Затишье перед бурей

Максим Лазутин

Прошло три месяца с тех пор, как придворный чародей попытался убить князя и поставить на его место одного из верных сотников. За это время колдун овладел черной магией, при помощи которой вернул к жизни тяжело раненого воина, найденного его людьми в лесу. Однако все имеет свою цену.

Глава 3

Жители деревни Черный Луг, что недалеко от Чернолесья, были поражены — не каждый день их собирают, особенно неизвестные со скрытыми лицами. Впрочем, помимо удивления, сельчан преследовала настороженность: когда похожим образом собирали жителей Гулевища, результатом собрания стало опустевшее поселение и много крови. Помня об этом, люди взяли с собой, как бы невзначай, вилы, топоры и прочие орудия. С одной стороны, создавался вид, будто их оторвали от работы, с другой — всегда можно дать отпор напавшим, а при перевесе в силах — погнать их за десять верст. Первым слово взял один из пришедших:

— Жители Черного Луга! — начал он, — Сколько можно сидеть по домам и подвалам, надеясь переждать нашествие врагов словно крысы? Люди в Гулевище три месяца назад дали себя согнать в плотное скопление! И чем это закончилось? Их всех вырезали! Мужчин, женщин, даже стариков и детей! Всех! Все вы прекрасно знаете, откуда пришли эти изуверы! Крепость Страж! Они провозгласили себя защитниками, последним оплотом Долины перед нечистой силой! На самом же деле, они не отличают живых людей от мертвых!

— Что-то ты, друг, темнишь, — сказал староста, — Пока что у тебя одни призывы и никаких предложений. Речи говорить ты горазд, но чтобы заставить нас напасть на Страж, этого мало. Да, мы все помним, что случилось в Гулевище, но сейчас ты предлагаешь нам идти на мечи, словно мы жертвы на заклание.

— Значит, надеетесь все же пересидеть? — спросил выступающий, — Будете, как крысы сидеть по подвалам? Ждать, когда самозваные защитники уйдут? В то время, как они будут опустошать ваши амбары и убивать ваших соседей? А если они начнут лезть к вам в дом? Тогда вам придется биться с ними, но на их условиях! Но что если дать им бой на ваших условиях?

— Да у них в крепости запасов до весны хватит! — крикнул один из сельчан.

— Точно! — поддержал его второй, — А нам что? До весны мерзнуть под крепостными стенами и ждать, пока нас не убьют?

— Вы будете не одни, — сказал, молчавший до этого, второй пришелец, — Там, откуда мы пришли, Страж тоже, как кость в горле. Кроме того, к нам пришел вестник. Он сообщил, что будут еще воины. Если вы еще хотите поставить этих разбойников на место, бой нужно дать этой ночью.

Не все поддержали пришлых путников. Многим эта затея не понравилась, кто-то отнесся к ней прохладно. Другие же, пусть не загорелись желанием идти на охраняемую крепость, но согласно кивали, показывая, что не собираются повторять ошибок Гулевища.

— Верно, — сказал кто-то, пора поставить на место этих разбойников! Если их сейчас на задницу не посадить, нам туго придется.

— Только не забывай, — не согласился другой, — что там не какие-то оборванцы сидят, а обученные воины. Причем не дозорные с севера или бойцы срединных земель, а те, кто всю жизнь посвятил борьбе с нечистью. Эти пленных не берут. Сразу на мечи поднимут.

— Да чего ты боишься? — возмутился третий, — Нас больше, кучей навалимся — никакие мечи не помогут. Прижмем к земле и проучим гадов!

Собрание разделилось. Настроение то и дело колебалось и одному непримечательному человеку, стоящему с краю, не нравилось, в какую сторону склоняется чаша весов. Со временем или станет больше тех, кто поддержит это предприятие, или доводы последних убедят колеблющихся, тогда противников похода никто и слушать не будет.

Человек незаметно покинул собрание, и прошел к площадке за крайними хатами. Достав из тайника кусок бересты, он начал наносить на них руны:

«Светозар, в Черном Луге творится что-то неладное, пришли двое путников. Начали уговаривать местных начать поход на Страж. Лица скрывают за глубокими капюшонами, речь отрывистая, словно кто-то нарубил фразы. На волхвов не похожи, но речи говорить умеют. Не знаю кто это, но добром это вряд ли кончится. Ярополк»

Свистнув так, чтобы услышал сидящий на ветвях ворон, но не услышали собравшиеся на главной площади люди, Ярополк дождался, пока птица спустится с ветки, затем привязал бересту к лапе ворона, и отпустил его. Ворон был обученным и знал, куда надо лететь. Птица полетела на север, в столицу пока еще единого княжества.

Пока почитатели богини смерти пытались склонить на свою сторону жителей Черного Луга, Мечислав устроил привал недалеко от пути, ведущего по южному отрезку большака на восток в сторону крепости Страж.

«Здесь все началось, — мрачно подумал юноша, — череда предательств, в результате которых я стал таким вот… не живым, поскольку уже заглянул в мир мертвых, но и не мертвым, так как сохранил разум и обрывки памяти. Кто-то должен ответить за это. В первую очередь тот, кто дал условия, чтобы я стал таким вот порождением тьмы. Застрял между миром мертвых и миром живых».

Мечислав грел свои руки у костра, который ему чудом удалось разжечь, выкопав, хотя скорее — выдолбив, в земле небольшую ямку, где горел с трудом собранный хворост и очищенный от снега валежник. Свет пламени играл бликами на стальной маске. Хмурые тучи остались позади, здесь, в Приграничье, небо было лишь частично закрыто пепельно-серой пеленой и в просветах виднелись звезды. Воин посмотрел на восток, куда ему предстоял путь. В разрыве между облачными клубами виднелись созвездия, обычные для этих мест.

«Черпак, Коромысло и Серп, — вспомнил Мечислав их названия, — Моя душа теперь похожа на это небо. Просветы памяти посреди сплошной пелены забвения. Только пелена эта намного темнее облаков, она черная, словно омут в глубокой реке, куда крупный сом утаскивает зазевавшихся или слишком самоуверенных рыбаков. Кто знает, какие тела выплывут, если хорошо взбултыхать эту пелену? Или какие чудовища выйдут на свет?»

Еще раз оглядевшись, юноша достал из походного мешка подстилку, положил ее на заранее расчищенную от снега землю, и лег спать рядом с горящим еще костром. Дорога была достаточно далеко, поэтому воин не боялся, что огонь кто-то заметит, к тому же, его стоянка была скрыта сугробами. Впереди был долгий путь. Он не чувствовал на себе незримого взгляда с той стороны Смородины, неосязаемых цепей, опутывающих его ноги, руки, туловище, каждую кость, сидящих в каждой жиле и текущих по ним вместе с тем, что по ним течет. Пока что его действия устраивали неведомого кукловода, что держал в руках концы этих цепей, поэтому они были ослаблены. О том, что произойдет, когда поступки перестанут устраивать кукловода, Мечислав даже не подозревал.

В себя юношу привело дуновение холодного ветра, забравшегося под маску и кольчугу. Едва воин открыл глаза, в них ударил пробившийся сквозь пелену облаков солнечный луч. Прикрыв глаза ладонью, Мечислав встал и огляделся. Костер был уже запорошен снегом, о том, чтобы заново его разжечь, можно было и не думать. Повесив на пояс ножны с мечом, снятые перед сном, а также отряхнув от снега подстилку, на которой он спал, юноша собрал все необходимое в рюкзак, и двинул дальше на восток. В полдень Мечислав прошел поворот южной части дороги, ведущий к Гулевищу. Обычно уже на повороте были слышны признаки жизни в деревне — кричали крестьяне, шумели дети, голосила скотина. Теперь же со стороны деревни звучало лишь завывание ветра. Деревня вымерла, будто кто-то все жители куда-то в одночасье ушли, забрав с собой вещи, детей и скот. Когда наступили сумерки, юноша был уже на полпути к Стражу. Отсюда уже было увидеть огни на крепостных стенах, очертания перемещающихся на стенах дозорных.

«Вот и настал ваш час, — подумал юноша, — Вы будете первым камешком, который вызовет оползень. Все начнется с вас. Это будет первым взносом в счет возвращения долга отшельнику. Если не всем долгом целиком. И совершенно точно вы будете первыми, кто почувствует дыхание с той стороны Калинова Моста».

Мечислав посмотрел на небо, где почти над самыми зубцами горели звезды, образующие Серп — созвездие, указывающее путникам, идущим с запада, где находится хорошо защищенный лагерь. Костер разводить не имело смысла. Даже если попробовать снова укрыться за сугробами, огонь будет хорошо видно со стены. Первым действием смотрителя, кто бы ни управлял крепостью в данный момент, будет выслать дозор, чтобы узнать, кто решил развести огонь недалеко от крепости. Если это обычный путник, то его забирают на ночной постой в крепость. Если же рядом разбил лагерь разбойник, то лагерь выбивают. Учитывая внешний вид юноши, если он и сойдет за обычного путника, то маска вызовет множество вопросов. Любой ответ Мечислава на них приведет к нападению на него: если он откажется снять маску, то его сочтут разбойником и убьют, если же все-таки снимет, увидев его лицо, сочтут за восставшего из мертвых и тем более убьют.

Ворочая в голове такие мысли, воин решил расчистить место под стоянку, и, не разводя огня, закутаться поплотнее в подстилку и лечь спать, не привлекая внимания.

В пещеру ссыльного чародея в Могильнике, выстроилась очередь из собранных им со всех проклятых земель воинов «Черной дружины». Людей было так много, что некоторым пришлось стоять у входа снаружи. Лиловый свет от трех чаш, расставленных по краям площадки, где стоял чан с неведомой жижей, освещал лица ближайших воинов. Многие из них были покрыты шрамами, у кого-то отсутствовал глаз, третьи просто были хмурыми. Те, что стояли поодаль были скрыты мраком — лиловое пламя не доставало своим светом до мест, где те стояли, а тусклый свет неизвестного растения, обжившего стены и свод пещеры, не хватало, чтобы осветить ее.

— Подойди к чану, — сказал волхв ближайшему ратнику, чье лицо пересекал вдоль длинный шрам.

Воин переглянулся со стоящими рядом ссыльными, и сделал шаг в направлении котла.

— Протяни руки над ним.

Воин выполнил и этот приказ. Жижа, плескавшаяся в чане, зашевелилась и протянула вверх нити. Они начали медленно вытягиваться, пока их концы не коснулись ладоней и не прилепились к ним. Ратник состроил гримасу, как будто взял в руки что-то мерзкое. Связь, соединяющая нити с остатками жидкости, начала истончаться, пока нижняя ее часть с чавканьем не упала обратно в котел. Та часть, что оставалась на ладони, выпустила ложноножки, которые выпускали все новые и новые копии, пока, наконец, не облепила всю руку воина. Лицо у того приобрело выражение, словно тот вынужден искать золотое кольцо с драгоценным камнем, оказавшееся в овечьем навозе. Тем временем, жижа обволакивала его тело и ноги, а верхняя ее часть протянула нити к лицу. Спереди уже были видны нити на лбу воина, нити, тянущиеся к уголкам рта. Они продолжали расти, пока свободными от них не остались лишь рот и глаза. Последние тут же стали закрываться белой пленкой, по которой начали тянуться жилки красного цвета. Они соединялись между собой, сеть становилась все более частой, пока пленка не приобрела красный цвет целиком. Та же часть, что подобралась ко рту, облепила губы, затем с чмокающим звуком разлепилась и явила ряд кривых зубов и длинный язык, похожий на тот, что колдун наблюдал у опущенной к чану крысы.

— Ты слышишь меня? — спросил он у воина, покрытого этой жижей.

— Да, — прошипел тот.

— Отлично, — кивнул чародей, — этот доспех даст вам нечеловеческие скорость и силу. К тому же, вам не надо беспокоиться о брешах в нем — он сам заделывает любые повреждения. Смотрите.

Колдун подобрал с пола небольшой нож, которым срезал травы, отошел на достаточное расстояние и метнул нож в воина, облаченного в живой доспех. С быстротой молнии воин поймал нож у самого своего лба. Отбросив оружие, воин — или существо, которым стал, — посмотрел на свои руки, словно не верил, что все это только что сделал он.

— Теперь проверим силу, — волхв повел посохом над каменным полом пещеры, и в воздух взмыли несколько увесистых камней.

Чародей описал горящим посохом круг, и камни притиснулись друг к другу, словно хотели врасти один в другой. Из нескольких камней получился один большой. Колдун отвел посох назад, держа его вдоль земли, и резко выбросил вперед. Камень отправился в стремительный полет в направлении воина в доспехе. И снова тот успел остановить его до того, как камень ударился об доспех. Воин держал увесистый валун, словно это был наполненный воздухом кожаный шар. Удар о ладони оказался настолько сильным, что камень начал трескаться и после осыпался на пол.

Дальше пошло живее — ратники один за другим подходили к котлу и протягивали над ним руки. Каждого из них оплетали липкие нити доспеха. Вскоре в пещере стоял целый отряд черных воинов — теперь «Черная рать» полностью оправдывала свое название. Бойцы терялись в тенях, будто бы растворяясь в них. Даже красные глаза почти не выделялись во тьме.

— Отлично, превосходно! — лицо волхва озарила торжественная улыбка, — Теперь у вас есть возможность отомстить тому, кто вас сюда бросил. Ближе всего находится крепость Страж. Не стоит терять времени — идите через северные холмы это самый близкий путь.

Оскалив кривые зубы и вывалив длинный язык, наиболее крупный из воинов кивнул и повел остальных бойцов к выходу.