Сергей Рахманинов. Божий ангел. Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

О Рахманинове можно говорить до бесконечности. И всё равно он останется человеком-загадкой… Например — как он управлялся со своими руками? А руки у него были потрясающие — огромные, с тонкими пальцами, настоящие руки пианиста. Или как он сочинял свою удивительную музыку, которая до сих пор беспокоит и тревожит нас? И почему он жил в Америке — хотя все говорят, что он сильно тосковал по родине? Об этом и о многом другом и написана эта книга.

16. Василий Ильич Сафонов

На жизненном пути нам попадаются люди очень хорошие, оказывающие на нас самое что ни на есть благотворное влияние, люди просто хорошие, которые не оставляют заметного следа в нашей судьбе, и множество незнакомых и малознакомых людей, к которым мы совершенно равнодушны… Но есть еще один тип людей. Для кого-то они, наверное, хорошие, а для нас — едва ли ни враги. Это люди, которые оставили в нашей судьбе черный след.

В жизни молодого Рахманинова таким стал Василий Ильич Сафонов, блистательный пианист и профессор Московской консерватории. В 1889 году он стал директором консерватории.

Сафонов и раньше косо смотрел на Зверева. И его учеников явно недолюбливал, считая, что у настоящего педагога любимчиков быть не должно. В чем-то Сафонов был прав. Но другой вопрос — в чем был неправ профессор Зверев? В том, что он воспитал плеяду великих музыкантов того самого легендарного «серебряного века»?

К постепенно осложнявшимся отношениям с руководством консерватории прибавился серьезный конфликт Рахманинова со Зверевым. Николай Сергеевич считал, что имеет право распоряжаться судьбой воспитанников так, как считает нужным. Рахманинову он прочил будущее великого исполнителя. И его увлечение сочинительством (как, к слову, и сближение с Танеевым) категорически не одобрял. В конце концов профессор Зверев и Рахманинов смертельно повздорили. Сергей переселился к тетушке Варваре Сатиной, сестре отца. Николая Сергеевича уход лучшего ученика расстроил. А сами неприятности в консерватории явно сократили его дни — профессор умер в 1893 году в возрасте 60 лет…