Агент влияния

Уильям Гибсон, 2020

Уильям Гибсон прославился трилогией «Киберпространство» («Нейромант», «Граф Ноль», «Мона Лиза овердрайв»), ставшей краеугольным камнем киберпанка и определившей лицо современной литературы на десятилетия вперед. Тираж «Нейроманта» составил 6 миллионов экземпляров, но очень быстро жанровому революционеру стали тесны рамки любого жанра – и за совместной с Брюсом Стерлингом стимпанк-эпопеей «Машина различий» последовали «Трилогия Моста» («Виртуальный свет», «Идору», «Все вечеринки завтрашнего дня»), действие которой происходит в своего рода альтернативном настоящем, и «Трилогия „Синего муравья“» («Распознавание образов», «Страна призраков», «Нулевое досье»), где привычный инструментарий киберпанка использован для осмысления дня сегодняшнего. А затем явились «Периферийные устройства» – главный визионер современности вернулся наконец назад в будущее! На то, чтобы сделать следующий шаг, потребовались долгие шесть лет, но продолжение оправдало ожидания с лихвой. Итак, познакомьтесь с нашей современницей Верити Джейн, заклинательницей приложений. Таинственная компания «Тульпагеникс» поручает ей бета-тестирование прототипа искусственного интеллекта под названием «Юнис» – что в альтернативном XXII веке привлекает внимание инспектора Эйнсли Лоубир, уже знакомой нам по «Периферийным устройствам». Срез, в котором живет Верити, создан «любителем адских миров» Веспасианом; здесь Дональд Трамп не выиграл президентские выборы и Британия проголосовала за то, чтобы остаться в Евросоюзе, – однако гибридная война в Сирии чревата глобальным и самым что ни на есть горячим конфликтом. «Юнис» и Верити – вот те агенты влияния, которым, возможно, под силу спасти мир… Впервые на русском! В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

19

Фотографии последствий

Решив, что они проехали квартала два, Верити выпрямилась, налетев головой на автомобильный ароматизатор, запах которого мучил ее все это время. По крайней мере, это был не одеколон Севрина.

— Что за ароматизатор? — спросила она.

— Шампанское, — ответил он. — И бергамот.

Настроение у нее было непраздничное. Ехали под мостом, что всегда жутковато. Туннель кончился, и Севрин включил автомобильное радио.

«…трагический теракт, — говорила президент. — Целый автобус турецких курсантов, тридцать человек, убиты в результате атаки с применением синхронизированных самодельных взрывных устройств. Все мы видели фотографии последствий…»

Верити, ценой больших усилий, сумела пока этого избежать.

«В ответ турецкая армия подвергла бомбардировке курдские населенные пункты по другую сторону границы».

«Вы потребовали немедленного прекращения огня», — произнес другой голос, молодой, женский, с британским выговором.

«Наша разведка не выяснила, кто несет ответственность за теракт, — сказала президент. — Но когда курдские отряды народной самообороны начали мстить за жертвы среди гражданского населения в Эль-Камышлы, Турция ответила непропорциональным ракетным ударом, что привело к нынешнему обострению».

Севрин выключил радио.

— Старье, — сказал он разочарованно. — Прошлая неделя.

Что за мудацкая муйня? Это были «Т-122 Сакарья». Турецкие РСЗО. Ты знаешь?

Верити легонько кивнула, зная, что Юнис увидит движение в трансляции очков.

А русские? Их самолет сбили, а они грозят ядерными бомбами? А мы — ты, я, кто еще — страдаем фигней?

— Ты меня вроде как от всего этого отвлекла, — сказала Верити, забыв про Севрина. — Извини, — добавила она, уже ему. — Телефон.

— Ничего, — ответил он.

Всему миру может прийти звездец, прям щас.

— Все так говорят.

Я не все. Я вдруг обнаружила, что знаю туеву хучу всего про этот регион. Типа серьезная область специализации.

— Ты ругаешься, как ни один ИИ на моей памяти. — Верити покосилась на Севрина, который в это самое время покосился на нее, так что их взгляды встретились.

Еще бы, блин, не ругаться.

Открылось видео-окошко. Гостиная Джо-Эдди. Кто-то — не Джо-Эдди — стоял перед верстаком, спиной к камере, и разглядывал старую электронику.