Призраки

Анастасия Мякинен (2024)

Как уже было сказано кем-то ранее: «Война не делает людей ни благородными, ни красивыми». Она врывается в жизнь внезапно, разрушает все, что было важно и дорого, забирает самых любимых… Меня зовут Алекс. Алекс Майер. Война забрала у меня все. Даже имя. И навязала свои правила игры. Чтобы выжить в этой новой реальности, я научился доверять только себе и рассчитывать на свои силы. Они воевали нация против нации. Сражались за города и ресурсы. Я воевал за то, чтобы прожить еще один день. Тогда я и представить не мог, что, только лишившись всего, что я имел и потеряв самого себя, я обрету то, что искал всю жизнь. Жалеть же теперь я могу лишь об одном — у меня было так много времени, чтобы это понять и ничтожно мало, чтобы насладиться…

Глава 5. Без права на ошибку

Астраханская область, окрестности села Тишково. Май 1942г.

Начались однообразные армейские будни. Перед Женей стояла задача: обучить своих подчиненных всему тому, чему ее саму научили в школе. Но товарищи не хотели воспринимать ее как командира, а Александр вообще считал, что знает и умеет гораздо больше нее.

Через несколько недель, как и предупреждали, Константин Анатольевич приехал принимать экзамен у новых диверсантов.

— «Призраки», значит… — произнес подполковник, прохаживаясь перед строем. Три пары глаз внимательно наблюдали за его движениями. — Хорошее название, кто придумал?

— Я, — ответил Саша.

Мужчина остановился и внимательно взглянул на солдата. Странное чувство, будто он его уже где-то видел, не давало ему покоя.

— Петров, да? Мы раньше встречались? — спросил офицер.

— Никак нет, товарищ подполковник! — уверено сказал он. — Петрова Вы недавно расстреляли.

Офицер лишь усмехнулся в ответ. Так и не вспомнив, почему лицо солдата кажется ему таким знакомым, он повернулся к Жене и произнес:

— Ну, давайте посмотрим, чему ты их научила.

— Мы занимались по ускоренной программе, в основном теорией, пойдемте, посмотрим, — девушка подошла к столу, на котором лежали несколько мин, и сделала приглашающий жест рукой, предлагая подчиненным продемонстрировать свои знания.

— ПОМЗ-2, — начал Саша, взяв один из снарядов и покрутив его в руках, — советская противопехотная осколочная мина натяжного действия. Предназначена для выведения из строя личного состава противника. Поражение наносится осколками корпуса мины. Подрыв производится, когда человек, зацепившись ногой за проволочную растяжку, выдернет боевую чеку взрывателя. Мина состоит из…

— Достаточно, — перебил офицер, — вижу, что знаешь, послушаем второго.

Алеша неуверенно подошел к столу и взял в руки самую большую мину.

— Противотанковая мина… — робко начал он, выдерживая небольшую паузу чуть ли не после каждого слова. — Предназначена для уничтожения танков и… других бронированных машин… — вдруг солдат замолчал, не зная, что говорить дальше. Трудно вспоминать то, что не знаешь.

На помощь пришел Саша. Он взял мину из рук товарища и продолжил рассказ, демонстрируя ее действие.

— Данный образец приводится в боевое положение после удаления предохранительных блокирующих устройств по истечении определённого промежутка времени, требующегося для удаления минёров от мины на безопасное расстояние, — солдат положил ее на стол и, холодно взглянув на подполковника, добавил, — обычно это от 2-х минут до 72-х часов.

— Здесь все понятно, — недовольно произнес Федоров, смотря на Алешу.

— Поговорим о химии? — краснея от стыда, робко спросила девушка. Солдаты послушно отправились к соседнему столу.

Теоретический экзамен продолжался еще около часа. Подполковник задавал всевозможные вопросы из разных сфер и каждый раз повторял: «диверсант должен знать все, а вы в два раза больше».

Наконец можно было подвести итог. Офицер отозвал Женю в сторону, чтобы поговорить наедине. Солдаты заметно нервничали, видя, как мужчина что-то объясняет девушке, показывая рукой в их сторону.

— Ну что, в целом вы готовы к заданию, но насчет Семенова тебе стоит хорошо подумать. Он еще слишком юн для подобных вещей, одни амбиции, а толку…

— Обратной дороги нет, Вы сами сказали, — ответила Женя и, взглянув на Алешу, добавила, — из него будет толк, я знаю.

— Хорошо, — ответил офицер, — пойдем внутрь, получите вводные.

Войдя в дом, солдаты сели за стол, Константин Анатольевич разложил карту. Она была новая, без единой отметки, местность тоже была незнакомой.

— Это Северо-Кавказский фронт, только образован, — пояснил подполковник. — Немцы подходят слишком близко к одному секретному объекту, расположенному в горах. Это лаборатория. Какими разработками там занимаются, не сообщили даже мне, знаю лишь, что они не должны попасть в руки немцам. Вывезти лабораторию не успеем, поэтому ваша задача уничтожить ее, чтобы ни одной бумажки не уцелело. Вопросы?

— В лаборатории полно народу, что с ними делать? — спросила Женя.

— Основных людей мы увезем, остальных не успеем. У вас есть задача, все остальное меня не волнует. Эти сведенья могут изменить ход войны, делайте все, что хотите, но немцы не должны заполучить эти разработки, — строго ответил офицер. — Ну, раз вопросов больше нет, есть еще кое-что, что вы должны усвоить раз и навсегда: группа «Призраки» и все что с ней связано держится под строгим секретом. Одно из главных правил — никто не должен знать ваши имена и видеть ваши лица. Вас не существует, помните об этом, — с этими словами он встал из-за стола. — Вылетаете завтра вечером, в горах приземляться сложно, так что будьте осторожны, — сказав это, офицер направился к выходу.

Ребята переглянулись. Какими бы профессионалами они ни были, сколько бы боевого опыта ни имели, все равно всем троим было страшно, хотя никто этого не показывал.

Оставшиеся полтора дня Женя и Алеша решили посвятить тренировкам. Саша предпочел провести это время в покое, сидя дома. Вечером, вернувшись с улицы, товарищи застали его за чтением неизвестной книги, с заголовком на немецком языке.

— Что читаешь? — поинтересовалась Женя.

— «Mein Kampf»,¹ — ответил тот, не поднимая головы.

— Автобиография Гитлера?! — удивилась девушка.

— В нашем немце проснулось фашистское нутро! — рассмеялся Алеша.

— Закрой рот! — воскликнула Женя, бросив на него злобный взгляд.

— Черт! А может вы оба уже заткнетесь?! Читать невозможно! — возмутился Александр, раздраженно захлопнув книгу.

— А чем обусловлен такой выбор? — поинтересовалась Женя.

— Хочешь победить врага, начни думать, как он, — ответил солдат. — Давно хотел ее почитать, а тут наконец нет посторонних глаз, если, конечно, не считать вас двоих.

Он встал из-за стола, взял свою книгу и направился в спальню.

— Алекс, — окликнула девушка. — Читай спокойно, мы никому не скажем.

— Алекс? — обернувшись, переспросил мужчина. — Давно меня так не называли… Спасибо, Женя, — с этими словами он скрылся за дверью.

Астраханская область, аэродром. Май 1942 г.

Уже второй час вылет задерживался из-за сильного ветра. Солдаты расположились на голой земле вдали от взлетно-посадочной полосы, ожидая разрешения погрузиться на борт. Чтобы никто не видел их лиц, они надели на себя маски, через которые были видны только глаза. Подполковник ясно дал понять, что они не должны оставлять свидетелей и с этого дня все, кто увидит их лица, будут убиты.

Алеша задремал, положа голову на свой вещмешок. Женя молча сидела рядом, наблюдая за спокойным сном товарища. Алекс равнодушно смотрел за ними со стороны.

— Жень, — шепотом обратился он к девушке. — Зачем ты пошла на фронт? Ты же молодая и красивая, зачем тебе это?

Она тяжело вздохнула и заговорила шепотом, чтобы не разбудить Алешу.

— Я училась в институте на филологическом факультете, должна была стать переводчиком. В июне, когда все только началось, к нам пришли несколько офицеров и сказали, что Родине нужны переводчики, почти все вызвались добровольцами. Я тогда заканчивала третий курс. Знаешь, я не верю в случайности… — она сделала паузу, пытаясь подобрать слова, чтобы Алекс ее понял. — Я подумала, что это мой шанс найти отца, понимаешь?

Всех добровольцев сразу же забрали и раскидали по разным фронтам. Нас, девочек, без какой-либо подготовки, сразу кинули на передовую… Я попала в Белоруссию…

— Там тогда была самая мясорубка.

— Да. Я при штабе служила, но пробыла там всего неделю. В здание попал снаряд, было много погибших, еще больше раненых. Меня отправили в госпиталь, провалялась там недели три. Когда пришло время выписываться, приехал Федоров и предложил забрать меня в разведшколу, вот так мы и познакомились. Но и там я училась недолго. Школа находилась под Ленинградом, и уже в конце августа ее пришлось эвакуировать. Мы не успели закончить обучение, но фронту нужны были разведчики и нас, меня, Илью и Аслана, определили в группу Курчатова, ну… а дальше ты знаешь.

— Зачем Федоров приперся из Москвы, чтобы забрать тебя в разведку? Неужели больше нет таких «профессионалов» как ты? — усмехнулся мужчина.

— Я не знаю… Кремль ведет свою большую игру, а мы в ней просто пешки, которых переставляют с места на место.

— Ты все еще хочешь найти отца? — спросил солдат, после долгого молчания.

— Да, но теперь это почти невозможно. Я же умерла, помнишь? — улыбнулась девушка. Сквозь маску улыбки не было заметно, но Алекс увидел ее в глазах и невольно сам стал улыбаться.

— На посадку! — раздался крик пилота, и призраки поспешили на борт, скрывая свои лица от всех, кто их окружал. Строго говоря, никто и не знал, что это за группа, был приказ доставить их до места и солдаты повиновались, не задавая лишних вопросов.

Полет занял не так много времени, как они ожидали. Через час самолет уже пролетал над указанной точкой. По команде пилота трое парашютистов без колебаний выпрыгнули из кабины, хотя для ребят это был их первый в жизни прыжок. Как это делать, они знали лишь в теории, со слов своего командира. Та в свою очередь за время учебы успела совершить десять учебных прыжков и полностью избавилась от страха высоты.

В ночном небе появились три белых купола. Парашютистам повезло, ветер совсем стих, и группа смогла приземлиться точно в предполагаемом месте, и их не снесло в сторону гор, чего они боялись. Освободившись от парашютов, по команде Жени призраки сразу покинули место посадки, опасаясь, что кто-нибудь мог их видеть.

Северо-Кавказкий фронт. Май 1942 г.

Отойдя на несколько километров к югу, друзья наконец-то почувствовали себя в относительной безопасности. Девушка достала карту и сосредоточила вокруг себя своих подчиненных.

— Мы сейчас где-то здесь, а лаборатория должна находиться где-то в этом квадрате, — говорила она, водя пальцем по карте.

— Это километров пятьдесят, — сделал вывод немец.

— Верно, поэтому не будем терять время, — после этих слов трое бойцов быстрым шагом направились в сторону гор, где предположительно скрывался секретный объект.

Группа преодолела около двадцати километров, когда, наконец, стало светать. Были измотаны, ведь не каждый день им приходилось совершать подобные марш-броски. Женя разрешила устроить привал, и солдаты без сил рухнули на землю. Женя разрешила устроить небольшой привал, и солдаты без сил рухнули на землю. Минут пятнадцать все трое лежали на траве, не шевелясь, затем постепенно к ним начали возвращаться силы.

— Видишь тот холм? — спросил Алекс, указав рукой на возвышенность неподалеку от их местоположения. — Я думаю, если на него подняться, то можно будет разглядеть эту лабораторию, если, конечно, она не замаскирована.

В ответ Женя лишь одобрительно кивнула. Не теряя ни секунды, солдат поднялся с земли и отправился на разведку. Дождавшись, когда Алекс отойдет на достаточное расстояние, девушка расслабилась и закрыла глаза. Теплые лучи солнца нежно касались ее бледной кожи. Женя сама не заметила, как задремала.

Поднявшись на холм, солдат наконец смог как следует рассмотреть окрестности. Природа Северного Кавказа была завораживающе красива. Отсюда открывался великолепный вид на величественные горы. Казалось, что своими вершинами они удерживают небо. В воздухе кружилась большая черная птица, которую немец видел только на картинках. Вдруг из-за облаков показались яркие лучи солнца. Оно действительно отличалось от того, что освещало Ленинградский фронт. Теперь Алекс понял, о чем Аслан говорил с такой нежностью и трепетом.

Мужчина опустил взгляд. Маленькие и невинные, под его ногами росли колокольчики. На их лепестках блестела роса, капли скатывались и падали на землю. В какой-то момент ему показалось, будто цветы действительно издают звон колокольчика. Эти хрупкие создания заставили его вновь подумать о Жене. Она была такой же слабой и беззащитной, хоть и пыталась казаться сильной, но Алекс видел её изнутри. Опустившись на корточки и позабыв о лаборатории, он начал собирать букет.

Спускаясь обратно, он встретил на своем пути Алешу с точно таким же букетом колокольчиков. Сначала он удивился, но сразу понял, в чем тут дело.

— Выбрось свой веник! — гневно воскликнул немец, подойдя к Алексею.

— Это не веник, это букет! — раздраженно ответил Алеша, взглянув на цветы, что товарищ держал в руках. — А сам-то! Кому свой веник тащишь?

Ответа не последовало. Алекс лишь окинул товарища презрительным взглядом и пошел дальше. Алексей поспешил за ним, он не мог допустить, чтобы тот первым подарил цветы. Они почти спустились с холма, как вдруг увидели, что девушка идет им навстречу.

— Ну что там? — спросила Женя, подходя поближе.

— Жень, это тебе, — произнес Алёша, протянув ей колокольчики. Она равнодушно посмотрела на солдата и закатила глаза.

— Повторяю в самый последний раз для всех тупых, глухих и танкистов: в группе не может быть отношений. Закончится война, и тот из вас, кто выживет, пусть и дарит цветы, тогда посмотрим, а сейчас даже думать об этом не смейте! Это приказ, — твердо сказала Женя и, после небольшой паузы, добавила, смотря Алёше прямо в глаза, — и на будущее, я не люблю колокольчики.

Раздосадованный солдат выронил букет из рук и перевел на немца вопросительный взгляд. В отличии от товарища, Алекс не растерялся и, моментально избавившись от цветов, махнул рукой, указывая на вершину холма.

— Ну что, где она может быть? — спросила Женя, оглядываясь по сторонам в поисках подходящего укрытия для лаборатории.

— Видишь ущелье? — немец указал рукой на юго-восток. — Я думаю там. Больше тут негде прятаться.

— Это еще часа четыре… сколько сейчас время?

— Начало восьмого, — ответил Алеша, взглянув на часы.

— Отлично, до заката должны успеть вернуться. Идем.

Собрав свои вещи, призраки выдвинулись в сторону ущелья. На первый взгляд все выглядело спокойно: Алеша, как обычно, улыбался, а Алекс успел пропустить пару шуток. Но в глубине души он чувствовал нарастающую обиду. Женя отказала ему уже во второй раз, и он не привык к отказам.

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, когда группа, наконец, достигла места назначения. Как и предполагали ребята, искомый объект был тщательно укрыт в этом ущелье. Солдаты расположились на возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на открытую местность.

— Ну что, командир, какие у нас дальнейшие действия? — спросил Алеша, внимательно рассматривая лабораторию через оптический прицел своей винтовки.

— Посмотри, сколько сотрудников… — вполголоса произнесла Женя, — мы не можем просто взорвать, нужно их эвакуировать…

— Можем! — перебил Алекс, — приказ был взорвать, уничтожить, чтобы никакая информация не попала в руки врага.

— Но там гражданские, Алекс!

— Женя, приказ есть приказ. Ты командир или кто? — возмутился немец.

— Вот именно, я командир, и мы будем делать то, что я говорю! — возразила Женя и взглянула на Алёшу. — А ты что думаешь?

— Я с тобой согласен, — подхватил тот, — это гражданские, мы не можем убивать невинных людей, чем мы тогда от фашистов отличаемся? — после этих слов оба посмотрели на Алекса, ожидая его разрешения. Хоть Женя и была главной, без одобрения товарищей решения принимать побаивалась.

— Хорошо! — воскликнул солдат, вскинув руки вверх, — делайте что хотите.

На лице девушки появилась улыбка. Наконец она почувствовала свою власть. К её удивлению Алекс слушался и воспринимал Женю как командира, по крайне мере так могло показаться на первый взгляд. Девушка взяла винтовку и внимательно посмотрела через оптику.

— Ну и какой у тебя план? — спросил немец, отстранённо наблюдая за происходящим.

— Я думаю, стоит не подрывать, а поджечь. Люди увидят пожар и выбегут на улицу. Лаборатория сгорит, и все останутся живы, — предложил Алёша.

— Не с тобой разговаривают! — Алекс огрызнулся в ответ.

— Так… — послышался голос Жени. — Иди сюда, смотри, — сказала девушка, протягивая ему оружие. — Пожар — это, конечно, хорошо, но стоит мыслить шире. Они бросятся тушить его, и тогда что-нибудь точно уцелеет. Нам не просто так было приказано взорвать, значит, будем взрывать. Алекс, мы с тобой установим заряды вот здесь. А ты, Лёша, будешь поджигать. Люди увидят пожар, выбегут на улицу, но потушить ничего не успеют, потому что в этот момент всё взлетит на воздух. Да, конечно, будут погибшие и раненные, но так есть шанс спасти жизни. Мы же не убийцы…

— Хорошо, мне нравится, — произнёс Алексей. — Алекс, ты что думаешь?

— Давайте сделаем это, — тяжело вздохнув, ответил солдат. — Только запомни, Женя, это наше первое задание, и у нас нет права на ошибку.

После этих слов девушка дала отмашку, и призраки разбежались в разных направлениях. Алеше предстояла самая сложная и опасная работа. Он должен был незаметно проникнуть внутрь, устроить пожар и так же незаметно вернуться, в то время как остальные работали снаружи.

На улице не было охраны, что очень удивило диверсантов. Либо их тут вообще никогда не было, либо солдат специально отозвали, чтобы не подвергать их жизни опасности и не мешать работе призраков.

Леша осторожно обошел здание в поисках лазейки. Вскоре ему улыбнулась удача: в лаборатории имелся подвал, в котором одно из окон оказалось открыто. Недолго думая, диверсант нырнул внутрь.

Помещение оказалось маленьким и очень темным. Все освещение — небольшие окошки, как то, в которое он только что пролез. Хотя на улице стояла довольно теплая погода, в подвале было холодно. Пройдя вперед, Алеша нащупал железную дверь, которая оказалась не заперта. Она вела в архив, где сотрудники хранили разработки и чертежи. Солдат взял в руки пару бумаг: там были формулы и различные химические соединения. Конечно, в диверсионной школе был такой предмет, как химия, и, конечно же, Женя передала своим товарищам все полученные знания, но то, что сейчас было у него в руках, Алексей видел впервые. Так и не разобравшись, он прихватил пару папок с собой в надежде, что товарищи окажутся опытней в этом вопросе.

Алеша чиркнул спичкой, и через пару секунд огонь охватил весь стеллаж с документами. Дым постепенно стал подниматься наверх. Довольный своей работой, он направился обратно к окну, но как назло под ногами, откуда ни возьмись, оказалась глубокая яма, и как он не заметил ее раньше? Сделав еще один шаг, диверсант провалился вниз. Кто знает, для чего она была вырыта? Возможно, служила дополнительным хранилищем, а может, должна была стать чьей-то могилой. Ясно было одно: самостоятельно выбраться оттуда Алеша не мог.

Тем временем Алекс и Женя установили взрывчатку в обозначенных местах и, как и договаривались, встретились на вершине, откуда вели наблюдение.

— Дымит, — заметил немец, смотря как клубы черного дыма повалили сначала из окон первого этажа, а потом постепенно поднялись на второй.

— Только вот ни людей, ни Алеши, — Женя заметно волновалась.

— Просто у них тоже приказ, Жень. Они не побегут. Сейчас начнут тушить, но судя по дыму огонь уже приличный, скоро он подберется к взрывчатке и все рванет. Они не оставят свою работу, понимаешь?

— Что ж ты раньше молчал? — прошептала девушка, переведя взгляд на солдата. В глазах читалось отчаяние. Немец хорошо знал этот взгляд, так она смотрела, когда хотела заплакать, но, увы, не могла этого сделать.

— Это всего лишь мои предположения, кто знает, что на самом деле их там держит… а вот что держит там Алешку, я бы очень хотел знать, — он поднялся на ноги. — Жди здесь, я скоро, — с этими словами Алекс исчез из виду.

Девушка была в панике. Огонь разгорался с невероятной силой, и уже можно было увидеть, как языки пламени вырывались из окон первого этажа. Слышались пронзительные крики людей, доносившиеся изнутри. Прямо на ее глазах человек, охваченный пламенем, бросился из окна, но это не спасло его — внизу были острые камни. Женя не могла отвести взгляд от этой ужасной сцены, ее сердце билось с бешеной скоростью. Все это произошло по ее вине. О, если бы они просто взорвали здание, как сказал подполковник, они бы избавили от страданий десятки людей, находившихся внутри. А теперь она была вынуждена смотреть на ужасные последствия своей упрямости. Но самое страшное — взрыв мог прогреметь в любой момент, а ее друзья все еще оставались внутри, и снова из-за нее.

В считанные минуты Алекс оказался у того самого открытого окна. Из него валил густой дым, и разглядеть что-либо было практически невозможно. Солдат натянул на лицо мокрую маску, которую он догадался смочить в ручье, пока мчался на помощь товарищу, и бросился в клубы дыма.

— Лешка! Леш! — звал он, но парень не откликался.

Едкий дым все больше проникал в легкие, дышать становилось тяжелее, глаза начали закрываться сами собой. Немец опустился на колени, в надежде, что так ему станет легче, но все безрезультатно. Дым плотным облаком заполнил крошечное помещение, и спрятаться от него казалось невозможным, даже прижавшись к земле. Но, как оказалось, наклонился он очень вовремя. Стоило солдату проползти пару метров, как он нащупал руками какой-то спуск, похожий на яму. Быстро сообразив, в чем дело, Алекс стал действовать. Однако, когда он попытался вытащить Алексея, стало ясно, что тот уже потерял сознание

Прогремел оглушительный взрыв, и Женя инстинктивно закрыла глаза руками, пытаясь защититься от этого ужаса. В ее голове промелькнула мысль: неужели это конец? Неужели они могли так нелепо погибнуть на первом же задании?

Собрав всю свою волю в кулак, она бросилась к горящему зданию. Каждый миг казался вечностью. Ее сердце колотилось, а разум отказывался принимать реальность. Девушка понимала, что шансов выжить внутри почти нет, но надежда и вера в чудо не покидали ее. Вокруг были разбросаны осколки выбитых окон, какие-то доски и железки — все, что осталось от их лаборатории.

Подбежав к развалинам, Женя замедлила шаг. Внезапно что-то зашевелилось под обломками, и ее сердце забилось еще быстрее. Не раздумывая ни секунды, она бросилась туда, отчаянно надеясь на чудо.

Алекс предпринял несколько попыток подняться с земли, но все безуспешно. Его слегка контузило, но в целом он был в порядке, чего не скажешь об Алеше. Немец каким-то чудом успел вытащить его из ямы и даже вынести на улицу, но, чтобы отойти на достаточно безопасное расстояние у них просто не хватило времени. Алекс совсем выбился из сил и уже не мог тащить его на себе. Когда прогремел взрыв, он успел только накрыть товарища своим телом, и это, вероятно, было единственным верным решением.

Женя помогла немцу подняться. Он постепенно начал приходить в себя и стал слышать. Девушка собиралась делать Алексею искусственное дыхание, но он резко закашлял и постепенно стал возвращаться в сознание.

— Пойдем отсюда, — тяжело дыша, прохрипел Алекс. — Сейчас набегут все подряд…

С трудом поднявшись наверх, солдаты собрали свои вещи и со всей скоростью, на какую были способны, отправились в место, где их должен был ждать самолет. Пройдя несколько километров, Женя остановилась и медленно опустилась на землю.

— Ты чего? — поинтересовался немец.

— Давай отдохнем пару минут? — попросила девушка.

Парни молча сели рядом с ней. Только сейчас Женя обратила внимание, что у Алеши на левой руке был большой ожог. От полученного шока он не чувствовал боли и даже не заметил обугленную часть руки.

— Дай перевяжу, — произнесла она, открывая вещмешок.

Пока девушка занималась раненым, Алекс сидел в одиночестве и отстраненно наблюдал за происходящим. Закончив перевязку, Женя предложила товарищу отдохнуть хотя несколько минут, а сама подошла к немцу, но тот не обратил на нее внимания. Девушка присела рядом и посмотрела на него пытливым взглядом.

— Что ты молчишь?

— А что ты хочешь услышать? — спросил он.

— Все, что ты обо мне думаешь.

— Ты хороший командир, Жень, — вдруг произнес солдат.

— Ты шутишь? — удивилась девушка. — Я не смогла спасти людей, чуть не провалила задание и чуть не потеряла весь личный состав! И ты называешь меня хорошим командиром?!

— Мы все совершаем ошибки, главное, что ты ее осознаешь…

— У меня не было права на ошибку! — перебила Женя. — И потом… эти люди… Скажи, разве тебе их не жалко?

— Мне? Нет. Война вообще жестокая штука, она не терпит жалости, либо ты, либо тебя.

Ответа не последовало. Женя молча смотрела на солдата, пытаясь понять, откуда в нем столько равнодушия, в этот момент ей захотелось стать такой же. Перестать реагировать на все, происходящее вокруг. Есть только ты и твое задание, которое нужно выполнить любой ценой — вот какой урок Женя вынесла из этой операции.

— Послушай меня, — Алекс наконец повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. — Ты не идеальная, да и я, к сожалению, тоже. Но это не значит, что ты плохой командир. Это значит, что тебе стоит учиться.

— И ты совсем на меня не злишься?

— В случившемся есть вина каждого из нас, — спокойно ответил он. — Стоит поспешить, самолет будет ровно в восемь, опоздаем — пешком по горам ползать придется.

Призраки поспешили в указанное место встречи, где их уже ждал пилот. Подойдя к самолету, вновь пришлось надеть маски, чтобы сохранить секретность, но кажется, они стали привыкать. Уже на борту, Алеша достал несколько смятых папок с бумагами и протянул товарищам.

— В лаборатории взял, — объяснил он. — Как думаете, что это?

Алекс внимательно осмотрел каждый лист. По его взгляду сразу стало понятно, что он разбирается в этих формулах. Спустя несколько минут напряженного молчания, он вдруг поднял голову и растерянно посмотрел на товарищей.

— Вот эти не понимаю, а вот эти… Точно такие же я видел у моего отца, — прошептал он.

— Так это может значить, что он жив! — воскликнула девушка.

— Что за бред! Мало ли что это, и кто написал, я вообще могу ошибаться!

— Мне кажется, тебе просто было проще думать, что он мертв, а теперь, когда появилась ниточка, ты просто не хочешь за нее держаться, — тихо произнесла Женя.

Но Алекс ее уже не слышал. Он уставился в окно, наблюдая за проплывающими мимо пушистыми облаками, полностью погрузившись в свои мысли.

________________________________

^{1 — «Моя борьба».}