Но если бы Лосский строил сознательно онтологическую гносеологию, он не впал бы в тот гносеологический оптимизм, который составляет основной дефект его книги, он дал бы верное освещение проблемы лжи в восприятии мира и
познании мира, что составляет для него главный камень преткновения.
Откуда же та иррациональность, греховность бытия, которая рождает все ограничивающий и сковывающие категории и делает наше
познание мира болезненным и неудовлетворяющим?
Неточные совпадения
Поэтому протестантизм перенес центр тяжести жизни и
познания в субъективный
мир человека, в изолированную, предоставленную себе душу.
Познание дерева есть развитие, совершенствование дерева, реальное осуществление ценности в растительном
мире.
Церковь — душа
мира, и лишь в премудрой душе
мира, в премудрой женственности — Софии — оба космоса — малый и большой — брачно сливаются в
познании.
Лосский хочет построить теорию
познания, сделав вид, что он ничего не знает о
мире, что эта теория знания может привести как к материализму, так и к мистической метафизике.
Он признает наличность бытия в
познании, непосредственность восприятия
мира и этим порывает с традициями рационалистов, эмпириков и критицистов.
Разница только в том, что в случае знания о внутреннем
мире и объект знания, и процесс сравнивания его находятся в сфере «я», а при
познании внешнего
мира объект находится вне я, а сравнивание его происходит в я.
Значит, в процессе
познания внешнего
мира объект трансцендентен в отношении к познающему я, но, несмотря на это, он остается имманентным самому процессу знания; следовательно, знание о внешнем
мире есть процесс, одною своею стороною разыгрывающий в
мире не-я (материал знания), а другой стороной совершающийся в
мире «я» (сравнивание)».
Поэтому неясно, что же дает его теория знания для мистического
познания иных
миров?
Познание наше болезненно не потому, что субъект конструирует объект, опосредствывает, что опыт есть лишь наше субъективное состояние или что знание есть лишь копия, отражение действительности, причем наш познавательный механизм оказывается кривым зеркалом, а потому, что все бытие наше болезненно, что
мир греховен, что все в
мире разорвано.
Не
познание наше о
мире и не интеллектуальные наши теории меняются в зависимости от того, что мы мним о Христе, а сам
мир и само наше существование меняются от этого.
Экзистенциальная философия есть субъективный метод в философии, она утверждает
познание мира в человеческом существовании и через человеческое существование, она антропоцентрична.
Так называемая экзистенциальная философия, новизна которой мне представляется преувеличенной, понимает философию как познание человеческого существования и
познание мира через человеческое существование.
Это исключительное самосознание человека не может быть одной из истин философского
познания мира, оно как абсолютное a priori предшествует всякому философскому познанию мира, которое только через это самосознание и делается возможным.
Неточные совпадения
Вспомнились слова Марины: «
Мир ограничивает человека, если человек не имеет опоры в духе». Нечто подобное же утверждал Томилин, когда говорил о
познании как инстинкте.
Мысли этого порядка развивались с приятной легкостью, как бы самосильно. Память услужливо подсказывала десятки афоризмов: «Истинная свобода — это свобода отбора впечатлений». «В
мире, где все непрерывно изменяется, стремление к выводам — глупо». «Многие стремятся к
познанию истины, но — кто достиг ее, не искажая действительности?»
Почему возможна трагедия
познания, почему свет Логоса не всегда освещает познавательный путь человека, как существа духовного, превышающего
мир?
Познание Истины есть преображение, просветление
мира, а не отвлеченное
познание, в нем теория и практика совпадают.
Но в глубине и самое позитивное, точное научное
познание природного
мира заключает в себе отблеск Логоса.