У тебя в огороде крот

Элла Владимировна Нестерик (2024)

Будущее, многомерная и многомирная реальность, управляемая из так называемого Центра посредством так называемых кураторов-смотрителей миров. В последнее время в этой стройной и безотказной доселе системе обозначилась тревожная тенденция — миры поглощают кураторов и делают их неспособными выполнять их обязанности смотрителей. Воспитанница Центра, молодая особа по имени Нолга, решает стать куратором в одном из этих «провалившихся миров». Перед ней стоит нелегкий выбор, ограниченный по времени и количеству вариантов. Какой из миров она выберет? Какие трудности и испытания ждут ее там? Удастся ли ей стать тем самым куратором, которого не поглотит доверенный ему мир?

Глава 7. Летия

Я избрала новую тактику борьбы с изрядно уже одолевшим кротом. Теперь вместо вбивания и втаптывания на место нарытых им шапок земли я их аккуратно раскапываю, нащупываю отверстие, убеждаюсь, что это проход в кротовый тоннель и помещаю туда кусок ткани, щедро пропитанный керосином, после чего засыпаю все это хозяйство все той же землей и повторяю процедуру с другим таким тоннелем. Этот лайфхак подсказал мне один огородник из местных, уверяя, что точно сработает. И сработало! Хоть и не сразу, но все же сработало.

Поначалу незваный мой посетитель пытался идти в обход запахучих препятствий, уводя тоннель в сторону, но все еще на моей территории, но однако же вскоре натыкался и там на такую тряпицу. Наконец, он решил-таки сдаться, и в один прекрасный день мои труды были полностью вознаграждены, когда, выйдя с чашкой кофе в свой сад-огород, я впервые за долгое время не увидела там ни одного ненавистного холмика. И какое же это было прекрасное чувство, словно я одержала победу над заклятым врагом, отравлявшим почти идеальный мой быт очень долгое время. Теперь мы поменялись местами. Теперь я подлила керосина в его беззаботную жизнь и надеюсь, что он убрался надолго. В идеале — убрался совсем.

Триумф мой, однако, прерывается вскорости нудным жужжанием командника, который я предусмотрительно оставила в беседке, дабы не обронить в процессе разгребания возможного очередного привета от крота. На экране высвечивается «Летия». Летия — миловидная женщина средних лет и специалист в экономической сфере. Очень ценный специалист для меня персонально, потому как экономика для меня темный лес, и без грамотного проводника здесь мне пришлось бы очень и очень непросто.

Я. не медля, принимаю вызов, Летия же в своей привычной манере рвет с места в карьер.

— Нолга, представляешь, они это сделали! Доброе утро тебе и приятного кофепития!

— Спасибо, дорогая. А теперь детально и неспешно. Кто они и что сделали?

— Континентальный парламент большинством голосов принял законопроект о возвращении наличных денег в оборот на территории континента.

— Речь об Австралии, ведь так? — вспоминаю я наш с ней разговор трехнедельной давности.

— Да, — взволнованно отвечает она, — и они это сделали!

— Я так понимаю, ты вещаешь мне с места событий, судя по картинке за твоей спиной, или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься, я звоню из Канберры, за спиной тот самый Парламент. Нолга, это историческое событие, революция в экономике целого континента. И они пошли на это!

— Погоди, погоди. События такой важности не стоит обсуждать дистанционно. Давай поговорим при встрече. Я думаю, пары часов мне хватит, чтобы подготовиться к телепортации.

— О, это будет супер. Но если хочешь, могу и я к тебе подлететь на чашечку кофе.

Летия обожает телепортироваться. Мне кажется, дай ей волю, она бы в уборную так перемещалась у себя дома по несколько раз на дню. К счастью, такой воли я ей дать не могу, впрочем, как и себе, и другим. Кротовые норы, предоставленные нам Центром, строжайше запрещается эксплуатировать по всякой ерунде, только в служебных целях и экстренных ситуациях. К тому же телепортация — то еще испытание для физиологии, пусть даже защищенной препаратами. Поэтому я спешу разочаровать ее.

— Нет, Летия, на месте мне будет наглядней. Ты же знаешь, как сложно у меня с твоей сферой. И у тебя будет пара часов, чтобы переписать свой спич на «для чайников» и объяснить все при встрече на пальцах.

— Ок, без проблем. Будет сделано. Где именно ты хочешь услышать отчет?

— За чашечкой кофе было бы здорово. Знаешь какое-нибудь вкусное местечко недалеко от Парламента?

— О, да! Пойдём в «Космическую кухню», у них там потрясающие торты!

— Отлично! Скинь координаты. До встречи там!

— До встречи!

***

Мы сидим за столиком в фантастическом во всех смыслах кафе. Атмосфера пребывания в открытом космосе и волшебные на вкус и вид десерты делают свое дело, и мы с Летией, жадно поглощая их, забываем вскорости, что собственно заставило нас встретиться. Говорим о пустяках, глазеем на несущиеся мимо астероиды, созерцаем созвездия и галактики и сменяющие друг друга планеты.

— Ты здесь часто бываешь? — интересуюсь я вскользь и тут же ловлю себя на намерении прощупать и Летию на кротовость, хотя Кадий дал четко понять, что предатель в команде — носитель мужского голоса. Неужто я настолько вжилась в роль расследователя, что готова подозревать теперь каждого? Что ж, здравствуй, паранойя. Но, с другой стороны, этот голос куратор соседнего мира мог неверно расслышать и, соответственно, интерпретировать. Сомневаюсь, что можно рассчитывать на четкость звучания голоса в кротовой норе, используемой нелегально. Ведь даже наши, узаконенные норы, далеко не всегда в состоянии обеспечить высококачественную связь с Центром из-за техногенных помех на Земле, и я все реже прибегаю к ним в целях телепатии, впрочем, как и Кадий. А интересно, как им удалось взломать чужую нору и перенаправить сигнал на нашу планету? Должно быть, в Центре уже разобрались и устранили проблему? Спрошу непременно у Кадия. И как же прав был Дека, предположив, что непременно найдется какой-нибудь псих, который захочет завладеть кротовой норой в личных своих интересах. И он нашелся уже в лице не кого-нибудь, а целого куратора другого мира. И зачем антитеррщикам далась вдруг Земля? Что они здесь позабыли? Все это я неспешно думаю, пока Летия взахлеб и красочно рассказывает мне о том, как открыла для себя «Космическую кухню», с кем и по каким поводам бывала здесь и какие получила впечатления. И вдруг она произносит имя, которое буквально выдергивает меня из моих размышлений, и я тут же спешу уточнить.

— С Тройлом? Ты бывала здесь с Тройлом?

Я не то чтобы сильно удивлена. Мне всегда казалось, что эти двое буквально созданы друг для друга, и я вполне ожидала, что однажды они объявят о том, что решили создать брачный союз. В этом случае, правда, мне, скорее всего, пришлось бы найти им замену, если Кадий и Центр имели бы что-нибудь против наличия целой супружеской пары среди членов команды. В Кодексе об этом ничего не сказано, но у Центра могут быть свои соображения на этот счет. Меня несколько смутил тот факт, что Тройл, будучи буквально домоседом-завсегдатаем в Северной своей Америке вдруг решил наведаться к Летии в Австралию. Это Летия, скорее, примчит к нему куда угодно, как, впрочем, не только к нему, но и к любому другому члену команды, но не наоборот.

— Да, он сам предложил тогда прилететь сюда, ко мне, мол, хочу посмотреть, как ты там обитаешь и все такое, — весело отвечает она.

— Ну, и как ему показалась Австралия?

— Если честно, я так и не поняла, зачем он сюда прилетал. Кроме этого места и Канберры, он ничего не посмотрел на континенте. Пока он добирался, я составила целую программу посещения самых выдающихся мест континента, зарезервировала гостиницы и все такое. Но он пробыл здесь лишь сутки и, сославшись на занятость, улетел восвояси.

— Может, он просто соскучился и хотел пообщаться вживую? — осторожно вывожу я Летию на откровенность.

— Да, как тебе сказать. Это не было похоже на романтическое свидание, — в ее голосе слышна грустинка, так несвойственная ей, — он интересовался готовящимся здесь законопроектом, тем самым, который приняли сегодня.

— О запуске наличных средств?

— Да, им. Задавал очень много вопросов, что понятно, ведь политика с экономикой идут рука об руку. Говорил, на его континенте вроде тоже подумывают о возврате налички. Только, знаешь, я сомневаюсь, что цель у них будет такая же, что у австралийцев.

— Так, и в чем же сомнение? Вот отсюда давай поподробней. И, как и договорились, на пальцах.

— Видишь ли, идея возврата наличных здесь, в Австралии, носит не столько экономический, сколько социальный характер. Переход целиком на виртуальную систему платежей и расчетов позволил нашим предкам максимально контролировать доходы населения, дабы облагать их налогом, а еще стимулировать это самое население на расходы. Когда стопка банкнот в твоем кошельке начинала худеть, то ты начинал беспокоиться и экономить. С невидимыми же банкнотами люди расставались легче, а это было необходимо для бесперебойного оборота денежной массы и получения прибыли теми, кто был в ней заинтересован, от государства до отдельно взятого предпринимателя. Пока понятно?

— Да, вполне. Это пока мой уровень, — я скромничаю, разумеется, но Летии явно приятно.

— Ну, вот. Активно от наличности начали отказываться в первой половине 21-го столетия. Этот период зовется в истории экономики эпохой потребления. Пик этой эпохи приходится на сороковые годы, после чего человечество делает разворот, весьма неожиданный, как считают историки, от экономики потребления к экономике созидания. Виртуальность финансовых операций остается при этом незыблемой, потому как люди уже к ней привыкли. Разумеется, система эта не стоит на месте и постоянно совершенствуется вплоть до наших дней. Однако, перейдя целиком в виртуальную плоскость, люди почти что лишили себя необходимости контактировать с реальным миром без особой надобности. Эпоха созидания, которая сменила потребление, решала проблему более эффективного распределения средств, но уводила людей все дальше от естественной социализации, как то походы в магазины, на рынки и даже на занятия в учебные учреждения. Словом, много чего. Со временем люди начали тосковать по живому общению и стали изыскивать способы вернуть его в свою ежедневную жизнь хотя бы в небольших объемах. На некоторых континентах прокатилась волна самоорганизующихся кружков по интересам. Самоорганизовывались они виртуально, а собирались вживую, арендуя какое-нибудь помещение. Но аппетиты росли, одними кружками по интересам потребность было не удовлетворить. Тогда было решено вынести этот вопрос на парламентский уровень. Каждому континенту было предложено выдвинуть свой экспериментальный проект по возврату живого общения в солидных объемах в повседневность землян. Австралийский парламент предложил вернуть наличные деньги и возродить целый ряд учреждений, где будут готовы принимать посетителей и клиентов с наличкой. Идея такая, что работник, которому выдали плату купюрами, отправится не в свой гаджет заказывать еду на дом, а в реальные магазин или кафе, где сможет обменять купюры на продукты или ужин и попутно найти собеседника для живого общения. Как это было в стародавние времена.

— Любопытно, — прерываю я Летию, — Деньги как стимул к общению. Я не экономист, конечно, но мне кажется, этот возврат в прошлое может влететь Австралии в копеечку.

— Все верно. Однако там, в Парламенте, не дураки ведь сидят, все просчитали заранее. Они утверждают, что эксперимент с наличными не только все окупит, но и даст хороший всплеск экономике континента. Хотя в приоритете не она, а социум, люди, их текущие нужды. Мы, хоть и медленно, но делаем разворот в духовную сферу.

— Забавно, что через деньги.

— Ну, в прошлом деньгам поклонялись, они для многих были целью и смыслом жизни. Сейчас по-другому, такого поклонения не наблюдается. Деньги — всего лишь средство для достижения каких угодно целей, не самоцель.

— Окей, я поняла. А что по рискам, они ведь есть?

— Из самых вероятных — эпидемии. Но с нынешней медициной это не будет проблемой.

— Допустим. В любом случае допустить это придется, раз решение уже принято и на континентальном уровне. Что ж, будем наблюдать. Не очень мне по душе все эти возвраты в прошлое. Однако, как говорят, все новое…

— Хорошо забытое старое, — весело подхватывает Летия.

— А Тройл, что он думает по этому поводу?

— Он думает, что возврат наличных должен иметь целью только подъем экономики, они должны работать на ее расцвет. Живое общение и прочая такая блажь, говорит он, должны быть побочным эффектом, не более. Словом, рассуждает, как типичный политик. Эти ребята не сильно поменялись со времен эпохи потребления, даром, что власти теперь не дают им такой, как тогда.

— Я бы хотела самолично поучаствовать в эксперименте с наличными. Свяжись со мной, когда здесь все завертится, походим по людным местам, понаблюдаем. Кто знает, возможно, и в самом деле сработает. Как ты заметила, я в нашей работе всегда за живое общение, телепортируюсь, не задумываясь, для встречи с кем-то из вас. К тому же мне в удовольствие.

— То же могу сказать о себе. Поэтому я так ликую. Наконец-то что-то существенное делается в этом плане и делается на глобальном уровне.

Я не могу в той же мере разделить восторг Летии, но мне, как и ей, очень хочется, чтобы эксперимент удался. Как минимум, чтобы он прошел без тяжелых последствий. И да, мне надо бы навестить Тройла.

— Куда-нибудь сходим? — интересуется Летия, подзывая официанта.

— Обязательно. Не уверена, что потяну ту программу, что ты приготовила Тройлу, но кое-что из нее определенно хотела бы посмотреть.

— Тогда для начала махнем на Улуру.

— Согласна.