я Барнсу. — Для жарки. — внесла дополнение, отставив от себя миску и шагнув к полке со всякой кухонной утварью.

Сковородку я выбирала почему-то, как меч или любое другое оружие. Взвешивала, приценивалась, которая лучше лежит в руке, будто совсем не для жарки отбивных хотела её использовать.

Мой юный помощник занырнул в ту самую бочку, что стояла на проходе, с железной кружкой и вынырнул с ней же.

— Масло? — прищурилась я, перекинув сковородку из одной руки в другую.

Подошла, понюхала, палец обмакнула в тёмную маслянистую жидкость и удовлетворённо кивнула:

— Масло. На, — вытянув сковороду, я отдала следующий приказ, — Наливай масло и ставь на огонь.

Пока я нарезала тонкими ломтиками подмороженное мясо, никто и слова не произнёс, зато, когда я схватила скалку — аналог отбойного молоточка для мяса, который я не сумела здесь отыскать, кухарка встрепенулась:

— Ты что удумала?

— Дорогая моя Лиаша, ты не отвечаешь на мои вопросы — я не отвечаю на твои. — сказала и как принялась колотить скалкой по мясу, что вся посуда на столе принялась подпрыгивать и греметь.

Ох, как мне хорошо от этого действа сделалось! Слов нет! Я даже вспотела. Отходила мясо так, что у меня какие-то пожёванные ломтики бекона получились, а не отбивные.

— Сама будешь перед графом отчитываться за перепорченные припасы. — улучив момент, пока я вытирала пот со лба и держала паузу в скалкомахании, эта стервозина подала-таки снова свой голосок.

— Это для тебя он граф! — сказала и снова долбанула скалкой по мясу. — А для меня муж. — новый удар и злющий взгляд в сторону возомнившей из себя невесть кого кухарки. — Мы сами разберёмся. По-семейному.

Отбивные получились, конечно же, не очень. Я успешно их пережарила, даже очень быстро, вот только извозюкалась в кляре, заляпала платье масляными пятнами, что стреляли в меня из сковороды, как нарочно, чтоб эту гадину Лиашу порадовать, и наелась буквально парой штук. Как я и ожидала, отбитое с таким рвением мясо вышло суховатым и пресным. Специй мной на кухне обнаружено не было. Были мешочки с травами и даже пучки с ними висели над головой на протянутой через всю кухню верёвке, но в их сторону я даже не смотрела. В конце концов, меня вчера отравить пытались. Откуда мне знать, как здесь выглядит яд? Может, это вообще какой-то листик, перетёртый в порошок?

— Хочу выпить чего-нибудь горячего. — дожевав одну из отбивных, проговорила я. — Отведи меня в обеденный зал или… Где здесь вообще есть принято?

Барнс только рот открыл, как эта гадюка выплюнула:

— У нас никто не пользуется обеденным залом. Граф ест в своей опочивальне. И тебе уже пора в свою. Устроила мне здесь…

— Я приготовлю чай. — устало вздохнув, юноша уронил голову, будто та была непомерно тяжела. — Мы можем… Не знаю, понравится ли вам… На ступеньках выпить. Мы с графом там иногда по утрам сидим, оттуда его псарню видно…

Как бы мне не нравился мой муж, а отнимать у него что-то личное, пусть это даже какие-то ступеньки с видом на псарню, прости господи, и посиделки с Барнсом, я не решилась. Мне бы, например, не понравилось, если бы в какое-то НАШЕ место моя подруга или бывший привели бы кого-то.

— Я прослежу за тем, как ты будешь готовить чай. Чтобы всякие подлые людишки ничего туда не подмешали, когда ты отвернёшься. А потом мы всё-таки посетим обеденный зал. — немного подумав, я поделилась своими планами с голубоглазым, послав ему добродушную улыбку. — И отбивные, будь добр, без присмотра тоже не оставляй. Не отравят, так ядом забрызгают… Змеюки подколодные.

— Поговори, поговори, пока граф не вернулся. — хохотнула кухарка. — Что тебе ещё остаётся? Жалкая тень человека. Понимаешь, что тебе недолго осталось, вот и пыжишься. Волю почувствовала…

— Недолго осталось? А вот и угрозы… — хмыкнула я.

— Какие угрозы, дарийка? Сдохнет твой народ, сдохнешь и ты. Недолго вам, дикарям, осталось убивать и грабить, граф твоему папеньке твою белокурую головку-то к ногам бросит… Вот увидишь.