Конд Корви. Его Невозможное Величество

Татьяна Абалова (2023)

Найдя на улице раненного незнакомца, вызывайте скорую помощь. Не слушайте его приказы и не тащите, подставив плечо, до лифта, который привезет неизвестно куда. Ваша находка вполне может оказаться Его Невозможным Величеством. После знакомства с ним дверь в родной мир будет навсегда закрыта, а сердце украдено.Книга входит в цикл "Тайные хроники Рогуверда"Первая книга "Тайные хроники герцога Э"Вторая книга "Конд Корви. Его Невозможное Величество"

Глава 8

Пока король возился с запонками, я искала действенные слова. Чтобы раз и навсегда отучить его принимать решения, которые меня не устраивают.

— Что скажут люди? — задавая вопрос, я не думала о собственной персоне. Прикоснуться к себе не дам, в этом ни минуты не сомневалась. А если говорить об испорченной в чужом мире репутации, то через две недели меня здесь не увидят, и все королевское безобразие я буду вспоминать как дурной сон.

— Какие люди? — Конд не смотрел на меня, продолжал увлеченно раздеваться.

— Его Величеству стоит подумать о том, сколько благородных отцов затаят обиду. Король, мало того, что выделил неизвестную девицу без титулов и состояния, так еще позволил себе ночевать в ее комнате, тогда как их дочери томились на третьем этаже без внимания. Разве ваши вассалы поприветствуют столь развратное поведение своего сюзерена? На время отбора вам следовало бы забыть о любовницах. Факт вашего прелюбодейства унизит будущую королеву.

— Где вы видите королевских любовниц? — он театрально оглядел небольшое помещение. — Здесь их нет? Тогда и говорить не о чем. А касательно невест и моего к ним непочтения скажу одно: разве вы забыли, что Его Величество лежит в своих покоях тяжело больной?

— Ну–ну, — я выставила палец, который уткнулся в грудь наглеца — этим жестом я пыталась остановить чересчур поспешное расстегивание пуговиц на рубашке. — Не значит ли это, что весь дворец уже в курсе, что Конда Корви лишился магического дара?

— Нет, о болезни короля никто, кроме врага, не знает. Весь этот спектакль исключительно для него. Но то, что его слуга таскается в комнату некой земной девицы, а с сегодняшнего дня и ночует, будет известно многим. Я сам распущу слухи.

Мои брови взлетели вверх.

— Вы решили окончательно добить меня? — я выдернула руку из его ладони. Не заметила, как он перехватил уткнувшийся в его грудь палец и прижал к губам.

— Дело было сделано, когда вы появились на лестнице в штанах в обтяжку и нелепых сапогах до колена.

Я зашипела, Конд же снисходительно улыбнулся.

— Мое пребывание в ваших покоях в ночное время имеет иную причину, — произнес он, погасив улыбку. — Мне уже доложили, как одна из дам пыталась столкнуть вас с лестницы.

— Вы как–то ее наказали?

— Никак.

Я не стала просить убрать ее из дворца. Это значило бы победу змеи: я струсила и побежала прятаться за королевскую спину. Да и кто я такая, чтобы лишать Его Высочества удовольствия от общения с невестами, даже с такими подлыми? Мое дело продержаться две недели и свалить.

— Я ничего не буду менять, пока не выясню, кто враг. Но в то же время, я не хочу подвергать вас опасности. Пусть знают, что подобраться к вам задача не из простых. Дант отлично владеет приемами ближнего боя.

— А, так вы теперь не просто мой слуга, но еще и охранник?

— Совершенно верно. Не подселять же в ваши покои одного из тех истуканов, что дежурят у моих дверей?

— Истуканов точно не надо, — я помотала головой, только представив, что рядом с кроватью будет стоять груда железа. — Но неужели у вас нет какой–нибудь супер–шпионки, которой можно поручить мою охрану?

— Хотите познакомиться с леди Розмари?

— С вашей престарелой любовницей?

— Мне кажется, или я на самом деле слышу нотки ревности? — король сдернул с себя рубашку и остался в одних штанах. Я невольно прошлась взглядом по его гибкому стану, развитой мускулатуре, тонкой талии и…

Мне сделалось жарко.

— Леди Розмари, — в глазах Конда плясали черти, — только кажется моей любовницей. Благодаря придуманной нами легенде, я могу вызывать ее в любое время суток, уединяться без стеснений и даже увозить ее в романтические путешествия. Никто не посмеет мешать нашим любовным играм. А они бывают порой весьма опасны. Под ее юбкой чего только не найдешь: начиная с оружия, заканчивая ядами. Сейчас я доверил ей самое дорогое, что у меня есть.

— И что же это? — мои мысли метнулись к Николь, которая наверняка не состоит в отряде шпионов. И опять червячок ревности крутанулся в моей груди. Я — не самое дорогое.

— Как что? Мои драгоценные невесты. Я должен знать, чем дышат подданные. А через молоденьких, не умудренных дворцовыми интригами девушек не трудно выяснить, какие настроения царят в их семьях. Желая понравиться моей любовнице, которая даст рекомендацию королю относительно выбора жены — об этом тоже распущен слух, они рассказывают весьма интересные вещи. Как о себе, так и о своих соперницах.

Пока я пребывала в прострации, поражаясь продуманности ходов Его Величества, Конд уже облачился в длинный халат. Подойдя к кровати, он откинул одеяло со второй ее части.

— Что вы делаете?! — я едва не выронила покрывало.

— Собираюсь спать.

— Но не на одной же со мной постели!

— Где вы видите вторую?

— А диван?

— Он не предназначен для сна.

— Тогда я пойду на диван, — я подхватила концы длинного покрывала и потащилась в «гостиную». — Сдается мне, что вы не столько боитесь за меня, сколько решили воплотить в жизнь план по обольщению.

— Не пройдет? — Конд, нисколько не смущаясь, сбивал подушку, чтобы удобнее улечься.

Диван на самом деле не предназначался для сна. Даже для меня, невысокой, он оказался слишком мал и неудобен. Шелковые подушки просто разъезжались, а ноги, если мне хотелось распрямиться, упирались в подлокотники.

Я промаялась полночи, а Его Несносное Величество даже не предложил поменяться. Конечно, не королевское это дело валяться на диване.

Уснула кое–как. Скорее, впала в забытье на какое–то время. Проснулась от того, что ломило тело, а покрывало совсем не грело. Меня сотрясал озноб, но я держалась: нельзя поддаваться слабости и перебираться на кровать, где вольготно развалился малознакомый мужчина. Пусть любовницы спят у него под бочком, а я уж как–нибудь обойдусь.

«Да отчего же так холодно?»

Будь у меня настоящий слуга, я бы послала его натопить комнату получше. Еще одна такая холодная ночь, и я сдохну.

— Что ты все время вертишься? — как через вату до меня донесся недовольный голос Величества.

— З–замерз–заю, — простучала я на языке азбуки Морзе, между прочим отметив, что со мной опять на «ты».

— Как можно мерзнуть в жарко натопленной комнате? Здесь дышать нечем, — на этот раз в словах Величества слышалось недоумение. Не успела я ответить, как он оказался возле меня. Прохладная рука дотронулась до моей щеки. Я отмахнулась. — Да ты вся горишь!

Конд Корви наклонился и для верности приложился губами ко лбу.

— З–з–з–з… — прозудела я, забыв другие слова.

— Я сейчас, — он метнулся за дверь.

Я укрылась с головой, стараясь надышать тепло и хоть как–то согреться.

Черт, неужели заболела? Добегалась в одном платье по помойному двору. Если бы на кухне не вспотела, ничего не случилось бы. Как бы теперь в несовершенном мире не подохнуть от ангины или воспаление легких. Без антибиотиков будет мне труба.

Я ждала прихода доктора и боялась его визита. Помнила о жутких средневековых лекарских приемах, от которых скорее в гроб ляжешь, чем выздоровеешь. Наверняка или кровь пустят, или пиявок насадят.

— Леди нужно положить на постель и раздеть, — мягкий голос доктора, звенящего склянками в сундучке, заставил вынырнуть из–под одеяла. Дант был тут как тут и тянул свои руки, чтобы поднять меня.

Я отмахнулась. Завернувшись в одеяло поскакала на кровать. Теперь это мое законное место. С больными не спорят.

— Уберите покрывало и снимите рубашку, леди, — доктор поправил на носу круглые очки. Дант суетился рядом, принося и зажигая лампы.

— Д–для чего? — поход до кровати хоть и не был долгим, но окончательно заморозил.

— Я вас послушаю.

Стоило доктору открыть свой сундучок, как из него густо пахнуло лекарствами.

— Пиявок и кровопускания не будет?

— Леди, мы не в дремучем веке живем, медицина продвинулась далеко вперед, — он сел на кровать и повертел перед моим носом причудливой слушательной трубкой. На такой впору в оркестре играть, слишком уже замысловаты были ее изгибы.

Поглядывая на Данта, проявляющего положенную слугам активность, я распустила на груди завязку и приспустила ткань, позволив доктору прижать ко мне свою трубку. Последовало привычное с детства: «Дышите — не дышите, а теперь повернитесь ко мне спиной». Я ежилась от прикосновения холодного предмета к горячей коже.

— Откройте рот, — доктор пощелкал пальцами, чтобы поднесли яркий свет.

Я высунула язык и скосила глаза на Данта.

— Ну что же, как вы и думали, ваша госпожа хватанула проклятье, — почему–то лекарь обращался не ко мне, а к моему слуге.

— Какое? — лицо Данта сделалось опасным. Исчезли мягкие черты юного мальчика, глаза сузились и потемнели.

— Судя по тому, как потемнел кодонкул, — доктор пальцем показал на один из концов слушательной трубки, и я явственно разглядела, что блестящий прежде, он сделался опаленным, словно его лизало пламя, — а язык покрылся характерным налетом, леди стукнули жабьим проклятьем.

— Что это значит? — я прижимала покрывало к груди и умирала от страха. — Оно лечится?

— Лечится, леди. Лечится, — доктор возился в своем сундучке, гремя склянками, — если позволите натирать себя целебной мазью каждые два часа. Если же начнете капризничать, к утру ваша кожа приобретет зеленоватый оттенок, а через неделю покроется бородавками, отчего проклятье и назвали жабьим. Пренеприятное зрелище.

Он выставил несколько стеклянных флаконов и чашу с пестиком.

— Смешать в равных долях, — объяснил он «слуге», поднимаясь с кровати. Дант кивнул и проводил эскулапа до двери.

— Ну так что, — произнес Его Величество, раскладывая склянки на столе, — будем лечиться или хотим дождаться леди Адель жабой?

— Я бы на вашем месте поторопилась выявить, кто осмелился на преступление. Или сыпать проклятьями у вас привычное дело? Никакого порядка во дворце, — я так злилась, что даже перестала трястись от холода. — Бросаются заклинаниями все, кому не лень.

— Ведьму уже ищут, — спокойно ответил Дант, растирая пахнущую мятой траву и доливая в нее вязкой жидкости, похожей по цвету на мед.

— Ведьму?

— Магический дар в Рогуверде явление редкое. Носители колдовской крови под строгим контролем, тем более во дворце. И насколько я знаю, среди моих невест нет ни одной, обучавшейся в магической академии. Следовательно, ее талант развивался в домашних условиях. Жабье проклятье — типично женская месть. Стоит задаться вопросом, почему ведьма не рассказала о своих способностях леди Розмари, ведь даже самый плохонький дар ставит ее на ступень выше над остальными претендентками на корону.

— А может ведьма потому и скрывает, что желает зла не сколько мне, но и прежде всего вам? Вдруг она как раз тот враг, что подловил вас на Земле? Вы же сами обмолвились, что ходили на свидание с женщиной.

— Теперь я ясно понимаю, что меня просто выманили. Знали, что на крик о помощи Анны я непременно явлюсь, — лицо «слуги» хранило холодность, но мне почему–то казалось, что король надел очередную маску.

— И вы не видели, кто напал на вас? — я, ожидая ответа, закусила губу. Эта Анна все больше волновала маня. Такая привязанность к замужней женщине? Идет спасать по первому зову? Неужели Конд не доверяет ее мужу?

— Не видел. Ко мне подобрались сзади, когда я сидел на скамейке. Подошли неслышно. Даже снег под ногами не скрипел. Потом накрыли ладонями глаза. Трудно понять, женщина или мужчина стоит за спиной, если руки в перчатках. Пока я шутил и пытался угадать, в темечко вонзилось нечто острое, и я от боли потерял сознание.

— Но у вас на голове не было крови, я бы заметила. Любая рана в таком месте дает обильное кровотечение, я знаю.

— В меня вонзили не материальный предмет. Магическую иглу. Удивляюсь, что вообще выжил.

— Не знаю, права я или нет, но враг не хотел вас убивать. Иначе он воспользовался бы простым, но действенным методом. Я имею в виду материальные предметы: тот же нож или что–нибудь из огнестрельного оружия. А вас всего лишь лишили родовой магии.

«Всего лишь» королю не понравилось. Он в негодовании вздернул брови, но промолчал, позволив мне продолжить.

— А раз вы утратили способность открывать порталы, то напрашивается единственный вывод: вас хотели запереть в Рогуверде.

— Почему не на Земле?

«Да потому что кому–то сильно не нравится, что ты все еще любишь Анну», — подумала я, но, конечно же, вслух не произнесла. Я не знаю, какие у Конда отношения с герцогом Э, но моя мама определенно нервничала бы, если бы у папы была какая–то давняя любовь, к которой он бежал бы по первому зову. Так что один из подозреваемых у меня есть — это герцог Э.

— Но лифт же отвез нас не на стоянку? И портал открылся, хотя не должен был, — вполне резонно заметила я. — А значит, вам дали шанс вернуться.

— А может, снаружи в Рогуверд попасть легко? Вдруг портал работает только в одну сторону?

— Мы этого никогда не узнаем. Вы и ваша сестра находитесь по эту сторону дверей.

— Отчего же? Ключи от Рогуверда есть у Анны.

Я цыкнула и отвернулась к окну. Опять эта Анна. Теперь Конд будет надеяться, что Его Вечная Любовь обеспокоится его долгим отсутствием и навестит его. Что–то мне совсем не нравится эта Аня. Что за цаца?

— Анна имеет магический дар? — вполне резонный вопрос, если учесть с какой настойчивостью действует Конд. Надоел хуже редьки, вот его и выпроводили с Земли.

— Нет, только ее супруг.

— Он сильный маг? — я затаила дыхание.

Поймет или не поймет, на что я намекаю? Перед ним семейство с даром, которое наверняка не очень радо его болезни под названием Любовь. Или второй вариант — неожиданный конкурс невест. Тоже вполне себе версия. Тем более, что напасть пытались на меня — явную нынешнюю пассию короля.

— Да, супруг Анны сильный маг.

— Возможно ли такое, что кто–то из рода герцога Э, так же обладающий мощной магией, находится в Рогуверде и имеет на вас виды? Устранение меня, как конкурентки, с помощью проклятья — даже у нас подобное практикуется. В отдельных слоях населения.

— Исключено. Тот, кто провернул со мной столь сложное колдовство, не будет размениваться на жабье проклятье. Для сильного мага подобные манипуляции унизительны. В твоем случае проявилась обыкновенная женская месть.

— Ну раз вы отвергаете заговор родичей Э, то тогда у меня остается один вариант — мне отомстила та самая змея, что намеревалась подставить ногу. Она надеялась, что я кувыркнусь с лестницы, а когда не вышло, прокляла.

— Розмари разберется, не переживай. Идите на кровать.

Я хлопнула глазами. Так увлеклась разговором, что не заметила, как оказалась возле стола. Никакого озноба уже не испытывала и вообще забыла про болезнь.

Конец ознакомительного фрагмента.