Язык Ветра. Элео

Марк Хэппи

Небоземье населяют две фракции: материалисты — лишившиеся первородства, и монархи — совершенные создания, чуждые страданиям и зависти. Их мир рушится: последняя династия на Западе уничтожена, и лишь юному Элео удалось уцелеть. Вместе с Леденом, мальчиком-материалистом, он отправляется на поиски королевской гвардии, чтобы раскрыть тайну свитка, оставленного умирающим наставником. На фоне надвигающейся угрозы их ждёт путь, на котором судьбы монархов и материалистов сплетутся в борьбе за будущее.

Глава 8

Город

Город Жезэ раскинулся перед нами, словно выточенный из камня лабиринт, полный загадок и теней. Узкие улочки, словно бесконечные извилистые ручейки, пролегали между домами, сложенными из серого, покрытого вековой копотью, камня. Эти улочки не были предназначены для больших толп, они, казалось, были созданы для шёпотов и быстрых взглядов из-под капюшонов, для встреч, где каждый шаг скрыт от любопытных глаз.

Дома в Жезэ стояли плотно, буквально цепляясь друг за друга, как старые друзья, пережившие не одну бурю. Их стены обветшали, каждый кирпич впитал тяготы жизни, осевшие на них. Окна — узкие, высокие, словно застенчиво выглядывающие из-за стен были укутаны плотными занавесями, лишь иногда, краем глаза, можно было заметить, как кто-то осторожно выглядывает наружу. А над всем этим, как символ незыблемости, возвышались дымные трубы. Они выбрасывали в воздух сизые клубы дыма, который оседал на крышах и впитывался в нашу одежду, придавая Жезэ аромат копоти и мрачной таинственности. При том, город был пропитан и кое чем ещё, чем-то тяжёлым и тревожным, это не был обычный городской смрад. Нет, это было нечто другое — словно сама атмосфера города, его история и судьба, угрюмо оседали на плечах каждого, кто осмеливался ступить на его каменные дорожки. Это тягостное ощущение, как будто сам город затаил дыхание, ожидая чего-то, готового вырваться из глубин его древних улиц.

Я пытался уловить, что именно тревожит меня здесь, но мысли всё возвращались к необходимости отдохнуть. За высокими домами и закопчёнными фасадами мы могли бы найти укромный уголок, где можно было бы отдохнуть и умыться. Впрочем, даже крохотный фонтан или прохладная тень в углу старой таверны могли бы сейчас показаться нам благом, если бы не чувство, что город, словно хищник, наблюдает за каждым нашим шагом, готовый раскрыть свои тайны лишь тем, кто сумеет их выдержать.

Поймав себя на мысли, что времени на оценку обстановки совершенно нет, я сосредоточился на главном: нужно было найти место для отдыха. Хотя, честно говоря, не помешало бы сначала помыться. Однако нельзя забывать, что наша первоочередная цель — это розыск королевской гвардии. Поэтому мы незамедлительно приступили к делу. Горы, которыми Леден ранее восхищался, изрядно нас потрепали: помотали, вымотали, «пожевали и выплюнули». Так что, пожалуй, сначала стоит привести себя в порядок, а уже потом подумать о сне.

А что о горах, то мы любовались ими со стороны, и это не продлилось долго. После мы и сами не замечали, как поверхность под ногами меняет свой угол наклона. Не думаю, что вообще возможно отличить, где поверхность с наклоном, а где без неё, после такого приключения. Больше тридцати солсмен мы шагали по склонам, то забирались на подъем, то спускались. Иногда кубарем катились вниз, после чего тратили бесчисленное количество времени на поиски лечебных трав и приготовления целебных отваров. Сделав новый шаг на подъем, по деревянной лестнице, я больше не чувствовал усталости, как прежде. Оказавшись на крыльце, мы с Леденом переглянулись, он нерешительно кивнул и подался вперёд, и постучал в деревянную дверь.

— Кто?! Что вам нужно? — послышался из-за двери недовольный мужской баритон. Леден прочистил горло.

— Здравствуйте, вы не могли бы оказать расположение духа и выслушать меня? Мы с приятелем давно искали это место…

— Что? Дети? Я вам ничего не дам, идите вы к хейлелю!

Неясно, почему нас только что прогнали, но было весьма неприятно. Леден решил уладить недоразумение и продолжил диалог, что было полностью бесполезно. Тот мужчина так и не открыл нам дверь, впрочем, так поступал каждый, в чьи двери мы стучали. Кто-то делал это более грубо, кто-то менее. А если кто и открывал нам дверь, то только женщины и старики. Но при виде нас они обычно меняли свою доброжелательность и косились в сторону, пытаясь нелепо оправдать свою срочную занятость, о которой, видите ли, они только что вспомнили.

— Но постойте! Мы ведь не хотим многого, только скажите нам, как мы с приятелем можем найти королевскую гвардию?! — вмешался я в очередной умирающий диалог Ледена. Это была женщина. Приятной на вид она не казалась, но хотя бы выслушала нас и на том спасибо.

— Понимаете, я просто не хочу проблем. И вам я не советую их иметь. Так что, если нужна помощь с ночлегом, за этим можете обратиться в постоялый двор. На центральной площади есть прекрасная…

— Прошу прощения, мы ведь просто спросили, где располагается штаб королевской гвардии! — продолжал я, на что женщина быстро обернулась по сторонам, извинилась и захлопнула за собой дверь, затворив её на щеколду.

Переведя дух, мы решили все-таки обосноваться на постоялом дворе. Но тут возникла проблема посерьёзнее. Нам назвали количество изделий, которые мы должны дать взамен на предоставленный нам ночлег. И у нас с собой не было таких изделий. Мужчина из гостиницы назвал их монетами. Что-то в этой ситуации его развеселило, хотя улыбка на его лице мне совершенно не нравилась, она была нехорошей и отпугивала. Что до его смеха, то он и вовсе не напоминал о радости на нэфэше. Чуть погодя его настроение поменялось, и он, по всей видимости, подумал, что мы нарочно отвлекаем его от работы.

— Что за спектакль! Либо платите, либо прочь!

— Господин, мы правда не знали, про монеты. Нам бы на одну лунь всего лишь, — мужчина покраснел от ярости.

— Чтобы я вас здесь больше не видел!

Он вытолкнул нас из гостиницы, и падать с деревянных ступеней оказалось больно. После этого момента Леден стал прихрамывать. Мы остановились на скамье, недалеко от того места, чтобы перекусить.

— Ненавижу город, — злобно сказал Леден перед тем, как укусил фрукт, которых мы успели вдоволь нарвать на территории постоялого двора.

В ту солсмену небо яростно громыхало. Казалось, его рёв ничто не могло заглушить, ни шум водопада, каких мы наслушались в пути, ни крепкий сон. Подгоняемые стихией, мы отыскали навес. Это был подиум из деревянной доски, высотой в пару-тройку ступенек. Плотный маркиз укрывал его от неба, держась на деревянных стойках с одной стороны, а с другой — примыкал к зданию. Полил дождь. Казалось, будто стук капель никогда не прекратится, однако со временем он стал подобен тишине. Приведя мысли в порядок, я вот о чем подумал — с момента нашего прихода в город мы до сих пор не встречали людей намулице, кроме тех, что выглядывали из дверей своих жилищ. Эта мысль веяла загадочностью.

Но больше всего, я пребывал в недоумении: и я и Леден — люди. Каждый представитель города, с которым нам довелось пообщаться, тоже человек. То есть все мы люди. Отчего же мы друг другу, будто чужие? Большое количество зверей и птиц повстречались нам на пути. И все они были к нам добры. Птицы показывали нам нужное направление и приносили ягоды. Большие звери на четырёх лапах нередко подвозили нас чуть ближе по нашему пути. Да и в общих чертах, среди каждого живого существа, особенно внутри его вида была какая-то доброта. Но люди в городе оказались не такими. Что же это значит? Я пребывал в недоумении.

Мне не было грустно оттого, что с нами плохо обошлись сегодня. Я тревожился за Ледена, ведь его надежда пошатнулась. Не о таком городе он мне рассказывал. И не так себе представлял поиск королевской гвардии. Нам казалось, что самое сложное на этом пути — сам путь. Сквозь леса и горы. А город… «Там же есть люди!» — думали мы. И казалось, будто попасть в него, то же самое, что и найти королевскую гвардию. А теперь мы сидим на своих походных мешках прямо посреди города, но до сих пор не имеем никакого представления о том, где можно найти королевскую гвардию. И более того, нам даже неизвестно, что такое королевская гвардия.

— В лесу и горах можно было хоть спать где угодно, а тут, мало того что люди не странноприимны, так ещё и насмехаются над бездомными детьми. Что за коллапс!

— Не стоит так переживать, завтра будет новая солсмена, — сказал я, надеясь, что мои слова утешат Ледена. — Мы отыщем гвардию завтра.

— Завтра?! — возмущённо ответил он. — Элео, мы прибыли сюда ещё ранним нуаретом, и самый длинный наш диалог состоялся пару градусов назад.

— Верно. Интересно, почему люди по домам сидят? Мы ведь ещё не встретили ни одного человека на улице.

— Они не просто сидят, они боятся. Видать, в этом городе порядки полностью отличны от дворцовых. Вот что господин Донэх забыл уточнить, при своей последней речи: в городе живут запуганные, необразованные и злые люди. Особенно этот глупец с постоялого двора. Дурачьё!

До этого момента Леден редко показывал своё раздражение. И совсем никогда не вспоминал господина Донэха в недобром контексте. Однако теперь я слышу это своими ушами. Мне всегда казалось, что Ледена я знаю хорошо. Но было непонятно и то, почему он стал говорить плохие слова в сторону мужчины в гостинице. Ясное дело, было неприятно, когда на нас накричали. Ещё более неприятно, когда столкнули с лестницы. Но зачем нужно звать другого человека глупым? Нам ведь ничего не известно о его интеллекте. Теперь я уже не понимал совсем, что происходит вокруг.

Позарену мы израсходовали свои последние запасы еды. Это была хлебная горбушка и кусочек масла, которыми нас одарила бабушка. Забыл о ней упомянуть, один из людей, к кому мы вчера стучались, все же отворил нам дверь с улыбкой на лице, это была старушка, настолько она была старой, что ни слуха, ни голоса не имела. Она дала нам кусочек масла и потрепала по голове, прежде чем закрыть дверь. Разумеется, о королевской гвардии она нам ничего не поведала. Мы позавтракали и решили разделиться. Договорились о встрече на том же месте, где и ночевали. Я пошёл вглубь города, а Леден остался на месте, дожидаясь хозяев дома, у чьего порога мы ночевали.