Сломанные крылья

Натали Бейкер (2024)

ЧЕРНОВИК Виктория, оставшаяся одна после смерти матери, живёт с холодным и безразличным отчимом — мужчиной, который на первый взгляд презирает её за то, что она напоминает о потере, о том, чего ему уже не вернуть. Пытаясь избавиться от оков ненависти и горечи, она сталкивается с непреодолимой тягой к этому мужчине и осознаёт, что чувства, которые она испытывает, гораздо сложнее и противоречивее, чем могла бы представить. В то время как он, погружённый в собственную боль и утрату, начинает осознавать, что безразличие — лишь маска, скрывающая его истинные чувства. Их отношения, полные молчаливых упрёков и скрытых переживаний, становятся ареной для одновременно возникшей ненависти и запретной страсти. В мире, где их сердца переплетены своими травмами, единственное, что остаётся — это правда, способная разрушить обоих. ОТ АВТОРА: Все персонажи, упомянутые в данной книге, достигли совершеннолетия на момент описанных сексуальных сцен.

Глава 10. Виктория

Сквозь шелест страниц и шёпот соседок я не могла не заметить, как Коршун, повелитель всех законов физики, прищурив глаза, внимательно изучает класс. Вдруг его взгляд пробежал по рядам, и, не колеблясь, он вызвал Диану Лебедеву. В тот момент, когда она встала, я ощутила, как в воздухе повисло напряжение. Он никогда не скрывал своего недовольства ею, и мне стало не по себе. Казалось, что она каждую секунду шагала к расправе, а он был готов осудить её за малейшую ошибку.

Диана перевелась в нашу элитную гимназию, которую я величаю просто школой, в начале учебного года и сразу же произвела фурор. Её шикарная фигура, длинные волнистые волосы и огромные кукольные голубые глаза покорили сердца наших мальчишек. Однако у неё был один недостаток, как бы сильно она ни старалась, точные науки давались ей с трудом. Это знатно подбешивало нашего преподавателя физики, Тимура Александровича, или, как его прозвали, Коршуна, который не мог поверить, что такие «элементарные» вещи не вмещаются в её блондинистую голову.

Лично я считаю, что зря он повесил на неё ярлык пустоголовой блондинки. Она достаточно умная и интересная собеседница, читает зарубежную классику в оригинале, помимо русского владеет четырьмя языками, прекрасно разбирается в биологии и анатомии, и мечтает стать переводчиком или хирургом. Зачем ей эта физика, если у неё открыты все пути к осуществлению её мечтаний?

Мы были не самыми лучшими подругами, но общались достаточно тесно, да и были в одной лодке. Физика тоже была моим слабым местом, да и в принципе, как и у трети класса, но цеплялся он конкретно только к ней. И ни разу за всё время она не пожаловалась родителям, хотя могла бы. В этой гимназии учатся отпрыски богатых людей, не думаю, что её родители оставили бы это безнаказанным.

Около полугода она мучительно терпела холодные и обидные намёки Коршуна о её умственных способностях. Но постепенно стала отвечать на его выпады или просто прогуливала его уроки, что выводило его из себя в считанные мгновения, как только староста объявляла отсутствующих.

Пока она писала что-то на доске, он, скрестив руки на груди, неотрывно смотрел на неё. Чем дольше он смотрел, тем серьезнее становилось его лицо, а густые черные брови хмурились. Сняв очки, он потер переносицу двумя пальцами и встал с кресла. Подойдя ближе, он взглянул на то, что она написала, и разочарованно покачал головой.

— Плохо, Лебедева, очень плохо! — негромко произнёс он, скрестив руки на груди. — Вам голова нужна, чтобы думать, или только для укладки и макияжа? — по кабинету пробежали тихие смешки.

В этот момент мел выскользнул из её рук, с грохотом ударился о пол и покатился к первой парте. Она молча отвернулась от него, и я заметила, как в её глазах заблестели предательские слёзы. Чёрт, это уже перебор! Как он смеет? Какой придурок, черт возьми!

В следующую секунду прозвенел звонок, известивший об окончании урока, и в классе поднялся шум. Все начали собираться на следующий урок. Медленно складывая свои тетради в сумку, мы с Аней решили подождать Диану, чтобы вместе сходить в столовую и немного подбодрить её.

— Лебедева, задержись на пару минут! — сказал учитель, даже не глядя на неё.

Сказав, что мы будем ждать её в столовой, мы с Аней вышли из класса. Уже добравшись до столовой, я обнаружила, что в кармане пиджака нет моего телефона. Поискав в сумке, я поняла, что, скорее всего, забыла его в кабинете под партой.

— Чёрт! Я оставила телефон в кабинете. Займи, пожалуйста, нам очередь, и если можешь, возьми мне чай и кусочек пирога. Я схожу и заберу его, — сказала я и быстро направилась на второй этаж к кабинету физики.

Резко открыв дверь, я растерялась от увиденной сцены и, в полном шоке, приросла к месту. Диана сидела на учительском столе, а между её бёдер стоял Коршун, крепко прижимая её к своему телу и страстно целуя. Звук открывающейся двери отвлёк их, и Тимур Александрович отпрянул от неё, а Диана, спрыгнув со стола и поправив задравшуюся юбку, с красными от слёз глазами выбежала из кабинета. Чёрт. Вот это я влипла. Более нелепой ситуации со мной ещё не случалось. Мне нужно поговорить с Дианой. Пусть не думает, что я расскажу об этом кому-то. Это её секрет, а не мой.

Не произнося ни слова, я быстро подошла к своей парте и забрала телефон.

— Надеюсь, ты понимаешь, что не стоит обсуждать с кем-либо то, что ты здесь увидела? — резко спросил учитель, взглядом пригвоздив меня к месту.

— Конечно! — с натянутой улыбкой ответила я и вышла из кабинета.

Нужно найти Диану и поговорить с ней. Если он её домогается, пусть молится. Я, проглотив всю свою гордость, попрошу помощи у Андрея, если она не хочет сообщать родителям о том, что происходит.

А если между ними действительно существуют взаимные чувства, тогда — совет да любовь. Этой зимой ей исполнилось восемнадцать, и теперь ее можно увозить за сто морей и целовать везде. Как отреагируют её родители на такой союз — известно только одному Богу. Но если он её действительно любит, пускай этот паршивец борется за эту светлую девочку.