Невеста понарошку, или Сиротка для дракона

Мила Синичкина (2024)

Я очнулась на полу в теле сироты, обманутой женихом. Меня лишили дома и выгнали на улицу в надежде на то, что я умру. Единственное, что мне позволили забрать — это резную шкатулку. На нее и маленький книжный магазин в столице, доставшийся девушке в наследство от матери, была моя надежда на нормальную жизнь. Но по пути в столицу я вляпалась в еще большие неприятности… — Гвендолин, это моя невеста. Я все время обманывал тебя, прости, — говорит черноволосый красавец, прижимая меня к своему телу. Испуганно перевожу взгляд с рыжеволосой девушки на мужчину и обратно. — Я не… — пытаюсь объяснить, что вышло недоразумение. — Молчите, — шипит мне на ухо красавец. — Вы пробрались в мою комнату, я могу повесить вас за покушение, если не подыграете.

Глава 19

— Бах! Бах! Бах!

Мой новый день начинается с оглушительного грохота: кто–то очень настойчиво ломится в дверь внизу.

— Что? Кто? — сонно бормочу, садясь на кровати.

— Именем короны открывайте! — доносятся до меня крики.

Мне становится не по себе, все спокойствие и счастье, подаренное новым местом за ночь, мгновенно испаряется.

Торопливо спрыгиваю с кровати, надеваю простое платье, найденное в гардеробной еще ночью, хватаю документы на магазин и квартиру и сбегаю вниз по лестнице босиком. Достойную замену надоевшим туфлям я пока не нашла.

Все мои действия отнимают от силы пять минут, а дверь уже едва не сносят с петель! Не иначе, конструкция чудом держит оборону.

— Иду я, иду! — кричу стражникам, попутно отпираю дверь и воинственно смотрю на трех мужчин, оккупировавших вход в мой магазин. — Вообще–то, господа, это частная собственность! Потрудитесь объяснить свое поведение!

Лучшая защита — нападение, плюс мужчины явно удивились, увидев меня. Не знаю, кого они ожидали найти в магазине, но сейчас они подвисли, не сразу понимая, как вести диалог дальше.

— Именно, что частная, дамочка! — тот, который ближе всего ко мне, приходит в себя первым. Полагаю, это он стучал и кричал. — А вы незаконно проникли внутрь! Здание было опечатано!

— Не незаконно, уважаемый! А вполне себе обоснованно! И не проникла, а зашла! — я тоже повышаю голос, раз он выбрал ругаться со мной, я отвечу ему тем же. — У меня имеется ключ и свидетельство о собственности! Я законная наследница, Адриана фон Бакар! — на этой фразе гордо вздергиваю свой подбородок и выпрямляюсь. — И вы не имеете никакого права разговаривать с благородной леди в подобном тоне! Я буду жаловаться на вас! — эмоционально машу руку с зажатыми в ней бумагами.

Постепенно на нас начинают оборачиваться случайные зеваки, все–таки почти день на дворе, это я долго спала. Но, к счастью, один из трех стражников вежливо прогоняет любопытствующих. Не хотелось бы мне лишнего внимания.

— Кхм, — стражник нервно прочищает горло, — простите, леди, но я ведь не могу поверить вам на слово, сами понимаете, служба, долг, честь, — лепит он все подряд с несчастным видом.

— Не можете, — царственно киваю, соглашаясь, — и это абсолютно правильная позиция. Если бы наши доблестные стражи порядка верили всем подряд, то темницы были бы пусты, а преступники разгуливали бы по улицам с честным видом! — Что–то меня заносит не туда. — Но, кхе–кхе, — кашляю, сбавляя пафос собственной речи, — вы мне не представились и не показали свое удостоверение. Откуда мне знать, может быть, кто–то украл форму королевских стражей и пришел ограбить меня!

Если в моем прошлом мире так поступали, почему бы и здесь не найтись смельчакам? Хотя я уверена, что эти как раз действительно представители закона, но потянуть время и добавить себе значимости — святое.

— Ха, чтобы ограбить, нужно сначала войти внутрь! А это невозможно без ключа или личного разрешения собственника этого проклятого магазина, — недовольно восклицает другой стражник.

— Зигмунд, молчать! — ругается на него мой основной оппонент. — Не нужно пересказывать леди городские байки.

— Да какие байки, если…

Парню не дают закончить фразу.

— Зигмунд! Ты отстраняешься от службы на неделю! И проведешь это время с пользой на общественных работах в полях!

— Но, господин начальник, — пытается возразить Зигмунд.

— Я все сказал! — главный стражник аж багровеет от злости.

Я же надеюсь, что правильно поняла болтливого парня, и бояться вторжения мне не стоит. Должно быть, где–то в магазине есть табличка «открыто», чары на которой позволяют проходить внутрь потенциальным покупателям и не более. А главным этими чарами воспринимается тот, у кого заветный ключ. Как любопытно.

— Знаете, а я вам верю, вы точно истинный начальник стражи! — произношу с чувством. — Вот мои документы, — раскрываю свидетельство о собственности и часть завещания в своих руках.

— Спасибо, ваше сиятельство, — мужчина низко кланяется. — Я Адван, к вашим услугам. Приятно, когда благородные господа относятся с пониманием к нашей службе. Сами понимаете, магазин стоял почти два года, а тут на тебе — кто–то оторвал ленту и забрался внутрь! Мы были обязаны проверить! Бдительность, сами понимаете.

— Понимаю, — любезно улыбаюсь, — понимаю и искренне благодарю за службу. Только не могли бы вы содрать вашу ленту, она очень портит вид здания.

Прежде, чем Адван успевает мне что–то ответить, в наш диалог вклинивается еще одно действующее лицо — мужчина, все это время стоявший в тени магазина, от чего я не обратила на него внимания раньше.

— Они не могут, леди, потому что эта лента не в их юрисдикции, — говорит щуплый господин во всем черном противным скрипучим голосом. — Видите ли, вы так долго добирались до своего наследства, что оно почти перешло во владения короны.

Этот тип не ругается, не повышает голос, однако у меня от него мурашки по коже. Интуиция буквально кричит о том, что вот она, настоящая проблема.

— Но ведь сейчас я здесь, — приподнимаю брови, — не вижу никаких проблем. Вы сказали «почти», значит, я все–таки успела.

— Успели, — нехотя кивает мужчина в черном, — у вас еще был целый месяц, чтобы успеть по закону о вступлении в наследство, — Чуть свободнее вдыхаю, но черный продолжает. — Но чтобы оплатить налог за то, что ваше здание занимает часть городской площади, у вас осталось всего пара дней. Срок извещения, которое я вам любезно прикрепил ко входной двери, когда клеил ленту, что вам так не нравится, истекает послезавтра.