Бей первая

Юля Артеева (2024)

Школы бывают разные. Где-то висят красивые занавески, а учителя всегда готовы к диалогу. А в других приходится выживать. Милана — девочка из неблагополучной семьи. Она красит волосы в синий цвет, никого не подпускает близко, боится органов опеки и знает самое главное правило: всегда бей первая. Кирилл однажды отогнал от странной девчонки толпу, которая над ней издевалась, и дал ей совет: вычисли главного и бей первая. Кто же знал, что эти двое встретятся спустя пять лет и сразу узнают друг друга? Милана приходит в новую школу в выпускной класс, готовая в очередной раз следовать своему правилу. Но видит Кирилла и понимает, что главный тут он. И как теперь нападать? И что делать со своим взбесившимся сердцем, которое реагирует на этого хмурого парня так, как ни на кого больше?

Глава 5

Когда я возвращаюсь в раздевалку, там пусто. Мои вещи на полу, в рюкзаке явно рылись. Для меня это не открытие. Удивительно, что ничего не испорчено. А, нет, колготки порваны. Я хмыкаю. Могла бы придумать что-то поинтереснее. Я комкаю тонкий капрон и выкидываю в урну. Сентябрь в этом году теплый, пройтись с голыми ногами — не катастрофа. Только денег жалко, они были новые. Проверяю рюкзак. Там нечего брать, но я не могу найти блеск. Вряд ли Кристина могла унести его с собой, так что, опустившись на колени, заглядываю под скамейку. Так и есть, вот он. Наверное, укатился, когда Дунаева перетряхивала мой рюкзак. Когда я тянусь, чтобы схватить прямоугольный флакончик, кто-то заходит. Не спеша оборачиваюсь, все еще сидя на коленях. На пороге стоит Кирилл. Окидывает взглядом раздевалку, мои голые ноги, колготки, свисающие из мусорки.

— Все в порядке? — спрашивает грубовато.

Я вообще не понимаю, какого черта он тут делает. Явился спасать в очередной раз?

— Думал, я тут рыдаю из-за выговора?

— Думал, Крис заберет твои шмотки. Это в ее стиле.

— Значит, пришел посмотреть? — пытаюсь иронизировать, но потом добавляю уже спокойно: — Пострадали только колготки.

Он кивает.

Я поднимаюсь и одергиваю юбку. Смотрю на Кирилла вопросительно. Он выдает наконец ровным тоном:

— Физика уже началась. Идешь?

— С тобой?

— А ты что, сама знаешь, куда идти? — начинает злиться он, как будто и сам не до конца понимает, почему пришел.

— Разобралась бы.

Но я подхватываю свой рюкзак, джинсовку и иду за ним. Молчим всю дорогу до кабинета. Кир даже не смотрит на меня, я же исподтишка изучаю его. Наверное, его нельзя назвать красивым. Но он весь дышит какой-то грубой мужской привлекательностью. Сколько ему лет? Семнадцать? Восемнадцать? Должно быть, когда он окончательно превратится из парня в мужчину, будет хорош до безобразия.

Зависнув в своих мыслях, я откровенно засматриваюсь на него. У закрытой двери кабинета Кир поворачивается ко мне, пригвоздив к полу прямым взглядом.

Чувствую, что краснею. Черт. Черт. Черт.

Он ухмыляется. А потом так же молча открывает дверь.

Когда появляемся на пороге вдвоем, класс снова превращается в беснующееся племя.

— Кир, ну как?

— Вы что-то быстро, всего десять минут!

— А где колготки? Так не терпелось?

— Ну-у-у, а я хотел подкатить к новенькой, Кир, че, реально занята уже?

Скабрезные шутки сыплются, как из рога изобилия. Но меня им не зацепить. Навешиваю на лицо непроницаемое выражение и смотрю только на учителя. Он выжидает, когда схлынет первая волна тупого юмора.

Дождавшись паузы, говорит:

— Разгильдеев и, должно быть, Кицаева? Садимся по местам быстро и молча. На следующем уроке контрольная.

И пока все дружно стонут, мы занимаем свои места. Я — рядом с Ваней. Удивительно, но он сидит у окна. Уже смирился с моим соседством?

Достаю тетрадь и слышу, как Кирилл сзади говорит:

— Она не занята, Малой. Можешь подкатывать.

Стискиваю зубы, сдерживая волну гневного раздражения. Какая же чертова сволочь этот парень. Но, кроме этого, есть что-то еще. Я расстроена.