Помешанный

Ярослава Бекетова (2024)

Илья Шмелёв — мой самый ненавистный кошмар. Чудовище, превратившее в ад всю мою жизнь. Ещё в детстве я поняла: с этим дерзким соседским мальчишкой мы обязательно станем заклятыми врагами. Однако мои родители придерживались мнения, сильно отличавшегося от моего. Мама обожала этого ядовитого змея, а родной отец заочно договорился о моём будущем с главой корпорации «Markus» — Шмелёвым старшим. Илья уехал в Лондоне. Я с отличием окончила школу и поступила в вуз мечты. Одним словом, наслаждалась жизнью и дышала полной грудью, надеясь, что Шмелёв навсегда покинул родной город. Но он вернулся. Вернулся, чтобы выполнить волю родителей и привести в действие мой приговор. Только он не знает, что на месте соседской девчонки, одинокой, способной стерпеть все его закидоны, его ждёт соперник, готовый к открытому противостоянию. Легко не будет, Шмелёв! Это я тебе обещаю.

Кто парится, тот не старится

Пытаюсь шустро передвигать ногами, пока Шмелёв тащит меня за собой в сторону… Да, леший знает, куда этот ненормальный так торопится! Мне кажется, что даже ветки и те стараются не касаться плеч Ильюшки. Я бы тоже не хотела с ним контактировать, особенно в таком бешеном состоянии.

— Давай-ка помедленней, — хватаюсь за горячую ладонь парня и скребу ногтями, чтобы этот прилипчивый гад хоть немного ослабил хватку. — Илья! Я кому говорю?

Шмелёв лишь бросает на меня один мимолетный взгляд, а потом, словно назло увеличивает темп.

— Вот же… Ты можешь идти немного спокойнее?

— Я предлагал тебе нормальный вариант, — обиженно сопит в ответ Шмелёв. — Теперь не ной.

Возмущенно охаю. Во все глаза таращусь на мужскую спину. Хороший вариант предлагал? Ага. Отнести меня домой на руках. Ничего себе помощничек!

— Обойдусь, — хмуро бормочу, стараясь теперь больше внимания уделять сухим веткам, то и дело попадающимся мне под ноги.

— Зато я не обойдусь, — тихо отвечает Илья.

— Чего? Я не расслышала, Ильюшенька, — издевательски усмехаюсь в широкую спину, облачённую в белоснежную рубашку.

На дворе сентябрь месяц, а Шмелёв в одной рубашке. Но я одета не лучше.

— Ничего, жёнушка. Я тебе всё подробно растолкую.

Угу. Больно надо мне его больные фантазии выслушивать. Я вообще-то замерзла и перемазалась вся в земле. Какая-то пара часов в компании Шмелёва и я превратилась в маленького поросёнка. А этот… принц недоделанный. Чистенький. Беленький. Только коня не хватает. А нет. Хватает. Вон, собственно, сам конь наблюдает за нашим приближением, сверкая из распахнутых настежь ворот желтыми фарами.

За многолетней ёлкой — одной из многих тут — показался знакомый забор, а вместе с ним — Шмелёвский пикап. Это значит, что мы за считанные минуты дошли до места моей казни.

— Колись, как ты меня нашёл? Тем более в таком громадном лесу, — полюбопытствовала я, дёрнув парня за манжету. — И лучше не зли меня, Илья. Говори правду и ничего кроме правды. Усёк?

Илья тормозит у калитки. Я останавливаюсь вместе с ним. Угрожающе направляю указательный пальчик на парня, но из-за резкого движения с его стороны, мой ноготок, покрытый красным лаком, утыкается в массивную горячую грудь Шмелёва. Не человек, а ходячая печка.

— А ещё мне очень любопытно, каким таким волшебным образом мы столь стремительно миновали лес и пришли к этому дому?

Моё внимание вдруг привлекает мигающий красный огонёк камеры, закрепленной на одном из стальных столбов забора.

— Ты своей «яростью» только белок в лесу пугать можешь, — насмешливо бросает мне в лицо Илья. — При условии, что не будешь бегать по дуге и смешить их.

По дуге?! Значит всё это время я даже на пару километров не удалилась от дома Шмелёва? Жесть. Пожалуй стоит добавить в список моих неблагонадежных личных качеств — плохую ориентацию в условиях незнакомой местности.

— А найти твою паникующую тушку было не трудно. Благо в доме имелся дрон с тепловизором. Ну я в принципе догадывался, что ты рано или поздно взбрыкнёшь. Ещё до того, как первая ветка хлестнула тебя по мордашке, — длинные аккуратные пальцы Шмелёва прошлись рядом со свежей царапиной на моей щеке и медленно прочертили линию до самой шеи, — я отправился следом.

— Отстань. — Мотнула головой, прерывая нежелательный контакт. — Бесишь.

Шмелёв внимательно просканировав мой внешний вид понимающе хмыкнул.

— Замёрзла.

По спине пробежал табун мурашек, будто я только сейчас осознала, насколько продрогла.

— И проголодалась.

Мой желудок лишь подтвердил эти слова.

— Я позабочусь о тебе. — Шмелёв многообещающе улыбнулся и под мой удивленный вздох, поднял таки на руки моё дрогнувшее в испуге тело. — Сейчас станет теплее, — отметил он, теснее прижав меня к груди.

И черт бы его побрал, потому что я и впрямь начала согреваться. От Шмелёва шёл такой невероятный жар, что глаза сами по себе стали закрываться.

О, нет… Нельзя же позволить себе спать на руках этого человека. Варя, подъем!

Да, да… Одну минуточку ещё. Пусть до дома донесёт, а там уже я лягу где-нибудь на коврике возле камина. О, да… камин. Уже чувствую, как он лижет своим жаром мою ледяную кожу.

Блин… Чего меня так сильно разморило то?

— Не спать, Варя. Не спать, девочка, — мягким убаюкивающим голосом рокочет Шмелёв, опуская меня на какую-то поверхность. Довольно твёрдую надо сказать, но почему-то очень тёплую.

В нос ударяет запах эвкалипта, мяты, полыни, хвои и чего-то неуловимо вкусного, свежего. Веки тяжелеют и тяжелеют. Всё тело расслабляется.

— Варя… — вновь зовет Илья. — Надо раздеться.

Кажется нейронную сеть закоротило и сигнал"отключиться для полноценного оздоровительного сна"так и не дошёл куда следует, потому что в этот миг меня накрыла волна оглушительной паники. Ресницы дрогнули, окончательно прогоняя сладкую дрёму и я изумленно воззрилась на полуголое туловище Шмелёва.

Мягкий приглушенный свет предбанника погружал меня в невероятно тревожную обстановку, ибо Шмелёв выглядел сильно и как-то совсем уж непобедимо. Эти его кубики пресса, будто у греческого бога и бугристые мышцы плеч не давали появиться даже мысли о честном сражении с этой машиной для убийств.

— Не буду. — Отрицательно покачала головой для убедительности. — Раздеваться точно не буду. Вези меня домой, Илья. Сейчас же. И никаких совместных купаний. Вот.

— Мы уедем… — тоном заправского гипнотизёра произнёс Илья и низко склонившись, потянул ко мне руки. — Помоемся. Поужинаем.Ты отдохнёшь… И мы обязательно уедем, Варя. Ты очень устала, девочка. В лесу было холодно. Теперь тебе нужно согреться.

— Я? Я устала, да… — растерянно прошептала в ответ, неловко роняя голову на грудь. — А где мой… — охнула, озадаченно осматриваясь в поисках верхней одежды.

— Пиджак? Я его снял, Варюша. — Большие ладони Шмелёва уверенно легли на мою талию. — Теперь брючки.

На мне только они и остались! Что происходит то?

— Нет! — кричу изо всех сил, но голоса нет. Вместо него из горла выходит один сип.

Вскакиваю на ноги и, пошатнувшись от внезапного головокружения, ищу опору.

Долбанный Шмелёв! Загонял меня по лесу, где я растеряла все силы. День и без того выдался тяжелый, а ещё этот гад со своей баней! Никак не уймётся. Обманом привёл сюда. Раздел. Дальше что?

Илья пользуется моим состоянием нестояния и одним махом дергает мои брюки вниз вместе с трусами.

Вместо того чтобы оторвать этому гаду уши, я прикрываю руками стратегически важные места и реву, как последняя дура. В голос реву. Так, чтобы этот садюга проникся.

— Ну сколько можно меня унижать? У-у-у…

— Унижать? — обескураженно повторяет Шмелёв, становясь при этом каким-то агрессивно заторможенным. Реакции звериные, движения рук хваткие, резкие, а вот простые слова доходят до него трудно. Нет. Он их просто не воспринимает!

— Чем я заслужила такое обращение? У-у-у…

Шмелёв выпрямляется. Перемещает темный взор с моих дрожащих губ на шею, затем на едва прикрытую рукой грудь, дальше, ниже. Взгляд становится острее, теряет осознанность. И когда на лице Ильи появляется выражение ослиного упрямства, я хватаю полотенце из стопки и вороватым движением прижимаю его к голому телу.

Мои ноги спутаны брюками и трусиками, которые болтаются в районе щиколоток. Шаг в сторону и падение неминуемо. А там уж жаждущие руки Шмелёва меня подхватят. И всё. Конец истории. Моя жизнь закончится под плитами этой громадины, под его каменными мышцами.

— Шмелёв, скажи честно, — задаю наверное самый волнующий меня вопрос на данный момент, — ты ведь не сексуальный маньяк? Да? Нет?

— Намного хуже, девочка, — хрипит он в ответ. — Я твой муж.