Доктор Кто. Пленник далеков

Тревор Баксендейл, 2009

Далеки – главные враги Доктора. Они одни из самых могущественных и умнейших созданий Вселенной. Их империя постоянно увеличивается, захватывая все новые территории. С ними сражаются беспощадные охотники, которым платят за каждый принесенный в качестве доказательства глаз существа. Именно на корабле охотников оказывается Доктор. С его помощью команде удалось взять в плен живого далека, готового на все, чтобы спастись. Случайно обороненная фраза, и Доктор понимает, что планы его врагов гораздо страшнее, чем он мог себе представить. Будущее галактики висит на волоске… И доверять узнику нельзя. Ведь в мгновение ока все меняется – и Доктор сам становится пленником!

Глава пятая

Аврос был одной из колоний, составлявших хребет Империи Людей. Даже на предельной для «Бродяги» скорости на то, чтобы добраться туда, ушла большая часть дня. Боуман отсиживался у себя в каюте, тело Стеллы лежало в медицинском отсеке, замороженное тем же способом, что и далек. Иронию, впрочем, никто не оценил, и меньше всех Доктор.

Он зашел попрощаться.

Она мирно лежала на узкой смотровой кушетке, с руками, сложенными на груди, похожая на мраморное надгробное изваяние. Кожа была бела и совершенна, как алебастр, покрытый тонкой вуалью морозного тумана.

Он хотел было сказать, как ему жаль, но какой в этом смысл? Ее здесь все равно больше нет. То, что делало Стеллу уникальной, исчезло, ушло; тело осталось, а личность — разум, юмор, отвага, так быстро промелькнувшие у него перед глазами, — покинуло эту вселенную навсегда. Этого Доктор на самом деле никогда по-настоящему не понимал.

— Она ведь тебе понравилась, правда? — спросил из коридора Скрам.

В медицинском отсеке помещались только двое зараз.

— Да, — отозвался Доктор. — Понравилась. Она напомнила мне кое-о-ком… кое-о-чем… что я потерял.

— Она была хорошим другом.

Доктор прикусил губу и кивнул.

— Да уж, наверняка была.

— Нет смысла виснуть на этом, — сказал Скрам. — Она едет домой, вот все, что нам нужно знать.

— У нее есть какая-нибудь семья?

— Нет, вряд ли.

— Это хорошо.

Скрам пожал плечами.

— Никогда об этом не думал. Сейчас так много народу осталось сиротами.

— Из-за далеков?

— Угу. Это называется «далековое поколение».

— Знаю.

Скрам откашлялся, явно желая сменить тему. Доктор посмотрел на него и выдавил улыбку.

— Как там Передний Край, уже починил шлюз?

— Он работает над этим.

— Надеюсь, не перерабатывает.

— Починит как раз ко времени посадки на Аврос. Ты тоже можешь там сойти.

Доктор кивнул.

— Мне придется вернуться обратно, на Хуралу. Мой корабль остался там.

— Да там, небось, далеки кишат!

— Вот это-то меня и беспокоит.

Доктор пошел за Скрамом по узкому коридору на бортовую кухню. Еще дальше по коридору, от шлюза, раздавался какой-то технический шум — там работал Передний Край. Поглядев туда и сюда, Доктор поразился, что далека нигде не видно.

— Нам пришлось его передвинуть, — объяснил Скрам. — Краю не хватало места для работы.

— А вот это было очень рискованно, — сердито сказал Доктор. — Даже мертвый далек опасен. У них сотни автоматических защит в панцире.

— Все в порядке, мы до него даже не дотрагивались. Я использовал пару грузовых захватов, чтобы перетащить его на склад. Кроме того, крио-заряд полностью вывел эту штуку из строя. Он даже не пискнул, когда Передний Край ампутировал ему глаз.

Доктор встал как вкопанный.

— Когда Передний Край — что?

— Ну, глаз ему отрезал, на стебельке который. В качестве трофея.

— Я же ему говорил этого не делать!

Скрам поглядел на Доктора слегка ошеломленно.

— Э-э-э, Доктор, он твоих приказов слушаться не будет. Тут командует капитан Боуман, если ты вдруг не заметил. А живем мы, между прочим, вот на эти далековские трофеи: это подтверждение ликвидации, нам Земное Командование за него деньги платит. Мы сдадим глаз властям на Авросе, и нам снова будет, что есть.

Доктор ничего не сказал и просто уселся на кухне, сжав губы в ниточку.

Скрам сел напротив.

— Я все думаю об этом далеке… Нечасто выпадает случай рассмотреть его так близко — и заполучить так надолго. Там же наверняка можно кучу всего узнать, научиться — если бы только мне дали его разобрать…

— Даже не думай об этом, — мрачно отрезал Доктор.

— Да он же мертвый! Я бы мог открыть его, если подобрать правильные инструменты.

Доктор так и вытаращился на него.

— Поверь мне, ты этого совсем не хочешь. У каждого далека есть защита специально на такой случай. Это как играть с ручной гранатой без чеки. Тварь внутри, может, и мертва, но скорлупа под завязку набита антивзломными приспособлениями и ловушками, от которых у тебя волосы крючками завьются. Там внутри достаточно механизмов самоуничтожения, чтобы на месяц осчастливить целую бригаду саперов.

— Но пока он здесь…

— А я сказал, забудь. Как только шлюз починят, выбросьте его в открытый космос и забудьте. Считайте, нам всем повезло, что мы не кончили как Стелла.

Доктор тут же пожалел о вспышке, но сказанного не воротишь. Скрам холодно таращился на него минуту или две, потом встал.

— Если Боуман добьется своего, в космос за далеком последуешь ты.

Доктор поднял бровь.

— Мне казалось, только пираты заставляют людей ходить по доске.

— Не забывай, Доктор, Стелла была одной из нас. В отличие от тебя.

И Скрам вышел, оставив Доктора на кухне одного.

Передний Край возился с дверью. Внешний люк немного погнуло, из-за чего помялись направляющие основного шлюза. Все нужные инструменты у него были, да вот только сосредоточиться никак не выходило.

Думать он мог только о Стелле. В ушах до сих пор пронзительно визжал далековский луч смерти; ему вторил не менее пронзительный крик гибнущей подруги, распятой на стене одной только силой энергетического удара. Закрывая глаза, он до сих пор видел сине-белую вспышку и в ней череп Стеллы, откинутый назад, с раскрытыми в вопле челюстями.

Рука у него соскользнула, и он ободрал костяшки о металлическую решетку палубы. Край выругался и швырнул гравитационный ключ через весь коридор; на пол он приземлился с тяжелым лязгом.

— В следующий раз в меня попадешь, — заметил Скрам, выходя из-за угла. Ключ разминулся с его ногой на пару сантиметров.

— Ничего не могу сделать. — Передний Край покачал головой.

— Все ты можешь. Ты годами разбирал это старое корыто, а потом снова собирал.

— Я не про это. Посудину я могу починить, даже не просыпаясь.

Он тяжело вздохнул и сел на пятки, уронив могучие руки на колени.

— Я про… а, черт, даже не знаю, про что я.

— Мы сражаемся с далеками за деньги, — тихо сказал Скрам. — Нас могут убить в любой момент — да, любого из нас. Ты сам это знаешь… все мы это знали — и Стелла тоже.

— От этого, знаешь ли, не легче. Она никогда не хотела в этом участвовать, в отличие от нас. И то, что она вот так умерла, — это неправильно, бро.

— Я понимаю, о чем ты. — Скрам уселся напротив него на палубу и полез в поясной карман, вытащил маленькую металлическую фляжку, отвинтил крышку, отхлебнул.

— На, — он протянул ее Переднему Краю.

— Что у тебя там?

— Старый земной напиток. Очень старый. Ужасно дорогой, потому что редкий.

Край взял фляжку, отсалютовал, глотнул и чуть не задохнулся.

— Эй, что это к чертовой матери такое? Оно меня чуть не прикончило!

— Считай, что это лекарство.

Край сделал еще глоток, поперхнулся и заморгал.

— Как это называется?

— Имбирное пиво.

— Своеобразно.

— Только для особых случаев, — Скрам забрал фляжку и тоже выпил. — За Стеллу — она была из настоящих парней.

— Аминь.

Некоторое время они уютно сидели в молчании; фляжка гуляла туда и сюда. Наконец, Скрам привинтил ей крышку на место и убрал в пояс.

— Что ты думаешь об этом Докторе? — спросил он.

— Ну, он точно не пират, — отозвался Передний Край. — Но помимо этого понятия не имею, что он такое. Я и половины не понимаю из того, что он говорит. Он в этом отношении типа тебя, только выглядит получше.

Скрам шмыгнул носом.

— Он много всего знает.

— О чем?

— О далеках, например. Такого, чего нам не говорит.

— Ну, может быть. В любом случае это без разницы, потому что Боуман все равно при первой же возможности вышибет его тощую задницу с корабля. Тем лучше для нас всех.

— Это еще почему?

— Потому что кем бы и чем бы он там ни был, — Край наклонился вперед, — он не принес нам ничего, кроме несчастья.

А Доктор тем временем решил, что нет никакого смысла торчать на камбузе в полном одиночестве и строить из себя идиота. Все равно он застрял на «Бродяге» по меньшей мере до Авроса, а, значит, самое время сориентироваться в обстановке. К тому же он никогда не умел противиться желанию немного порыскать вокруг. По каковой причине, собственно, и влипал во все свои истории.

Первым делом надо проверить машинное отделение. Корабль был маленький, но мощный — интересно, какая у него пропульсивная система? Не так уж много космических судов в эту эпоху полагались на антикварные топливные механизмы типа астронной перезарядки.

По дороге в машинную он миновал склад и, конечно, не смог не заглянуть внутрь через пластиковый иллюминатор в двери.

Там, поблескивая в дежурном освещении, высился далек — словно какая-то жуткая ледяная скульптура. Там, где из купола должен был выходить стебелек глаза, в гнезде торчал жалкий заиндевелый пенек. Из отверстия свисала пара проводков и обрывок оптоволоконного кабеля.

Даже слепой, далек выглядел опасным. Сам его облик уже пробирал Доктора до костей. Слишком много скверных воспоминаний, слишком много ночных кошмаров, чтобы чувствовать что-то, кроме отвращения.

И страха — о, да.

Он испустил глубокий вздох, и окошко затуманилось, спрятав из виду скованного морозом демона внутри. Только это и не дало Доктору разглядеть одну-единственную каплю воды, сорвавшуюся с края далековой руки — той, что с присоской.

Машинное отделение располагалось дальше в хвостовой части корабля. Чем ближе Доктор подбирался к тяжеленным астронным двигателям, тем сильнее дрожал пол под подошвами его кедов, а вместе с ним нарастал и рокот. Он засек слегка нерегулярный ритм откуда-то со стороны охладительных насосов — интересно… наверняка это означает неисправность регуляторных клапанов… и наверняка он может починить их или даже усовершенствовать и так заработать себе хоть немного дополнительных очков в глазах команды.

Однако что-то на подступах к машинному отсеку отвлекло его: дальше по коридору в тени он заметил какое-то движение.

— Эй?

Доктор пытался разглядеть, что там такое. Коридор стоял темный; его освещала только цепочка желтых лампочек, бежавшая по стене на высоте плеча. Толстые кабели и трубы занимали весь потолок; сквозь решетки поднимался пар от охладительных насосов — верный признак того, что редукторы уже поизносились.

— Есть тут кто-нибудь?

Мелькнуло что-то длинное и темное, сверкнули клыки — и в следующее мгновение он уже лежал, прижатый к полу, а на нем, свирепо скалясь, восседала…