Цитаты со словом «немилость»
О славе можно сказать то же, что и о фортуне: желая получить от нее слишком много милостей, попадают к ней в
немилость.
Из сострадания к неудачнику не навлекать на себя
немилость удачливого. Счастье одних нередко зиждется на несчастье других; не будь поверженных, не было бы и вознесенных. Неудачники обычно внушают жалость — этой жалкой милостыней мы как бы возмещаем
немилость Фортуны.
Похожие цитаты:
Хочешь, гневаясь, снискать похвалу? Гневайся на порок, а не на человека.
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?
Оказывается, что из ста бывших в прошлом королевских фаворитов по крайней мере девяносто пять были повешены.
Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.
Каких только похвал не возносят благоразумию! Однако оно не способно уберечь нас даже от ничтожнейших превратностей судьбы.
Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные — исполнять сами.
В жизни героев есть предел счастью и славе, на котором они должны остановиться; если они пойдут далее, то впадут в несчастье и презрение.
Я осыпал золотом моих сподвижников: но мне надобно было понимать, что, разбогатев, человеку уже не хочется подвергать себя смертельной опасности.
Ничтожна та любовь, что не страшится навлечь презрение на любимую.
Прежде хула на Бога была величайшей хулой; но Бог умер, и вместе с ним умерли и эти хулители.
Когда о каком-нибудь короле говорят, что он был добр, значит царствование его не удалось.
…добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными.
Деспот предпочитает оказывать милость, чем выказывать справедливость.
Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти.
Пустые и малодушные люди нередко обнаруживают перед своими подчинёнными и перед теми, кто не смеет выказать им сопротивления, припадки гнева и страсти и воображают, что выказали этим своё мужество.
Веления разума гораздо более властны, чем приказания любого повелителя: неповиновение последнему делает человека несчастным, неповиновение же первому — глупцом.
Наказания, назначаемые в припадке гнева, не достигают цели. Дети смотрят на них в этом случае как на последствия, а на самих себя — как на жертвы раздражения того, кто наказывает.
Кара, постигшая тебя, ещё очень мягка по сравнению с тем, что терпят другие: Это поистину отеческое наказание.
Великих не страшусь, униженных не презираю.
Любят государей по собственному усмотрению, а боятся — по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.
Для человека, только что оправившегося от любовного недуга, возможность нового увлечения видится столь немыслимой, что ему кажется, будто все живые существа, вплоть до последней мошки, ввергнуты в пучину разочарования.
Законно молить Бога, чтобы он не дал нам впасть в искушение, но незаконно избегать тех искушений, которые нас посещают.
Гнев является всегда плохим советником.
Король может сделать своего подданного кавалером, маркизом, герцогом, принцем, но сделать его честным человеком выше его власти.
В злополучии, коего причиной являемся мы сами, вся горечь несчастья состоит в том, что нам приходится признать, что мы его заслужили.
До тех пор, пока люди будут преклоняться перед Цезарями и Наполеонами, Цезари и Наполеоны будут приходить к власти и приносить людям несчастья.
Мы переносим свалившееся на нас извне несчастье с большею покорностью, чем происшедшее по нашей вине: судьба может измениться, личные же наши свойства никогда.
Горе народам, которые побивают камнями своих пророков!"- говорит писание. Но русскому народу нечего бояться, ибо ничем уже не ухудшить несчастной его судьбы.
Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.
Видя в людях дурное, не радуйся, тем более не обсуждай. Сплетник ненавистен вовеки. Скажешь худое, услышишь худшее.
… страна, где Божий человек помогает государю, никогда не погибнет. Это верно.
Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.
Самое чувствительное наказание, какому может подвергнуться тщеславие, — это презрительное невнимание.
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.
Если слава померкла после его смерти, — значит, она была ненастоящей, незаслуженной, возникшей лишь благодаря временному ослеплению.
Умей владеть собой, дабы ни в счастье, ни в несчастье тебя не осудили за несдержанность, но дивились бы высоте духа.
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Какая странная судьба, что мы всего более грешим именно тогда, когда слишком благодетельствуем другим.
— А всё-таки быть царём так же плохо, как и не быть царём!
Не подлежит сомнению, что упрек оскорбителен лишь постольку, поскольку он справедлив: малейший попавший в цель намек оскорбляет гораздо сильнее, чем самое тяжкое обвинение, раз оно не имеет оснований.
Слава Богу, милость Божия, что на вранье-то пошлин нет. Вить куда бы какое всем нам было разорение!
Не раз великая империя наша приближалась к краю гибели, но спасало ее не богатство, которого не было, не вооружение, которым мы всегда хромали, а железное мужество ее сынов, не щадивших ни сил, ни жизни, лишь бы жила Россия.
Государь всегда должен советоваться с другими, но только когда он того желает, а не когда того желают другие; и он должен осаживать всякого, кто вздумает, непрошеный, подавать ему советы.
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Нынешние люди рождены для порицания. Из всего Ахилла они видят лишь пятку.
Что касается Страшного суда, думаю, Господь Бог будет не в состоянии судить грешников, потому что знает их чересчур хорошо.