Выключатель тьмы

Мария Фомальгаут, 2015

Эта книга ответит на важные для всех вопросы: например, зачем прилетала бабочка. И как отличить целатавра от человека. И когда будет небо. И кто такой Воронограй. И где искать треугольник, который тебя ждет.

Намордники

— А то, может… договоримся?

Парень смотрит на меня. Подмигивает. Что за манера, подмигивать, первый раз, что ли… нда-а, похоже, из новеньких, молодо-зелено, такого и обобрать можно, как липку…

Делаю вид, что не понимаю.

— О чем… договоримся?

— Ну, вы меня не видели, я вас тоже…

— Ну конечно… вот так антиквариат через границу поперли, он меня не видел, я его тоже… хорошо живем…

Парень делает какие-то жесты, чего ты руками машешь, кто ж так деньги показывает…

— Ну что… пять лет с конфискацией…

Разыгрываю из себя строгого дядечку. Очень строгого. Парень бледнеет, как смерть, ой, люблю людей пугать, ой, люблю…

— Еще бы… сокровища такие везете, как из тысяча и одной ночи… картины… кубки золотые… я про такие всю жизнь мечтал, а вы…

— А-а, так давайте подарю! — оживляется, захлопотал, тэ-экс, надо хоть прозвонить, что за кубки, а то впарит хрень какую-нибудь копеечную…

— Вот это по-нашему… как это говорят… гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется, да?

Протягиваю руку к товару…

Протягиваю руку…

Протягиваю…

Что за черт…

Рука замирает скованная, артрит, что ли, или похуже что…

— Что с вами?

— Да… вы мне их вон, в сейф…

Парень тянет руки к кубкам, сгибается пополам.

— Ч-чего такое?

— Во, блин, скрутило…

— Бывает…

— Это, это… новая система правительственная… против взяток… только руку протянул, тебе хоп — и радикулит…

Посмеиваемся.

Мне почему-то не до смеха… почему-то…

— А ты где живешь?

— На луне.

— Да я серьезно.

— Тогда на Марсе.

Смеется. Шутит. Все они поначалу смеются и шутят. Ладно, дело привычное, захочет, сама потом скажет, где живет, с кем живет, зачем живет. Только чтоб не с мужем. Была у меня одна такая, за спиной у мужа со мной крутила, а муженек у нее десантник…

— Ой, киска, айда со мной…

Пьяная шпана проходит мимо в темноте ночи, хватает Лизу, этого еще не хватало, меня здесь нет, что ли…

— Ты чего, а?

— Да брось ты его, кисонька, айда уже с нами…

Что-то взрывается внутри, это есть у меня, завожусь с полуоборота…

— Парни, вы чего попутали-то?

— Ой, какие мы смелые выискались, ну давай, чего, слабо?

И правда, слабо, один на пятерых, только я уже не думаю, что один на пятерых, бью, как тренер учил, не понимаю, почему я лежу на земле, почему…

— Че, получил? Пошли, киса…

Что-то случается, тощий парень сгибается пополам, еще двое валятся на тротуар, один садится на корточки, сжимая голову, последний бежит куда-то в темноту ночи…

Бежит…

Смотрю на нападающих.

Мертвы.

— Что за черт… оборачиваюсь на Лизу, так только в ужастиках бывает, напали хулиганы, девушка на них посмотрела, они упали замертво…

— Ты… ты это… как?

— Слушай, чесслово, не я…

— А… как? По… чему?

Лизка сжимает мою руку, ну что ты, что…

— Слушай, честное слово, не я это… не я…

Киваю, ну конечно, где тебе, смотрю на Лизку, думаю, как бы расстаться по-хорошему, чтобы она меня в отместку не прибила, ведьма…

— Господин министр… у нас проблемы.

— Вы можете хоть раз прийти и сказать мне что-нибудь другое? Что на этот раз?

— Мы… мы не можем взять Джиннистан.

— Эту крохотную республику? Да не смешите меня, Соммерс. С нашим превосходством…

— Солдаты отказываются воевать.

— Я, наверное, ослышался?

— Солдаты отказываются воевать. Они просто побросали оружие и ушли. Они говорят… что не могут воевать…

— Соммерс, кто из нас сошел с ума, вы или я?

— Они сказали, что все равно не могут сделать ни единого выстрела.

— Все ясно, Соммерс, сошел с ума весь мир…

— Да, мой генерал…

За полгода до этого

— Да какие проблемы, слетать ему недосуг…

— Да мне-то досуг, а этих на кого оставлю?

— Это кого этих… а-а-а, ничего ты живности себе развел…

— Вот я про что и говорю.

— Ой, проблема прямо, можно подумать, убегут… куда они денутся. Улетят, что ли?

— Ну, так-то летать умеют… да я не про то, они ж друг другу глотки перегрызут, я их и то еле сдерживаю, без меня начнется… дым коромыслом.

— Полетят клочки по закоулочкам?

— Что клочки! Они знаешь, какие… тут на пепелище вернусь, не меньше.

— Так привяжи, долго, что ли…

— Чем их привяжешь… всех в кандалы заковать…

— Чего в кандалы, намордники надел, и все. вон, на распродаже по дешевке купи…

— Думаешь, сработает?

— Да что не сработает, я своих всегда так оставляю…

— А у тебя тоже есть?

— Давно уже.

— А у тебя какие?

— Ну вот, подъедешь ко мне, покажу.

— Ладно, давай, услышимся… конец связи…

— Говорили, что он ушел.

— Где… говорили?

— Ну, по телевизору в новостях сказали. Вроде как он ушел, нас на привязи оставил, чтоб не дергались…

Недоверчиво смотрю на Лизку, она что, новости смотрит… Что-то не нравятся мне девушки, которые новости смотрят, сегодня новости смотрит, а завтра в правительство пойдет, страной управлять…

— Ушел, нас на привязи оставил, чтобы друг друга не поубивали.

— А… вернется когда?

Лизка смотрит на меня, как на психа, я-то почем знаю, он мне не отчитывается.

Тоже верно. Лизка включает телевизор, вот, блин, точно сильно умная, не надо нам таких…

–…можно с уверенностью сказать, что для человечества наконец-то наступил золотой век, о котором мы так давно мечтали. Мы ждали этих времен с самого начала своей истории, можно сказать — мы заслужили эти времена ценой неимоверных страданий, кровопролитных войн, испытаний, выпавших на нашу долю. Мы наконец-то можем смотреть в будущее, с уверенностью говоря — больше на земле не прозвучит ни одного выстрела, больше не прольется ни одной капли крови…

–…ну, это он загнул что-то, — шепчет Лизка.

— Точно…

Яркая вспышка в ночном небе, грешным делом думаю — уже кто-то фейерверки пускает на радостях. Ладно, самое время, в честь…

Нет.

Это не здесь, не на земле, это там, там, в небе… Снижается что-то, все ближе, ближе к нам, голубые огни, падучие звезды…

— Он, что ли, возвращается?

— Похоже…

— Ну, счас начнется…

Кто-то и правда пускает фейерверки, встречает хозяина, вспомнил-таки про нас через семь лет, где он там был…

— Видишь, говорил я тебе, ничего без тебя не случится, как вертелась, так и вертится…

— Куда она денется…

— А я про что… Ну давай, хоть покажи мне, что тут у тебя как…

— Я сначала этих проведаю… неспокойно за них что-то…

— Точно, проведай, мало ли… заодно и мне покажешь, что у тебя там за живность…

— А… а где они?

Хозяин ходит, оглядывает землю, непривычно пустую, непривычно притихшую…

— А… где?

Хозяин оглядывает полуразрушенные города, руины дворцов, остатки мостов, заглохшие электростанции…

— Куда они… все?

Наступает на чей-то изглоданный скелет, вздрагивает. Еще скелет, еще…

— Кто их… так?

— Вон… следы…

— Где?

— Да вон же… треугольничками… вся земля истоптана…

— Это кто-то тут был…

— Да бывает… бродячие всякие… у которых своей земли нет…

Хозяин не понимает. Начинает догадываться, еще не верит себе, еще… Набрасывается на гостя, которому только что клялся в вечной дружбе до конца вселенной и после…

— Намордники… намордники… Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!

2014 г.