Впереди ветра

Роза Крыма

Рой снежинок смелыхКружит, и поёт,Летим скорее с нами!Звёздный час зовёт!Я кивну согласно-Таять не спеши!За плечами – Муза,Ввысь и ввысь неси!К звездам, что сгорели,Освещая путь,Пели, не молчали,Зная Правды суть.Святы стали песни.Святы их слова.Стала вечной памятьюГероя голова!Не у всех от РаяНа ногах ключи…Пой, не спи сегодня!Воля, не молчи!!!

КРЁСТНЫЙ

Пока настрой на пляж не пропал окончательно, девушка открыла дверку своей памяти, где ожила картина из детства.

Как её крёстный, дядя Петя, очень хороший человек, судя по детским воспоминаниям, знакомил их, северян с крымской землей. Он не жалел ничего для детишек с далекого севера, хотя у самого было двое; баловал как мог, дарил подарки, что привозил из-за границы, матери — (его сестре) одежду с люрексом, редкие ткани…

Маме все потом завидовали — ни у кого не было такой красоты! А мама ещё косу вокруг головы вплетёт…отец от неё глаз не отводил!…

Так вот идёт, крёстный, в офицерской советской форме, подобно героям из книги, а рядом — строем дети, открыв рты, слушают истории про моряков.

Дядя Петя не торопится, он чинно идет, чтобы дети, внимающие Правду, не запнулись, шагая по местам боевой славы Крыма.

А это — считай, весь Севастополь!

Ибо нет камня, где бы не пролилась кровь встававших на защиту своего города — Героя Севастопольцев…

А под конец нелегкой прогулки по белокаменному городу — крепости, насмотревшись на нешуточные картины войны в музеях, детишки с радостным визгом плюхались в ласковое море, а потом — лопали сладкую вату, воздушный рис… и, конечно — пломбир!

Дядя Петя не зря водил детей по значимым местам, не обойдя ни одного памятника, он знал; близится предательство советского государства.

Годы пройдут, стерётся многое, но Герои, спасшие мир от фашистов, навсегда останутся в памяти поколения, и будут идти с ними рядом всегда, как победители зла!

Гуля вспомнила, как всплакнула по расстрелянным морякам. Но крёстный и тут выручил. Он подвёл её к одному из памятников и сказал:

— Видишь? Они стоят с ружьями?

Гуля молча сопела, утирая набегавшие слезы. Дядя Петя перешел на шепот, подняв указательный палец к верху:

— Наши воины днём и ночью охраняют родину. А ночью они сходят с этих плит, и осматривают границы, прогоняя врага!

— И танки, и чёрный паровоз? — Гуля перестала плакать.

— И они — тоже, они стреляют: Тра-та-та-тат-та! — заключил крестный и посадил Гулю на плечи. А Гуля задрала голову к верху и подняв ручонки, помахала памятнику с матросами…

Гуля легонько вздохнула, но не от сожаления, что крёстный ушел в другой мир; было ощущение, что как и в детстве, дядя Петя идёт рядом, в белоснежной форме офицера легендарного черноморского флота, и еле слышны его шаги…

— Вот сейчас, как доберусь до моря, то как тогда, девчонкой, — разбегусь и…