Пробуждение холода

Надежда А-Верина (2024)

Юный лорд Гараил обретает опасную и непокорную силу холода. Сможет ли он подчинить ее себе или повторит путь героя древней легенды и превратит свою родину в ледяную пустошь?

Глава 4

Гараил задумчиво разглядывал стену замка с тремя рядами огромных окон и решал, как лучше добираться до библиотеки. Он мог завернуть за угол, преодолеть десяток метров, войти в дверь, которая вела в административный корпус замка, и по коридору дойти до библиотеки. Но этот вариант не нравился тем, что придется встречаться с флежемериа и наблюдать их реакцию на него.

Второй же способ выглядел предпочтительнее: пересечь заснеженный пустующий парк, попасть через заднюю дверь в бальный зал и от него добраться до нужного помещения. И народ встретится только на последнем отрезке пути.

Гараил кивнул сам себе, оглянулся на лечебницу — длинное трехэтажное здание озаряло всё вокруг светом из окон — и зашагал в сторону парка.

Говорят, у каждого лорда флежемериа есть некая странность, которая накладывает отпечаток на поведение и решения. Лорд Шейнер, основатель клана Орс-Зинейл, любил придумывать загадки и оставил множество таинственных посланий своим потомкам. И самым спорным из них оказался замок, вернее, его форма: если посмотреть сверху, то он выглядел как незаконченный восьмиугольник. Центральный корпус располагался параллельно крепостной стене, от него под одинаковыми углами расходились административный и жилой корпуса, а к ним пристроились два коротких вспомогательных. Кто-то видел в такой форме размах крыльев; другие утверждали, что обрезанный многоугольник — это намек: мол, я начал, а вы заканчивайте. Гараилу не нравились обе версии, но своей у него не было, чтобы спорить с учителями.

Как бы там ни было, замок стоял, обнимая корпусами-крыльями парк. Лорд медленно шагал по дорожке, наслаждаясь скрипом снега под босыми ногами, свежим воздухом и утренним сумраком. Легкий ветерок проникал сквозь ткань больничной пижамы и ласкал кожу. Гараил на мгновение остановился, пошевелил пальцами ног и весело хмыкнул: ему-то, конечно, хорошо и приятно идти вот так, но народ этого не поймет. Пожалуй, стоит переодеться, прежде чем наведываться в библиотеку.

Гараил раскинул руки в стороны и спиной вперед плюхнулся в сугроб между деревьями, и он ласково принял лорда в свои объятия. Интересно наблюдать изменения в ощущениях: раньше было холодно лежать в снегу даже в теплой куртке, а сейчас он мягко покалывал кожу и напитывал тело силой. Да-а, хорошо, что мама его не видит, а то перепугалась бы и потащила греться…

Гараил нахмурился и резко сел. Хорошее настроение улетучилось, снег стал колючим и неприятным. Снова вспомнились ночь, сражение, враг, покрывающийся льдом, объятый тенями отец… и утренняя минута слабости… Лорд судорожно вдохнул и обхватил себя руками.

В воздухе заметались снежинки, выискивая тех, кто посмел причинить боль господину, чтобы ударить, уничтожить — Гараил всем своим существом ощущал этот настрой. «Мне нельзя поддаваться эмоциям», — понял он и глубоко вдохнул морозный воздух.

Наставник по боевым искусствам учил лорда медитативному дыханию, и сейчас эти знания пригодились. Тело постепенно расслаблялось, тревожные мысли успокаивались, боль в душе утихала, скрывалась под слоем снега. Спустя пять минут Гараил поднялся из сугроба уже собранным и равнодушным ко всему. И только зависшие в воздухе снежинки напоминали о недавней вспышке эмоций.

* * *

Замок пробуждался и шумел, подготавливаясь к дневным делам. Служанки проводили уборку. Небольшими группами неспешно перемещались взрослые, что-то бурно обсуждая. Пробежала встревоженная девушка с кипой бумаг в руках. Над чем-то громко рассмеялись подростки.

Но привычная утренняя суета разбавлялась ощущением тревоги, и, кажется, возникала она, когда Гараил приближался к кому-либо из флежемериа. Замолкали разговоры, прерывались дела, утихал смех. С лордом вежливо здоровались и даже приветливо улыбались, но он кожей чувствовал настороженность и затаенный страх подданных, слышал тихие шепотки за спиной.

«Не обращай внимания», — мысленно велел себе Гараил и подавил желание остановиться посреди широкого коридора и громко спросить, почему все боятся его? Он знал ответ: холод случился. Ледяная стихия явилась, которой с раннего детства запугивают каждого ребенка. «Будешь плохо себя вести, за тобой придет лорд Сновир и заберет в Хладную пустошь», — так часто угрожают родители непослушным детям. Гараилу мама тоже один раз так сказала и вызвала столь яростный гнев отца, что больше никогда не упоминала имя ледяного лорда.

Гараил вошел в свою комнату, закрыл дверь и медленно вдохнул горячий воздух. Всё в полном порядке. Нет никакого раздражения, не произошло ничего тревожащего. Он просто прошел по замку, ничего особого.

Лорд на ходу стянул с себя больничную пижаму и распахнул дверцы шкафа. Взгляд сразу же зацепился за синюю клетчатую рубашку. В ней Гараил уезжал из дома, в ней же возвращался… Он зло выдохнул, сорвал рубашку с вешалки, скомкал и кинул в камин. Огонь быстро охватил ткань, уничтожая некогда любимую вещь, пропитавшуюся предательством и болью. А Гараил внезапно подумал, что умер в тот роковой день вместе с мамой и родился заново, поэтому и забыл всё: разумные не запоминают моменты рождения и смерти.

— Ладно, нужно заняться делом, — вслух сказал лорд и отвернулся от обжигающего своим дыханием огня.

Гараил надел узкие черные брюки и бесформенную темно-серую кофту с глубоким капюшоном, под которым хорошо скрывались белые волосы, повозился со шнуровкой высоких сапог и усмехнулся: не хватало только кинжалов на бедрах, чтобы повторить образ Гора-охотника, главного героя из популярной у подростков приключенческой книги. И охотился Гор вовсе не на зверей…

Через десяток пройденных по коридору метров Гараил понял, что спрятаться под кофтой не удалось. Она не скрывала горделивую осанку и прямой взгляд льдисто-голубых глаз, а ходить с опущенной головой лорд не умел, слишком уж усердно в него вбивали нормы поведения. Это только Аниар мог постоянно сутулиться. А кстати, почему никто из друзей ни разу не навестил его? Неужели боятся? А может, он просто не запомнил?

— Ага, вот вы где!

Гараил отшатнулся к стене и рефлекторно выставил перед собой руки.

— Какой вы пугливый! — насмешливо фыркнула Лара и замахала руками, разгоняя окружившие ее снежинки.

— Не подходи ко мне, — попросил лорд. Как убрать разбушевавшуюся стихию, он не понимал и просто наблюдал за снежным вихрем, надеясь, что он не травмирует бесстрашную девчонку.

— Чего это?

— Я могу тебе навредить.

— Вы же лорд, вы не можете бить подданных, — удивленно произнесла Лара.

— Я еще не принял власть над кланом. Моя стихия не знает, что обязана вас защищать.

— Чёт мне кажется, вы усложняете, — хмыкнула девчонка. — Просто скажите своей силе, что она не имеет права меня бить, и всё.

— Не думаю, что это поможет…

— А вы пробовали?

На это Гараил не нашел что сказать. Да, не пробовал, но чувствовал, что всё не так просто и не хватит слов, чтобы усмирить силу. Нужно нечто весомее, чем приказ, и большее, чем желание.

— Держись от меня подальше, Лара, — потребовал Гараил и продолжил путь, оставляя девчонку в плену снега.

Стихия опала сама собой, едва лорд скрылся за поворотом. Лара потерла озябшие руки и насмешливо фыркнула: зря милорд надеется, что она отстанет от него.

* * *

Гараил попросил у библиотекаря нужную книгу, пришел в свою комнату, сел на кровать и принялся изучать информацию.

Книга была написана простым и понятным для флежемериа языком, все стихийные воздействия объяснялись на физических ощущениях, но при этом приводились и примеры того, как их могли бы описать люди. Интересным оказался факт, что сильные человеческие маги чувствуют заклинания еще в момент создания, а когда это заклинание окончательно сформируется, они уже знают, в какую сторону то отправится. Флежемериа, даже более энергетически сильные лорды, ощущают только уже действующие заклинания, что, естественно, несколько снижает шансы в битве с магом.

Самих же стихий, как известно, было девять: растения, животные, земля, огонь, вода, воздух, тьма, свет и молния, — и они объединялись магией в единое целое с миром. Существовали еще так называемые составные стихии, которые не являлись чистой силой мира, но слились столь плотно, что разделить их стало невозможно. Наиболее известные проявления таких стихий: лава — объединение земли и огня; саламандра — зверь, впитавший огонь; и фаггиры — морской народ, который не может жить вне воды.

Дальше шло описание каждой стихии, ее возможности, преимущества и недостатки. Расписывались и примеры конфликтов сил, рассказывалось, как можно использовать одновременно, например, огонь и воду, не вызвав при этом разрыва ауры, — достаточно добавить нейтральную к обеим стихиям силу, которая станет изолятором для них.

И только после объяснения основных нюансов начиналось описание стихийных духов — полуразумных энергетических сущностей, неразрывно связанных со стихиями, которые их породили. И стихийных духов было гораздо больше, чем самих стихий, — это связано с тем, что в древности постоянно происходили столкновения сил, которые приводили к энергетическим возмущениям, появлению сгустков энергий в одном месте и ослаблению сил в другом. От этих столкновений тогда появилось множество духов, некоторые из которых существуют и по сей день, хоть энергии мира и пришли со временем к более стабильному состоянию.

Из людей вступать в контакт со стихийными духами умели только шаманы, обладающие способностью видеть их. Сильные маги чувствовали присутствие духа, но никак не могли повлиять на него, слабые же и вовсе не ощущали их. А вот лорды… Что?

Гараил нахмурился и еще раз перечитал предложения. «Лорды флежемериа получают возможность взаимодействовать со стихийным духом после заключения договора с ним. И стихию лорда определяет именно дух, который сольется с аурой и напитает ее своей силой». Договор? Стихийный дух, слившийся с аурой?

Лорд отложил книгу на тумбочку и задумчиво посмотрел на свои руки. Получается, что в нем теперь обитает какой-то стихийный дух, который и дал силу холода. Но произошло это только после заключения договора, о котором нет никаких воспоминаний. Да что же за ерунда с ним происходит?!

Гараил зло выдохнул, и вместе с его дыханием по комнате промчался холодный ветер, покрыл инеем всё, чего коснулся. Лорд хмуро оглядел морозные узоры на поверхности стола и закрыл глаза. Если первый месяц года начался столь паршиво, то что дальше будет?

— Милорд, к завтраку всё готово, — раздался голос служанки.

— Сейчас приду, — ответил Гараил, не открывая глаз, и задышал ровно и размеренно, успокаивая мысли и эмоции. Что бы ни происходило, лорд должен оставаться спокойным, это гарантия безопасности клана. Дурацкое правило!

«Никаких эмоций, — напомнил сам себе Гараил. — Пока я не могу контролировать силу, я должен подавлять эмоции. Тогда стихия не вырвется под их воздействием, и никто не пострадает». Легко сказать. Как вообще можно подавить чувство беспомощности?! А как избавиться от отчаяния, порожденного непониманием собственных сил?

Нет, не избавляться нужно, а всего лишь отодвинуть на задний план. Всего лишь на время закрыть чувства и эмоции в темном чулане души, чтобы выпустить их потом, когда рядом не будет никого, кто пострадает от стихии. Да, он разберется со всем после завтрака. А сейчас он должен идти к бабушке, она ждет.

Гараил глубоко вдохнул и поднялся. Найденная цель, пусть и незначительная, помогла утихомирить буйство в душе. Что же, это тоже неплохой вариант, стоит взять его на вооружение.

По поту к малой столовой Гараил успокоился окончательно, и перед бабушкой предстал уже в подобающем для лорда состоянии умиротворенности. И, едва вошел в просторную светлую комнату, извинился перед леди:

— Прости, что заставил тебя ждать.

— Ничего, — величественно кивнула она. — Как ты себя чувствуешь?

— Всё хорошо.

Они сели за стол и приступили к завтраку. Гараил несколько секунд задумчиво смотрел на исходящую паром манную кашу, осторожно зачерпнул ее ложкой и поднес ко рту. Горячая ложка сильно обожгла губу. Он бросил ее на стол, замахал рукой, обдувая саднящую кожу, и недовольно посмотрел в тарелку: придется ждать, пока остынет. Вот если бы можно было мгновенно охладить… Так он же может! Лорд поднес руки к тарелке и призвал стихию. Ледяной ветер мгновенно окружил сосуд, разогнал пар, охладил кашу и воздух вокруг стола. Гараил поднял ложку и снова зачерпнул еду, медленно положил ее в рот и удовлетворенно кивнул: не горячо!

— Всё поняли? — строго спросила бабушка.

— Да, миледи! — хором ответили слуги и зябко повели плечами.

А он лишь смущенно кашлянул и извинился: не подумал, что стихия может доставить дискомфорт присутствующим.

— Я гляжу, ты перестал пропадать, — заметила бабушка. — И стихия, похоже, больше не шалит?

— Похоже на то, — согласился Гараил. — Я ее будто бы чувствую… здесь, — он положил ладонь на живот. — Как будто маленькая снежная буря кружится. Так и должно быть?

— Возможно. У каждого лорда свои ощущения.

— Но чем-то похожи, наверное. Отец велел мне прочитать книгу, — поделился он. — Там написано, что так как стихий всего девять, то ощущений тоже немного. А все различия заключаются лишь в разном опыте, в разном восприятии мира, в разном физическом развитии. Еще и психологический аспект играет роль, — Гараил поковырял ложкой кашу и задумчиво хмыкнул: — То есть каждая личность увидит в огне свое?

— Именно так, — кивнула бабушка. — А что ты сам видишь в своей силе?

— Не думаю, что я хорошо ее изучил, чтобы сейчас предполагать что-то.

— Ты знаешь достаточно, чтобы делать выводы, — возразила она. — Первое чувство лорда в отношении собственной стихии самое правдивое и честное. Так говорил твой дед. Это же подтвердил со временем Ян.

Гараил нахмурился. Что он думает о своей силе? Что чувствует? Какая она, стихия? Он к ней пока не привык, не понимал ее, не знал, как относиться к этой необычной силе. Так может, настороженность и недоумение — это и есть те самые правдивые и честные чувства?

Размышления прервал стук в дверь, быстрые шаги и встревоженный мужской голос:

— Миледи… простите, что врываюсь…

Леди подняла руку, останавливая мужчину, промокнула рот салфеткой и резко поднялась, сказала:

— Прости, Гараил, мне придется тебя оставить.

— Ладно, — кивнул он, проследил за удаляющейся бабушкой, окинул задумчивым взглядом широкую спину незнакомого мужчины и вернулся к разглядыванию каши в тарелке.

Одна крупинка, вторая, третья… Они все связаны воедино поваром, чтобы получить вкусный завтрак. Связаны… всё в мире взаимосвязано, а значит, и тяжелое состояние отца, и этот встревоженный мужчина, прервавший бабушкин завтрак, могут быть элементами одного масштабного события… Неужели, ночью произошло что-то еще, кроме нападения? Или это нападение повлекло какие-то последствия?

Голова загудела от мыслей. Гараил буквально почувствовал, как на плечи опустилось нечто тяжелое — не то осознание грядущей ответственности, не то понимание, что мир сложнее, чем думалось раньше. Похоже, он больше не может просто следить, как взрослые уходят решать вопросы. Похоже, ему пора становиться тем самым взрослым, решающим проблемы клана.

Гараил рассеянно оглянулся, словно впервые оказался в малой столовой, словно не видел раньше узор из светло-зеленых и золотистых листьев на бежевой стене, не замечал светлую дверь, за которой скрывалась лестница на кухню, высокие витражные окна, скрытые полупрозрачными занавесками; и не сидел никогда за этим прямоугольным столом, не разглядывал золотистую вышивку на белой скатерти. Словно он все эти годы спал, а проснулся только прошедшей ночью, во время нападения.

Лорд отложил ложку, которую всё это время сжимал в руке, поднялся и попросил слуг, стоявших у двери в кухню:

— Передайте, пожалуйста, поварам мою благодарность.

Они поклонились, а Гараил вышел из столовой, остановился на миг и решительно двинулся к лестнице: где еще может быть бабушка, как не в кабинете главы клана?

Пришлось потратить немало времени, чтобы добраться из жилой части дворца в административную и подняться на седьмой этаж. Добежал бы Гараил быстро, но лорд не мог себе позволить суетиться и бегать на глазах у народа, он всегда должен быть образцом порядочности и спокойствия — таково правило, завязанное на психологии. Но и бабушке тоже пришлось идти неторопливо, а значит, он не должен сильно опоздать.

И вот он, наконец-то, вошел в приемную, спросил у секретаря:

— Леди Алирия здесь?

— Да, — кивнула женщина и предупредила: — У нее совещание.

— Я знаю.

Гараил толкнул дверь и вошел в кабинет, замер в нерешительности под внимательными взглядами мужчин и женщин, но тут же мысленно себя одернул: он лорд, будущий глава клана, он имеет право находиться здесь! Гараил вскинул голову и вежливо попросил:

— С вашего позволения, леди Алирия, могу ли я присутствовать на совещании?

— Проходи, — кивнула бабушка и грозно добавила: — И чтобы никаких леди я от тебя больше не слышала, понял?

— Понял, — согласился он и под короткий смешок Алейо обошел всех, встал за спиной бабушки, сидящей на стуле во главе стола.

Все снова склонились над разложенной картой дворца, от которой их отвлек Гараил, и один из мужчин заговорил:

— И как я сказал, брешь продолжает расползаться. Сейчас она здесь, — он указал на левое крыло дворца, — и движется к центру и вверх. Причину мы так и не нашли.

— Либо плохо ищете, либо хорошо замаскировали, — резюмировала Алирия. — Алейо?

— Я осмотрел всё, что мог, миледи, — ответил Щит. — Стихийное наполнение барьера в норме.

— Как оно может быть в норме, если есть брешь?

На этот вопрос Алейо лишь развел руками. Леди чуть нахмурилась и посмотрела на человеческую магессу, работающую на магическое оснащение цитадели:

— Что вы можете сказать, Жайлье?

— Брешь однозначно появилась из-за магического воздействия, но столь долго держаться не может ни одно заклинание. Это точно артефакт, причем неслабый.

— Артефакт я бы почувствовал, — возразил Алейо.

— Только если он не маскируется под стихию лорда. А этот, похоже, именно так и делает, — сообщила Жайлье и откинула со лба упавшие темные волосы. — А раз так, то мы вряд ли сможем его обнаружить. Только сам глава определит, где его сила, а где чужая.

— Янериус пока не в состоянии действовать, поэтому разбираемся своими силами, — сказала Алирия. — Какие есть способы найти этот артефакт? Вариант с полным уничтожением барьера не предлагать. Его создал лорд Шейнер, и восстановить мы его не сумеем.

Все задумчиво замолчали и принялись сосредоточенно рассматривать карту дворца, словно она могла дать ответы. Гараил склонился к бабушке и тихо спросил:

— А что за брешь?

— У цитадели есть барьер, который при активации мешает чужакам проникнуть внутрь, — также тихо пояснила она. — Похоже, Ян успел напитать его своей силой и активировать, и нападавшим пришлось сначала пробить его. Барьер всё еще работает, и поэтому брешь продолжает расползаться. И пока мы ее не устраним, Ян не сумеет деактивировать барьер и восстановить свои силы.

— То есть он действует от стихии лорда, да?

— Верно, — согласилась бабушка и кивнула в сторону Алейо. — Поэтому я попросила его осмотреть место бреши. По идее, Щит хорошо чувствует стихию лорда, и Алейо должен был понять, куда пришлась атака и что мешает барьеру восстановиться.

— Но не прокатило, — вздохнул Щит. — Я вообще не почувствовал никаких повреждений, хотя они есть.

— И это подтверждает мою теорию с артефактом, — вмешалась в диалог и Жайлье. — Только сам лорд Янериус сможет понять, что не так.

— Или другой лорд, хорошо знакомый с его стихией, — произнес Гараил.

Все взгляды обратились к нему. После непродолжительного молчания Кларих, начальник безопасности цитадели, поморщился:

— Много ли сможет ребенок?

— Осмелюсь напомнить, что этот ребенок отбил ночью атаку врагов, пока кое-кто дрых под действием чар, — язвительно сказал Алейо.

Кларих чуть побледнел, осознав дерзость своих слов после столь серьезного промаха, и склонил голову, обратился к лорду:

— Я бесконечно виноват перед вами, милорд. Готов принять любое наказание от ваших рук.

— Ночь осталась в прошлом. Сейчас важнее разобраться с текущими проблемами, — ответил ему Гараил и посмотрел на бабушку. — Я же могу хотя бы попробовать?

— Можешь, конечно, — согласилась она. — Алейо, проводи его к бреши. Жайлье, отправляйтесь с ними. А мы пока обсудим другие вопросы. Риос, как идет восстановление лестницы?

Гараил вместе с сопровождающими покинул кабинет и спросил у Щита:

— Цитадель сильно пострадала?

— Да не, не особо. Есть повреждения, конечно, но не такие значительные, как у барьера.

Он кивнул, принимая ответ, и задался следующим вопросом:

— Откуда именно проникли нападающие?

— Сбоку зашли. Выбили дверь в кухню.

— Значит, и барьер атаковали там же?

— Мы уже предполагали это, — кивнул Алейо. — Всё осмотрели, но ничего не нашли. Будем надеяться, что вам повезет больше.

Значит, ситуация уже такова, что уповать остается только на везение или чудо. Не очень хорошо.

Дальнейший путь поделали в молчании. Под удивленные возгласы поваров зашли на кухню, и Алейо указал на дверь, которую уже вернули на место. Гараил задумчиво осмотрел ее. Дверь как дверь, из светлого дерева сделана.

— Здесь мы вряд ли что-то увидим, — решил он и вышел во двор.

Жайлье подняла руки, собираясь наложить на лорда согревающие чары, но Алейо остановил ее, схватив за запястье и напомнив:

— У него ледяная стихия.

Гараил этого не видел и не слышал, он просто с наслаждением вдохнул морозный воздух, осмотрел свежевыпавший снег, полюбовался белыми шапками на ветвях кустов и только после повернулся к дворцу. На темном камне стены не было видно никаких повреждений. Но раз враги зашли ночью отсюда, значит, и барьер пробили здесь же. Осталось только как-то подтвердить это.

Алейо подошел к нему и указал рукой на стену, сообщил:

— Маги говорят, что брешь находится здесь и движется во-он туда, — он махнул вправо. — Есть какие-то идеи?

— Пока нет.

Гараил нахмурился, сосредоточился и призвал стихию, которая тут же откликнулась и окутала снежным вихрем руки. Он подошел ближе к стене, направил на нее ладони и велел стихии коснуться камней.

Снежинки послушно сорвались с рук, подлетели к стене и тут же отскочили от нее — это барьер, напитанный теневой стихией, оттолкнул чужую энергию. Гараил поморщился от неприятного толчка, но продолжил ощупывать стену. Возможно, существовал другой, менее болезненный и более безопасный для обоих лордов способ определить наполнение барьера стихией, но Гараил его не знал. Он вообще пока ничего толком не знал и действовал лишь на понимании законов физики и магии, о которых говорили учителя в школе.

Метр за метром он исследовал стену. Снежинки всё продолжали отскакивать, энергия барьера покалывала энергетические потоки в руках. Гараил уже решил было, что ничего так не добьется, только расшатает и без того поврежденный барьер да получит травму ауры, как в одном месте, на самом углу стены, стихия задержалась. Он озадаченно посмотрел на замершие над одним из камней снежинки и надавил сильнее. Снежинки плотно облепили камень, но стихийного сопротивления так и не появилось.

— Жайлье, сюда! — окликнул магессу Алейо и вместе с ней подошел к лорду. — Оно?

— Мне надо осмотреть.

Гараил понял и потянул стихию на себя, отошел подальше, чтобы не мешать своей энергией. Жайлье положила ладони на камень и замерла. И лишь через две минуты она радостно воскликнула:

— Да! Он здесь! Очень глубоко в стене и слился с потоками барьера, поэтому мы его не почувствовали! Сейчас я его вытащу…

— Что ж, значит, можно сообщить миледи, что…

Вдруг магесса болезненно вскрикнула и отскочила от стены, рухнула на колени, погрузила горящие огнем ладони в снег. Он растаял, но огонь на коже не потушил.

— Уйди! — закричала Жайлье и замахала руками. — Уйди-и!

— Милорд, лед!

Гараил вскинул руки и заставил снег окружить магесса, но это не помогало: огонь стал распространяться от ладоней к локтям.

— Я не знаю, как его потушить, — сообщил он Щиту. Голос его оставался спокойным, но внутри нарастала паника и ощущение беспомощности.

— Это огонь, милорд, он ваш враг. Почувствуйте его потоки и обрубите их, — посоветовал Алейо. Гараил нахмурился, пытаясь найти эти самые потоки. — Ну! — нетерпеливо воскликнул Щит и махнул рукой: — Ай, ладно.

По скрипу снега Гараил понял, что Алейо куда-то убежал. «Огонь — враг, — мысленно сказал лорд. — Враг! Врагов нужно уничтожать. В камине же тушил! Потоки, ну же!» Но никаких потоков он не находил, видел лишь страдающую и плачущую от боли женщину, которой не мог помочь. Гараил закрыл глаза и вдруг почувствовал жгучий жар, чужой и злой, резко выдохнул, отталкивая его, запрещая распространять злобу и боль.

— А сразу так нельзя было? — раздался за спиной голос Алейо.

Лорд открыл глаза и посмотрел на Жайлье. Ее руки были покрыты толстым слоем льда, а сама магесса лежала на снегу без сознания. Алейо подошел к ней, поднял на руки и понес во дворец. Гараил еще несколько секунд постоял, пытаясь понять, как он сумел заморозить огонь и не навредит ли это магессе, и вздрогнул, когда кто-то мягко коснулся его плеча, обернулся. Повар, а это именно он вывел лорда из ступора, смущенно улыбнулся и сказал:

— Вы бы зашли, милорд. Холодно все-таки.

— Я не мерзну. Благодарю за беспокойство.

Повар кивнул и ушел. Гараил повернулся обратно к стене, осмотрел оказавшийся коварным камень, но трогать его не рискнул: если уж опытная магесса не сумела совладать с артефактом, то куда ему, с недавно пробудившейся силой, пытаться.

Лорд опустился на колени, коснулся кончиками пальцев снега и усилием воли потянул его вверх, следом за рукой. Снежинки стекались со всех сторон, взбирались по формирующейся снежной башне всё выше и выше, но не удержались, осыпались на землю. Гараил чуть нахмурился, тряхнул рукой и повторил процесс заново. Однажды он видел, как маг с помощью потоков воздуха создал снежную фигуру, и полагал, что сумеет повторить подобное. Но не хватало то ли опыта, то ли концентрации — едва вытянувшись на метр, башня рассыпалась. Возможно, стоило уплотнять снег, но Гараил не знал, как заставить его это сделать. А если одной рукой поднимать, а второй сдавливать?

Гараил сжал и разжал онемевшие от усердия пальцы правой руки, занес ладони над кучкой снега и потянул ее на себя. Она вновь выросла башней. Лорд задержал ее в этом состоянии и чуть опустил руки вниз, создавая небольшое давление воздуха, но перестарался, и от сильного воздушного потока снег разлетелся в разные стороны, обнажая мерзлую землю. Гараил недовольно фыркнул и взмахнул руками, раскидывая непокорные снежинки.

— Развлекаетесь?

— Тренируюсь! — сердито поправил лорд и посмотрел на подошедшего Алейо.

— Хорошее дело, — похвалил тот и кивком указал на сопровождающих его людей. — Привел артефакторов.

Двое мужчин и женщина поклонились лорду. Гараил поднялся, кивком ответил на приветствие и указал на камень:

— Это здесь.

— Что ж, посмотрим, — произнес седовласый мужчина и хрустнул пальцами.

— Не подожгитесь, — хмыкнул Гараил и отошел в сторону.

Люди проигнорировали его замечание, сосредоточившись на работе.

— Милорд, леди Алирия велела передать, чтобы вы занялись самообразованием, — сказал Щит.

— Понял. Благодарю вас.