Избранница герцога

Виктория Хант (2025)

Королевский советник герцог Орсен Ретт был крайне заинтригован, когда получил предложение о брачном союзе с леди Мелиссой. На свадьбе настаивала королева Октавия. Разве можно отказать монаршей особе и тем самым лишить себя возможности узнать, что задумала королева? Вот и Орсен Ретт не смог, поэтому принимает предложение, но с условием: перед свадьбой он намерен поближе узнать невесту. Эйвери в детстве осталась сиротой и росла в доме леди Мелиссы, став служанкой и выполняя унизительную работу. Эйви презирали лишь за то, что ее родителей обвинили в ужасных вещах. Но несмотря на окружавшее её зло, она смогла сохранить в себе свет. Казалось бы, что могло связать аристократа и служанку? У судьбы, однако, были иные планы. Орсену и Эйвери предстоит не только найти друг в друге истинную любовь, но и противостоять всему миру. И пока герцог готовится к встрече с невестой, невидимые враги плетут паутину заговора, чтобы однажды окрасить улицы королевства в красный цвет…

Глава 1

— Сегодня отличная погода, милорд. Мне приказать подготовить вам Верного?

Орсен отвлекся от бумаг, над которыми сидел с раннего утра, и взглянул на своего помощника Тео, который вошел в кабинет, неся в руках поднос с полуденным чаем. Время для перерыва, а Орсен даже не заметил, как провел почти полдня над утомительными прошениями, которые еще стоило рассмотреть и передать королю на ознакомление.

— О чем ты?

— Погода, милорд, отличная.

Орсен повернул голову и взглянул на окно, залитое светом. Может погода и была отличная, зато настроение у советника короля было плохое. Работы накопилось много, а желания трудиться над новыми законами не было. Хоть в королевстве, как считали многие, было спокойно, но что-то не давало покоя самому герцогу Ретту. Словно шестое чувство нашептывало ему, что грядет что-то необычное, неожиданное. То, о чем герцог даже в страшных снах не мог помыслить. А то, что это событие будет малоприятным для королевского советника, он понимал и без лишних раздумий.

— Нет. Никаких прогулок. Лучше убери поднос и возьмись за ту стопку писем.

Тео поморщился, но, поставив поднос на дальний стол, с энтузиазмом принялся разгребать корреспонденцию. Герцога Ретта по праву считали вторым после короля. Он знал всё и обо всех. К нему обращались по любому вопросу. Каждый считал своим долгом написать Орсену, и неважно какая причина побуждала того или иного взять перо в свою руку. Лишь бы герцог Ретт о нем не позабыл.

Порой Орсен хотел сбежать от работы и спрятаться в каком-нибудь крошечном доме далеко-далеко от столицы. Побыть наедине с природой, привести в чувства свой воспаленный от тяжелого умственного труда мозг и, конечно же, научиться расслабляться. Но увы, весь Арвингстон считал иначе. И вот Орсен вновь просматривал не терпящих отлагательств бумаги, пока его молодой и энергичный помощник корпел над десятком свежих писем, формируя две стопки — одна для важных и срочных, вторая — мусор, на который можно ответить, когда будет свободное время. Однако у герцога этого самого времени совершенно не было.

А ведь сейчас на самом деле было затишье. Межсезонье. Столица находилась в полудреме. Король отправился в загородную резиденцию, где занимался тем, что охотился с верными помощниками, которых мало заботила политика, пока его очаровательная супруга томилась в замке в окружении фрейлин. И да, Орсену даже это нужно было знать: кто и чем занимается, чтобы не упустить ни одной важной детали.

С королем Раймоном герцог Ретт был знаком много лет. С тех пор, когда они были еще детьми, а будущий король и не планировал примерять корону. В ту пору Раймон мечтал о путешествиях и сражениях, тогда как его верный помощник и друг занимался тем, что много учился и выстраивал нужные связи, как того требовало его будущее. Ведь следующему герцогу Ретту повезло родиться в одной из самых богатых и влиятельных семей Арвингстона. Его судьба, впрочем, как и судьба Раймона, была предопределена с рождения, и вот настало то время, когда каждый занял свое место. Разве что у короля было время для охоты и балов, а Орсену приходилось работать, чтобы королевство не знало бед, как это случилось много лет назад. Нет, советник короля более не позволит, чтобы события Красного восстания вновь повторились.

Выдохнув, Орсен отложил бумаги и вновь взглянул на залитое полуденным солнечным светом окно. В кабинете было душно. Герцог поднялся из-за стола и направился к окну. Тео отвлекся от писем и наблюдал за советником.

Орсен, подойдя к окну, отворил одну раму, и теплый воздух ворвался в кабинет. Подняв руку, герцог Ретт коснулся шейного платка, потянул за узел, немого его расслабив. Вдохнул. Прикрыл глаза. Возможно, Тео прав, и ему действительно нужен отдых?

Имеет смысл задуматься о том, чтобы взять крошечный перерыв и перевести дыхание. Но только Орсен об этом подумал, как в двери постучали.

— Войдите, — сказал герцог Ретт, оборачиваясь на звук.

В кабинет, шурша подошвами, вошел престарелый дворецкий. Он нес в своих дряхлеющих руках поднос, но не с чаем, как мог бы подумать Орсен, а еще одну стопку писем. Видимо, это никогда не закончится.

— Ваша корреспонденция, милорд, — сказал дворецкий, и письма из его рук забрал Тео.

— Благодарю, Эндрю.

Дворецкий поклонился и также, шурша подошвами ботинок, вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.

Порой Орсен задумывался над тем, чтобы отправить Эндрю на заслуженный отдых. Но зная, сколько лет дворецкий прослужил в семье Реттов, так и не смог предложить тому уйти на пенсию. Пожалуй, он подождет того момента, когда Эндрю сам пожелает уйти на отдых. Орсен чувствовал себя примерно так же — он всю свою сознательную жизнь отдавал работе, а о личном счастье никогда не задумывался. Да и времени не было думать. Нужно работать.

— Если будет что-то срочное, передай мне, — обратился он к Тео, тем временем возвращаясь за рабочий стол.

— Конечно, милорд, — ответил помощник, с усердием разбивая печати и просматривая письма.

Но стоило Орсену вновь склониться над бумагами, как он услышал сначала громкий выдох Тео, а потом и его удивленный голос.

— Милорд, здесь… Эмм… Здесь письмо для вас. От королевы.

— Что? — удивился Орсен, глядя на то, как его помощник приблизился к рабочему столу и положил письмо. Нахмурился. С королевой Октавией у Орсена были несколько напряженные отношения. Нет, они не были настроены друг против друга, но все же некоторое недопонимание между королевой и благородным лордом имелось. Но вот что беспокоило Орсена, пока он брал в руки письмо и просматривал его, так то, что могло заставить Октавию написать ему, вместо того чтобы призвать в замок и лично приказать, что она делала редко, но все же позволяла себе такую слабость.

Вчитываясь в ровные аккуратные строчки, зрачки Орсена с каждым прочитанным словом расширялись. Прочитав письмо один раз, он поморгал и принялся сразу же перечитывать. Потом положил сложенный пополам лист и взглянул на Тео. Тот молчал, но явно был обескуражен так же сильно, как и герцог.

— Мне подготовить ответ? — спросил Тео, пока Орсен прокручивал в памяти каждое слово, что прочитал в письме королевы.

Он покачал головой и встал из-за стола. Вновь направился к окну и взглянул на лужайку, окруженную невысоким кустарником. Этот городской дом был в десяти минутах езды от замка, но отчего-то Октавия решила именно так уведомить королевского советника о своих планах.

Герцог криво усмехнулся.

— Королева скучает, — сообщил он помощнику, продолжая глядеть в никуда. — Она решила, что может за мой счет развеять скуку. Что же, каким бы ни был ее план, давай подыграем.

— Что? — прошептал Тео и приблизился к герцогу. — Вы хотите дать согласие?

Орсен кивнул. Он слишком хорошо знал королеву. И если та выбрала его, герцога Ретта в качестве своей новой забавы, он, пожалуй, позволит втянуть себя в игру. Разве что итог будет иным.

— Она что-то задумала, — повторил свои мысли Орсен. — А я должен знать обо всем, что происходит во дворце.

Тео нахмурился. Он был слишком юн и неопытен, чтобы понимать, какие порой странные и опасные интриги устраивала королева Октавия ради того, чтобы развеять свою скуку. Но вот чтобы женить герцога Ретта, да еще на той, на кого сам бы Орсен в жизни не обратил внимания, вот что было интересно. Значит, у королевы есть план. И королевский советник обязательно его раскусит, потому что в эту игру могут играть и двое.

— Подготовь для королевы ответ. Сообщи, что я принимаю предложение.

Тео вытянулся в лице, но промолчал.

— Но с условием: для начала я должен познакомиться с невестой. Она переедет в этот дом ровно на три недели, чтобы мы могли получше узнать друг друга.

Помощник сглотнул. Кажется, он начал понимать, какая интересная и, пожалуй, интригующая игра здесь начинается. Что же, решил Орсен, юному Теодору Франью пора повзрослеть.

***

— Здесь!

— Нет, здесь!

— Я видела ее там! — отовсюду доносились звонкие девичьи голоса.

Кто бы услышал их, решил, что стайка веселых девиц, подхватив свои нарядные платья, носится по саду в поисках своей подружки. Но та, кого они искали, знала, что она никогда не будет этим озорным леди подругой. Притаившись, девушка почти не дышала, слушая, как мимо пробегают девицы, громко перекликаясь и смеясь. И порой волосы шевелились на затылке от слов, которые могла услышать только она.

— Эй, Свинарка, ты где?

— Грязнушка? Отзовись!

Поморщившись, девушка приложила ладонь к груди. Ее крошечное сердечко испуганно билось в груди. Если ее поймают, то сделают то, что обещала Мелисса. И только стоило подумать об играх, в которых то и дело ей приходилось участвовать, как девушка едва не разрыдалась. Она так устала бороться со своей судьбой, что порой опускались руки, но сдаваться было слишком рано. По крайней мере, она не позволит Мелиссе вновь окунуть ее в грязь, как та делала не единожды.

— Ну и где она? — послышался невольный голос одной из подружек Мелиссы.

— Трусливая букашка спряталась в своей грязной норке, — усмехнулась вторая подружка.

Жестокие девочки выросли в не менее ожесточенных девушек, которых иные считали благородными леди из уважаемых семей. Такой же была и Мелисса, хозяйка Эйвери. Той самой несчастной девушки, которой приходилось прятаться, вжимаясь в холодную землю спиной.

— Да бросайте вы уже эту беготню, — теперь громогласно звучал голос самой Мелиссы. — Она рано или поздно вылезет из своей норы. Вот тогда-то мы ее и сунем в лужу.

— Или в свиное корыто, — предложила одна из подруг. Остальные хором поддержали и рассмеялись.

— Пойдемте есть печенье, — сказала Мелисса. Вскоре девичьи голоса умолкли, а Эйвери наконец-то смогла выдохнуть.

Однако выбираться из своего убежища она не торопилась. Продолжая лежать на холодной земле и старательно игнорируя насекомых, который копошились вокруг ее тела, девушка смотрела на небо, которое проглядывалось сквозь тяжелые еловые ветви. Эйвери думала о том, как бы сложилась ее судьба, будь живы родители и не попади она в семью Мелиссы.

Возможно, все было бы иначе. Точно! Определенно ее судьба была бы иной. Но сейчас Эйвери лежала на земле, смотрела на голубое небо и отсчитывала минуты, когда сможет вернуться в дом. Она вновь возьмется за работу, пока Мелисса и остальные девицы будут распивать чаи, уплетать за обе щеки печенье и ждать момента, когда можно будет опять поиздеваться над бедной служанкой, за которую никто и никогда не заступится. Ведь она Отмеченная. Прокаженная. Грязная. Та, кого ненавидят во всем Арвингстоне.

Выдохнув, Эйви зажмурилась. Глаза обожгли непрошеные слезы. Смахнув капельки соленой влаги, девушка перевернулась на живот и поднялась сначала на четвереньки. Осмотрелась. Убедившись, что ее не поджидают, выбралась из укрытия. Старательно отряхивая рабочее платье, Эйви осознала, что листва да грязь все равно перепачкали платье. Значит, ее опять будут ругать.

Эйвери уже привыкла к подобному обращению с собой. Не спеша добравшись до дома, Эйви прислушалась. Голосов Мелиссы и ее подружек не было слышно. Возможно, они вернулись в дом, покинув лужайку, где ранее расположились, раскинув пестрые покрывала и водрузив на них корзины, полные сладостей. Кто-то или что-то вынудило их покинуть лужайку. Это не понравилось Эйви. Теперь она не знала, откуда ожидать удар.

— Вот ты где! — голос экономки заставил Эйвери вздрогнуть и резко обернуться.

Женщина спешила к ней, подхватив подол своего рабочего платья.

Эйви быстро поклонилась. Так было положено. Ведь ее статус даже среди слуг считалось низким.

— Что-то случилось?

— Случилось?! Да, случилось! — возмутилась экономка, тяжело дыша. — Где ты пропадала? И что с твоим платьем?

Эйви замялась. Она знала, что экономке известно, чем занимается Мелисса и ее подружки, когда тем становится скучно, но предпочла промолчать. Хотя и экономке тоже было все равно, гоняли ли Эйви по саду девицы или та сама свалилась в какой-нибудь ручей.

— Приведи себя в порядок и иди в дом. Через пятнадцать минут собирают всех слуг.

— Что-то случилось? — повторила Эйви.

Экономка фыркнула.

— Конечно же, — тряхнула та головой. — Леди Мелисса получила королевский ответ. Она выходит замуж.

— Что? — ахнула Эйвери, не веря собственным ушам.

Экономка выпятила грудь, словно гордилась, что хозяйская дочка выходит замуж.

— Да-да, сама королева озаботилась будущим леди Мелиссы. Ей в мужья пророчат самого королевского советника!

Девушка удивленно изогнула бровь.

— Советника?

Экономка закивала. Кажется, ей нравилось сама мысль, что она раньше остальных была уведомлена о происходящих в доме событиях и могла этим похвастаться перед другими слугами.

— Разве не принц?

Стоило Эйви озвучить фантазии Мелиссы, которая с детства всем говорила, что однажды выйдет замуж за принца и станет принцессой, как лицо экономки помрачнело.

— Не вздумай больше рта своего открывать, Грязнушка! Иди уже, переоденься. И умойся наконец. Вон лицо все запачкала, — и с этими словами экономка удалилась, покачивая округлыми бедрами.

Эйви поджала губу и отвернулась, размышляя над тем, как сейчас рвет и мечет в своей комнате Мелисса, которая должна будет выйти замуж за королевского советника, а не за принца, как мечтала об этом всю свою жизнь. Пожалуй, все было не так плохо, как могло показаться. Скоро Мелисса покинет отчий дом, и Эйви наконец-то сможет дышать чуточку свободней. Улыбаясь своим мыслям, девушка отправилась в каморку, которая была выделена ей над конюшней. Летом там было слишком жарко, а зимой завывали северные ветра. Но Эйви не печалилась. Она была по крайней мере жива, и это уже лучше, чем то, что случилось с ее родителями.