Романтик

Рим Субханкулович Юсупов

Поэма «Романтик» — поэтическая дань автора английскому поэту-романтику, сыгравшему выдающуюся роль в общественной и литературной жизни Европы, чьё влияние на мировую литературу неоспоримо. Его ценили и А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов и многие другие поэты. В поэме раскрыта вся его романтическая эпопея, все его счастливые и драматические моменты жизни, его порывы к свободе и бескорыстное участие в освободительной борьбе итальянцев против австрийских завоевателей и греческих патриотов против турок.

Глава первая (пролог)

О, ЭРА РОМАНТИКОВ, ГДЕ ТЫ?

О, эра романтиков, где ты,

В каких золотых временах

Осталась? Какие поэты

Тебя воспевали в стихах?

Кто верил тебе без оглядки

И страстно всем сердцем любил?

Кто жизнь свою всю без остатка

Тебе лишь одной посвятил,

Оставив и дом, и Отчизну,

Родных и друзей и врагов,

Отдавшись свободе капризной,

Подвластной призыву ветров,

С дней юных спеша в неизвестность.

Забыв навсегда про покой,

И самую звонкую песню

Тебе, посвящая одной?

Кто шёл по нехоженым тропам,

Над бедами громко смеясь,

Которые за поворотом,

У скал, поджидали, таясь,

Чтоб в бездну глубокую сбросить,

Мечты и надежды разбить?

Но ветер все беды уносит

Героя, спеша сохранить.

Прочь демонов злых прогоняет,

Чтоб мог он спокойнее жить.

Но многие не понимают

Как трудно романтиком быть.

Он словно изгнанник, скитаясь,

Что ищет, не знает и сам,

Природой земли восхищаясь,

Идёт по чужим городам.

В чужие тревоги вникает,

Стараясь любого понять.

Он страждущим всем помогает,

Готовый, им сердце отдать.

Сочувствуя каждому, хочет,

Облегчить он участь людей,

И каждому счастье пророчит,

Но горя так много везде,

Что трудно одним своим сердцем

Отверженных всех, обогреть.

Куда же романтику деться

От бед их, ему бы успеть

В иные, не близкие страны,

Где также и горе, и боль,

Печалью невидимой ранят,

Живую, святую любовь,

Ту самую, что не исчезла,

Оставшись при сердце, хотя

О счастье мечтать бесполезно.

И мчится романтик, летя

Куда-то, не ведая страха,

Не чувствуя болей в груди.

Ведь жизнь, что тревогами пахнет,

Пока что ещё впереди.

Там новые земли и страны

И люди эмоций иных,

Которые слишком уж странно

Глядят на пришельцев чужих.

Они, как и все, любопытны,

При этом, совсем не скромны,

Возможно, не все даже сыты

И всё-таки очень умны.

Я их как себя понимаю

И хочется мне им сказать:

«Я вашим надеждам внимаю.

Пусть бог Вам пошлёт благодать.

Вы многое можете, верю.

И хочется жить Вам смеясь.

Вы счастливы в чём-то наверно,

Но счастье, увы, лишь на час.

Суровые трудные будни

Опять воцарятся и жизнь

Покажется горестной людям

И счастье покатится вниз.

И всё-таки, верьте тому, что

Вернётся оно к вам опять,

Спеша обогреть, потому что

Нельзя бесконечно страдать».

Такие же мысли, и даже,

Покруче, романтик имел,

Спеша в край далёкий отважно,

За тридевять новых земель.

Оставив Отчизну, в которой,

В богатстве и славе бы жил,

Не зная страданий и горя.

Увы, он покой не любил.

Был слишком он смелым и гордым,

Насилия, зла не терпел,

И веря в судьбу свою твёрдо,

Наметил прекрасную цель —

Достичь первозданной свободы,

И жить, не завися от всех,

Послушный, законам природы,

И веря в грядущий успех

Таланта, который струился

Словами из сердца его.

Не зря он поэтом родился

И жил, не страшась никого.

Никто из живущих, с ним рядом,

Ни в чём, никогда укорить

Не смел его в жизни — за правду

Мог мыслью, он, душу пронзить

Любого, который вдруг гадко

Хотел бы его оскорбить.

Любые чужие нападки

Он первым старался отбить.

Романтиком может не первым,

Но лучшим из многих он был,

Всем сердцем в дни светлые веря

Свободой поэт дорожил.

Той сладкой, как запах черешни…

Хотя восторгались все им,

Но вовсе он не был безгрешным,

Но вовсе он не был святым.

И даже был круче и твёрже,

Чем каждый из смертных, хотя

Романтик добрее быть должен,

Но жить не умел он шутя.

Характер его, то несносен,

То, очень капризен порой.

И тут возникают вопросы:

А нужен ли этот герой?

Бросающий вызов пророкам

И бога почти не боясь,

Блуждающий в годах далёких?

Но жизнь не прервала с ним связь.

Ведь время романтиков снова

Встаёт перед нами. Опять

Я тайной тех лет околдован.

И хочется зову их внять.

Забудет ли память народов

События прошлых времён,

В которых, святая свобода,

Прервала свой сладостный сон

И призраком светлым восстала

Над миром, над теми людьми,

Которым так недоставало

Её первозданной любви.

Ведь с древности людям живущим

В громадных просторах земли

Была, словно воздух, присуща

Свобода. Но не сберегли

Они этот лучший подарок

Природы, кого-то страшась,

Боясь, и решили недаром

Жить вместе, крепя эту связь.

Неплохо жить вместе, друг другу

Во всём, помогая всегда,

Единым и замкнутым кругом,

Куда не проникнет беда.

Ведь все заодно они, вместе

И враг им не страшен и зверь.

И даже унылые песни

Так сладостно петь им теперь.

Шли годы и ширились братства.

С захватом же новых земель

Создали они государство,

Наметив великую цель —

Иные народы и страны

Себе навсегда подчинить.

Свободу свою, как ни странно,

Они не смогли сохранить.

Во всём, друг от друга завися.

Померкла свобода тех дней.

И всё-таки, яркие мысли

Ещё не погасли о ней.

Легко ли всё время зависеть

От воли капризной, чужой?

Цари, не терпя компромиссов,

Вставали над каждой судьбой.

Никто не посмел бы перечить

Ни в чём, никогда королям.

Но славой герой лишь отмечен.

Лишь в море легко кораблям.

Лишь в море свобода царила

Даря всем великий простор.

И каждому сердцу дарила,

И дарит оно до сих пор,

Реальную радость той воли,

Которую сердце так ждёт.

И я был когда-то доволен

Увидев морской горизонт.

В высокие волны ныряя

Плыл долго, забыв обо всём,

Воде свою жизнь доверяя,

И словно бы был вознесён

Над жизнью, в иные пространства,

В прекрасный неведомый рай,

Спеша с тем, что было, расстаться.

Покинув любимый свой край,

Где жить было очень не просто,

Завися от всех и всегда.

Но к морю приехал я в гости.

Морская, красивая даль

Хранила таинства иные.

Хотелось бы сердцем им внять.

Но тайны его неземные

Не смог я, увы, разгадать.

Хотя и не стоит наверно

Беспечно спешить в глубь морей,

И всё-таки хочется верить

В удачу морских кораблей.

Не зря же спешили фрегаты

Куда-то, скользя по волнам.

Не зря европейцы когда-то

Открыли Америку нам.

Романтики всех океанов,

Крутые герои земли,

Величественные капитаны

Достичь своей цели смогли.

Хотя их манили иные

Богатые земли, сам бог

Повёл их в края золотые,

От бурь океанских сберёг.

А как бесновался порою,

Великий, седой океан,

Стремясь преградить путь героям

Из дальних неведомых стран,

Которых, не видел он раньше,

В просторах своих никогда.

Но плыли всё дальше и дальше

Фрегаты в манящую даль.

И вдруг острова показались

Зелёные, как изумруд.

Матросы от счастья смеялись,

А их предводитель Колумб

Улыбкою лишь озарился.

Он верил в удачу свою,

Не зря же в путь долгий пустился,

Доверив себя кораблю.

Молясь за него неустанно,

Чтоб выдержав натиск всех волн,

В иные заморские страны

Фрегаты свои он привёл.

И вот оно чудо свершилось

Доплыли до новых земель.

Глаза у Колумба светились.

Но он как другие не смел

Кричать и смеяться, был гордым,

И невозмутимым Колумб.

Держась на ногах своих твёрдо

И крепко, как кряжистый дуб,

Был сдержанным он и суровым,

Хотя пошутить был не прочь.

Любил справедливость, готовый,

Любому матросу помочь.

Но если закон презирая

Вдруг к бунту матрос призывал,

Колумб, все последствия зная,

В трюм мрачный его закрывал,

Чтоб там он в оковах железных

Одумался и попросил

Прощения, или же бездна

Морей охладит его пыл.

Колумб, открыватель великий

Неведомых новых земель,

Он, в тайны земные проникнуть

Познать их когда-то сумел.

Ему благодарна Европа.

Не зря возвеличен он так.

Для старого света картофель

Открыл он, томат и табак

И эти растения дали

Такие плоды, что поздней

Без них уже не представляли

Как жить, большинство из людей.

Картофель — великое чудо

Он после пшеницы — второй.

Томат тоже нравится людям.

Табак же продукт он иной.

Не каждый привычен наверно

Дым едкий табачный глотать.

Колумб был, конечно же, первый

Кто начал к нему привыкать.

С индейцами он трубку мира

Не часто, но всё же курил.

Их танцы их резвые игры

И песни их слушать любил.

Он жизнь воспринял их, надеясь

Найти с ними общий язык.

Приняв их природную смелость

К обычаям странным привык.

Сочувствовал им, понимая

Отсталость развития, но

Суть жизни их, воспринимая,

Помочь им не мог всё равно.

Служа королям той Европы

Чья власть была слишком сильна.

Кому же представьте охота

Лежать под ногами слона.

Уж лучше быть рядом, не каясь,

Прислуживать тем королям.

Так думал Колумб, не терзаясь,

Плывя к ним вновь сквозь океан.

Везя им, в наполненных трюмах

Диковинки новой земли.

Европа, восторженно, шумно,

Встречала его корабли.

В них золота было немало —

Колумб королям их дарил.

Хотя и служил королям он,

Но всё же романтиком был.

Не все люди ярко так жили

В даль, рвясь, не боясь, ничего.

Морские просторы манили

Великой свободой его.

Да, жизнь не идиллия, люди,

За лучшую долю борясь,

Спешить в дали новые будут,

Найти своё счастье, стремясь.

Уйдут за моря, океаны,

Изгнав из сердец своих страх.

Их в даль поведут Магелланы

На быстрых своих кораблях,

Чтоб все океаны земные

Моря все, чтоб избороздить.

Чтоб земли увидеть иные,

На всех островах, чтоб побыть.

Чтоб все чудеса, тайны света

Увидеть, принять, разгадать,

Отдавшись свободе, как ветер.

Но ветру людей не понять.

Зачем люди мчатся куда-то.

Не всем в жизни счастье дано.

И тонут порою фрегаты,

И падают долго на дно

Ревущего зло океана,

Который, добычей гордясь,

Ревёт и грохочет, как пьяный.

Грешна его злобная страсть.

Он, снова разверзнув пучину,

Готов поглотить корабли.

Наверно лишь смелым и сильным

Их ангелы вдруг помогли,

Сочувствуя им, понимая,

Что сила их воли крепка.

Но люди об этом не зная,

От бурь злых очнувшись слегка,

Свой путь продолжали надеясь,

Что цели достигнут они.

За эту великую смелость

И были вознаграждены.