Цитаты со словом «позволительный»
Похожие цитаты:
…и даже допускал, что самые заблуждения людей не всегда должны иметь непременным последствием расстреляние.
Настоящая низость в юности ещё преступнее, чем в зрелом возрасте, зато слабость, наоборот, гораздо более извинительна.
Всякий раз, когда человек допускает глупость, он делает это из самых благородных побуждений.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
Принято считать, что роскошь — противоположность нищеты. Нет, роскошь — противоположность вульгарности.
Из всех вообще безнравственных отношений — отношение к детям, как к рабам, есть самое безнравственное.
Чрезмерно строгий судья часто осуждает того, кого сам закон оправдал бы, если бы он мог объясняться.
Я считаю себя в полной мере счастливым человеком. В отличие от многих, я воспользовался всем, что мне было позволено.
«Предательство», например, не есть правда, так же как фривольность, цинизм и т. п. («Письма другу», ноябрь 1943)
Жизнь коротка. Её едва хватает, чтобы совершить достаточное количество ошибок. А уж повторять их — недопустимая роскошь.
Он имел бесстыдство умереть. Действительно, в смерти есть что-то неприличное. Разумеется, этот её аспект приходит на ум в последнюю очередь.
Тщеславие вызывает отвращение у всех по той простой причине, что оно всем без исключения свойственно, а два тщеславия не сойдутся никогда.
Благоразумию также свойственны крайности, и оно не меньше нуждается в мере, чем легкомыслие.
Женщины нисколько не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, — ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Содомиты хотя бы положили начало новому термину, а жители Гоморры грешили только ради собственного удовольствия.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Искренность. — Не причинять вредного обмана, иметь чистые и справедливые мысли; в разговоре также придерживаться этого правила.
Общий порок всякого невежества — говорить будто то, чего не знаешь, не существует вовсе.
Женщине разумной и хорошо воспитанной столь же противно посягать на права мужчины, сколько разумному мужчине противно злоупотреблять слабостью женщины.
Давайте считать, что все, что я делаю — чисто из праздного любопытства.
Ревновать женщину, которая вас любит, было бы по меньшей мере нелогичным. Что-нибудь из двух: вас любят или не любят. В обоих этих крайних случаях ревность оказывается совершенно бесцельной.
Умеренность. — Избегать крайностей; сдерживать, насколько ты считаешь это уместным, чувство обиды от несправедливостей.
Неспособные любить склонны к сентиментальности точно так же, как неспособные к братству склонны к панибратству.
Истинно ловкие люди всю жизнь делают вид, что гнушаются хитростью, а на самом деле они просто приберегают её для исключительных случаев, обещающих исключительную выгоду.
Суждения, считающиеся непререкаемыми, потому что их никогда не подвергали анализу, должны смириться и предъявить свои законные документы; часто оказывается, что они их вовсе не имеют.
Совесть человека может заблуждаться, но сам человек может и не быть бессовестным, точно так же как можно обладать ложным вкусом, не впадая в безвкусицу.
Ложь во спасение извинительна. Нельзя прощать лишь того, кто говорит правду, когда его об этом не просят.
Отсутствие ревности — куда более непростительная мужская ошибка, чем ее наличие.
Кощунство — единственный способ для неверующих оставаться религиозными людьми.
Народы Европы сделали удивительные успехи в том, что называют искусствами и науками, и, кажется, они остаются невежественными в отношении элементарных понятий общественной морали; они знают всё, кроме своих прав и своих обязанностей.
Лучший способ хвалить живых и умерших — это извинять их слабости; но только не приписывать им добродетелей, которыми они не обладали, это все портит и даже истинное делает подозрительным.
Мне не нужны доказательства. Законы природы исключений не терпят и этим явно отличаются от правил и правильностей, подобных, например, грамматическим.
В наш век роскоши мы дошли до того, что нанимаем посторонних людей для совершения за нас добрых дел.
Нет людей более щепетильных в вопросах чести, чем те, которые домогаются ее, вовсе не имея.
Настоящая любовь и изобретательность свойственны иногда вовсе не тем, в ком мы рассчитываем их найти.
В былое время софисты обращались к небольшому числу людей, ныне периодическая печать позволяет им вводить в заблуждение целую нацию, здравомыслящие же органы не находят отклика.
Важнее делать то, во что веришь и считаешь правильным, даже если это противоречит интересам бизнеса. Нельзя допустить того, чтобы бизнес выходил за рамки морали.
Пороки заимствованные — самые неприятные из всех и самые непростительные.
Говорить, что религия недоступна разуму, значит допускать, что она не создана для разумных существ; значит согласиться с тем, что сами доктора богословия ничего не смыслят в тайнах, которые они каждодневно проповедуют.
Очень часто мы требуем добродетелей от других лишь для того, чтобы они не мешали нам быть порочными.
Сейчас принято открыто говорить обо всех формах секса, кроме одной-единственной. Некрофилия встречает нетерпимость со стороны правительств и неодобрение у бунтующей молодежи.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные — трезвыми.
Мужчины имеют столь же преувеличенное представление о своих правах, как женщины — о своём бесправии.
Ничто так не ускоряет старости, как неумеренные попойки, необузданная любовь и не знающая меры похотливость.
Вы можете найти спасение: изгоните от себя разврат, умерщвляя страсти постом и воздержанием, не пейте вина, этого нечистого изделия дьявола, не подражайте неверным, которые курят трубки, кайтесь, что никогда грешить не будете.
Не удивительно ли, что публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей, но как только она нас порицает, признают неспособной говорить о произведениях ума.