Мятежный Юг. Роман

Драгана Николич

В 1861 году началась гражданская война в США между Севером и Югом. В это нелёгкое время семье Престонов предстоит пережить много бед и потерь, которые изменят их и научат главному — любить и ценить друг друга.

Иллюстратор Драгана Николич

© Драгана Николич, 2024

© Драгана Николич, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0053-1381-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Штат Теннеси. Чаттануга. Февраль 1861 год.

Часы на каминной полке неустанно отбивали полдень. Лесли поставила приборы на круглый столик и нахмурилась, когда увидела своё отражение в серебряном кофейнике. Гости вот-вот подойдут, а у неё волосы торчат во все стороны. Ирвин Престон всегда отличался пунктуальностью, и если он прислал официальное письмо, в котором сообщал, что просит принять его в полдень, значит, он придёт в точно назначенное время.

В дверь постучали. Лесли пригладила волосы, расправила складки простенького платья и открыла дверь.

— Дядя Ирвин, — девушка поцеловала высокого благородного старца в щёку. — Здравствуй, Гордон.

Молодой человек поклонился, и Лесли жестом пригласила их войти в маленькую гостиную. Мужчины сели за небольшой круглый столик. В их присутствии ей вообще казалось всё маленьким в доме. Даже кофейные чашки.

— Чашку кофе? — предложила девушка. — Я только что печенье испекла. Будете?

— Давай, — согласился Гордон. — Обожаю твою стряпню.

Лесли улыбнулась, протянула ему тарелку с выпечкой и налила ароматный свежий напиток в чашку.

— Лесли, — заговорил Ирвин Престон. — Ты догадываешься, за чем мы пришли?

— Если честно — нет. Ваша просьба была слишком официальной.

Старый джентльмен помолчал. Он обвёл взглядом скромно обставленную гостиную, в которой часто и подолгу вёл беседы с отцом Лесли, местным викарием, который был ещё и учителем его двух сыновей, старшего Гранта и младшего Гордона. Лесли он знал с рождения и всегда относился к ней как к родной дочери. Стал крёстным отцом и часто баловал дорогими подарками. Сейчас ей исполнилось девятнадцать, и она превратилась в юную леди.

Девочке рано пришлось узнать, что такое забота о родных, поскольку её мать после рождения второго ребёнка начала медленно терять рассудок, а сейчас находилась в приюте для душевнобольных в Нашвилле. Она и до свадьбы с викарием была немного не в себе. Молодой викарий пожалел девушку и женился на ней. К удивлению, она родила ему двух здоровых и умных детей.

— Дядя Ирвин, о чём вы задумались? — спросила Лесли.

— Ни о чём, детка, — он улыбнулся в ответ. — Лесли, прошёл год после смерти твоего отца, и ты сняла траур. Ты помнишь о нашем с ним договоре?

— О том, что я должна выйти замуж за Гордона? Но я думала, что вы несерьёзно об этом говорили.

Она заметила шутливое выражение обиды на лице молодого мужчины и улыбнулась в ответ.

— Я, конечно, люблю тебя, Гордон, но как старшего брата, ты ведь на пять лет меня старше.

— И тем не менее, — продолжал Ирвин официальным тоном. — Я считаю, что время пришло, и мы должны выполнить слово, данное нам с твоим отцом. А учитывая, какие наступают времена, ты и твой брат будете под защитой нашей фамилии.

Дрожащей рукой Лесли расправила складки на юбке и посмотрела на своё отражение в серебряном кофейнике. Не так она представляла себе самый важный день для леди. И не того мужчину. Нет, она хорошо относилась к Гордону, он действительно был для неё как старший брат, учил всем мальчишеским премудростям. Лесли с детства бегала за ним, как хвостик, и играла с его друзьями. Они воспринимали её своим другом и не замечали, что она девочка. Отец снисходительно относился к поведению дочери: всю жизнь девушка провела возле него, помогала в преподавании. Оказалось, что научить её быть леди некому. Мать сошла с ума, когда ей было пять лет, и она её почти не помнила.

Семья викария была далека от семей богатых плантаторов и промышленников. Браки по расчёту и договорённости были свойственны для них, и Лесли считала, что её минует это.

— Дочка, — Ирвин коснулся её руки. — Я очень уважал твоего отца. Ты знаешь, что для меня ты всегда была как родная дочь. Я обещал ему заботиться о тебе. Твоё замужество мы обговорили с ним уже давно, и Гордон согласился.

— Да, — подтвердил он. — Я даже не раздумывал.

Мужчина ободряюще улыбнулся своей красивой улыбкой. Высокий, подтянутый, с тёмно-каштановыми волосами, спадающими непослушными локонами на лоб, и мужественным лицом. Но это не шло ни в какое сравнение с его старшим братом, который имел довольно дурную репутацию.

Лесли растерянно оглядывалась вокруг, оттягивая момент принятия решения, пытаясь придумать отговорку. И не видеть этого прямого добродушного взгляда Гордона, который не сомневался в её согласии. Ей стало стыдно от мысли, что вот сейчас она обидит его своим отказом. Он не заслужил такого.

— Ты боишься? — спросил Гордон, замечая смятение на её лице.

— Нет, — Лесли быстро замахала головой и попыталась улыбнуться. — Дело не в страхе, всё так неожиданно. Я никогда не воспринимала всерьёз ту договорённость, и теперь не знаю, как реагировать.

— Соглашайся и ничего не бойся. Ты же меня знаешь лучше всех, я не обижу тебя.

Он не лукавил, Лесли действительно хорошо его знала. Заложенные в детстве доверительные отношения сохранились между ними и по сей день, поэтому отказать, зная его истинные чувства, было особенно тяжело. Ругая себя в мыслях за слабость и нерешительность, девушка кивнула головой.

— Пусть будет так. Я согласна.

В этот момент дверь широко распахнулась, и вбежал высокий, довольно нескладный подросток. Худой, как спичка, с большой головой.

— Чарли, где ты был? — строго спросила сестра.

— Гулял, — ответил подросток. — Я так понял, у вас тут серьёзный разговор, и решил не мешать.

Он уселся возле Гордона на софу и вытянул длинные худые ноги.

— О, печенье! — обрадовался Чарли и схватил одно печенье с тарелки.

— Чарли, — строго возмутилась Лесли. — Где твои манеры? Ты руки мыл?